Статьи

В статье предложен авторский подход в представлении ключевых параметров дефиниции «жизненный мир» (life world) с точки зрения символического интеракционизма, феноменологии и прагматики коммуникативного действия как основополагающих компонентов социологических теорий. Актуальность материалов статьи заключается в том, что четко демонстрируется, каким образом основные макротечения в гуманитарной науке - марксизм, функционализм и веберианство, которые пытаются представить ролевые системы в их объективном контексте - могут быть дополнены конструктивными компонентами современной субъективно-понимающей социологии микроуровней в контекстах смысловых структур и правил интерпретации, в терминах которых актор определяет ситуацию, свое самопонимание (self-understanding), мотивацию, действия и другие измерения укорененности социальных ролей в контексте жизненного мира (context of the lifeworld). Новизна исследования состоит в том, что в статье показаны переходы от микроуровней к макроструктурным феноменам и обратно как результаты взаимодействий и коммуникаций на микроуровне, в том числе в рамках теорий «порядков взаимодействия» (orders of interaction) в моделях И. Гоффмана, «ритуальных цепочек взаимодействия» (interaction ritual chains) Р. Коллинза, «коммуникативного действия» (communicative action) как механизмах «символического воспроизводства» (symbolic reproduction) в моделях Ю. Хабермаса, позволяющих изучать динамику и контексты индивидуального и группового «жизненного мира» и его компонентов. Авторы статьи предприняли попытку решить амбициозную задачу - на базе опорных пунктов понимания социальных действий и коммуникаций в поле интерсубъективности выявить, какими способами смысл и значения приобретают статус социальной объективности.

В данной статье представлено продолжение второй части нашего отзыва на рецензируемое издание “Амбивалентность власти в экономике двадцать первого века: примеры из России и других стран” (2022 г.) под редакцией Вадима Радаева и Зои Котельниковой. Высокий эвристический потенциал рассматриваемой монографии не вызывает никаких сомнений.

Вместе с тем, научный функционал этой книги сам по себе исключительно амбивалентен. При разборе завершающих глав “Амбивалентности власти” авторы данной статьи сделали свой главный акцент на обсуждении многих дискуссионных моментов, представленных в изложении результатов, включая критику показателей моделирования. Наши собственные размышления относительно общих моментов, объединяющих все главы “Амбивалентности власти” как с теоретической точки зрения, так и при описании практик, привели нас к метафоре “зонтичной концепции”, объединяющей все её главы.

Тщательный междисциплинарный и историко-теоретический анализ широкой гаммы смыслов, содержаний и значений дефиниции амбивалентности привёл нас к выводу о том, что это понятие есть некая метафизическая конструкция типа кантовской “вещи-в-себе” (“thing-in-itself”), то есть вещи как таковой, вне зависимости от нашего восприятия. В рецензируемой книге “амбивалентность власти” как кантовская “вещь-в-себе” при использовании разнообразных “опосредующих” манипуляций вдруг превращается в “вещь-для-всех” (“thing-for-all”), раскрывая буквально все смыслы жизни и все её сущности. Мир, взятый “изнутри”, превращается в “мир для всех” подобно тому, как спокойно спящий пролетариат превращается в рабочий “класс-для-себя” с полным осознанием своих классовых интересов и потому готовый свергать любую буржуазию. Амбивалентности власти при этом превращаются в некие “фиговые листки”, готовые прикрывать любые “тёмные стороны” (англ. “dark sides”) объектов иссле-дования. Этот термин явно предпочитает Вадим Радаев, потому что ориентация на “тёмные стороны” исследуемого объекта встречается почти во всех главах рецензируемой книги. На наш взгляд, “тёмные стороны” амбивалентности – это не очень удачная научная метафора, потому что при её применении во всех 17-ти главах книги в анализе амбивалентности власти нужно будет различать разные оттенки тёмных сторон (англ. “different shades of dark sides”) – от “терпимой” тёмной стороны (англ. ‘tolerable’ dark-side) до “невыносимой” (англ. ‘intolerable’ dark-side), как это принято в современном менеджменте и маркетинге. Надо подчеркнуть, что в этих областях проводятся отдельные, соответствующие операционализации и верификации, а в экономической социологии несколько другая научная специфика, вовсе не связанная с фокусированием на “тёмные стороны” амбивалентности. Тем не менее, как нами отмечалось в первой части рецензии, в монографии “Амбивалентность власти” имеется достаточно много ярких и сильных научных текстов, бросающих вызов существующим теориям и удовлетворяющих интересы практически всех, кого занимают вопросы современной экономики, встроенной в современное общество.