Научный архив: статьи

Начавшийся переход к многополярному миру, суверенизации России и других стран способствовал актуализации значимости всех цивилизаций и культур, признанию самобытности национальных путей развития. Постулаты об «универсальности» англосаксонских теорий стали подвергаться критике, и возник запрос на социологическое знание, основанное на цивилизационной и национально-культурной специфике, но не предполагающее «зряшное отрицание» достижений мировой социологической мысли [25; 26]. Сегодня востребован суверенный вектор производства социологического знания: «российское общество находится на “развилке”, причем выбор направления дальнейшего пути развития осложняется деструктивным воздействием агрессивных кругов глобалистского сообщества, преследующих свои собственные интересы, явно расходящиеся с национальными интересами России» [63. С. 525]. Изначально социологическое знание формировалось в конкретных странах и было нацелено на диагностику и разрешение возникших в них социальных противоречий. Однако со временем национально ориентированные теории стали интернационализироваться, как правило, адаптируясь к социальным и культурным особенностям конкретных стран. Глобализация в форме американизации способствовала тому, что социологические теории, созданные в контексте западных ценностей, выдавались за «универсальные», что стало геополитическим вызовом для российского образования. Возникла потребность обратиться к сложному пути суверенизации отечественной социологии: ее противоречивые процессы рельефно прослеживаются в противоборстве течений славянофильства, западничества и евразийства на разных этапах исторического развития страны. Многие идеи о самобытности России и отечественной социологии, сформированные разными поколениями ученых, находившихся порой в интеллектуальном противоборстве, ныне актуализируются - возрождаются и осовремениваются в контексте становления синергийных сложностей и перехода к многополярному миру. Автор считает перспективным формирование суверенного социологического знания, основанного на базовых принципах отечественной культуры и цивилизационной евразийской специфики при непременном учете достижений мировой социологической мысли.

В статье рассматривается отношение В. И. Ламанского к религии. Приводятся высказывания Ламанского из его дневников и выписки из сочинений ученого, включающие его оценки религии и различных христианских конфессий (католицизма, протестантизма, православия). Отмечается, что следует различать личные религиозные взгляды Ламанского и ту роль, которую он приписывал религии в своем цивилизационном учении. Указывается, что, в отличие от ранних славянофилов (А. С. Хомякова и И. В. Киреевского), Ламанский отводил религии более скромное место в процессе формирования самобытной культуры, или цивилизации, считая, что большее значение имеют политическая независимость и развитый литературный язык. Главный упрек Ламанского западному христианству состоял в смешении светской и церковной властей, в насильственности и нетерпимости. Он признавал, что окатоличивание способствовало ассимиляции славян европейскими народами, прежде всего немцами, и в итоге приводило к утрате славянами своего языка, культуры и народности. Православие, согласно Ламанскому, в большей степени сохранило верность христианским идеалам братства и любви. Отмечается, что, в согласии со славянофильским учением, Ламанский был последовательным сторонником свободы совести.

В статье рассмотрены взгляды В. И. Ламанского на становление русского цивилизационного самосознания. В. И. Ламанский сформулировал исток и генезис славянофильства и его изначальный нравственный мотив, который был общим с западниками; выделил историософское основание славянофильства (принцип смены цивилизаций). Важным является прозрение В. И. Ламанского о будущей мировой миссии Православия. Вместе с тем В. И. Ламанский был представителем «интеллигентского славянофильства», а не аутентичного народного мировоззрения.

В статье с концептуальной позиции цивилизационного подхода анализируется концепция ноосферы как перспективного ориентира, стратегии и виртуального кода глобализирующегося развития современной цивилизации в условиях модернизации на (научно-технической) основе НТП и НТР. Глобализация рассмотрена как возможность и предпосылка ноосферной трансформации современной цивилизации. Предложена конкретизирующая цивилизационное понимание ноосферы коэволюционная ее экспликация

В данной статье авторы анализируют геополитические, религиозно-конфессиональные и геокультурные аспекты в контексте международных отношений между Сербией и Россией. В первой части статьи авторы рассматривают геополитические особенности позиции двух стран, указывая на две парадигматические особенности: фрагментированность и контактность. Во второй части статьи они обращают внимание на геокультурный код, т. е. понимание религиозно-конфессиональных и цивилизационных идентичностей, которые они наблюдают у сербского и русского народов. Целью статьи является представление параллелизма геополитического, религиозно-конфессионального и геокультурного кода на разных исторических этапах и в отношении западной цивилизации, возглавляемой Соединенными Штатами Америки. При анализе сложных процессов, касающихся геополитики и геокультуры в контексте международных отношений, использовался геополитический метод.

