Научный архив: статьи

Статья посвящена историко-правовому анализу эволюции института добровольного отказа от преступления в российском уголовном праве, начиная с древнерусского периода и заканчивая современными нормами Уголовного кодекса Российской Федерации. Исследование охватывает ключевые этапы формирования данного правового явления, демонстрируя, как под влиянием социальных, политических и правовых факторов менялись подходы к дифференциации ответственности за незавершенные преступления. В работе прослеживаются истоки института в Русской Правде (XI–XIII вв.), где уже встречались нормы о смягчении наказания за отказ от противоправных действий (например, снижение штрафа за обнажение меча без нанесения удара) или полном освобождении от ответственности при устранении последствий деяния. Особое внимание уделено периоду Московского государства (XV–XVII вв.), когда в Судебниках 1497 и 1550 гг. и Соборном уложении 1649 г. косвенно признавалась значимость стадий преступления, хотя прямого закрепления добровольного отказа еще не существовало. Переломным моментом стало законодательство Петра I, в частности Артикул воинский 1715 г., впервые выделивший стадии преступной деятельности (приготовление, покушение) и предусмотревший снижение наказания за раскаяние. Далее в статье анализируется Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., систематизировавшее нормы о добровольном отказе, включая освобождение от ответственности соучастников при своевременном предотвращении преступления. Показано, как советское право (Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926, 1960 гг.) трансформировало институт, сместив акцент на отсутствие состава преступления при добровольном отказе, а также как судебная практика Верховного Суда СССР закрепила критерии добровольности и осознанности. В заключительной части раскрыты положения ст. 31 Уголовного кодекса Российской Федерации, где добровольный отказ трактуется как прекращение приготовления или покушения при осознании возможности завершить преступление. Подчеркивается, что современный подход сочетает традиции дореволюционного права (гибкость оценки мотивов) и достижения советской юридической мысли (акцент на предупреждение преступлений). Статья адресована юристам, историкам права и обучающимся, интересующимся эволюцией уголовно-правовых институтов. Значение исследования заключается в демонстрации преемственности правовых традиций, а также в актуализации исторического опыта для совершенствования современных механизмов стимулирования отказа от преступной деятельности.

В представленной статье исследуется система наказаний в уголовном законодательстве, позволяющая определить пределы ее карательных мер, раскрывается роль и значение, отражаются общие положения, характеризующие ее эволюцию, исходя из изменяющихся социальных условий в различные периоды развития государства. Особое внимание уделено рассмотрению уголовно-правового и уголовно-исполнительного аспектов вида наказания, связанного с изоляцией от общества - пожизненное лишение свободы, предлагаются меры по совершенствованию уголовного законодательства.

В статье рассматривается проблема - оценки реальности угрозы и ее значения для разграничения вымогательства и покушения на мошенничество, совершаемых с использованием информационно-коммуникационных сетей (далее - ИКС). Использование преступниками ИКС при передаче угрозы затрудняет оценку ее реальности, в связи с чем, в судебно-следственной практике возникают трудности при квалификации. Цель исследования: предложить правило квалификации вымогательства и покушения на мошенничество, совершаемых с использованием ИКС, связанное с оценкой реальности угрозы. Методы исследования: для изучения реальности угрозы и ее значения при квалификации вымогательства и покушения на мошенничество, совершаемых с использованием ИКС, применялся метод опроса (Всего опрошено 20 сотрудников органов предварительного расследования г. Уфы Республики Башкортостан); для установления критериев реальности угрозы применялся метод анализа. Ключевые выводы: Реальность как признак угрозы имеет существенное значение при разграничении вымогательства и покушения на мошенничество, совершаемых с использованием информационно-коммуникационных сетей. Использование преступниками ИКС при передаче угрозы затрудняет оценку ее реальности, в связи с чем, угроза в судебно-следственной практике рассматривается в качестве способа обмана. В связи с чем, необходимо внести дополнительное разъяснение в Постановление Пленума Верховного суда РФ (далее - ППВС РФ) от 17 декабря 2015 г. №56 относительно критериев реальности угрозы при вымогательстве, а также основания для его разграничения с покушением на мошенничеством, совершаемых с использованием ИКС.

