Научный архив: статьи

В статье проанализирована комедия О. Уайльда «Веер леди Уиндермир» с точки зрения ее смысловой составляющей, обоснована ее содержательная и формальная принадлежность к «новой драме» конца XIX века, представлен ряд проблем, обусловленных индивидуально-авторскими взглядами, его философией нереального. В основе методологии исследования лежит комплексный подход к изучению пьесы Уайльда, позволивший применить биографический, культурно-исторический, герменевтический методы. «Веер леди Уиндермир» рассматривается в контексте ведущих постановок, изучаются ее истоки, которые видятся в античных комедиях, в современных ирландских пьесах, популярных мелодрамах, проблемных драмах Г. Ибсена и уайльдовских соотечественников. Сопоставление с известными пьесами предшественников и современников позволяет ярче увидеть самобытность комедии «Веер леди Уиндермир», определить, как в рамках расхожего сюжета писатель представляет «женский вопрос», неоднозначность проблемы греха, абсурдность законов общества. Актуальные социальные вопросы связаны с внешним действием комедии. В традициях «новой драмы» наиболее важные темы писатель представляет в рамках внутреннего действия: тема любви, доверия своему сердцу. Уайльдовская философия нереального определяется темой власти над человеком иррациональных сил, таких как случайность, любовь. Шаблонные мысли и действия приводят героев к несчастью: недоверие к мужу заставляет леди Уиндермир переживать и принимать ошибочные решения. Особое внимание уделяется образу веера, с которым связаны основные элементы сюжета. Веер становится в произведении символом раздора. В статье обсуждается проблема неоднозначности прочтения взаимоотношений матери и ребенка в уайльдовском восприятии. Одним из первых писатель переосмысливает женские роли в обществе, заявляет, что материнство - не обязательный удел женщины и предвосхищает эту проблему в драматургии ХХ века. Одновременно в комедии содержится мысль об опасности женщины для свободы и самостоятельности мужчины. В статье предлагаются варианты прочтения финала «Веера леди Уиндермир» в контексте философии нереального или темы искусства. Материалы статьи могут быть использованы в практике преподавания истории зарубежной литературы в вузе.

Актуальность проблемы художественного безмолвия определяется фрагментарностью современных научных исследований, посвящённых её изучению. В связи с этим она рассматривается автором в философском, культурологическом и педагогическом аспектах. Многогранная оптика тиши-ны как молчания; пауз, тайм-аутов и др. позволяет рассмотреть её как феномен и проанализировать как понятие, используя выявленные смысловые пробелы. Тишина является структурным элементом любого вида искусства. В данной статье её исследование осуществлено в контексте актёрского и педагогического искусства с применением феноменологического, онтологического и гуманистического подходов. Такая методология позволяет проследить изменчивость смыслового содержания тишины. Результаты исследования дают основание утверждать, что тишина – средство оценки любого вида искусства, художественный и педагогический приём, воздействующий на чувства, воображение, сознание.

В настоящее время назрели и требуют решения проблемы формирования визуальной культуры городской среды, архитектурно-пространственной структуры города. В статье анализируются формы взаимной связи дизайна и рекламы, как важной составляющей дизайна городской среды, с формами современного искусства. Выявляются направления и приёмы актуального искусства, которые участвуют сегодня в формировании городской среды и маркируют городскую территорию для жителей и гостей. Основной объект исследования – выход дизайна за пределы предназначенных для него поверхностей и пространств, «расширение языка дизайна» для освоения новой среды, появление арт-объектов как основной интерпретации искусства в городском пространстве, использование нестандартных материалов, внедрение новых форм пластики, создание неожиданных проектов в неожиданных местах. Изучаются различные примеры перформансов, рекламных инсталляций, стрит-арта. Особому вниманию и анализу подвергается интерактивная городская реклама. Приводятся различные примеры применения актуального искусства в пространстве городов с разными культурными особенностями, архитектурой, инфраструктурой. Делается вывод, что арт-объекты помогают сохранить дизайн-код города, избежать экстенсивного расширения рекламного воздействия и дают толчок для брендирования городского пространства.

