В 2024 году научный мир отметил 300-летие со дня рождения одного из самых сложных и загадочных философов прошлого — И. Канта (1724–1804). Никто не спорит о вкладе этого выдающегося мыслителя в формирование философской мысли. Но так ли нам сейчас важен его известнейший постулат о «звездном небе и моральном законе»? Ответим, что важен, без всякого сомнения, хотя с момента рождения идей этого философа прошло уже много времени, однако разработанные им антиномии актуальны и сегодня.
Философию И. Канта исследовали многие ученые. Они анализировали и развивали различные аспекты его системы. В настоящее время особо актуальной являются этика и политическая философия И. Канта, инспирирующие новые подходы в контексте истории и философии права.
Политическая философия Иммануила Канта не обособлена от его общей мысли. Как политика должна быть понята в свете его морали, так и его мораль может быть понята в свете его политической теории, поэтому для точной характеристики концепции правового государства И. Канта необходимо учитывать и политические, и моральные аспекты его философии.
В последние годы в юридической науке возрос интерес к метафизике. Как исследователи, так и преподаватели, наряду с диалектикой, упоминают метафизический метод как востребованный в науке. Кроме того, метафизика рассматривается как парадигмальная конструкция, которая занимает свою нишу в философско-правовом дискурсе. Эти размышления кажутся реминисценцией Канта, который в своих поздних трудах писал о метафизике нравов, метафизике права и т. д. Поскольку нас интересует именно право, попробуем разобраться, была ли метафизика в философии И. Канта методом, отличным от диалектики, либо теорией философского порядка, или он рассматривал метафизику в иных смыслах?
Весьма давняя и до сих пор открытая к полемике проблема соотношения морали и права интересовала И. Канта и рассматривалась им и в работах «Критика практического разума» (1788) и «Метафизика нравов» (1797). В частности, кенигсбергский мыслитель обращал внимание на ключевое различие данных феноменов в контексте этики долга: право (легальность) имеет формальный характер, относится лишь к внешней стороне поступков; мораль апеллирует к внутренней стороне бытия человека, к мотивам поступков, к свободе (этика как наука о законах свободы), к идее долга. Философ акцентировал внимание и на других различиях морали и права. Так, если право реализуется силой внешнего принуждения, то движущая сила морали — исключительно внутреннее самопобуждение, совесть как «сознание внутреннего судилища в человеке».
300-летний юбилей И. Канта, отмечавшийся в 2024 году, стал поводом посмотреть на воззрения немецкого философа с точки их актуальности. В особенности это относится к его правовым и политическим взглядам, то есть к той сфере, которая охватывает наиболее острые проблемы
Философия, согласно И. Канту, основывается на свободе мысли. «Разум, — писал немецкий классик, — по своей природе свободен и не принимает никаких приказов». Такая свобода мысли не вписывалась в средневековую картину мира. Она во многом противостоит реалиям современного общества, идущего по пути массовизации и коммерциализации культуры, усиления манипулятивного воздействия средств коммуникации на индивидуальное и общественное сознание. В логике общества потребления свободу определяют не мышление, а деньги. Жизненную позицию подобного рода людей И. Кант сформулировал следующим образом: «Мне нет надобности мыслить, если я в состоянии платить; этим скучным делом займутся вместо меня другие».
Так, все же нуждается ли человек в господине или нет? — вопрос чуть ли не риторический. Для нас, во всяком случае. Ответ найден, подсказан жизнью давно и сомнений не вызывает. Ни в каком внешнем господине – ни в посюстороннем, ни в потустороннем – человеку нет нужды. К внутреннему господину — к властвованию над самим собой — человеку обращаться приходится. Внутренним принуждением он прочерчивает границу между свободой и произволом. Без такого принуждения человек оказывается отталкивающей помесью деспота и блаженного. Однако и с ним, с властвованием над собой, не все гладко. Оно свидетельствует о нашей неискренности (о частичном несовпадении хотения и делания) и о том, что мы еще не расквитались с долгами. С внешним принуждением, если оно постоянно и неважно исходит ли от персон или институтов, совсем худо. Оно превращает человека в марионетку, кроткую или агрессивную. Марионеточная фигура не способна на отпор произволу — тут требуется свободный человек, наделенный средствами жесткого противодействия посягательствам на жизнь и здоровье его самого и близких ему людей.
Поставив в названии категорию религиозного опыта, несвойственную И. Канту, мы тем самым начинаем одновременно выходить за пределы разума для религии, с одной стороны, а с другой — возрождать субъективное как субъектное, что обозначает человека как создателя коллективной субъектности. По нашему мнению, введение концепта «религиозный опыт» в философию И. Канта позволяет нам осознать присутствие в его философии, наряду со стремлением к истине, стремления к тому, чтобы субъективное наконец раскрылось как единственно возможное в обретение человеком целостности. Целостности себя как субъекта в субъектности.
В год 300-летия со дня рождения И. Канта возникает необходимость в очередной раз осмыслить роль и значение его творчества в современный период, что позволит обратиться не только непосредственно к его философскому наследию, но и задуматься над современным значением мировой философской мысли, которая включает отечественную философскую традицию.
На наш взгляд, не следует преуменьшать значение собственно философской подготовки в системе высшего образования. Особенно это касается подготовки кадров для сферы правоприменения.
Актуальна мысль об идеологической насыщенности юридического образования, через которое в общественное сознание транслируются определенные идеологические смыслы. Устойчивое представление о том, что «…в целом юридическое образование — это не нейтральный процесс», следует рассматривать как одну из существенных предпосылок организации подготовки кадров для правоприменительной системы.
В рамках данной статьи решается вопрос о возможном воздействии на мнение святителя Григория Нисского об апокатастасисе культурно-исторических событий древней Греции и Римской империи. Используются исторический метод и сравнительный анализ. Прослежено воздействие Гомера, событий микенской культуры, Платона, средиземноморских походов античных городов-государств на греческую философию и в дальнейшем на святителя Григория Нисского. Удалось выявить возможное проникновение библейских понятий и терминов в древнегреческую философию. На культурном фоне Римской империи прослежена эволюция взглядов святителя Григория Нисского на философию, что, весьма вероятно, также оказало большое влияние на его решение отказаться от идеи апокатастасиса. Также показано, что путешествие святителя Григория Нисского в Аравию и Иерусалим, которое произвело на него удручающее впечатление в связи с упадком нравов тамошних христиан, также, вероятно, могло добавить пессимизма в его розовые представления о всеобщем обращении человечества к добру. Приглашения императора тоже могли сыграть свою роль в данном вопросе и подтолкнуть его к более строгому отношению к своим словам, в отличие от его некоторых прежних абстрактных рассуждений которые он «не излагал утвердительно», но предлагал «в виде упражнения».