Работа представляет собой феноменологический анализ концепта «Россия - самобытное государство-цивилизация». Эта формула представляет собой цивилизационное самоопределение государства. Она лапидарно определяет его понимание собственного развития и желательные принципы мирового устройства. В статье предпринята попытка выяснить его эвристическую ценность. Раскрывается история самого термина «государство-цивилизация». Обосновывается, что оно выступает наряду с цивилизацией и государством как специфическая социальная общность и суверенный субъект геополитики. Указывается его историчность, механизм формирования и развития. Выявляются общие признаки государств-цивилизаций и содержательная характеристика российского государства-цивилизации, его основные черты и особенности. Подчеркивается особая роль в судьбах России государствообразующего русского народа. Русскость входит в число основных характеристик российского государства-цивилизации. Подробно говорится о прикладном значении рассматриваемого понятия. В частности, обсуждаются концепции столкновения цивилизаций и синергии цивилизаций. При этом объясняются причины извечных и периодически обостряющихся отношений России с антагонистичной западной цивилизацией и невозможности интеграции с ней.

В статье рассматриваются проблемы, с которыми сталкивается Мьянма при формировании и укреплении национальной идентичности и достижении единства. В тексте постулируется, что противоречивый характер государственного строительства проистекает из семантической, эпистемологической и онтологической двусмысленности в согласовании концепта идентичности Мьянмы с западными определениями «нации», «государства» и «союза». Эти различия в идентичности и когнитивные диссонансы препятствуют разработке эффективной политики государственного строительства. На основе смешанного подхода и контент-анализа в тексте дается оценка Конституций Мьянмы 1947, 1974 и 2008 гг., а также политики и дискурсов как с позиции западных теорий, так и местного видения. Новизна исследования заключается в рассмотрении концептуальных различий понимания цивилизации с помощью текстов конституционного и политического характера. Посредством обращения к первичным и вторичным источникам исследование вносит важный вклад в понимание идентичности и концептуальных проблем, которые влияют на формирование национального самосознания. Это акцентирует важность лингвистических и семантических аспектов указанного процесса. Мьянма, лишенная чувства коллективной национальной идентичности, оказывается раздираема реальностью, при которой разные мультирасовые группы проживают на одной территории без общей коллективной идентичности. Это сосуществование преимущественно конструируется с точки зрения сохранения культуры и самобытности всех расовых групп, однако эффективной политики государственного строительства, основанной на принципах “коллективизма” и “единства”, не существует.

В статье рассматривается вопрос о смысле бытия как процесса восстановления всеединства мира и роли человека в этом процессе. Миссия человека, по мысли русских религиозных философов «серебряного века», заключается в организации жизни таким образом, чтобы обеспечить собирание мира в единую, цельную социальную систему. Именно человек является проводником идеи всеединства в природном мире. Такое духовное преобразование мира под руководством человека должно достигаться в результате органического субъектно-объективного или духовно-материального единения всего миропорядка. В статье рассмотрен закон всеединства как единство всего сущего, особая модель построения мира. Всеединство есть принцип тождества двух миров (божественного и природного). Воплощение Божества в человечество входит в общий план мироздания. Цивилизационный процесс направлен на достижение всеединства. Показаны этапы исторического развития. Исторический процесс рассматривается как процесс теогонический. Для восстановления внутреннего единства человек должен пройти все этапы религиозного развития, которые представляют три эпохи теогонического процесса, соответствующие трем эпохам мирового процесса. Иерархическая структура человека отражает все ступени космического бытия. Человек представляет микрокосмос, связанный с макрокосмосом. Трансцендентное средоточение человеческого бытия есть Бог, таким образом, человек творит историю, реализуя замысел Бога. Методом достижения всеединства во всех сферах деятельности человек является устремленность к достижению высшего нравственного состояния человека и общества.

Индия сегодня - это динамично развивающаяся страна с эффективной экономикой и стабильной политической системой, основанной на принципах представительной демократии и федерализма. Индийское общество представлено индуистами, мусульманами, христианами, сикхами и др. Индуисты разделены на множество каст и четыре варны. Конституция объявила дискриминацию на основе касты незаконной. Разобщенность индийского общества воздействует на общественное развитие. В основу единого федерального государственного устройства положен национально-территориальный принцип. Британские колониальные чиновники были убеждены в том, что после их ухода Индия распадется на десятки самостоятельных государств. Однако Конституция заложила основы единства страны, формирования республиканского строя и утверждения парламентской демократии. Она предусматривает сильный центр и автономные штаты, полномочия которых четко разграничены. В состав Индии вошли княжества; Джамму и Кашмир получил особый статус в соответствии со статьей 370 Конституции Индии. В 2019 г. эта статья была отменена и образованы две союзных территории - Джамму и Кашмир и Ладакх с целью большей интеграции их в состав Индии. В 1962 г. был создан Совет национальной интеграции для обсуждения проблем общинности, кастовой системы, терроризма, поликонфессиональности и языковой разобщенности. После прихода к власти БДП Совет фактически перестал существовать. Главным для индийского государства остается сохранение территориальной целостности и единства страны.

