Моя библиотека: документы

Что объединяет древнеримские кирпичи и компьютерные программы? И то и другое сделал увлеченный человек, который использовал свой ум, навыки и опыт, чтобы создать что-то новое и изменить материальный мир вокруг себя. В эпоху окончательной автоматизации производства и стандартизации вещей и практик социолог и философ Ричард Сеннет напоминает о том, какую огромную роль и сегодня играет человеческое мастерство — его «Мастер» посвящен «связи руки с головой» в европейской культуре, взаимоотношению труда и творчества и взаимовлиянию социальной жизни и материальной цивилизации.

XIX век был, а во многом и остается в истории и культуре России «нашим всем». Совместными усилиями авторы сборника пытаются разобраться, насколько оправдан этот статус. Как XIX век «собирался» из событий и явлений прошлого? С чем он ассоциировался для современников и потомков? Имеет ли смысл говорить о русском XIX веке, и как он соотносится с модерностъю? В чем вообще заключается смысл моделей исторического времени: имеем ли мы дело только с изобретением историков или с элементом самосознания реальных людей? Сборник продолжает совместный проект Studia europaea Германского исторического института в Москве и издательского дома НЛО.

В книге дано систематическое изложение истории мирового искусства. Пособие включает в себя необходимый понятийный аппарат по всем разделам курса, а также большой иллюстративный материал и литературу к каждому разделу. В разделах, посвященных современному искусству, использованы новые подходы к трактовке искусства соцреализма, представлены направления живописи и архитектуры последнего десятилетия XX века.

Пособие рекомендуется студентам гуманитарных факультетов вузов, преподавателям средних и среднеспециальных учебных заведений, а также для широкого круга читателей.

Книга посвящена древнегреческой культуре, лежащей в основе современной европейской цивилизации. В ней изящным языком рассказывается о религии, литературе, музыке, театре, экономической, военной и естественной науках. Автор рассматривает рациональное и простое устройство древнегреческого общества, гармонию человека и природы, стремление к поиску красоты и истины, ярко выраженную религиозность в сочетании со свободой мышления.

Для студентов гуманитарных факультетов вузов, для широкого круга читателей.

Книга «Монашество в Средние века», впервые увидевшая свет в 1912 году, принадлежит перу выдающегося ученого-историка Льва Карсавина. Это, безусловно, лучший из написанных на русском языке трудов, посвященных западноевропейскому монашеству. Истоки монашества, берущие начало от первых христианских аскетов, отшельничество и строгости воздержания, создание монастырей и внутренняя организация монастырской жизни, рыцарские и нищенствующие ордена, вмешательство орденов в политику, борьба с еретиками — всему этому и еще многому другому нашлось место в книге Карсавина.

Лев Карсавин (1882-1952) до Октябрьской революции был профессором Петербургского университета. Большевики выслали его из России на знаменитом «философском пароходе». В предвоенные годы он служил профессором всеобщей истории в Каунасе и Вильнюсе, а после присоединения Прибалтики к СССР был арестован, приговорен к десяти годам лагерей и умер в заключении.

Монография представляет собой серию очерков, в которых обобщены результаты многолетней работы авторов по изучению восприятия и репрезентации пространства на основе античных, арабо-персидских и скандинавских нарративных источников. Первая часть, написанная А. В. Подосиновым, показывает, как складывалась картина мира древнего человека, как проходило освоение окружающего его Земного пространства и какую роль играла ориентация по странам света в сакральной и профанной жизни общества. Вторая часть, подготовленная И. Г. Коноваловой, включает в себя исследование представлений о пространстве ислама, его иерархии, границах, ценностных характеристиках «своего» и «чужого» пространства по данным арабо-персидской географической литературы. В третьей части, написанной T. Н. Джаксон, воссоздана целостная система пространственного вйдсния древних скандинавов.

Для специалистов в области отечественной и всеобщей истории, истории географии и картографии, топонимики.

Элвин Тоффлер — известный американский философ, автор книг «Метаморфозы власти», «Шок будущего», «Третья волна».

Новая книга Элвина и Хейди Тоффлер — о том, каким будет наш мир завтра. Кто обретет богатство, как это произойдет и что это значит для всех нас. Какие новые возможности откроет нам экономика будущего в столь различных областях, как здравоохранение, энергетика, мировые коммуникации, промышленность, сельское хозяйство.

