Научный архив: статьи

В данной работе предпринята попытка выявить внутреннюю форму слова mangyus, обозначающего основного отрицательного персонажа из фольклора монгольских народов в виде многоголового антропоморфного существа, противопоставляемого положительным эпическим героям. Использованы материалы лексикографических и фольклорных источников, также для сравнения привлекаются данные тюркских языков. На основе анализа семантики слов с корнем *mang (и его вариантов *mangq, *mant, *mand) автор устанавливает, что данный корень служил для реализации признаков ‘округлый’ → ‘большеголовый’ → ‘многоголовый’. Эти признаки в полной мере применимы к внешнему виду рассматриваемых фольклорных персонажей. Автор предполагает, что именно образная лексика является ключом к выявлению мотива номинации базовой лексики алтайских языков. Выявление общего для монгольских и тюркских языков мотива номинации ‘большеголовый’ отражает особенности национально -культурного мировидения родственных народов.

В статье дана характеристика образа лебедя в традиционном мировоззрении бурят. Выяснено, что в народных представлениях бурят образ лебедя полисемантичен и наделен положительной коннотацией. Анализ лексики показывает, что буряты обращали внимание на такие биологические признаки лебедя, как его размеры, окрас оперенья, голос. Тотемный культ этой птицы проявлялся в выполнении обряда почитания, в табу на ее убийство и употребление в пищу ее мяса. Лебедь был инкорпорирован в дарообменные практики бурят. Выделено, что в символике лебедя особое значение придавали белому цвету оперенья. Эта птица наделялась небесной, солярной, водной природой и женским началом. С ее образом связаны идеи небесной благодати и благоденствия, мотив оборотничества. Нарушение ее полета воспринимали как знак грозящей беды и болезни. Она выступала вестником высших сил, наступления лета и зимы. В шаманской поэзии бурят она предстает ездовым животным шамана, его духом-помощником.

В современном мире взаимодействие государства и гражданина происходит в условиях новой цифровой реальности, часто в контексте геймификации. Актуальность проблемы связана с тем, что в процессе цифровизации происходит трансформация всех сфер государственной политики. Проводимая в Российской Федерации политика по сохранению духовно-нравственных ценностей в том числе в области современных культурных инициатив становится плацдармом для возникновения новых проектов в различных области компьютерных игр. При этом можно предположить, что в этом контексте не только присутствуют, но и присутствовали разработки, связанные с традиционными мотивами и ценностями, характерными для российской культуры. Цель исследования - рассмотрение основных ценностных нарративов в современной российской игровой индустрии. В качестве объекта исследования выступают игры, созданные в России. Предмет - такие проекты, как «Atomic Heart», «Чёрная книга», «Смута», «Русы против ящеров» и будущий выпуск «Гардарики». Методом исследования является критический дискурс-анализ. Основной акцент сделан на изучении мотивов, связанных с фольклорной традицией и ценностных нарративов.

Статья представляет собой рецензию на«Антологию тувинских песен», изданную в Китае. В издании собраныизвестные народные, адаптированные и авторские песни тувинцевРоссии, Китая и Монголии. Тексты песен изложены на тувинскомязыке на кириллице и латинице с переводом на китайский имонгольский языки.

Издание антологии актуально в связи с ростом узнаваемоститувинской музыки в Китае и отсутствием фундаментальных ипрактических трудов по данной теме. Толчком в распространениитувинской музыки в стране послужило целенаправленное развитиетуризма в местах расселения тувинцев. Для тувинцев Китая насегодняшний день музыка стала своеобразным маркером этническойсамоидентичности в полиэтнической среде.

Данный проект является совместной успешной работой тувинцев России, Китая иМонголии. Сборник послужит ценным материалом как для исполнителей, любителей, так идля исследователей тувинской песенной культуры.

В статье впервые рассматривается рольсовременного известного музыканта в развитии тувинскогочадагана. Целью данной статьи является изучение вкладаАйлан Ондар в развитие исполнительского искусства игры начадагане. Поставлена задача осветить творчество талантливойинструменталистки, носителя традиции игры на тувинскоминструменте чадаган. Статья призвана восполнить пробел внаправлении исследований, посвященных изучению развитияисполнительства на тувинских музыкальных инструментах. АйланВикторовна Ондар – одна из первых выпускниц отделения тувинскихнациональных инструментов Кызылского колледжа искусств им. А. Б. Чыргал- оола, артистка Тувинского национального оркестра спервых дней его создания, музыкант первого женского фольклорного ансамбля горловогопения «Тыва кызы», заслуженная артистка Республики Тыва.

