Научный архив: статьи

В статье исследуется особенность формирования древнеиндийских городов как отражение религиозно-философского мировоззрения. Междисциплинарный анализ включает в себя историческое рассмотрение проблемы формирования городов в контексте исторических и культурных ценностей; философское (историко-философское, онтологическое, эстетическое, социокультурное) рассмотрение проблемы формирования образа города в соответствии с мировоззренческими и онтологическими установками. Результаты междисциплинарного подхода позволили выявить, что в основе градостроительства Древней Индии содержались религиозно-философские идеи брахманизма и индуизма. Планировка, социальная структура и архитектура древнеиндийских городов являлись символическими и священными актами, направленными на создание гармоничного и целостного пространства, отраженного в ведических канонах.

В статье представлен анализ современных концепций трансформаций природы человека в свете традиционных духовных и религиозных учений. Современность рассматривается в свете христианских в своих истоках идей эпохи Возрождения. Развитие рациональных представлений о природе человека связано с развитием медицины как практики помощи человеку в восстановлении душевно-телесной гармонии и здоровья, а также с общенаучной установкой на рационализацию знаний о человеке. Новейшие медицинские технологии в мировоззренческих аспектах пересекаются с идеологическими установками трансгуманизма как учения, представляющего человеку абсолютную свободу в телесном и духовном самоопределении. Духовная традиция подчеркивает, что все аспекты телесности человека связаны с его идентичностью, с самосознанием, с «Я». В этом смысле медицинское вмешательство — это возможное нарушение естественного хода вещей, отказ человека от идеи предопределения. Учитывая, что ни духовные учения, ни медицинская этика не имеют однозначных ответов в конкретных экзистенциальных ситуациях нравственного выбора человека, внимание исследователей, экспертов и пастырей в решении и интерпретации нравственных вопросов, возникающих в связи с развитием новейших медицинских технологий, должно быть сосредоточено именно на нравственном выборе человека.

В статье рассматривается вопрос о времени литературной деятельности значительного христианского богослова Леонтия Иерусалимского, который известен как автор двух полемических трактатов «Против монофизитов» и «Против несториан». Вопрос точной датировки сочинений Леонтия имеет существенное значение для понимания логики христологических дискуссий в Византии в VI–VII столетиях. До недавнего времени в патрологической науке существовал консенсус относительно времени жизни Леонтия Иерусалимского, считавшегося автором эпохи св. императора Юстиниана I Великого. Однако в 2001 г. немецкий исследователь Дирк Краусмюллер предложил гипотезу, согласно которой Леонтий был автором более позднего времени, литературную активность которого следует отнести к началу VII в. Гипотеза Д. Краусмюллера нашла своих сторонников, но не получила всеобщего признания. В статье предпринята попытка проверки гипотезы немецкого патролога. Автор исходит из убеждения, что при датировке древних текстов богословского содержания, особенно поврежденных и интерполированных, каковыми являются христологические трактаты Леонтия Иерусалимского, богословские аргументы безусловно должны иметь преимущество перед аргументами стилистического и исторического характера, поскольку путем умышленных или неумышленных интерполяций можно внести в текст произведения те или иные анахронизмы, затрудняющие его точную датировку, однако практически невозможно фальсифицировать культурно-исторический, в том числе и богословский контекст, в котором произведение создавалось. В статье приводятся семь богословских аргументов (не считая ряда косвенных доводов исторического характера), свидетельствующих в пользу традиционной датировки литературной деятельности Леонтия Иерусалимского второй четвертью VI в. В то же время нет ни одного собственно богословского аргумента, подтверждающего точку зрения Д. Краусмюллера. Таким образом, гипотеза последнего не выдерживает богословской проверки. В результате автор приходит к выводу, что богословское содержание трактатов Леонтия Иерусалимского свидетельствует, скорее, в пользу их традиционной датировки, то есть отнесением их ко второй четверти VI в.

Данная статья посвящена событиям 1832 года и неудавшейся миссии митавского протоиерея Михаила Кунинского, направленного к рижским старообрядцам в качестве миссионера по обращению их в единоверие. О своей деятельности в Риге Кунинский оставил подробные «Дневные записки» — по-своему уникальный документ по истории рижского староверия. Эти «Записки» были обнаружены нами в Российском государственном историческом архиве в двух фондах: в фонде Канцелярии Синода (№ 796) и в фонде Секретного совещательного комитета по делам раскола (№ 1473), а само дело «Об отправлении в Ригу миссионера для обращения тамошних раскольников в Православие» — в фонде Александро-Невской лавры Синода (№ 815). К «Дневным запискам» приложены также секретные рапорты, которые Михаил Кунинский отправлял архиепископу Псковскому, Лифляндскому и Курляндскому Мефодию. Все эти документы представляют несомненную ценность для истории рижского староверия как свидетельство очень важного ее этапа, предшествовавшего началу репрессий времен правления императора Николая I. Вместе с тем в них отражается неповторимая атмосфера старообрядческого мира Риги 1830-х гг.