Включенные в книгу работы посвящены исследованию поэтики древнерусской словесности и историософских идей, выраженных в древнерусских памятниках и обусловивших особенности их структуры и стиля. Некоторые работы имеют полемический характер. Диапазон анализируемых произведений — от Повести временных лет и агиографии киевского периода до Жития протопопа Аввакума. Особенное внимание уделено памятникам Борисоглебского цикла, истории их создания и их художественным особенностям; жития святых Бориса и Глеба рассматриваются в сопоставлении с их славянскими, англосаксонскими и скандинавскими аналогами.

В книгу современного французского историка, филолога-германиста М. Эспаня, одного из создателей теории культурного трансфера, вошли две его монографии: «Франко-немецкий культурный трансфер» и «История искусства как культурный трансфер. Путь Антона Шпрингера». Теоретическое обоснование нового исследовательского метода, зародившегося в 80-е годы XX века и получившего в настоящее время широкое распространение в области гуманитарных наук, идет в данных работах бок о бок с примерами его конкретного применения: в области истории, философии, литературы, изобразительного искусства, а также истории дисциплин, их изучающих. Публикуемые в отдельном разделе статьи М. Эспаня свидетельствуют еще и о возможном географическом расширении области применения теории культурного трансфера: собственно европейские границы здесь преодолеваются и объектом исследования становятся регионы Средней Азии, Древней Греции, Вьетнама, африканского континента, метафорически рассматриваемые автором как плавильные котлы многочисленных культур.

Пьер Шоню, историк французской школы «Анналов», представляет уникальную в мировой культуре эпоху европейского Просвещения, рожденную из понятия прогресса (в сфере науки, технике, искусстве, общественных структур, философии) и приведшую к французской революции. Читатель увидит, как в эту эпоху повседневность питала дух творчества, открытий и философских размышлений и как, в свою очередь, высокие идеи претворялись на уровне обыденного сознания и мира материальных вещей. Автор показывает, что за великими событиями «большой» истории стоят не заметные ни на первый, ни на второй взгляд мелочи, играющие роль поистине пусковых механизмов исторического процесса. Попробуйте задуматься, каким образом завезенная англичанами из колоний привычка пить чай привела к увеличению продолжительности жизни европейцев и возможности получить лучшее образование, или, например, поразмышляйте, какая связь между «Энциклопедией» просветителей и заменой в домах XVIII века сундуков шкафами.

В XVI веке Филофей, инок Псковского Спасо-Елеазарова монастыря, провозгласил Москву Третьим Римом. К началу 1930-х годов интеллектуалы и художники всего мира видели в Москве источник нового просветительского и освободительного проекта. Труд известного слависта, профессора Йельского университета Катерины Кларк показывает, как официальные институции и советские интеллектуалы пытались утвердить репутацию СССР в качестве центра левого и антифашистского движений, превратить Москву в культурный образец нового глобального будущего. Главные герои этой книги — С. Эйзенштейн, С. Третьяков, М. Кольцов и И. Эренбург, чья интеллектуальная, художественная и политическая активность легла в основу меняющейся генеральной линии советской культурной дипломатии на протяжении второй половины 1920-х—1930-х годов. Теоретический контекст данного исследования составляют работы Б. Брехта, В. Беньямина, Г. Лукача и М. Бахтина. В свою очередь, ключевые понятия современного социогуманитарного знания - транснационализм, космополитизм, мировая литература — задают новый политический и полемический контекст для понимания их собственных работ. В результате такого челночного прочтения на месте железного занавеса, зачастую предопределяющего описание советской культуры 1930-х годов, обнаруживается интернациональное пространство интеллектуального диалога.

Едва ли не каждый народ, когда-либо живший на земле, может похвастать женщинамивоинами. Савроматские девушки не имели права выйти замуж, пока не убьют врага. Поляницы — воинственные половецкие девушки — бесстрашно вступали схватку с русскими богатырями. Правитель китайского княжества У — Хэ Люй создал целую армию из красавиц своего гарема. Женщины-ниндзя — куноити — были известны в средневековой Японии. Кельтские, раджпутские, русские, индейские женщины в особо опасные времена шли в бой рядом со своими мужчинами… Ну и конечно амазонки, о которых, правда, неизвестно, существовали ли они вообще, — но ведь не зря же о них сообщают Геродот, Эсхил, Плутарх, Помпей Трог, Стефан Византийский…

О женщинах-воинах разных времен и народов рассказывает книга Олега Ивика. Ранее в издательстве «Ломоносовъ» вышла его книга «История человеческих жертвоприношений».

