Научный архив: статьи

Уголовно-процессуальная форма – это неотъемлемая часть содержания уголовного процесса и объект самых ожесточенных дискуссий в науке, заметно перегруженных идеологическими тезисами и аргументами, резкой, иногда избыточно эмоциональной критикой в адрес действующего закона и в адрес оппонентов, предлагающих какие-то изменения и дополнения этого закона. Для детального анализа выбран вопрос о том, где заканчивается объективно необходимый набор формальных предписаний закона относительно уголовно-процессуальной деятельности и начинаются очевидные процедурные и документальные излишества. «Заформализованность» российского уголовного процесса – это негативная тенденция в его современном развитии. На примере рассмотрения ходатайств следователем показано наличие явных процедурных излишеств, предусмотренных действующим Уголовно-процессуальным кодексом РФ. В литературе в качестве исторической причины такой тенденции названы глобальная «административизация» отечественной юстиции в первые годы советской власти и дефицит лояльных к ней квалифицированных юридических кадров. Отдельные авторы утверждают, что фактическое устранение обоих названных факторов в дальнейшей истории не привело к упрощению уголовно-процессуальной формы, и называют примеры избыточной «заформализованности». На примерах из Устава уголовного судопроизводства 1864 года показано, что и до советского периода российской истории взаимоотношения представителей власти между собой – судебным следователем и полицией, а также между властными субъектами и лицами, не наделенными властью, всегда регламентировались детально. В результате сформулирован вывод о том, что уголовно-процессуальная форма – это необходимое условие легитимности властной правоприменительной деятельности, персонификация ее применения и ответственности за нее. В этой части детальность нормативной регламентации и документального оформления не может считаться излишней.

В статье представлен критический анализ действующего правового регулирования первой части уголовного судопроизводства, обозначенной в законе как «досудебное производство». Проанализировав нормативно-правовое понятие досудебного производства и составляющие его содержание виды уголовно-процессуальной деятельности – предварительное расследование и уголовное преследование, – автор предлагает на уровне закона закрепить правоохранительную направленность досудебного производства и его нацеленность на формирование государственного обвинения посредством расследования и раскрытия преступлений. Это обуславливает новое понимание досудебной части уголовного производства как совокупности административно-следственных видов деятельности, организационно и функционально обособленных от судебного производства. Анализируя содержание предварительного расследования и его тесную объективно существующую связь с оперативно-розыскной деятельностью, автор раскрывает существующее между ними взаимодействие в достижении общих целей по борьбе с преступностью, а также принципиальные различия, проявляющиеся в способах установления обстоятельств совершенного преступления. Если орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, раскрывает преступление, т. е. получает фактическую информацию об обстоятельствах совершенного преступления и совершивших его лицах, то орган предварительного расследования устанавливает обстоятельства преступления посредством собирания достаточной совокупности обвинительных доказательств в порядке, гарантирующем соблюдение конституционных прав и свобод участников уголовного процесса. Полученные результаты позволили определить место и роль органов предварительного расследования в борьбе с преступностью, обозначить цели, достигаемые органом расследования в досудебном производстве, обосновать их исключение из круга участников стороны обвинения и необходимость выделения в досудебном производстве еще одной стадии, логически следующей за предварительным расследованием – стадии уголовного преследования (обвинения), в рамках которой посредством формирования предмета будущего судебного разбирательства – государственного обвинения начинается обвинительная деятельность прокурора в досудебном производстве.