В статье анализируются работы 1990-х-2000-х гг., заявленные как исследования «религиозно-философской мысли Антона Павловича Чехова». Выявляются методологические недостатки этих работ, главный из которых - неразличение категорий «образ автора» и «автор-творец» (по Н. Д. Тамарченко), приводящее к ложному отождествлению идей в художественных произведениях Чехова и мировоззрения самого писателя. Анализ поэтики чеховских рассказов, повестей и пьес неправомерно и нелогично оказывается в приводимых исследованиях способом уточнения отношения А. П. Чехова к философии и религии. Кроме того, в указанных исследованиях нередко игнорируется или недостаточно обсуждается вопрос о принципиальной (не)возможно-сти влияния той или иной философской системы на А. П. Чехова с учетом фактов его биографии, круга его чтения, содержания его переписки. Методологически корректное же исследование данной темы сталкивается с ограниченностью материала. Однако тема остается актуальной для чеховедов.

В статье проанализирован один из составляющих религию элементов - религиозная деятельность, которая бывает культовой и внекультовой. Наибольший интерес для исследования представляет внекультовая деятельность религиозных организаций. На современном этапе развития общества через внекультовую деятельность религиозные организации проявляют активность в практической сфере. Это миссионерство, благотворительность, религиозное образование, помощь социально незащищенным слоям населения и многое другое. В исследованиях такой вид деятельности получил название «социальная деятельность». Государство обращает большое внимание на данный вид деятельности религиозных организаций, поддерживая ее различными способами. В статье приведены примеры подобной деятельности со стороны традиционных религиозных организаций, в частности социальная деятельность в пенитенциарной системе. Отмечается, что такие религиозные организации, как православие, ислам, иудаизм, разработали социальные принципы, в которых указали основание социальной деятельности.

В статье автор обращается к феномену нетрадиционных религиозных организаций. Обосновывается необходимость использования данного термина в отличие от такого, как «новые религиозные движения». Нетрадиционные религии утверждают идеи, практики, чуждые традиционным религиям, имеющим долгую историю своего существования на определенной территории. Автором отмечены особенности формирования взаимоотношений между государственными институтами и нетрадиционными религиозными организациями, что обусловлено слабостью законодательства в религиозной сфере в начальном периоде проникновения этих религий в российское общество. Определено несколько периодов становления отношений между государством и нетрадиционными религиозными организациями. Автор выделяет особенности каждого из периодов, связывая их не только с социокультурными условиями, но и с формированием законодательной базы. Отмечается, что государство выстраивает политику сдерживания влияния нетрадиционных религий.

Статья описывает палестинскую теологию освобождения («контекстуальную теологию»). Данное направление христианской мысли и практики зародилось в 1980-х гг. на палестинских территориях и получило теоретическое оформление в работах преп. Наима Атика и преп. Митри Рахеба после 1987 г. Палестинская «контекстуальная теология» является одним из ответвлений в теологии освобождения, появившейся в 1970-х гг. в Латинской Америки. Автор статьи рассматривает происхождение указанного социального и интеллектуального явления, описывает историографию вопроса, указывает отличия палестинской теологии от «материнской» латиноамериканской теологии освобождения. Особое внимание уделяется герменевтике теологии «палестинских контекстов», догматике и ее основным категориям, праксису, в особенности практике сопротивления, видению мира во Святой земле, как оно представляется в работах теоретиков палестинской теологии. Автор статьи подробно разбирает исторический нарратив теологии «палестинских контекстов». Автор приходит к выводу, что основу доктрины палестинской теологии освобождения составляет постколониальное толкование Священного Писания, а праксис базируется на деколониальной программе, направленной на активное изменение реальности. Рассмотренные категории, используемые палестинцами для теологических и теоретических построений, были заимствованы ими из арсенала сопротивления борцов с апартеидом в Южной Африке. Автор подчеркивает, что исторические воззрения палестинских теологов отрывочны и эпизодичны и не выходят за рамки «традиционной историографии» региона. Автор статьи также обращает внимание на то, что адепты палестинской теологии освобождения нечетко формулируют воззрения на мир между израильтянами и палестинцами. Последователи «контекстуальной теологии» в Палестине в настоящее время придерживаются в основном идеи «одно государство для двух народов», что на самом деле означает уничтожение Государства Израиль. Автор статьи делает вывод о том, что историографическая и политическая позиция адептов палестинской теологии освобождения совпадает с позицией всех палестинских фракций.