Средневековье — эпоха контрастов, противоречий и больших перемен. Но что думали и как чувствовали люди, жившие в тс времена? Чем были для них любовь, нежность, сексуальность? Неужели наше отношение к интимной стороне жизни так уж отличается от средневекового? Книга «Любовь и секс в Средние века» дает нам возможность отправиться в путешествие по этому историческому периоду, полному поразительных крайностей. Картина, нарисованная немецким историком Александром Бальхаусом, позволяет взглянуть на личную жизнь европейцев 500-1500 гг. с точки зрения сегодняшнего времени, примерить на себя тогдашние обычаи и запреты, удивиться, ужаснуться, а может быть — позавидовать…

Сборником статей «Висы дружбы» отмечают юбилей доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института всеобщей истории РАН Татьяны Николаевны Джаксон ее друзья и коллеги. Статьи российских и зарубежных ученых посвящены широкому спектру сюжетов, близких научным интересам юбиляра - известного исследователя исландских саг, древнескандинавских географических представлений и русско-скандинавских отношений эпохи средневековья.

Книга будет интересна медиевистам, историкам России и Северной Европы, филологам и этнографам - всем, интересующимся ранней историей нашей страны и ее северных соседей.

Учебное пособие по истории мировой культуры и цивилизации предназначено восполнить отсутствующий в обществоведческих курсах необходимый историко-культурный и цивилизациологический материал. Оно охватывает широкий спектр рассмотрения основных культурно-цивилизационных типов как с позиций их традиционных оснований, так и в плане вхождения их в единое цивилизационное пространство. Отдельная глава посвящена истории отечественной культуры.

Пособие адресуется студентам высших учебных заведений, учащимся лицеев, гимназий и колледжей, а также всем, кого интересует история культуры и цивилизации.

Непродолжительный период оттепели — один из самых значимых, но в то же время противоречивых и малоизученных в советской истории. «Культ личности забрызган грязью, / Но на сороковом году / Культ зла и культ однообразья / Еще по-прежнему в ходу», — отзывался на исторические веяния Борис Пастернак в мае 1956 года. Книга Сергея Чупринина построена как хроника главных событий, произошедших в русской культуре с марта 1953-го п° август 1968 года. Их комментаторами выступают либо непосредственные участники, либо очевидцы и современники, чьи свидетельства представлены в дневниках, письмах, воспоминаниях и архивных публикациях. Культура оттепельной эпохи, увиденная на широком социально-политическом фоне, оживает здесь как в диалоге с ожиданиями советского общества, так и в драматическом конфликте с государственным тоталитаризмом и казенным единомыслием. Сергей Чупринин — литературный критик, литературовед, историк культуры, главный редактор журнала «Знамя».

К. А. Тимирязев замечателен тем, что он соединял в себе физиолога и дарвиниста. Как физиолог, он владел точной методикой эксперимента, точным учетом количественной стороны изучаемых им явлений. Как дарвинист, он видел все значение исторического процесса, все значение динамики, которою проникнута живая природа. Благодаря этому Тимирязев лучше и глубже понимал явления этой природы, чем узкие специалисты, которые поневоле односторонни и потому многое упускают, по остроумному народному выражению, «из-за деревьев не видя леса». Для настоящего сборника, по указанию заведующего Сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП (б) Я. А. Яковлева, отобраны небольшие статьи по вопросам отбора, селекции, изменчивости и наследственности, большая часть которых была первоначально напечатана в словаре «Гранат».

Почему люди отказались от охоты и собирательства ради оседлой жизни в сообществах, которые были основаны на зерновых культурах и животноводстве и управлялись предшественниками нынешних государств? Большинство из нас уверено, что одомашнивание растений и животных позволило людям окончательно перейти к оседлости и основать жившие сельским хозяйством деревни, города и государства, а последние, в свою очередь, создали цивилизацию, закон, общественный порядок и, видимо, обеспечили нам безопасную жизнь. Однако археологические и исторические свидетельства ставят этот традиционный нарратив под сомнение.

Джеймс Скотт считает, что первые аграрные государства — порождение совокупности одомашниваний: сначала огня, затем растений, животных, подданных государств, пленников и, наконец, женщин в патриархальной семье — все эти этапы одомашнивания можно рассматривать как способ обретения контроля над воспроизводством. Скотт ищет ответы на вопросы, почему мы так долго избегали оседлости и плужного земледелия, каковы преимущества мобильных хозяйственных укладов, почему скученность растений, животных и зерновых имела столь непредвиденные эпидемиологические последствия и почему все первые государства основаны на просе, других злаках и несвободном труде. Скотт также рассматривает «варваров», которые очень долго ускользали от государственного контроля, и «варварство» — как инструмент понимания напряженных отношений между государствами и не подчинявшимися им народами.