Актуальность исследования связана с неопределенностью уголовно-процессуального законодательства в части признания за некоторой категорией лиц права на возмещение вреда. На основе положений ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ осуществлен анализ нормативного комплекса, при помощи которого в судебной практике должно обеспечиваться возмещение вреда лицам, причиненного неправомерным применением к ним мер процессуального принуждения. Отдельное внимание уделено судебным делам, содержание которых выявляет проблемы установления оснований возмещения вреда, причиненного незаконным применением мер процессуального принуждения. Сделаны выводы, что право на возмещение вреда в порядке реабилитации имеют только участники уголовного судопроизводства, уголовное преследование в отношении которых прекращено по реабилитирующим основаниям, либо незаконно подвергнутые принудительным мерам медицинского характера, а равно иные лица, незаконно подвергнутые мерам процессуального принуждения. Таким образом, перечень лиц, имеющих право на реабилитацию, является определенным и не подлежащим расширительному толкованию.

В статье исследуются проблемные аспекты отсутствия в УПК РФ закрепления возможности проведения следственных действий с детьми, используя дистанционные технологии. Изучаются понятия видеотехнологий, видеосвязи, как его основы, видео-конференц-связи и веб-конференций. Автор анализирует законодательство таких зарубежных государств, как Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Беларусь и Молдова. Выделяются положительные и отрицательные моменты закрепления видеотехнологий в уголовном судопроизводстве. Автор предлагает дополнить УПК РФ нормой о возможности проведения следственных действий с несовершеннолетними, независимо от их процессуального статуса, путем использования как видео-конференц-связи, так и веб-конференции. Существует возможность расширения цифрового формата следственных действий и включения в него, например, проверки показаний на месте, следственного эксперимента, разрешения ходатайств и жалоб, а также предьявления обвинения, ознакомления с материалами уголовного дела и т.п.

Введение. Проблема хранения в ходе досудебного производства по уголовному делу арестованного недвижимого имущества не только сохраняется, но и обостряется в связи со все более широким применением данной разновидности меры уголовно процессуального принуждения, предусмотренной ст. 115 УПК РФ.

Принятые Правительством Российской Федерации 28 сентября 2023 г. новые Правила учета и хранения изъятых в ходе досудебного производства, но не признанных вещественными доказательствами по уголовным делам предметов и документов до признания их вещественными доказательствами по уголовным делам, эту проблему не снимают. Анализируется несколько вариантов разрешения данной проблемы, предлагаемых учеными.

Методы. Для разрешения этой проблемы применялись диалектический, формально-логический методы, а также метод толкования уголовно-процессуальных правовых норм.
Результаты. В статье предлагается и обосновывается авторский подход к решению обозначенной проблемы. Суть предложения состоит в том, чтобы ответственное хранение и эксплуатацию арестованных объектов недвижимости осуществляли на договорной основе предприятия.

Авторы настаивают на необходимости заключения ГУ МВД России договоров с предприятиями об ответственном хранении и эксплуатации объектов недвижимости, на которые наложен арест. Эти предприятия должны осуществлять ответственное хранение и эксплуатацию арестованных по решению суда объектов недвижимости до вынесения приговора или иного окончательного решения по данному уголовному делу.

Социально-возрастная незрелость подростков, совершающих преступления, требует особых правил производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. В основе дифференцированной формы производства по таким делам лежат дополнительные гарантии обеспечения прав несовершеннолетних уголовно преследуемых лиц. В качестве теоретической основы для данной статьи были взяты опубликованные результаты научных исследований по проблемам обеспечения прав лиц, в отношении которых ведется производство по правилам, установленным главой 50 УПК РФ.

В статье определены основные особенности обеспечения прав несовершеннолетних в российском уголовном процессе, внесены предложения по совершенствованию уголовно-
процессуального законодательства. Сделан вывод, что современный российский уголовный процесс смог имплементировать основные стандарты дружественного детям правосудия, но необходимо уточнить содержание отдельных уголовно-процессуальных норм в целях обеспечения единообразной правоприменительной практики.