М. В. Ломоносов является одной из ключевых фигур в российских исследованиях отношений науки и религии в XVIII столетии. В тексте анализируется амбивалентная картина взаимодействий синодальной церкви и академического сообщества как «правды вѣры» и «правды академии», включавшая в себя как противоречия, так и глубокий диалог. Эти отношения получали в разные периоды отечественной истории целый спектр интерпретаций от «взаимоисключающего противостояния науки и мракобесия» до перспективы искреннего диалога «двух дщерей одного Всевышнего родителя». Показано стремление ряда авторов советского периода редуцировать мировоззрение «отца Московского университета», которому было очевидно, что «чем больше таинства ее разум постигает, тем вящее увеселение чувствует сердце» к таким схематическим стереотипам как «атеист», «убежденный материалист» «последовательный сторонник естественнонаучного материализма», «деист», «механический материалист», чей «материализм был активным, воинствующим», исходя из клише о «непримиримости науки и религии». Постсоветские описания более корректны, обоснованно полагая, что «добрый и сущий христианин» может быть и «великим ученым-энциклопедистом».

В статье рассматриваются основные этапы формирования традиционной культуры Китая. Дается релевантное теме исследования определение понятия «традиционная культура», описываются ключевые особенности китайской цивилизации, повлиявшие и на формирование ее культуры. Последовательно рассматриваются периоды Древнего Китая, «Золотого века» китайской философии, раннеимперского Китая, китайского средневековья. При анализе каждого из данных периодов выделяются особенности доминирующих религиозных и философских традиций, уделяется внимание главным изобретениям эпох, становлению и развитию ремесел и искусств. По результатам исследования сформирован краткий обзор истории формирования традиционной китайской культуры, сделан вывод о таких ее уникальных чертах, как самобытность, устойчивость и преемственность.

Концепция фреймов И. Гофмана активно используется в исследованиях религии и религиозности в зарубежной социологии и социокультурной антропологии. Особенно многочисленны исследования медиа фреймов, осваиваемых обществом и влияющих на принятие управленческих решений на государственном уровне. Небольшая часть исследований касается религиозной повседневности и образа религии в массовом сознании. Исследователи не только используют концепцию фрейма Гофмана, но и прибегают к методологическим принципам других его работ (понятия стигмы, повседневного взаимодействия, представления себя другим), что говорит об эвристическом потенциале интеллектуального наследия Гофмана при условии его комплексного использования. Отечественные исследователи также обращаются к фрейм-анализу Гофмана, но работы российских авторов не так многочисленны и разнообразны. Среди них в основном представлены проекты в области социальной политики и лингвистики, тогда как исследования в области социологии религии и религиоведения через призму фреймов в отечественном научном дискурсе достаточно редки. В большинстве своем они носят теоретический характер и, как правило, используют терминологический аппарат фрейм-концепции, но не ее методологическое содержание. Проведенный автором анализ теоретических и эмпирических работ с применением идей фрейм-анализа демонстрирует возможности использования концепции фреймов в исследованиях религии. Особенностью обращения к данной научной категории является необходимость детальной проработки методологической части каждого конкретного исследования для адекватного отражения специфики выбранного дисциплинарного/предметного поля.

Статья посвящена позиции русских консерваторов начала ХХ в. по византийской проблематике. Автор проанализировал ряд публицистических статей, очерков, публичных речей, проповедей известных священнослужителей, ученых, писателей, публицистов, политиков, разделявших консервативные взгляды. Отмечается, что русские правоконсервативные политики, публицисты, ученые, священнослужители начала ХХ в., отталкиваясь от триады графа С. С. Уварова «Православие. Самодержавие. Народность», в трудах и публичных выступлениях подчеркивали важность обращения к византийскому наследию. Делается вывод о том, что обращение русских правых к Византии, ее культуре и традициям объяснялось в первую очередь тем, что именно из Константинополя Русь восприняла христианство. Не отрицалась ими и идея о России как хранительнице православия, которой она стала после падения Константинополя. Однако теория Третьего Рима, известная с XVI в., практически не использовалась. Анализ трудов русских консерваторов начала ХХ в. позволяет заключить, что основу их позиции по Византии следует искать главным образом в работах выдающегося русского мыслителя К. Н. Леонтьева, в особенности в его сочинении «Византизм и славянство». В статье отмечается, что консерваторы начала ХХ в. творчески переосмысляли идеи Леонтьева о византизме (сохранение в государстве монархического начала и сословного строя, послушание властям, церковность, принцип симфонии властей, идея «сильного государства» и т. д.).