В статье предложены и охарактеризованы способы вовлечения учеников в процесс изучения иностранного языка, показаны конкретные приемы, которые позволяют достичь необходимого результата. Также рассмотрена краткая история использования элементов театральной деятельности в педагогическом процессе. Предметом исследования является мотивация учеников к изучению иностранного языка. Поставлена задача рассмотреть эффективность использования театральной деятельности в изучении иностранного языка. В результате выявлены преимущества перечисленных приемов и доказаны эффективность данных техник.
Театральное творчество и игра позволяют установить глубокий и устойчивый эмоциональный контакт учителя с учениками. Творчески воздействуя на эмоционально-чувственную составляющую психики ребёнка, учитель-режиссёр создаёт положительную мотивацию к изучению предмета, что лежит в основе познавательного интереса учащихся, достижения ими высоких учебных результатов. Осуществление этой цепочки связей обусловливает эффективность, хорошую результативность предложенной театрально-игровой методики. Данная методика способствует созданию комфортной развивающей образовательной среды, творческому развитию личности ребёнка на уроке и во внеурочной деятельности; достижению и поддержанию высокой мотивации школьников к изучению иностранного языка; осуществлению преемственности начального, среднего, старшего школьного звена и вуза; овладение учащимися иностранным языком на высоком уровне, соответствующем европейскому стандарту образования. Для учеников начальной школы характерно единство интеллектуального и эмоционального начал. Эмоциональное дает толчок интеллектуальному, нравственному, творческому развитию. Мотивы учебной деятельности младших школьников прямо связаны с характером их эмоций, с их душевным состоянием на уроке. Поэтому создание в классе атмосферы доброжелательности, раскрепощенности и взаимопонимания имеет чрезвычайно важное значение. Введение игровых элементов урока, создание ситуаций радости и удивления, обыгрывание сказочных и житейских сюжетов как нельзя более соответствуют уровню развития младших школьников и способствуют формированию устойчивой мотивации к изучению иностранного языка.

Бытует мнение, что в исламе существует запрет на живопись. Это ошибочная точка зрения. У тюрок, кок-тюрок, уйгуров изобразительное искусство существовало, но только в другом формате – в виде миниатюр. Именно это стало причиной того, что в османской истории живописные работы большая редкость, и в основном это миниатюрные картины. В последние годы существования Османской империи искусство живописи особенно развилось. Одним из самых значительных представителей турецкой художественной школы периода конца Османской державы был Шевкет Даг. Он один из первых выпускников школы Şevket Dağ Sanayi-i Nefise. В картинах Шевкета Дага не прослеживаются какие-либо заимствования или влияния. В его художественных работах представлены исключительно народные персонажи. В статье рассматриваются пять полотен, на которых присутствуют изображения турецких ковров. Особое внимание автор статьи акцентирует на том, что текстильные изделия изображены в комплексе с предметами мебели и архитектурными особенности того периода.

Исследуются особенности эстетизации природного бытия в акте творчества. Рассмотрены аспекты эстетического понимания природного бытия в мировоззренческих системах различных исторических периодов - в античной философии, авраамических религиях, философии всеединства, а также в современной экологической эстетике. Прослежено развитие понимания красоты природы и сущности творчества в философии всеединства. Особое внимание уделено анализу вопросов современной экологии творчества и экологической эстетике. Сделан вывод, что понимание природы как основной фактор формирования эстетических воззрений и творчества в философии всеединства расширяется до измерения природного бытия в целом (Космоса), а в экологической эстетике принимает характер культурного концепта. Трансформация понимания творчества проходит путь от ино-бытия в его основе до незавершенности творения в его принципе и универсальности его антиэнтропийного потенциала.