В статье рассматривается проблема отсутствия в законе норм, посвященных регламентации уголовно-процессуальной правосубъектности (дееспособности) участников судопроизводства. Имеющийся в настоящее время пробел не позволяет единообразно решать множество практических вопросов, связанных с возможностью самостоятельной реализации субъектами процесса - главным образом несовершеннолетними - предоставленных им законом прав и обязанностей. После изучения положений Уголовно-процессуального кодекса РФ был сделан вывод о приобретении индивидом процессуальной дееспособности в полном объеме по достижении совершеннолетия. В работе обоснована необходимость внесения в закон дефиниции процессуальной дееспособности, дифференциации в УПК РФ объема дееспособности участников разного возраста (полная, частичная), а также определение перечня прав, которые частично дееспособный участник может реализовывать самостоятельно, а какие - с помощью (или с согласия) законного представителя. В ходе исследования использовалось зарубежное законодательство, регламентирующее производство по уголовным делам, и Модельный уголовно-процессуальный кодекс для государств - участников Содружества Независимых Государств.

Рассмотрено производство предъявления лица для опознания с использованием систем видео-конференц-связи с точки зрения реализации гарантий права на защиту. Целью исследования является обозначение проблем, которые могут повлечь нарушение права на защиту при производстве данного следственного действия. В статье высказаны предложения о дополнении ст. 189.1 УПК РФ, а также рекомендации правоприменителям при производстве данного следственного действия в действующей редакции статьи.

В статье представлен обзор II Всероссийской научно-практической конференции «Уголовный процесс: от истоков к современности». Изложены основные положения докладов ведущих ученых, выступивших на конференции.

В статье описываются сущность и правовая природа принципа добросовестности. Анализируются условия его включения в различные сферы права и возможности интеграции в уголовное судопроизводство. На материалах судебной практики рассматриваются негативные последствия нарушения принципа добросовестности в действиях профессиональных участников уголовного судопроизводства. Отстаивается необходимость легализации принципа добросовестности в уголовном процессе.

В статье рассматривается полисемичный термин «язык» в контексте реализации одного из принципов уголовного судопроизводства. Авторы проанализировали ряд проблем, связанных с использованием языка судо- и делопроизводства в уголовном процессе Российской Федерации, акцентируя внимание на значении соблюдения закрепленного в ст. 18 УПК РФ принципа языка уголовного судопроизводства.

Обращение в правоохранительные органы сопряжено с надеждой на получение защиты, восстановление нарушенных прав и законных интересов, возможность реализации конституционного права на доступ к правосудию. Статья 6 Уголовно-процессуального кодекса России, закрепляющая назначение уголовного судопроизводства, устанавливает целевые направления уголовно-процессуальной деятельности, связанные с обеспечением защиты прав человека. Защита человека и общества от преступных посягательств требуют баланса интересов личности, общества и государства. Как сохранить в правовом поле соотношение этих интересов? Всегда ли можно рассчитывать на помощь государственных механизмов, если против нас совершены преступные действия? Оправданы ли ожидания, связываемые с законом как эталоном долженствования, обеспечивающим защиту? Порядок производства по уголовному делу по российскому законодательству строится как система относительно самостоятельных этапов движения уголовного дела, предполагающих их последовательность. Начало производства по уголовному делу связано со стадией возбуждения уголовного дела. Однако введение ее в систему стадий в качестве самостоятельного этапа породило дискуссию о значении этой стадии, ее целесообразности и ее задачах. Значимость вопросов правового регулирования досудебного производства связана с необходимостью защиты прав человека, вовлеченного в том или ином качестве в уголовный процесс. Исследование строится на применении общенаучных методов (системный, структурно-функциональный); на использовании частно-научных методов (историко-правовой, статистический, сравнительно-правовой). В статье предпринят анализ действующего уголовно-процессуального законодательства, регулирующего начало производства по уголовному делу, его сопоставление с процессуальным порядком по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года. Проделан анализ практики правоприменения, анализ статистической информации, доктринальных трудов, посвященных данной проблематике. Результатом исследования являются предложения, направленные на реформирование института досудебного производства. Предлагается алгоритм начального этапа уголовно-процессуального производства. Авторские предложения изложены в третьем разделе статьи и в заключении.