Маленьким и робким человеком, нередко прячущимся от жизни за нелепыми шутками, казался А. М. Ремизов (1877—1957) на фоне модернисткой богемы начала прошлого века. Однако каждая книга этого чрезвычайно плодовитого писателя обнаруживала неожиданные ресурсы его творческой натуры, поражала современников новизной художественных форм, глубиной мировоззрения и масштабом самораскрытия авторского «Я». В своем новом исследовании Елена Обатнина рассматривает полувековой творческий путь Ремизова как прямое выражение его необыкновенно одаренной, новаторской и внутренне свободной личности. Писатель предстает демиургом неповторимых художественных миров, возникавших в процессе разнообразных творческих практик. Креативный опыт оказывается результатом не только упорного, ежедневного литературного труда, но и продуктом особого стиля жизни, основанного на постоянном поиске новых смыслов бытия посредством уникальных экспериментов в области литературного быта, мифотворчества и даже снотворчества. Книга адресована филологам и культурологам, а также всем тем, кому интересен феномен творческой личности Серебряного века.

Настоящий перевод сделан с французского издания 1768 г. При переводе „Анализа бесконечно малых“ было решено в соответствии с порядком издания всей серии классиков строго придерживаться подлинного текста. Все формулы поэтому точно передают оригинал. Это не могло не отразиться на стиле изложения, поневоле отступающего иногда от правильной речи, ибо формулы у Лопиталя нередко врываются в середину фразы самым неудобным для нас образом. Точно так же, за немногими исключениями, дословно передается и терминология автора.

Жозеф Луи Лагранж является одним из наиболее выдающихся деятелей точного естествознания 18 века. Особенно велики его заслуги в области математики, аналитической и небесной механики. Первая часть трактата Лагранжа посвящена изложению аналитической статики механических систем, подчиненных гладким, удерживающим связям, причем в основу этого изложения кладется аналитическая запись условия равновесия, вытекающего из принципа возможных перемещений, именуемая Лагранжем «общей формулой статики».

Вторая часть трактата излагает аналитическую динамику таких же механических систем, причем в основу вывода системы дифференциальных сравнений движения и вывода главнейших первых интегралов этой системы (именуемых Лагранжем «принципами» или «общими свойствами движения», «относящимися к центру инерции», «к площадям», «к живым силам» и т. п.) кладется аналитическая запись «общей формулы динамики», выражающей собою комбинацию принципа Даламбера (или «петербургского принципа») с принципом возможных перемещений.

Теория электромагнитного поля — важнейшая глава современной физики, а понятия «поле» и «вещество» — ее фундаментальные понятия, имеющие глубокое мировоззренческое значение. Вместе с тем теория электромагнитного поля является научной основой радио - и электротехники и, таким образом, ее идеи проникают глубоко не только в современную теоретическую физику, но и в современную технику. Теория поля в своем развитии привела к возникновению таких теорий, как теория относительности и теория квант, переживших и переживающих в свою очередь сложную и противоречивую историю. Проблема теории поля имеет также крупнейшее теоретико - познавательное значение, о чем свидетельствуют многочисленные дискуссии на страницах физических, философских и технических журналов. Поэтому ознакомление с трудами одного из основоположников теории поля представляет не только исторический интерес.

Трехтомная «История тела», написанная французскими, британскими и американскими антропологами и историками культуры, всесторонне рассматривает телесные практики и репрезентацию тела в Европе — от Ренессанса до нашего времени. Третий том охватывает XX век, в котором человеческое тело стало едва ли не главным объектом, претерпевающим беспрецедентные страдания и вместе с тем пользующимся небывалым вниманием. Происходят параллельные процессы: вытеснение и в то же время приятие телесных аномалий, превращение индивидуального, неповторимого тела в незначительный элемент массы, в пищу войны и политических репрессий — и наряду с этим сексуальное и творческое раскрепощение, «профессионализация» спортивного и кинематографического тела, создающая его культ. Этот том рассказывает, как XX век радикально изменил восприятие тела.

В этой книге рассматриваются несколько “загадочных” летописных и материальных свидетельств, связанных с историей русской культуры конца XI начала XIII столетия. Исследование сосредоточено на том, как индивидуальный выбор находит свое место в традиции, а зачастую и формируем для нее новое русло. Непривычные опыты личного благочестия князей и духовных иерархов, нетривиальные совпадения имен и дат в семейной и публичной истории, неожиданные апелляции к прошлому и использование новых образцов в иконографии власти оказываются столь же необходимыми для поддержания династического и церковного обихода, как и его устойчивые и регулярно воспроизводимые проявления.

