Статьи

Статья посвящена истории геополитического развития единственного эксклавного региона России - Калининградской области - с момента ее превращения в эксклав, отделенный от основной части страны иностранными государствами. Цель исследования - анализ того, как с изменениями геополитической ситуации в Балтийском регионе менялась степень эксклавности Калининградской области и как она реагировал на эти вызовы, адаптируясь к изменениям. Выделены и рассмотрены четыре этапа геополитического развития Калининградской области. Сделан вывод, что на данном этапе эксклавный регион РФ развивается по сценарию «Российский форпост на Балтике» (прежде всего, военный) в сочетании со сценарием «Российская территория приоритетного развития».

В статье затрагивается проблема развития агротехнического уровня крестьянского земледелия во второй половине XIX - начале XX вв. На основе статистических источников исследован процесс внедрения отдельных новаций: развитие системы земледелия и распространение новых севооборотов, внедрение сельскохозяйственного инвентаря и техники. Особое внимание уделено анализу факторов, оказывавших влияние на сохранение крестьянских представлений о ведении сельского хозяйства, и проблем, препятствовавших процессу его модернизации. Трансформация патриархального хозяйственного уклада, протекавшая в пореформенную эпоху, неизбежно коснулась и Псковской губернии. Данный процесс протекал неравномерно территориально (с сохранением более архаичных форм хозяйствования в отдельных уездах), а темпы аграрной модернизации в целом были невысокими. Источники неоднократно демонстрируют консерватизм крестьянского сословия и в начале XX в., однако, прежде всего на интенсивность развития крестьянского хозяйства влияли местные природно-климатические условия хозяйствования и низкий уровень достатка основной массы сельского населения.

Содержание в местах лишения свободы различных по своим социально-демографическим и криминологическим характеристикам осужденных (должностных и экономических преступников, террористов и сбытчиков наркотиков, осужденных за убийства и педофилов) обусловливает также и проблему дифференциации условий отбывания лишения свободы. Осужденных с «социализированной» личностью вполне обоснованно рассматривать как лиц с наименьшей криминальной опасностью, а следовательно, и с наиболее выраженной возможностью применения к ним более мягких видов наказания или по крайней мере характеризующихся отсутствием повторной преступной деятельности. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Необходимость концептуализации понятия «идентичность» и «культурная безопасность» обусловлена использованием в современной научной литературе этих понятий в разных, иногда прямо противоположных, смыслах. Основными формами идентичности считаются этническая/национальная, религиозная, гражданская, гражданско-правовая и цивилизационная. В зависимости от различных факторов, идентичность меняет свои формы, что актуализирует вопрос о способах культурной безопасности. Доминирование этно-культурной идентичности в многонациональной стране может приводить к сепаратизму, в то время как размывание национальной идентичности как следствие расширения культурных универсалий, чревато забвением национальных корней. Необходим баланс между традициями и инновациями, общенациональными ценностями России и этнонациональными. Вопросы национальной самоидентификации России в современных геополитических условиях приобретают общецивилизационный характер, поэтому важной задачей становится пересмотр теоретических оснований идентичности, поиск ее новой формы в соответствии с произошедшими изменениями в стране и в мире. Изменение идентификационных моделей влечет за собой трансформацию понимания культурной безопасности и способах ее реализации. По мнению ведущих культурологов (Астафьева О. Н., Малыгина И. В., Силантьева М. В. и др.) тема идентичности и культурной безопасности является важнейшей для России.

Как в управленческой, так и в повседневной жизненной практике важно иметь определенное представление о возникающих и решаемых проблемах, критериях их разрешимости. В данной статье представлен комплексный подход к решению этого вопроса: обоснована целесообразность выделения следующих критериев разрешимости социальной проблемы: информационного, детерминационного, ресурсного, инструментального, мотивационного и экономического.