Гражданское законодательство России однозначно указывает, что автором результата интеллектуальной деятельности является человек, творческим трудом которого этот результат создан. В международных конвенциях прямого указания нет, но подразумевается то же самое. Другого способа создания произведения законодательные акты не предполагают. Таким образом, за человеком закреплена привилегия творчества. Когда-то такой подход соответствовал естественно-научным взглядам. Наука считала способность творить свойственной только человеку, это виделось принципиальным отличием человека от животных. Соответственно, нормы права строились сообразно этой парадигме. Однако современные естественные науки признают у животных способности к творчеству. В связи с новыми данными становится все труднее отрицать близкое сходство между человеком и другими животными, в том числе в области интеллекта и творчества. В статье демонстрируются конкретные примеры творческих возможностей нечеловеческих животных и созданных последними результатов интеллектуальной деятельности. Для большей наглядности автор проводит сравнение отдельных произведений, созданных животными, с произведениями, созданными человеком. Также уделено внимание естественно-научным работам, которые помогают лучше понять происходящие в науке перемены. Автор приходит к выводу, что жизненные ситуации, рассмотренные в статье, невозможно уложить в существующие правовые формы. В связи с этим перед правом интеллектуальной собственности встает вопрос концептуального выбора дальнейшего пути: будет ли оно развиваться в одном русле с естественными науками; будут ли достижения естественных наук полностью проигнорированы правом; или же, возможно, выбор будет сделан в пользу сохранения привилегии человека не на творчество, но на правовую охрану результатов творчества. В более широком смысле открытие у животных способностей к творчеству (и исчезновение, вслед за признаком «интеллект», еще одного признака, который, как считалось ранее, отличает человека от прочего животного мира) привносит новых красок в дискуссию о правовом статусе животных. Факт признания за животными не только разума, но и способности созидать требует осмысления юридической наукой и, возможно, является еще одним аргументом «за» по вопросу о целесообразности признания новых субъектов гражданского права и права в целом.

Феноменологический подход к изучению видов искусств имеет свои особенности, которые складываются с момента появления данного направления. Феноменология интересуется музыкой в большей степени в силу её абстрактности, ведь несмотря на то, что она не имеет материальной формы, как скульптура, живопись или архитектура, музыка так или иначе крайне сильно способна влиять на психоэмоциональное состояние человека. Может показаться, что именно физиология, психология и физика должны быть основой подобных исследований, однако, как показывает А. Ф. Лосев в работе «Музыка как предмет логики», данная база не может в полной мере объяснить феномен подлинной музыки. Чтобы постигнуть или как минимум прикоснуться к настоящему феномену музыки, мыслитель вводит понятие «чистое музыкальное бытие», которое имеет свои основные положения. Целью статьи является рассмотреть и проанализировать предложенный А. Ф. Лосевым концепт чистого музыкального бытия в своей специфике и структурности. Исследуя основоположения по А. Ф. Лосеву, формируется вывод, что чистое музыкальное бытие есть бытие гилетическое, проявляющееся в хаотичной форме; музыка представляет собой борьбу с самостью, но имеет в себе жизнь чисел, отсюда и становится очевидной опора философа на античную идею связи математики с музыкой, однако мыслитель наделяет первое логичностью, а второе – алогичностью.

Особенность художественного рисунка армянских ковров заключается в том, что композицией, орнаментами и гаммой цветов ковер выражает архаические представления о сотворении мира и связан с космогоническими мифами, древними верованиями и культами. Как отмечала специалист по древней литературе и мифам Ольга Фрейденберг, предметы (и орнаменты на них) являются выражением мифотворческого мышления древнего человека. Именно эти древние представления отразились в композициях армянских ковров. Композиционные части армянского ковра состоят из: 1) центра - сакрального места, откуда началось сотворение мира; 2) космического пространства, сформировавшегося вокруг центра; 3) пояса, окаймляющего мир и защищающего его от хаоса. Древние представления о мифологической структуре мира продолжают существовать в христианской культуре армян. Основные понятия христианской философии о космическом пространстве как творении Бога, несомненно, нашли свое выражение в символах художественных рисунков на многих предметах декоративно–прикладного искусства, в том числе на коврах. Отметим, что ковер в армянской культуре считался сакральным предметом. И поэтому размещение в центральной части композиции ковра символического изображения Храма или Хорана (Алтаря) абсолютно закономерно. Так, медальоны ковров XIX века (МИА № 7867-8, 10740, 9163, 10297) повторяют контуры плана крестокупольных (центральнокупольных) церквей: Кафедрального собора, храма Св. Рипсиме (618) в Эчмиадзине и др. Другая группа ковров с замкнутой композиционной структурой из армянских областей Гандзака, Вайоц Дзора, Арцаха, Карина (МИА № 7214, 8057-1, 9262, 11380) имеет аналогии с трехнефными базиличными и купольно-базиличными залами храмов IV-VII веков.