В процессе написания автор статьи опиралась на методы интервьюирования, анализа, обзора репертуара артистки. Материалом исследования стали архив семьиА. В. Ондар, аудио- и видео-записи исполнения чадаганной музыки. При этом в центреисследования находится и сам инструмент, на котором специализируется А. В. Ондар –чадаган. В результате исследования выяснено, что в родословной исполнительницы ее отеци дедушка по линии отца были известными в своих местах традиционными музыкантами, певцами и одновременно мастерами-изготовителями музыкальных инструментов. Сама А. В. Ондар является в настоящее время единственной чадаганисткой, которая начала игратьна традиционном чадагане с 4-хлетнего возраста в русле устной традиции, а впоследствииполучила профессиональное образование, обучаясь на модернизированном чадагане. Такимобразом, на примере творчества Айлан Ондар можно проследить основные вехи развитиятувинского чадагана.

Выделяется и исследуется концепт от ‘огонь’ в языковой картине мира тувинцев. Материалом для исследования послужили примеры из малых (тывызыктар ‘загадки’, үлегер домактар ‘пословицы’) больших жанров тувинского фольклора (алгышйөрээлдер ‘благопожелания’, мифы и героический эпос). Приводятся также описания некоторых тувинских обычаев и запретов, связанных с почитанием огня. Огонь в традиционном мировоззрении тувинцев является одной из сакральных стихий природы, которая имеет широкий спектр функций. Символические образы концепта выражены в прямом и переносном значениях. Как показывает исследование, концепт от ‘огонь’ употребляется для выражения мифологического мировоззрения и употребляется для обозначения явлений сакральной сферы.

В данной статье основное внимание уделяется легенде народа дукха о происхождении феномена хоомея. Легенда, изложенная в 2009 году стариком Гомбо в таежных районах северного региона Хубсугул в северной Монголии, описывает, как бедный мальчик-сирота научился горловому пению, подражая звуку реки Хоомей, чтобы завоевать руку дочери богатого человека. Автор анализирует терминологию, используемую в легенде: хоомей (монгольское заимствование, служащее общим термином для горлового пения) и гаргираа (возможно, связано с монгольскими словами, обозначающими «водопад» или «серый журавль»). В тексте прослеживаются этимологические связи этих терминов в различных тюркских и монгольских языках.

Статья посвящена музыкально-поэтическому творчеству талантливого русского писателя-песенника конца XIX — начала XX в. М. И. Ожегова. Особо подчеркивается, что, будучи выходцем из крестьян деревни Михино Нолинского уезда Вятской губернии, Ожегов хорошо знал жизнь крестьянина-бедняка и с большим сочувствием рассказывал о ней в своих прекрасных стихотворениях и песнях. М. И. Ожегов не имел возможности получить систематического общего и музыкального образования и все знания получил в основном посредством самообразования. Поэт-самоучка написал более сотни «песен в духе народа своего края», некоторые из которых, обладающие высокими художественными достоинствами, стали популярными песнями и романсами и входили в репертуар таких выдающихся русских певцов прошлого, как Ф. И. Шаляпин, С. Я. Лемешев, Н. А. Обухова, А. В. Нежданова. Они и сегодня звучат в концертных программах современных «романтиков романса». В статье рассматриваются важнейшие вехи биографии Ожегова, прошедшего нелегкий жизненный путь от крестьянина из вятской глубинки до известного московского поэта-песенника, автора нескольких поэтических книг, составителя популярных сборников песен, выходивших многотысячными тиражами, активного участника Суриковского литературно-музыкального кружка. Освещается история создания и песенного бытования лучших произведений музыкально-поэтического наследия Ожегова, которые получили вторую жизнь в качестве песен и романсов, стали практически народными. Отмечено, что заслуги М. И. Ожегова в области поэтического творчества еще в 1930 году оценила «Литературная газета», назвав его «оригинальным и, вероятно, единственным в русской литературе писателем-песенником»

Статья представляет собой рецензию на книгу М. Татар «Тысячеликая героиня: Женский архетип в мифологии и литературе» (М.: Альпина Паблишер, 2024. 453 с.), в которой автор анализирует разные литературные произведения - от древнегреческих мифов до современных комиксов, чтобы выяснить, какими архетипами представлены женские персонажи и какое место в культуре они занимают. Татар проводит параллели между героинями прошлого, которые боролись за свои права с помощью сказительства, и современными женщинами, предающими огласке истории о насилии и несправедливости; освещает проблему молчания как социального феномена и рассматривает слова как оружие борьбы с угнетением и угнетателями. В рецензии освещены как сильные стороны текста, так и упомянутые в нем темы, требующие более глубокого анализа (например, трансформация женского образа в современной массовой культуре, которая пришла на смену фольклору).