Трехтомная «История тела», написанная французскими, британскими и американскими антропологами и историками культуры, всесторонне рассматривает телесные практики и репрезентацию тела в Европе — от Ренессанса до нашего времени. Второй том посвящен периоду от Великой французской революции до начала Первой мировой войны: «долгому XIX веку», который принес многочисленные новшества, кардинально изменившие восприятие тела. Медицинские открытия и достижения искусства, зарождающаяся сексология и стремительное развитие спорта, технический прогресс и нравственные размышления об удовольствии и боли — во всех областях отношение к телу серьезно меняется. Это предвещает еще более глубокие перемены, которые произойдут в XX веке.

Выпуском настоящего томика серии «Классиков естествознания», в который вошли избранные работы по теории непрерывных дробей и теории функций, наименее уклоняющихся от нуля, издательство отмечает эту дату. Научное творчество А. А. Маркова весьма разнообразно. Он занимался теорией чисел, дифференциальными уравнениями, непрерывными дробями, теорией вероятностей и многим другим. Многие его работы воспринимаются и теперь как классические произведения математики и всё ещё продолжают питать идеями и методами новые поколения исследователей. Желая сделать эти работы доступными современному читателю, издательство и подготовило настоящий томик. Материал для него отобран и отредактирован Н. И. Ахиезером. Им же написаны примечания.

Имя Гаспара Кориолиса широко известно. «Поворотное ускорение Кориолиса», «кориолисовы силы инерции» знакомы каждому, изучавшему теоретическую механику. Кориолис является одним из основателей прикладной механики. Он ввел в науку столь важное понятие, как «механическая работа». Он известен исследованиями в области гидравлики, по теории локомотива и т. п. Деятельность Кориолиса оставила глубокий след в науке и технике. Между тем о жизни этого замечательного ученого имеются лишь самые скудные сведения. Книга Кориолиса ценна еще и тем, что в ней широко применяются графические методы расчета. Работа Кориолиса была выполнена значительно ранее, чем появились в науке различные графические способы исследования движения, ставшие теперь обычными в механике и едва ли не доминирующими при исследовании механизмов.

После столетий процветания цивилизованный мир бронзового века пришел к резкому и катастрофическому концу. Царства рухнули подобно домино всего за несколько десятилетий. Не стало более минойцев и микенцев, хеттов и вавилонян. Развитые цивилизации конца II тысячелетия до н. э., которые простирались от Греции до Египта и Месопотамии, внезапно прекратили свое существование. Наступили первые «темные века».

Как это произошло? И кто был виновником этого масштабного всеохватывающего коллапса?

В своей книге Эрик Клайн, отвечая на эти вопросы, рассказывает нам захватывающую историю о том, как коллапс цивилизаций был вызван многочисленными взаимосвязанными неудачами, начиная от вторжения «народов моря» и восстания до землетрясений, засухи и сокращения международных торговых путей. Воплотив в жизнь яркий мультикультурный мир этих великих царств, он рисует широкую панораму империй и глобализованных народов позднего бронзового века и показывает, что именно их взаимозависимость ускорила их драматический крах.

С точки зрения истории анализа бесконечно-малых представляет выдающийся интерес предлагаемое сочинение Кеплера — „Стереометрия бочек“ — как первая работа нового времени, вводящая в геометрию явно бесконечно малые величины и принципы интегрального исчисления. Хотя, как говорит сам Кеплер во введении, поводом и целью написания книжки первоначально явился совершенно частный и практический вопрос об измерении объема винных бочек при помощи одного промера их поперечной длины, весь интерес сосредоточивается на общих принципах определения с помощью бесконечно малых величин объемов тел вращения.

Путешественнику, попавшему на остров в океане, где живет туземное племя, поневоле придется вооружиться знанием конкретного, частного, чтобы очевидности чужого культурного опыта «достроились» до некоего целого, и тогда любая мелочь повседневности будет указывать на свое неслучайное присутствие в жизни. Это правило применимо и к научному исследованию.

Перед нами текст древнерусского сочинения конца XVII в., в котором описывается убийство. Парадокс заключается в том, что в средневековой культуре не допускалось даже мысли, что такое убийство возможно. Как же оно стало фактом сознания? Текст этот написан в эпоху больших культурных перемен, в начале 70-х годов XVII в. Сказать: «Вот видите, как осуществился переход от Средневековья к Новому времени, что даже убийства стали возможны, о которых раньше не слыхали», значит ничего не сказать. У этой странной истории должна быть своя логика. Логика допущения, что подобное убийство возможно.