La tâche de l’enseignant est de renforcer l’activité de chaque élève, de créer des situations pour leur créativité dans leprocessus d’apprentissage.

Роль традиционного искусства в системе жизнеобеспечения коренных народов Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера приобретает все большее значение с вовлечением регионов в процессы развития туризма. И само искусство, и жизнеобеспечение в этих процессах претерпевают структурную и смысловую трансформацию, несущую новые риски и открывающую новые перспективы. Ремесла, забытые в процессах модернизации, вновь актуализируются, но как предметы «арт-рынка», то есть становятся объектами рыночных отношений и в качестве таковых участвуют в жизнеобеспечении. Туристы, приезжающие в Сибирь, в основном руководствуются мотивами, отличными от мотивов тех, кто едет «на моря». Часто туристы отправляются в Сибирь преодолевать профанность быта, в поисках бытийных смыслов в том виде, в каком они им представляются. Такое восприятие сибирского пространства, во-первых, представляет Сибирь конкурентным макрорегионом на мировом туристическом рынке, во-вторых, открывает колоссальные возможности для развития новой волны традиционных ремесел и искусств, востребованных в индустрии аутентичных знаков сопричастности бытийным смыслам, которые мы упрощенно называем сувенирами. Развитие этой индустрии происходит спонтанно и преимущественно конструктивно. Максимальный успех имеют те мастера, кто изучает работы археологов и этнографов, и в своих авторских импровизациях на тему древнего и этнического искусства создает подлинные шедевры. Этноисторический туризм являет собой не просто отрасль экономического развития регионов, но также развитие традиционной культуры в ее смысловых и эстетических областях.

Автор статьи ставит перед собой задачу ответить на вопрос, что сегодня способствует сохранению национального своеобразия японской культуры и почему одной из ее характерных черт является приверженность традициям, а также выявить целесообразность рассмотрения хранящихся в массовом сознании ментальных установок, порожденных традиционным пониманием мира и места человека в нем. «Массовое сознание» понимается как деперсонализированное сознание подавляющего большинства членов общества. Исследователи массового сознания считают, что оно начинает формироваться в древности и многие его компоненты надолго сохраняются в коллективном подсознании общества. Становление психологического склада японского народа, его религиозного мировоззрения, эстетического идеала также произошло в древности, в IV– VII вв. н.э. Сформировавшиеся в этот период особенности японской культуры в дальнейшем развивались в том же русле. Это дает основание говорить о существовании константы понятийного свойства в массовом сознании той части общества, в которой закладывались основы национальной культуры, постепенно распространившейся во всех слоях общества. Формами выражения и функционирования массового сознания считаются общепринятые нормы: обычаи, идеалы, этические и эстетические ценности и пр. Памятники литературы и искусства, исследовательские работы зарубежных и отечественных японоведов позволяют выделить мировоззренческие компоненты, которые, будучи запечатлены в массовом сознании общества, образуют «код» для сохранения его специфики в самом широком смысле слова. Мировоззрение японцев сформировалось на основе синто-даосско-буддийского синкретизма. Составные части этого кода – восприятие человеком себя как неотъемлемой части Универсума, равной всем остальным его частям; убежденность во всеобщей взаимосвязанности вещей и, как следствие, стремление к поддержанию гармонического взаимодействия всех элементов мироздания; вера в одухотворенность всего сущего. В статье прослеживается влияние этих компонентов на формирование ценностных ориентаций, обусловивших особенности японской культуры, не потерявших своей актуальности по сей день.