Статья посвящена мотиву русалки в творчестве А. С. Пушкина и его истокам в мировой литературе и культуре. Ближайшим источником для Пушкина послужила баллада В. А. Жуковского «Рыбак» (1818), переложение баллады Гёте “Der Fischer” (1778—1779). Пушкин создал целую галерею произведений на эту тему, начиная со стихотворения «Русалка» (1819), драматические сцены «Русалка» (1826— 1832), балладу «Яныш королевич» из цикла «Песни западных славян» (1833—1835). В стихотворении «Русалка» появляется образ монаха, с которым ранее в лицейской лирике отождествлял себя сам поэт, имея в виду свои увлечения, в том числе любовные. Образ русалки встречаем во вступлении к поэме «Руслан и Людмила» (1820) вместе с образом легендарного Лукоморья и древнего дуба (с острова Хортица в низовьях Днепра). Мотив водной девы и водной стихии вдохновлял Пушкина в период его ссылки в Причерноморье. Мотив русалки в мировой культуре восходит к глубочайшей древности (палеолит, минойская, греческая, римская культура) и далее проявляется в Средневековье. Особенно важна в этом плане богатая античная мифология, культура и литература, которую еще в лицее преподавал своему любимому ученику профессор Н. Ф. Кошанский. Прекрасно знаком был с античным наследием и Иоганн Вольфганг Гёте, начиная с раннего страсбургского периода и в течение всей своей жизни. Гёте вдохновлялся образом своей возлюбленной Фридерики Брион, называя ее Каменой, т. е. нимфой, водной девой. В 1820 году Пушкин пишет стихотворение «Нереида», следуя образам греко-римской мифологии. В 1826 году создает отрывок «Как счастлив я, когда могу покинуть…» — монолог героя, обращенный к русалке (наброски будущего текста драмы «Русалка»). Не только древняя античность, но и славянский фольклор подвиг Пушкина на создание баллады «Яныш королевич» из цикла «Песни западных славян» с образами русалки Елицы как водяной царицы и ее дочери Водяницы, с которыми встречается и разговаривает герой баллады.

Предмет исследования — стихотворение Н. А. Заболоцкого «Детство Лутони» в аспекте его геопоэтики. В литературоведческих работах о поэте это стихотворение не упоминается. А оно интересно еще и тем, что это единственное произведение Заболоцкого, выполненное в соотнесении с традиционными образами и жанрами русского фольклора: детскими играми и сказками, действительно бытовавшими в крестьянских семьях. Итог краеведческих разысканий автора будет неожиданым даже для жителей Петербурга: мало кто из них знает, как разгадать загадочную строку поэта: «Мертвый царь сидит в меху» — о предмете, который стал наряду с другими скульптурными атрибутами в изображении самодержца символом утверждения русской государственной власти.

В статье рассмотрены жанровое своеобразие, история собирания, публикации и изучения, современное бытование фольклора удмуртов, проживающих в Республике Башкортостан. Фольклорные традиции данной группы народа, находящегося в отрыве от материнской части этноса, подверглись тюркскому влиянию, но, вместе с тем, сохранили многие архаичные черты. Своеобразие фольклору придает также его связь с традиционной этнической религией. Фольклор удмуртов Башкирии изучен слабо, отсутствуют сборники статей и монографические работы, ему посвященные. В последние годы предпринято исследование народных молитв и обрядового песенного творчества. В настоящее время в связи с сужением аутентичной среды для воспроизводства фольклора, он переходит на сцену, особенно песни. Наблюдается активная ревитализация народных молитв. Большую роль в сохранении местных фольклорных образцов играют ансамбли народной самодеятельности, учителя удмуртского языка и литературы, клубные работники, библиотекари, краеведы.