Работы П. Н. Лебедева о силах светового давления играют весьма важную роль во многих вопросах современной теоретической физики, которая устанавливает прямую связь между световым давлением с одной стороны и c величиной и характером излучения — c другой, а также использует эти силы для создания важных представлений об инертности энергии, об электромагнитном количестве движения и т. д. Не менее значительна роль этих работ и в физике космической, где световое давление часто является наиболее простой и естественной гипотезой для объяснения, целого ряда явлений. Настоящее издание приурочено к десятилетию со дня: смерти П. Н. Лебедева, последовавшей 14 марта 1912 г. Текст статей вполне соответствует тому, который был принят в свое время при издании „Собрания сочинений П. Н. Лебедева“ Московским Физическим Обществом его имена.

«В передаваемых лекциях я отнюдь не имел в виду передать все то, что когда-либо писалось о нашем предмете. Меня интересовал итого предшествующей экспериментальной разработки, каким он оказывается к настоящему времени, хотелось провести перед сознанием слушателей, а отчасти и перед глазами, ряд тех опытов, в которых выражается, по моему убеждению, современное положение дела. Так как тема лекций разрабатывалась моей лабораторией в продолжение почти десяти лет и в ней повторено, передано, видоизменено и расширено все относящееся к работе желудочных и поджелудочных желез. Эти лекции читаны перед врачебной публикой сперва в Институте Экспериментальной Медицины, а затем, в сокращенной виде, повторены в Военно-Медицинской академии, и в настоящую книгу вошли все опыты, демонстрированные как перед одной, так и другой аудитории.»

Первым большим исследованием Пуанкаре является ряд мемуаров «О кривых, определяемых дифференциальными уравнениями», который даётся русскому читателю в настоящем переводе. В некоторых вопросах, сюда относящихся, результаты Пуанкаре являются фундаментальными и служат основанием для ряда последующих работ. Таково исследование интегральных кривых на плоскости; здесь следующий существенный вклад принадлежит Бендиксону; таково исследование траекторий на торе, впоследствии существенно дополненное Данжуа (об исследованиях последнего сообщается в дополнении к настоящему изданию). Общий вопрос об интегральных кривых в n-мерном пространстве только поставлен Пуанкаре, и полученный им ряд результатов носит предварительный характер; но сколько-нибудь полного развития эта теория не получила и до настоящего времени, указывая путь новым исследованиям.

Данное издание представляет собой сборник статей выдающегося немецкого историка Отто Герхарда Эксле, посвященных социальной истории Средневековья. Перед нами попытка создания более объемного представления о Средних веках, выходящего за пределы общераспространенного взгляда на средневековое общество как общество, опирающееся исключительно на иерархическую вертикальную организацию. Напротив, свой аналитический интерес Эксле направляет на описание характерных для той эпохи горизонтальных связей, социальных групп и институтов, идентичность которых определялась работой механизмов памяти и договора.

«История меланхолии» шведской исследовательницы Карин Юханнисон — драматичное и увлекательное повествование об уязвимости человеческой души. Глубокий анализ феномена меланхолии и той роли, какую она играла и играет в западной культуре, проиллюстрирован многочисленными примерами из жизни, литературы и кино. Среди главных героев книги Франц Кафка, Вирджиния Вулф, Макс Вебер, Марсель Пруст и многие другие.

С. И. Вавилов являлся одним из лучших знатоков творчества Исаака Ньютона. Особенно глубоко и полно им были изучены оптические работы Ньютона, важнейшие из которых появились на русском языке при жизни С. И. Вавилова в его превосходных переводах, с многочисленными комментариями. «Оптика» Ньютона была переведена С. И. Вавиловым в 1927 г. и выпущена к 200-летию со дня смерти Ньютона. Знакомство с классиками науки по их собственным трудам, а не по изложению этих трудов в учебниках, имеет огромное значение при формировании научного мировоззрения молодого ученого. Это положение горячо защищал С. И. Вавилов, и его влияние на издание обширной классической литературы как в издательстве Академии наук СССР, так и в Государственном издательстве технико-теоретической литературы — несомненно. Русское издание важнейшего оптического произведения Исаака Ньютона — его «Оптики» — в настоящее время стало «библиографической редкостью, и Издательство взяло на себя труд повторить его. В этом издании сохранен без изменения текст перевода и многочисленные комментарии и примечания С. И. Вавилова.