Японская анимация уже давно полюбилась китайской аудитории. Ее достижения привлекают общемировое внимание. Она занимает ключевое положение в мире и сформировала развитую производственную цепочку. Многие успешные примеры японской мультипликации заслуживают изучения. Японское анимационное искусство имеет свои характерные отличительные черты а так же ряд созданных уникальных персонажей, многие из которых стали хорошо известными. В данной статье анализируется и рассматривается дизайн персонажей в основных японских анимационных произведениях на сегодняшний день с учетом культурного фона. Целью статьи является анализ дизайна персонажей современных японских мастеров анимации и исследование того, как отечественная анимация может развиваться дальше в новую эпоху. Расширенные возможности японской мультипликации заслуживают нашего изучения, а также служат руководством для развития анимационного искусства с китайскими национальными особенностями.

Рассматривается проблема криминологической обоснованности санкции в виде лишения свобода: за получение коммерческого подкупа. Анализируется правоприменительная практика назначения наказания, на основе которой автор приходит к выводу о завышенной репрессивности санкции в этой части. Предлагается вариант решения, который позволил бы преодолеть сложившуюся ситуацию. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Предлагаемая вниманию статья направлена на концептуализацию феномена кинематогра- фического присутствия, а также на поиск возможных составляющих для формирования его в просмотровом опыте. Присутствие, рассмотренное в контексте интерсубъективного взаимодействия, будет выступать в качестве характеристики специфических телесных отношений кино и зрителей и указывать на сущностный аспект самого кино. Проанализировав как фундаментальные тексты, разрабатывающие это понятие, так и теоретические работы современных исследователей в области кино, а также обратившись к экспериментальным практикам и медленным фильмам, автор выводит собственный концепт кинематографического присутствия. В статье отвергается понимание присутствия как крайней вовлеченности в диегетический мир. Вместо этого автор предлагает рассматривать его как состояние дистанцированного соприсутствия, в котором зрителю недоступно полное погружение в фильмическое пространство, однако открывается возможность для получения переживания, специфического лишь для ситуации просмотра кино. В его возникновении важную роль играет телесность в более широком смысле этого слова. Описываемый эффект тематизируется через интимность и близость: зрители находятся в транзитном положении, становлении-кино, когда имеет место слияние, формирование пространства совместности с фильмом, но одновременно сохраняются границы между собственным телом и телом кино. Главный тезис статьи заключается в том, что кинематографическое присутствие, схватываемое в зрительском опыте, реализует себя не только и не столько посредством обнажения частей кинематографического тела, хотя проявление специфической чувственности аппаратуры выступает фундаментом для формирования присутствия. Переживание столкновения с кино как таковым подразумевает восприятие его как другого, обладающего агентностью и препятствующего полному раскрытию своей сущности. Кино представляется несводимым к набору его материальных составляющих. В данном тексте оно скорее понимается как субъект видения, отличающегося от человеческого и не всегда гарантирующего четкость полученного изображения, и даже как ситуация, в которой опыт столкновения с кино может случиться или не случиться со зрителем.

Проанализированы изменения, внесённые законодателем в главу 22 Уголовного кодекса Российской Федерации в июле 2022 г. - марте 2023 г., которые отражены в Федеральных законах РФ от 14 июля 2022 г. № 345-ФЗ, от 18 марта 2023 г. № 78-ФЗ, от 18 марта 2023 г. № 82-ФЗ. Анализируется, достаточно ли их для решения вопросов дальнейшего совершенствования данной главы. Рассматривается необходимость указанных изменений для решения обозначенного вопроса. Даются предложения о направлениях решения вопроса дальнейшего совершенствования этой главы УК РФ. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Первая всеобщая перепись населения 1897 г. является главным источником информации о структуре населения Российской империи на рубеже XIX-XX вв., включая и конфессиональный состав населения. При этом статистика по итогам переписи позволяет осуществить картографический анализ конфессиональной структуры населения не только на уровне губерний и областей, но на низовом административном уровне (уездов и округов). Целью исследования является оценка неоднородности конфессиональной структуры населения Российской империи на уровне уездов и округов по итогам переписи населения 1897 г. Для этого использован картографический метод исследования. В качестве показателя, позволяющего разделить моноконфессиональные и поликонфессиональные территории, и выделить контактные зоны между ареалами распространения основных религий государства (христианство, ислам и буддизм), использован индекс религиозной мозаичности. Регионы со смешанным конфессиональном составом населения без сильного преобладания какой-либо одной религии (конфессиональные контактные зоны) наблюдались преимущественно в приграничных территориях Российской империи, особенно в её западной и южной частях. Центр и север европейской части страны, где доминировало православное население, представляли собой моноконфессиональное (православное) «ядро».

