Воплотившая в себе образ героя своего трагического времени — героя абсолютного поступка среди безнадёжности, абсурда и богооставленности, — Симона Вейль (1909–1943) не только снискала славу великого религиозного философа, прошедшего путь от марксизма и атеизма до предельных форм христианского аскетизма, но и стала тем кьеркегоровским «рыцарем веры», парадоксализм мысли и действий которого стал своего рода фундаментом нравственного выживания европейской цивилизации после двух мировых войн.
Первый русский перевод избранных «Тетрадей» Симоны Вейль, снабжённый подробным историко-культурным и философским комментарием, наконец вводит это уникальное, равнозначное «Опытам» Монтеня и «Мыслям» Паскаля собрание идей в российский интеллектуальный читательский обиход.
Воплотившая в себе образ героя своего трагического времени — героя абсолютного поступка среди безнадежности, абсурда и богославленности, — Симона Вейль (1909–1943) не только снискала славу великого религиозного философа, прошедшего путь от марксизма и атеизма до предельных форм христианского аскетизма, но и стала тем кверкеторовским «рыцарем веры», парадоксализм мысли и действий которого стал своего рода фундаментом нравственного выживания европейской цивилизации после двух мировых войн.
Первый русский перевод избранных «Тетрадей» Симоны Вейль, снабженный подробным историко-культурным и философским комментарием, наконец-то вводит это уникальное, равнозначное «Опытам» Монтеня и «Мыслям» Паскаля собрание идей, в российский интеллектуальный читательский обиход.
Воплотившая в себе образ героя своего трагического времени — героя абсолютного поступка среди безнадежности, абсурда и богоставленности, — Симона Вейль (1909–1943) не только снискала славу великого религиозного философа, прошедшего путь от марксизма и атеизма до предельных форм христианского аскетизма, но и стала тем кверкеторовским «рыцарем веры», парадоксализм мысли и действий которого стал своего рода фундаментом нравственного выживания европейской цивилизации после двух мировых войн.
Первый русский перевод избранных «Тетрадей» Симоны Вейль, снабженный подробным историко-культурным и философским комментарием, наконец-то вводит это уникальное, равнозначное «Опытам» Монтеня и «Мыслям» Паскаля собрание идей в российский интеллектуальный обиход.
В книге, посвящённой 190-летию со дня рождения Л. Н. Толстого, отечественные и зарубежные философы и филологи представили современное понимание войны и мира, насилия и ненасилия, которые являются самыми навязчивыми и парадоксальными феноменами человеческого существования и сопровождают человечество с момента их появления и по сей день, принимая различные обличья: от архаического набега и первобытной солидарности, жертвоприношения и «трубки мира» до современных войн и мирных договоров, террористических актов и миротворческих акций. Идеи и теоретические позиции авторов часто не совпадают и составляют полемический и диалогический контекст книги.
Издание адресовано специалистам в области философии, культурологии и политологии, преподавателям и аспирантам вузов, всем интересующимся философией, историей культуры и литературы.
В книге известной современной художницы Джульетты Аристид подробно описаны процесс работы над рисунком и все необходимые материалы и инструменты для его начала. Проанализировав общие составляющие всех гениальных рисунков, автор делится формулой успеха и рассказывает о методах и техниках, ведущих к мастерству.
В конце каждой главы есть практический урок, который поможет закрепить полученные знания.
Взаимное влияние информации, знания, компетенций и свободы (и, следовательно, демократии) в сложно организованных современных обществах, а также изменение их взаимоотношений в эпоху модерна – одна из интереснейших тем нашего времени. Этот вопрос заслуживает постоянного систематического изучения потому, что в данном случае речь идет не о статичной, раз и навсегда зафиксированной взаимосвязи, а о динамично развивающемся взаимодействии, которое, с одной стороны, зависит от прогресса форм знания и значимых свобод, а с другой – от новых проблем демократии и стремительно растущих научных познаний.
В современных обществах неуклонно возрастает значение специального знания, в чем многие видят угрозу демократии. В чем заключается основная проблема – в том, что нам не хватает знаний, или в том, что мы знаем слишком много? Как наши знания влияют на гражданские свободы? Помогает ли знание справляться с новыми, комплексными задачами или, наоборот, мешает?
В этой книге подробно исследуется изменчивая динамика производства знания и ее влияние на условия и практики свободы, анализируется рост знания о знании и вклад постоянно развивающихся средств коммуникаций в этот процесс. Автор призывает читателей пересмотреть понимание социальной роли знания и предлагает концепцию «общества, основанного на знании», в качестве ключевого ресурса расширения свобод граждан.
В книге предпринята попытка демифологизации одного из крупнейших мыслителей России, пожалуй, с самой трагической судьбой. Власть подарила ему 20 лет Сибири вдали не только от книг и литературной жизни, но вдали от просто развитых людей.
Из реформатора и постепеновца, блистательного мыслителя, вернувшего России идеи христианства, в обличье современного ему позитивизма, что мало кем было увидено, литератора, вызвавшего к жизни в России идеологический роман, по мысли Бахтина, человека, ни разу не унизившегося до просьб о помиловании, с невероятным чувством личного достоинства (а это неприемлемо при любом автократическом режиме), – власть создала фантом революционера, что способствовало развитию тех сил, против которых выступал Чернышевский.
Бесы заняли место реформатора (используя его нравственный капитал невинно загубленного человека). «В одной этой действительно замечательной биографии мы подошли к Древу Жизни, – писал Василий Розанов, – но – взяли да и срубили его». Слишком долго его имя окормляло его противников. Пора увидеть носителя этого имени в его подлинности, расколдовав фантом, который подарила ему злая судьба. По мере сил автор попытался это сделать.
В настоящее издание вошли лекции по истории античной философии, прочитанные П. А. Флоренским в Московской духовной академии в 1908–1910 гг. Они приводятся с более поздними дополнениями автора. В книге также содержатся многочисленные рисунки Флоренского, иллюстрирующие теоретический материал, и приложения, составленные по архивным рукописям П. А. Флоренского специально для настоящего издания. Все это дает представление об историко-философской концепции Флоренского, позволяя увидеть с новых сторон развитие античной философской мысли и ее восприятие в русской интеллектуальной традиции начала XX столетия.
Книга может быть рекомендована философам, культурологам, религиоведам, а также всем тем, кто интересуется историей человеческой мысли.
Главный историко-философский труд немецкого философа Карла Ясперса, рассматривающий жизнь и учение самых выдающихся персонажей истории человеческой мысли, впервые предлагается вниманию русского читателя в полном виде.
Вторую часть работы составляют монографические введения в мир философствования Платона, Августина и Канта – трех ключевых мыслителей европейской истории, дух которых определил судьбу метафизики на века вперед.
Для всех интересующихся историей философской и религиозной мысли.
Какие философские имена, понятия и вопросы скрыты за столь модным ныне, но трудно произносимым и не вполне понятным словом «экзистенциализм»? Как философия экзистенциализма повлияла на культуру и выразила мироощущение современного человека?
Что такое пограничная ситуация, осевое время и подлинное существование? О Блезе Паскале, Сёрене Кьеркегоре, Мигеле де Унамуно и Хосе Ортеге-и-Гассете, Льве Шестове и Николае Бердяеве рассказывает и размышляет в курсе лекций философ и историк Петр Рябов.