Проблема соотношения индивидуального развития организмов и развития эволюционного широко известна благодаря геккелевскому «Основному биогенетическому закону». Настоящий сборник имеет задачей воспроизвести на русском языке важнейшее из написанного по этому вопросу самим Геккелем, а также его знаменитым предшественником, славным борцом за утверждение дарвинизма — Фрицем Мюллером. Выбор отрывков из произведений Геккеля представлял некоторые трудности в виду обширности его литературного наследия. Многочисленные, часто популярные книги, статьи и речи Геккеля давали широкий простор для выбора. Чтобы представить основные этапы развития его идей в этой области, авторы остановились на классических «Антропогении» (1874) и «Систематической филогении» (1894), вводные страницы которых содержат ясное изложение «основного биогенетического закона» и метода «тройного параллелизма», и, наконец, на двух статьях (1874, 1875), относящихся к работам по «теории гастреи», сыгравшей столь видную роль в филогенетическом направлении в зоологии; в одной из этих последних статей подробно разбираются явления «палин-гении» и «ценогении».

«Теория электронов» — классическая книга о классической теории. Современная наука после написания этой книги (в 1907 г.) нашла новые пути. Тем не менее появление ее в русском переводе следует признать желательным и даже необходимым. Кто желает получить углубленное понимание современных теорий, тот должен обратиться к изучению той почвы, из которой выросли ее построения. Трудно было бы указать книгу, более пригодную для подобной цели, чем предлагаемая здесь книга Лорентца. Создатель теории электронов сосредоточил здесь все, чем эта теория жила с момента ее зарождения до момента ее самого пышного расцвета. Перед текстом читатель найдет вводную статью об исторической перспективе, в которой развивалась электронная теория. Редактор счел также полезным поместить после текста свои примечания к тем местам книги, которые требуют дополнений в связи с позднейшим развитием вопроса.

Изданием произведения Аристотеля «О возникновении животных» издательство продолжает публикацию биологических произведений «величайшего мыслителя древности», начатую Биомедгизом и Содэкгизом. Эти биологические произведения Аристотеля впервые публикуются на русском языке. Ныне издательством Академии Наук СССР подготовляется к печати «История животных», и с выходом этой книги в распоряжении советского читателя будут все основные биологические произведения Аристотеля. Общефилософскую материалистическую характеристику взглядов Аристотеля дали классики марксизма-ленинизма. Общеизвестно, что Ленин, высоко ценивший Аристотеля наравне с Гераклитом, как одного из первых диалектиков, указал, что, несмотря на колебания между идеализмом и материализмом, Аристотель «вплотную подходит к материализму».

«… По глобусу выходит, что если отправиться из какого-либо города прямо на восток и двигаться не сворачивая, то можно вернуться в тот же самый город с запада, обойдя землю кругом. И действительно, если мы отправимся из Москвы на восток, доедем до Тихого океана, сядем там на пароход и поплывем еще дальше к востоку по Тихому океану, то через три недели плавания достигнем берегов Северной Америки. Продолжая наш путь еще далее к востоку, мы можем пересечь в скором поезде в четыре дня Северную Америку и достигнуть Атлантического океана. Через этот океан, продолжая наш путь опять к востоку, мы можем на быстроходном корабле переплыть в шесть дней этот океан и достигнуть берегов Западной Европы, а через три дня приехать по железной дороге опять в Москву…»

Данная книга раскрывает практические навыки переработки крахмального и сахаросодержащего сырья для приготовления спирта и крепких напитков в домашних условиях. В книге дано описание этапов получения спирта, а также приборов для перегонки и ректификации. Описаны способы получения различных веществ для ароматизации напитков. Приведенные рецепты позволяют приготовить ароматные крепкие напитки и натуральные вина с высокими вкусовыми качествами. В книге содержатся рецепты целебных настоек, которые могут успешно применяться для улучшения самочувствия. Книга преназначена для широкого круга читателей, интересующихся приготовлением домашних вин и целебных настоек, а также использованием продуктов сада и огорода в домашнем хозяйстве.

