Научный архив: статьи

Цель. Оценка непосредственных результатов энуклеации и резекционных вмешательств при нейроэндокринных опухолях поджелудочной железы G1–G2.

Материал и методы. В исследование включен 171 пациент с нейроэндокринными опухолями поджелудочной железы G1–G2. Панкреатодуоденальная резекция выполнена 25 больным, дистальная резекция – 60, энуклеация – 86.

Результаты. В цефалоцервикальном сегменте поджелудочной железы нейроэндокринные опухоли выявлены у 79 пациентов. Энуклеация опухоли выполнена в 54 наблюдениях, панкреатодуоденальная резекция – в 25. Осложнения после энуклеации развились у 22 (40,7%) пациентов, умер 1; после панкреатодуоденальной резекции осложнения выявлены у 9 (36%) больных, умер 1. В корпорокаудальном сегменте нейроэндокринные опухоли локализовались у 92 человек. Энуклеация выполнена в 32 наблюдениях, дистальная резекция поджелудочной железы – в 60. Осложнения после энуклеации отмечены у 5 (15,6%) пациентов, после дистальной резекции – у 27 (45,5%).

Заключение. При высокодифференцированных нейроэндокринных опухолях возможно выполнение энуклеации опухоли. Объем операции определяется размером опухоли, локализацией относительно протока поджелудочной железы, а также личным решением хирурга.

Цель: сравнить результаты используемых в реальной клинической практике подходов к лечению больных старче‑ ского возраста с первичным неметастатическим раком предстательной железы (РПЖ).

Материал: в ретроспективное исследование, основанное на базе данных ЕМИАС, была отобрана медицинская информация о пациентах 75 лет и старше с верифицированным неметастатическим РПЖ, находившихся под наблюдением в ЦОП ЦАО ДЗМ с 31.07.2000 г. по 18.01.2024 г. Больные включались в исследование при наличии доступной информации о сопутствующих заболеваниях, распространенности опухолевого процесса, лечебной тактике, хронологии течения и исходе РПЖ, дате последнего наблюдения или смерти, а также причине смерти в случае ее регистрации.

Результаты: включены данные 401 пациента ≥ 75 лет с верифицированным неметастатическим РПЖ. Медиана возраста — 84,0 (75,0–99,0) года. Медиана индекса коморбидности Чарльсона — 7 (4–12). Медиана исходного уровня простатического специфического антигена (ПСА) — 12,0 (0,3–182,1) нг / мл. У всех больных верифицирована аденокарцинома простаты (грейд ISUP 4–5–87 (21,7 %)). Категория сТ расценена как сТ3–4 у 91 (22,7 %), категория cN1 диагностирована у 22 (5,5 %) пациентов. Больные были классифицированы в группы промежуточного неблаго‑ приятного, высокого и очень высокого риска в 235 (58,6 %) случаях. В 113 (28,2 %) наблюдениях проводилось ради‑ кальное лечение (дистанционная лучевая терапия (ДЛТ) — 113 (28,2 %), радикальная простатэктомия — 37 (9,2 %), брахитерапия — 14 (3,5 %), аблация — 2 (0,5 %)), в 202 (50,4 %) случаях — немедленная противоопухолевая терапия, 33 (8,2 %) пациента получали отсроченное лечение в рамках активно-наблюдательной (10 (2,5 %)) или выжидатель‑ ной тактики (23 (5,7 %)). Группа отсроченного лечения была несопоставима с группами немедленного радикального и лекарственного лечения по размеру выборки и отличалась меньшей долей пациентов групп промежуточного неблагоприятного, высокого и очень высокого риска (р < 0,05 для всех). По остальным признакам лечебные группы были сбалансированы. Медиана наблюдения за всеми больными — 54,1 (1,1–275,7) месяца. Во всей популяции исследования 4‑летняя общая выживаемость (ОВ) составила 95,0 %, специфическая выживаемость (СВ) — 99,4 %, кардиоспецифическая выживаемость (КСВ) — 95,3 %; безрецидивная выживаемость (БРВ) радикально пролеченных пациентов равнялась 74,4 %, выживаемость без прогрессирования (ВБП) на фоне 1 линии лекарственной терапии — 78,3 %, ВБП больных, не получавших немедленного лечения, — 46,6 %. Не выявлено влияния лечебной тактики на ОВ и СВ всей популяции пациентов, в том числе с поправкой на группу риска (p > 0,05 для всех). Отмечено сниже‑ ние 4‑летней КСВ в группе отсроченного лечения по сравнению с группой радикального лечения (83,1 % против 95,2 %, р = 0,036) за счет подгруппы с индексом коморбидности Чарльсона ≥ 8 (72,5 % против 94,8 %, р = 0,060). БРВ оперированных пациентов была ниже, чем у облученных больных (р = 0,032), что не отразилось на показателях СВ и ОВ (p > 0,05 для всех). В подгруппе выжидательной тактики ВБП оказалась ниже, чем у пациентов, находившихся под активным наблюдением (р = 0,015), однако СВ и ОВ в данных когортах была одинакова.

Заключение: у пациентов старческого возраста с неметастатическим РПЖ немедленное радикальное и лекар‑ ственное лечение, не приводит к увеличению СВ и ОВ по сравнению с отсроченным.