Рассматривается цивилизационная ветвь исторического процесса, в котором, наряду с формационной и эпохальной ветвями, происходит ее протекание. Отмечается, что цивилизационная ветвь представляет собой развитие социальной жизни людей, являющейся их подлинной жизнью, отвечающей природе рода «человек». И поэтому среди ветвей исторического процесса, состоящих в изменениях экономической жизни и в развитии форм общественного сознания, она основная и сущностная, адекватная по своему содержанию тому, что является социальным прогрессом. Указывается что цивилизация возникает с появлением у людей социальных отношений при переходе их от присваивающей деятельности к производящей, что проходит она в своем развитии три стадии: аграрную, индустриальную, постиндустриальную, основанные на ручной, машинной, автоматизированной технологиях производственной деятельности людей, вследствие чего происходит изменение общественной формы социальной жизни этих стадий цивилизации. Развитие цивилизационной ветви осуществляется самими людьми, но не как им вздумается, а так, как позволяют это их средства производства, т. е. объективно. Подчеркивается, что развитие исторического процесса является следствием не радикальных подвижек в формационной его ветви - смене форм собственнических (экономических) отношений людей, как это многими считается, а результатом создания людьми, ведущими социальную жизнь, новой техники и технологии производственной деятельности. В статье дается представление о предполагаемом будущем цивилизационной ветви исторического процесса после прекращения существования капитализма и смене ее только социальным прогрессом, которым он до этого во всей своей полноте не был.

Статья посвящена формированию представлений о «цивилизационной» многополярности (понимаемой как множественность центров силы, представляющих отличные друг от друга цивилизации, в международной политике) у русских религиозных мыслителей. Анализируется постепенное вызревание идеи наличия в мире нескольких цивилизаций, помимо западной (романо-германской), складывание представлений о потенциале становления каждой из них полюсом силы и о месте России в условиях прогнозируемых изменений в системе международных отношений. Рассматриваются первые ростки критики европоцентризма у тех русских философов и публицистов, для которых православие и религиозное мышление являлись принципиальной исходной точкой в рассуждениях. Отмечается медленное преодоление пережитков «русского европеизма» и планов колониального передела мира у русских мыслителей второй половины XIX века. Прослежены конкретные этапы формирования представлений о цивилизационной многополярности, становившихся всё более выраженными при движении от Н. Я. Данилевского к В. И. Ламанскому и, далее, к К. Н. Леонтьеву. Рассматриваются преломления идеи о грядущей мировой войне и «пробуждении Востока» в концепциях религиозных мыслителей рубежа XIX–XX веков, включая В. А. Грингмута, Л. А. Тихомирова, Э. Э. Ухтомского, С. Н. Сыромятникова. Демонстрируется прогностическая ценность всех перечисленных концепций. Особое внимание уделено евразийцам 1920-30-х годов: постепенному формулированию их лидерами Н. С. Трубецким и П. Н. Савицким доктрины перехода системы международных отношений в состояние автаркичных «миров»-цивилизаций, а также религиозному обоснованию желательности такой трансформации.

В статье реконструируется взгляд одного из самых читаемых в мире русских христианских мыслителей Николая Бердяева на проблему отношения человека к технике, осложнившуюся в XX веке не только в связи с небывалым ростом ее могущества, но и вызовом, который философ назвал «демократизацией культуры». С одной стороны, техника есть обнаружение творческой мощи человека, и росту могущества техники сопутствует определенное облегчение его участи в мире. С другой стороны, техника и технизация в широком смысле означает опосредованное и нередко отчужденное отношение человека к природе и к другому человеку, а также к межличностным связям и сообществам, в конечном итоге к самому себе. Технизация культивирует в человеке специфический инженерный взгляд не только на природу, но и на жизнь в целом, в пределе несущий угрозу расчеловечивания, устроения не только производственной, познавательной, культурной сферы, природной и городской среды, но и самого человека по образу и подобию машины. Вместе с тем сам кризис, порождаемый техникой, те вызовы, которые несут технизация и автоматизация, отрывая человека от лона матери-земли и космических ритмов, то ускоряя, то замедляя время, сжимая и растягивая пространство, ставя под вопрос природный порядок, который переживался как незыблемый и Богом данный, Бердяев считает безусловно положительным явлением, даже видит в этом кризисе религиозный смысл техники. Показано, что своеобразным ключом к пониманию происходящих в мире процессов в трудах философа выступает его интерпретация коллизии цивилизации и культуры, связанная с основным для его мысли различением порядка природы и порядка свободы. В этом контексте представлено видение Бердяевым роли крестьянства в наступающую эпоху вхождения масс в историю и культуру. В статье прослеживается, как воплощаются и преломляются его основные интеллектуальные ходы и философско-антропологические интуиции в контексте итогов XX-го и вызовов XXI века.