«Цветок солнца — это подсолнечник. Так называют его издавна. На самом деле жёлтый круг подсолнуха не один цветок а соцветие корзинка. А в ней великое множество цветков. Очень сложное соцветие. За это и все семейство растений, которое возглавляет подсолнечник, ботаники назвали сложноцветными Не у всех сложноцветных корзинки крупные. Есть и помельче. У георгина с чайную чашку. У дикой астры — с пятачок. А у веничной полыни — с зёрнышко проса. В умеренной зоне сложноцветные растения — травы. В тропиках есть и деревья, хотя и не очень крупные. А соцветия корзинки у них совсем небольшие как у полевой белой ромашки…»

«Сколько лет ты смотришь телевизор? Вероятно, не меньше четырёх, верно? А то и пять-шесть… за эти годы у тебя, конечно, не раз возникал вопрос: «Кто же рисует на экране картинки?» Ответить на него можно было бы одним-единственным словом: электроны. Но, боюсь, такой краткий ответ тебя не удовлетворит. «Что толку в таком ответе, — скажешь ты,— если остаётся неизвестным самое интересное: как они рисуют, откуда у них берутся художественные способности? Да и что такое сами электроны, тоже не мешало бы узнать»… Что ж, законное желание. Постараюсь пойти ему навстречу. Давай разберёмся во всём по порядку. Только начать придётся издалека — с самого начала…»

«Сколько на свете разных вещей из тканей! А сами ткани какие разные: гладкие и ворсистые, лёгкие и тяжёлые, тёплые и прохладные, плотные и редкие… Но раз их называют одним именем — ткани, значит, все они, даже самые непохожие с виду, всё-таки чем-то похожи, верно? Посмотри на разные ткани через увеличительное стекло: всюду нити переплетены! А у некоторых тканей — у марли, например, или у мешковины — это и так видно, безо всякого увеличительного стекла. Теперь понятно, почему нити у тканей так крепко держатся друг за друга. Кто же их переплёл?»

«… А можно ли научить машину думать? Пусть она не только копает землю, носит грузы, рубит лес, но и думает, решает задачи, командует другими машинами. Не просто сделать такое. Ох, как не просто! Сделать, скажем, вездеход или самолёт значительно проще. А вот самую простую думающую машину, машину, которая умеет… читать, мы с тобой вот прямо сейчас попробуем сделать. Читающую машину? Да разве нам с тобой соорудить такое? Не будем спорить. Начнём. Понадобятся сущие пустяки. Три кнопки. Которыми бумагу прикнопливают. Две лампочки от карманного фонаря. Одна батарейка. Одна картонная коробка. Не очень большая, не очень маленькая…»

«… Автомобиль, трактор, электровоз, троллейбус — у всех есть колёса. Четыре, шесть, восемь колёс. Есть автомобильные прицепы для больших и тяжёлых грузов, у которых двадцать четыре колеса. Пусть груз очень тяжёлый — не беда! Колёс много, и на каждое приходится тяжесть небольшая. Значит, каждому колесу легко свою ношу нести. А есть трактор, у которого только одно колесо. Маленький трактор, он косит траву между деревьями. Рабочий идёт рядом с таким трактором, поддерживает его за рукоятку. Все эти колёса — ноги машины. А есть в машинах и другие колёса, самого различного назначения. Например, рулевое колесо. Оно над другими колёсами командир. Повернул влево или вправо рулевое колесо — и колёса у машины, словно по команде, тоже влево или вправо поворачивают…»

«Знаешь ли ты, что когда-то, очень давно, тысячи лет назад, рыбацкие сети делали… из камней. На отлогом берегу моря выкладывали из камней хитрые узоры: змейками, кольцами, косыми коридорами. Наступало время прилива — морские волны устремлялись на берег, приносили в каменные сети рыбу. Во время отлива вода уходила, рыба в каменных узорах оставалась, не могла выбраться. Тут её человек и брал голыми руками. Дул холодный ветер… Брр… зябко! Не мог человек отдохнуть, уснуть. Что делать? Из ветвей и кольев сплёл плетень — заслон от ветра. Поставил плетень, спрятался за него. Всё же не так дует!»

Наша Земля — это моря, горы, реки, озёра, равнины, низменности. Наша Земля — это поля, луга, леса, тундры, пустыни. Но наша Земля — это и планета Солнечной системы. От формы планеты Земля, от её вращения вокруг Солнца и вокруг своей оси зависит смена дня и ночи, смена времён года, смена климата. От климата зависит растительность и животный мир на Земле. Об особенностях Земли как планеты рассказывает эта книга.

«Вечер. Полная луна глядит в наше окно. Кажется, что она весело улыбается, словно приглашая поиграть. Ласковая, жёлтая луна… - давно, когда люди ещё очень мало знали об окружающем мире, некоторые народы думали, что Луна —это «голова всевидящего бога». А тёмные пятнышки на её сияющем диске — глаза, нос, рот «головы». Называли Луну «зеркалом мира». Называли «королевой тишины» и «сияющим оком ночи». А один французский писатель с хохотом уверял современников, что Луна — это просто… головка сыра! А сегодня все ребята знают, что Луна — это спутник Земли, обыкновенное небесное тело…»