Научный архив: статьи

В данной статье описываются русские и польские именования христианского праздника Успение Пресвятой Богородицы. С целью обнаружения лингвокультурологической специфики данных образований анализируются особенности семантики и структуры официальных и неофициальных (народных) наименований рассматриваемой памятной даты, имеющих в своем составе религиозный компонент. В результате сопоставления русских и польских геортонимов были установлены сходства в механизме номинации официальных названий праздника Успение Пресвятой Богородицы, связанные с религиозной общностью народов (принадлежностью к христианству). Основные мотивационные признаки, характерные для этих образований, указывают на лицо, которому посвящена памятная дата, а также на событие, центром которого является Богородица. Однако конфессиональные различия (русское православие и польский католицизм) обусловили несходства во внутренней форме лексем, репрезентирующих разные смысловые акценты праздника Успение Пресвятой Богородицы

В статье рассматривается семантика пищевых запретов в языке и культуре эвенов. Новизна исследования видится в том, что впервые исследуется семантика пищевых запретов в системе малых жанров эвенского фольклора, определяются место и роль пищевых запретов в обрядовой и духовной культуре этноса. Вводятся в научный оборот материалы по пищевым запретам, зафиксированные в ходе полевых исследований. Актуальность исследования обусловлена тем, что значимость запретов в обществе и традиционной культуре до сих пор остаётся недостаточно изученной. Запреты рассматриваются как важная часть фольклора, обычаев и традиций, как образцы народной культуры, выступающие основой народной педагогики и отражающие нравственные ценности и духовность народа. В статье приводятся определения безэквивалентных лексем, характерных для языка, используемого в жанре запретов-оберегов. Доказано, что большинство пищевых запретов-оберегов состоят из двух компонентов: в первой части содержится повеление о запрете, а во второй — объяснение причины этого запрета. Предлагается классификация пищевых запретов по 8-ми тематическим группам, в том или ином аспекте характеризующим особенности пищевого кода культуры эвенов. Подчеркивается, что согласно традиционной народной культуре в основе этого кода лежат основные принципы гармоничного сосуществования человека с окружающим пространством.

Статья посвящена выявлению особенностей функционирования термина культурный код в научном и публицистическом дискурсах. Материалы для анализа извлечены из газетного и частично основного корпуса Национального корпуса русского языка, а также из научных работ по лингвистике, культурологии и философии. Выявлено, что при употреблении выражения культурный код актуализируется тот или иной компонент словосочетания: знаковая природа кода вовлекает в текст лексику из технической сферы (программировать, копировать, расшифровать и т. п.); ценностный аспект культуры (компонент культурный) актуализирует действия, обозначаемые глаголами сохранять, беречь, транслировать и др., а также абстрактные понятия, такие как ценности, знание, понимание, освоение и т. д. Показано, что модели, используемые при воссоздании образа культурного кода в публицистическом тексте, отличаются от моделей в научном стиле яркой оценочностью как с положительной, так и отрицательной семантикой. Отмечается, что словообразовательная продуктивность слова код в научном дискурсе связывается со стремлением ученых выявить объективную структуру и подчеркнуть ее соотнесенность с исходным, производящим словом (префиксы и префиксоиды мега-, суб-, мета-, психо-).

Введение. Начиная со второй половины XX века, ученых стала интересовать прагматическая сторона языка. В данной статье рассматриваются наименования с переносным десемантизированным нумерологическим значением «большое (больше нормы, меры) количество», объединенные по прямому значению в лексико-семантическую группу «Атмосферные явления». Прослеживается история возникновения названных значений, а также особенности их функционирования. Актуальность исследования определяется попыткой проанализировать переносные нумерологические значения номинаций атмосферных явлений в разговорной речи носителей языка.

Материалы и методы. В качестве материала взяты слова буря, дождь, ливень, ураган, шквал. На основе сопоставления словарных значений лексемы были объединены в лексико-семантическую группу «Атмосферные явления». Комплексная методология, включающая семантический метод и метод компонентного анализа, позволила выявить особенности функционирования лексем в речи и их лексическую сочетаемость.

Анализ. В статье рассмотрены особенности семантики каждой названной номинации в нумерологическом значении, были выявлены изменения в их содержании, обусловленные развитием языка, а также обнаружены новые семы в их содержании в обиходном общении носителей языка. Анализ примеров переносных употреблений наименований атмосферных явлений в нумерологическом значении проводится путем выделения отдельных компонентов значения, в том числе компонента ‘большое количество, множество’ с дальнейшим выявлением способности к реализации идентифицирующей или характеризующей функции.