Появление новых технологий неизбежно приводит к формированию новых рисков и угроз для охраняемых законом ценностей, в том числе требующих их оценки с точки зрения необходимости формирования уголовно-правовых и административно-правовых запретов как механизма исключения случаев причинения вреда личности, обществу и государству. Первым этапом такой оценки как составного элемента процесса криминализации, деликтолизации деяний выступает идентификация соответствующих рисков и угроз для охраняемых законом ценностей. Идентификация, классификация, систематизация рисков и угроз для охраняемых законом ценностей, порождаемых развитием и использованием технологий искусственного интеллекта, предполагает определенность в вопросе о сущности и содержании технологий искусственного интеллекта как источника рисков и угроз. Между тем наличествуют объективные факторы в виде неопределенности в технических, экономических, политических и юридических науках содержания соответствующей категории. В статье доказана необходимость уточнения совокупности рисков и угроз, охраняемых законом ценностей, порождаемых развитием и использованием технологий искусственного интеллекта, по мере уточнения содержания соответствующей категории в доктрине и позитивном праве. Выявлены источники рисков и угроз для охраняемых законом ценностей. Доказано, что бесконтрольное расширение применения технологий искусственного интеллекта может привести к изменению социального ландшафта, что ставит задачу должного правового опосредования и формирования гарантий прав и законных интересов граждан, организаций, органов публичной власти. Показана роль неправомерного вмешательства в функционирование интеллектуальных систем, использующих технологии искусственного интеллекта. Определены потенциальные угрозы, связанные со злонамеренным использованием технологий искусственного интеллекта в противоправных целях.

Введение. В начале XX и XXI вв. исследователи изучали и изучают проблему борьбы за отмену смертной казни в России. Особую роль в этой борьбе сыграли либеральные юристы – легалисты. Опираясь на опыт европейских стран, они настойчиво добивались запрета казни. Занимая положение центра в политической системе империи, наиболее последовательно отстаивали принцип «не убий». Актуальность работы заключается в том, что деятельность легалистов впервые выделяется как историческое явление начала ХХ века. Цель исследования заключается в установлении основных аспектов легалистской кампании по отмене смертной казни в 1905 – 1910 гг.

Материалы и методы. При проведении исследования мы использовали проблемно-хронологический метод. В основе лежат ранее не включенные в научный оборот источники. Это обуславливает научную новизну работы. В качестве источников использовались опубликованные работы легалистов и архивные материалы по политическим партиям и организациям империи (ГАРФ и РГИА).

Анализ. Проведенное исследование, позволило установить, что негативное отношение к смертной казни сформировалось среди российских юристов в конце XIX века. В начале ХХ века при их активном участии вопрос об отмене смертной казни стал важнейшей темой политических баталий между партиями.

Результаты. Можно сделать вывод, либеральные юристы – легалисты сформировали важный общественный дискурс на отмену смертной казни. Поставили этот вопрос в разряд главных партийных задач. Отмежевались от всех партий, которые не поддержали, в полной мере, отмену. В каком-то смысле жесткая позиция легалистов по отмене ограничила их возможности по созданию коалиций с другими партиями. Но отказаться от одной из главных своих идей они не могли. Иначе они бы поступились своими принципами.

Римское уголовное право оказало огромное влияние на развитие современной системы правосудия. Его основные принципы, такие как презумпция невиновности, доказательственная нагрузка на обвинение и наказание в соответствии с совершенным преступлением, стали основой для многих современных юридических систем. Римская юстиция стремилась к защите прав обвиняемых и предоставлению им возможности защищать свои интересы в суде, что создало основу для развития принципа справедливого судебного процесса. Римляне также внесли значительный вклад в развитие уголовного законодательства и криминалистики. В целом, римское уголовное право оставило неизгладимый след в истории правосудия и его принципы до сих пор применяются во многих странах мира.

Введение: уголовный закон охраняет общественные отношения, которые регулируются иными отраслями российского права. В связи с чем невозможно представить УК РФ без бланкетных норм. Конструкция бланкетных норм и разнообразие законодательства, к которому отсылает УК РФ, должны находиться в системном единстве. Цель - выявить проблемы, возникающие при конструировании и применении бланкетных норм. Составо-образующие признаки преступления, содержащиеся в уголовном законе и отсылающие к правовым нормам других отраслей, должны в совокупности позволять однозначно отграничивать законные действия от противоправных.

Методологическая основа: структурно-системный анализ и синтез, комплексный анализ действующего законодательства.

Результаты: выявлены проблемы, которые в большей степени обусловлены не конструкцией самих бланкетных норм действующего УК РФ, а отсутствием согласованности законодательства разных отраслей права и системности в рамках самих отраслей.

Выводы: на данный момент отсутствует должный уровень оценки принимаемого нового законодательства и внесения изменений в действующее с позиции иных отраслей права (системного единства), в частности уголовного законодательства. Хаотичный характер законотворчества не способствует укреплению принципа правовой определенности.