Введение: неравенство потребления в России является стабильно высоким. Децильный коэффициент фондов находится в диапазоне 7–9, а коэффициент Джини – в диапазоне 0,3–0,36. Потенциал налогообложения в сглаживании неравенства потребления не реализован. Цель: обоснование возможностей сглаживания неравенства потребления в России с помощью косвенного налогообложения на основе оценки уровня неравенства и влияния на него распределения налоговой нагрузки по НДС в разрезе децильных групп. Методы: анализ показателей дифференциации и концентрации потребления – децильного коэффициента фондов и коэффициента Джини – в динамике, а также расчет средней эффективной ставки НДС по децильным группам и оценка влияния на нее изменения НДС по отдельным статьям потребительских расходов. Расчеты выполнены на основе данных Росстата с использованием пакета «Анализ данных» в MS Excel за 2004–2022 годы. Проведено их сравнение с данными Евростата по странам Евросоюза. Сформированный датасет содержит около 600 индикаторов неравенства потребления и влияния на него косвенного налогообложения. Результаты: косвенное налогообложение в России в разрезе децильных групп граждан носит регрессивный характер и не способствует сглаживанию неравенства. Различие структуры потребления наименее и наиболее обеспеченных граждан по статьям затрат открывает перспективы для сглаживания неравенства с помощью косвенного налогообложения. Выводы: целесообразно снижение НДС до 10 % по услугам ЖКХ, формирующим существенную часть расходов нижних децильных групп, по аналогии с товарами первой необходимости, а также возвращение 20%-ного НДС по отдыху, гостиницам и общественному питанию, где превалируют траты верхних децильных групп. Это обеспечит прогрессивность косвенного налогообложения: средняя эффективная ставка НДС для первого дециля снизится до 11,52 %, или на 0,78 п. п., для десятого – возрастет до 13,86 %, или на 1,3 п. п., а децильный коэффициент фондов снизится с 7,94 до 7,75.

Введение: в настоящее время в развитии экономики большинства государств прослеживаются две доминанты: на международном уровне – стремление к достижению высоких показателей устойчивого развития, на национальном уровне – необходимость обеспечения технологической независимости. Цель: провести сравнительный анализ достижения целей устойчивого развития (ЦУР) Российской Федерации на международном уровне, а также определить степень заинтересованности регионов в достижении определенных показателей устойчивого развития – экономических, социальных, экологических и институциональных. Методы: использовались данные отчета об устойчивом развитии 166 государств – членов ООН, а также данные рейтинга регионов Российской Федерации по достижению целей устойчивого развития ООН за 2022 год. Методический инструментарий охватывает такие методы обработки информации, как обзор литературы, сравнение, а также кластерный анализ на основе метода k-means 85 российских регионов. Результаты: по результатам аналитического исследования позиции России в международных рейтингах по устойчивому развитию имеют двоякое значение: в общем рейтинге стран она замыкает второй квартиль среди 166 стран, а в сравнении со странами БРИКС является лидером. По результатам кластерного анализа российские регионы классифицированы в зависимости от достигнутых значений четырех видов показателей ЦУР. Выводы: по состоянию за 2022 год 54 % от общего количества регионов страны сосредоточены на достижении высоких экономических показателей ЦУР, в то время как 46 и 39 % регионов являются отстающими по достижению соответственно социальных и институциональных показателей ЦУР.