Результаты. Лексемы, относящиеся к ЛСГ «Атмосферные явления» выявляют различия в прагматическом компоненте. Одни наименования используются говорящими в переносном значении ‘большое количество, множество’ часто, другие встречаются редко и с функциональной точки зрения служат лишь для прямого обозначения предмета действительности. В современном русском языке наблюдаются новые, еще не зафиксированные лексикографами, примеры переносного нумерологического употребления данных лексем.

В статье дается общее представление о манипулировании и о речевом манипулировании как предмете интереса лингвистов. Рассмотрены возможности интердискурсивности в плане создания манипулятивного воздействия на адресата. Манипуляция рассматривается с точки зрения процесса языковой коммуникации и передачи информации; при этом используется термин «коммуникативно-когнитивное маневрирование». Интердискурсивность понимается как категория, проявляющаяся во взаимодействии разных типов дискурса. На основе анализа фрагментов текстов англоязычной научно-популярной литературы, в которых процесс концептуализации научных понятий происходит с участием привлеченных из других типов дискурса знаний, рассмотрено действие механизма когнитивного манипулирования. В основе исследования лежат положения теории концептуальной интеграции, дефиниционного анализа и инферентного вывода. В проанализированных примерах выявлены манипулятивные действия авторов с целью создания персуазивного эффекта, вызывающие эмоциональный и интеллектуальный отклик. Установлено, что в результате актуализации интердискурсивности происходит расширение концептуальной структуры описываемых понятий и осуществляется перекомпоновка признаков, что создает некоторый когнитивный диссонанс, позволяющий получить ожидаемый отклик от реципиента. Отмечается, что взаимодействие разных типов дискурса выступает сигналом как спонтанной, естественной, так и инсценируемой, т. е. намеренно созданной, интердискурсивности, актуализация которой реализует две цели – представить научное знание более масштабно и комплексно и способствовать восприятию реципиентом авторского видения и принятию его суждений.

Статья представляет собой рецензию на сборник избранных трудов признанного специалиста в области русского языка и семантики профессора А. М. Ломова. Издание имеет не только научно-теоретическое, но и методическое значение, поскольку может и должно использоваться в образовательном процессе филологических факультетов в целях высококачественной подготовки специалистов по русскому языку.

Языки искусств непросты для исследования, поскольку, даже если их синтаксис поддается анализу, их семантика составляет сложную проблему. Естественный дескриптивный язык с его семантикой как референцией к внешней предметности не работает в качестве модели для этой области, поскольку, во-первых, в этом случае теряется специфика искусства как такового, а во-вторых, такая модель не применима к музыке, сюрреалистической живописи и авангардной поэзии. Понимание художественных символов как напрямую отсылающих к человеческим эмоциям также не может лечь в основу семантической теории искусств, поскольку связь между выразительными средствами и эмоциями может оказаться естественной, а не конвенциональной, что противоречит самой идее знака-символа. Правильный путь может указать концепция экземплификации, предложенная в свое время Нельсоном Гудманом, в рамках которой некоторый объект, имеющий некоторую естественную общность с обозначаемым - например, цвет, - находится в отношении обратной референции с термином или понятием, семантически указывающим на этот предмет. Однако такое семантическое решение не выглядит достаточным в случае «беспредметных» искусств, например, музыки, поскольку не отвечает на вопрос о характере самого обозначаемого. В качестве возможного решения предлагается концепция «показывания», которую в качестве альтернативы «высказыванию» предложил Людвиг Витгенштейн в «Логико-философском трактате». Высказывание и показывание рассматриваются там как взаимоисключающие: то, что показывается в знаках языка, не может быть выражено посредством языка. Помимо логической формы, предметом показывания может быть «граница мира», понимаемая Витгенштейном как синоним «метафизического субъекта». Общим в показывании логической формы и границы мира является «способ проекции». Таким образом, музыкальная фраза как образец в рамках отношения экземплификации указывает на способ проекции мира, сдвигающий его границу и соответствующим образом изменяющий «переживание мира как целого».