Расследование и рассмотрение конкретного уголовного дела немыслимы без использования научных трудов, содержащих доктринальное толкование применяемого закона, а также анализ и обобщение практики его применения. Отказ от использования или игнорирование рекомендаций специалистов в области уголовно-правовых наук чреваты прежде всего ошибочным применением норм материального права или принятием таких решений, которые не учитывают правовых позиций Пленума Верховного Суда РФ. Итогом принятия таких решений должностных лиц правоохранительных органов и судей может стать нарушение прав и свобод человека, которые в эпоху растущих вызовов и новых угроз и без того достаточно интенсивно (нередко вынужденно) ограничиваются во многих государствах мира, в том числе в России. Поэтому задача практики — совместно с наукой, с учетом ее достижений и рекомендаций принимать решения, которые защитят права и свободы граждан. Выполнение данной задачи предполагает, что наука не должна быть оторвана от реальной жизни, она должна исследовать проблемы и предлагать такие решения, которые действительно актуальны для субъектов правоприменения.

Введение: подотрасли уголовного права, будучи относительно новым продуктом научных изысканий, не исключены из сферы сравнительно-исторического исследования. Как и любая другая структурная единица права, она возникает как качественная реакция на количественные изменения, вызванные усложнением регулируемых общественных отношений. Это обусловливает ряд ограничений, связанных с отсутствием исторических аналогий, делающих прямое сравнение невозможным. Одним из направлений исследования является вопрос об отнесении к историческим подотраслям уголовного права соответствующего раздела церковного права.

Материалы и методы: методологической основой исследования выступили общенаучные и частнонаучные методы познания, в том числе историко-генетический, сравнительно-правовой и формально-логический.

Обзор литературы: в рамках статьи проанализированы законодательство Российской Федерации, научные труды российских ученых по теме исследования.

Результаты исследования: в результате исследования влияния церковного права Древнерусского государства на структурные особенности уголовного права установлено, что вызванные петровским ослаблением церкви и завершившимся в XVIII веке формированием корпуса уголовно-правовых норм интегративные процессы привели к тому, что база для единой общегосударственной уголовно-правовой юрисдикции практически не восприняла как самостоятельный элемент подотраслевого уровня канонические нормы. Оставаясь большую часть своего дальнейшего развития в статусе уголовно-правового института, в советское время они были окончательно «размыты» и не нашли отражения в структурных особенностях современного уголовного закона и права.

Обсуждение и заключение: в статье аргументируется вывод, согласно которому уголовно-правовые акты Русской православной церкви не привели к усложнению структуры отрасли уголовного права и не повлияли на его институциональный или подотраслевой уровень.

На основе системного подхода изучается направляющее воздействие на отрасль уголовного права процессов и явлений, происходящих в современной жизни российского общества в связи с проведением Российской Федерацией специальной военной операции. Текущие события обусловили необходимость осмысления трансформационных процессов в российском уголовном праве, определения закономерностей и векторов его развития. У правоприменителей возникает вопрос, каким образом следует реализовать на практике уголовно-правовые нормы в новой редакции, а также новеллы уголовного законодательства. В настоящее время происходит серьезное реформирование российского уголовного права, обусловленное новыми угрозами национальной безопасности и пересмотренными социальными запросами на усиление интенсивности уголовной репрессии, укрепление государственной власти и повышение сознательности граждан. Выявлен ряд правовых пробелов и коллизий, возникших в результате серьезного обновления уголовного законодательства и нуждающихся в устранении.

Статья посвящена проблеме справедливого, адекватного правоограничения лиц, совершивших уголовно-запрещенные деяния с использованием информационных технологий. Автор рассматривает криминологическую картину места и объема таких преступлений в структуре преступности, динамику и наиболее ярко выраженные случаи их совершения, каковыми признаются компьютерные и компьютеризированные преступления в классификации Е. А. Русскевича. Основываясь на обобщении массива судебной практики, автор показывает, что последняя группа преступлений фактически сводится к краже, мошенничеству и наркосбыту, на что государство реагирует нетаргетированными правоограничениями, в том числе условным лишением свободы, ограничением свободы и штрафом. Указывая на выстраивание тонкой настройки уголовно-правовой реакции, автор показывает возможные пути обеспечения связи между характером информационного преступления и соразмерной карой за его совершение. Результаты работы могут быть использованы для дальнейшего переосмысления уголовных наказаний лицам, совершившим преступления в сфере информационных технологий.

Статьи действующего УК РФ, предусматривающие уголовную ответственность за компьютерные преступления, несовершенны как в контексте юридической техники, так и в смысле уголовной политики. Признаки преступлений определены казуистично, что существенно усложняет применение закона. Последствия преступлений определены без учета их объекта и причиняемого этими преступлениями вреда. Понятие неправомерности содеянного не раскрыто в законе, на практике также нет единообразия в его понимании, что влечет необоснованное расширение репрессии. При этом люди не осознают преступности содеянного, что негативно в контексте уголовной политики. Предложены изменения в действующий уголовный закон: составы преступлений сконструировать как формальные; определить неправомерность доступа к компьютерной информации как доступ к ней без разрешения хозяина компьютера; определить вредоносность компьютерной программы как предназначение для неразрешенного внесения изменений в информацию в чужом компьютере.