В данной статье на материале романа Дж. Бассани «II giardino dei Finzi-Contini» (нарратив от 1-го лица) и Л. Улицкой «Лестница Якова» (нарратив от 3-го лица) и их переводов, соответственно, на русский и итальянский языки рассматриваются интродукторы переданной речи, вводящие мысли персонажа. Сравнительно-сопоставительный анализ языка оригинала и перевода нацелен на выделение лексико-семантических и синтаксических особенностей, влияющих на восприятие итальянским и русским читателем конструкций переданной речи, выраженных в художественном тексте прямым, косвенным и несобственно-прямым способом. Определение степени воздействия интродукторов на читателя в разных режимах интерпретации эгоцентрических единиц в контексте традиционного нарратива и свободного косвенного дискурса, который характеризуется широким использованием несобственно-прямой речи, является не только ключом к выделению говорящего или мыслящего субъекта в полифонически организованном пространстве текста, но и указанием на некоторые типологические несоответствия, которые следует учитывать при изучении итальянского и русского языков и при переводе с них. Помимо ментальных глаголов и их позиции по отношению к вводимому высказыванию, будут проанализированы предикаты внутреннего временного состояния, перцептивные глаголы, возвратные речевые глаголы, акциональные глаголы, в которых действие совмещается с указанием на внутреннее состояние, - все они, комментируя слова персонажа, тем или иным образом имеют связь с ментальной семантикой и помогают читателю определить субъект переданной мысли в тексте.

Статья посвящена проблеме репрезентации семантической характеристики глагола в структуре ремарок пьесы А. П. Чехова «Вишневый сад» и в ее англоязычном переводе с опорой на статистические методы корпусной лингвистики. Глаголы являются важным элементом драматургического текста и служат одним из способов выражения динамичности/статичности и эмоциональности в ремарочной структуре. Авторы приходят к выводу, что в переводе К. Гарнетт подбирает эквивалентные по значению русским глаголам английские лексемы, что, в свою очередь, способствует верной интерпретации чеховских ремарок.

Статья посвящена анализу семантики эмотивных единиц со значением страха в русском языке XV-XVII вв. Установлено, что семантическое развитие этих единиц определялось действием ряда закономерностей: 1) синкретичное выражение пограничных значений, в частности статального и квалификативного, статального и каузативного и т. д.; 2) дифференцированное обозначение различных аспектов эмоций (степени интенсивности, длительности, внешнего выражения); 3) образное описание эмоций с помощью моделей метафорического и метонимического переноса типа «эмоция - материальный предмет», «эмоция - живое существо» и т. п.

В предлагаемой читателю статье рассматривается письменная история удмуртского слова луд «поле», начиная со времени его первой фиксации во второй половине XVIII столетия до наших дней. Эта лексема, имевшая первоначальное значение «поле», за 250лет развития языка существенно расширила свою семантику. В последнем «Удмуртско-русском словаре» (2008) у слова луд зарегистрировано 4 значения: ‘поле, полевой; родовая жертвенная роща; дикий; степь ’. Следует также отметить, что оно является первым компонентом сложных слов, обозначающих некоторую лексику фауны и флоры, и в современном удмуртском языке пишется слитно. Актуальность темы обусловлена недостаточной на сегодняшний день изученностью лексической системы удмуртского языка, особенно с точки зрения исторической, что является определенной преградой для познания материальной и духовной культуры удмуртского народа, а также его связей с другими народностями. Предметом исследования выступает удмуртское слово луд. Автором на основе разновременных письменных документов на удмуртском языке прослеживается постепенное расширение его семантики до сегодняшних дней. В середине XIX в. в первых переводах Евангелий слово было приспособлено для обозначения термина «пустыня» и атрибута «дикий», а в словарях более позднего периода и новейших письменных источниках оно получило еще мифологическую семантику «жертвеннаяроща» и «дух-хранитель (хозяин) жертвенной рощи». По своему происхождению слово луд является весьма древним, относится к уральскому пласту: в этимологической литературе его соответствия зарегистрированы как в близкородственных, так и дальнеродственных языках.

Сравнение микротопонимики французской и русской деревни представляет интерес для исследования структуры топонимической номинации и ее смыслового наполнения. Новые направления в исследовании имен собственных расширили не только семантику французских и русских микротопонимов, но и определили их словообразовательные модели, в которых можно выделить как общие, так и индивидуальные языковые характеристики. Общими чертами для структурных моделей французских и русских микротопонимов являются: прямой переход нарицательного слова в топоним, аффиксальный способ образования, словосложение и словосочетание.