Статья посвящена становлению и развитию межгосударственного объединения БРИКС. Автор прослеживает историю данного интеграционного объединения, начиная с самых первых встреч представителей государств-участников и вплоть до настоящего времени, когда БРИКС стоит на пороге масштабного расширения. В работе характеризуется постоянно растущий экономический, демографический, ресурсный, гуманитарный потенциал БРИКС, углубляющееся и все более разностороннее интеграционное сотрудничество ее участников в политической сфере, в области борьбы с угрозами безопасности, в экономике и финансах, науке и индустриальном развитии, сельском хозяйстве, охране окружающей среды, гуманитарной сфере, образовании, молодежной политике, спорте, туризме и др. Реконструируя историю БРИКС, автор обращается к Декларациям пятнадцати саммитов данной организации и к ряду других основополагающих документов, которые позволяют выявить характерные черты БРИКС как одного из влиятельных акторов нового мирового порядка XXI в., составить комплексное представление о том, как формировалось поле деятельности данной организации, не являющейся ни оборонительным блоком, ни экономическим союзом, не обладающей (во всяком случае, пока) развитой структурой наднациональных органов управления, но имеющей свою, четко определенную политическую, экономическую и гуманитарную повестку.
В настоящей статье анализируется недостаточно освещённая страница истории Гражданской войны в России на самом сложном её этапе конца 1918–1919 гг.: снабжение белых армий Юга со стороны Антанты на фоне осуществления последней военной интервенции. Авторы сосредоточили своё внимание на отношениях режима генерала А. И. Деникина с властями Великобритании, которая была главным инициатором интервенции Антанты в Россию, а также на обстоятельствах интервенции французских вооружённых сил.
Данное исследование основано преимущественно на документах из фондов Российского государственного военного архива, которые были созданы штабными офицерами белых армий Юга России, а также из фондов Национального архива Великобритании. Такая источниковая база позволила переоценить некоторые устоявшиеся в отечественной историографии положения относительно интервенции Антанты в зоне Чёрного моря. Цель настоящего исследования сводится к определению масштабов, характера и значения помощи Антанты.
В частности, в постсоветской историографии утвердилось мнение, что экономическое преимущество в снабжении войск оружием и боеприпасами большую часть Гражданской войны имела Красная армия. Как показано в работе, поставки из стран Антанты были немалыми, притом важную роль в конце 1918–1919 гг. сыграло применение белыми зарубежных вооружений и техники. Однако ключевую роль, по мнению авторов исследования, имел фактор времени поставок. Пик военно-технической помощи Антанты Вооружённым силам Юга России (ВСЮР) пришёлся на период, когда Красная армия уже окрепла, получив достаточную огневую мощь. Из-за сравнительно долгой процедуры выработки стратегических решений кабинетом министров Великобритании в условиях английских демократии и бюрократической системы по поводу помощи Белому Югу помощь войскам Деникина запоздала.
Массовое кино может выступать инструментом влияния на общественное сознание, апеллируя к общим ценностям и коллективной исторической памяти, и одновременно конструируя их, направляя в соответствующем целям политики русле. Отталкиваясь от существующего в литературе тезиса о том, что национальный кинематограф, как элемент общекультурного кода, может выступать в качестве фактора формирования и укрепления коллективной (социокультурной) идентичности, в настоящей статье авторы анализируют значение усилий Брюсселя по развитию собственной киноиндустрии в рамках конструирования коллективной идентичности Европейского союза. Авторы тестируют гипотезу о том, что для Евросоюза кинематограф выступает одним из способов конструирования своей идентичности через чувства сопричастности (или эмоциональной связи) жителей с объединением. Для этого авторы ставят перед собой цель выявить специфику механизма транслирования общих исторических и социальных нарративов в кинематографе Европейского союза. Методология исследования опирается на структуралистское понимание кинематографа (П. Уоллен, К. Мец). Авторы анализируют то, как на фоне образовавшегося на кинорынке в связи с «кризисом идей» в Голливудском кинематографе вакуума, Европейский союз наращивает институциональные усилия по поддержке и продвижению европейского кинематографа. Этот анализ вписан в более широкий социально-политический контекст роста популярности массового кинематографа как формы досуга в период пандемии, а также обострения украинского кризиса и начала специальной военной операции, актуализирующих задачу по укреплению коллективной идентичности Европейского союза. Авторы приходя к выводу, что в современных условиях Евросоюз уделяет повышенное внимание киноиндустрии с целью использовать кинематограф в качестве инструмента трансляции нарративов, идей и ценностей, необходимых как для решения ситуативных задач по консолидации общественного мнения по тому или иному политическому вопросу (примером может служить в определённой степени обозначившаяся в 2022 г. «милитаризация» кинорынка как реакция на начало специальной военной операции), так и для достижения долгосрочной цели по укреплению общей идентичности Евросоюза. Однако возможности долгосрочного влияния на общественное мнение через кинематограф носят ограниченный характер по причине его быстрого переключения на другие тренды в соответствии со зрительским запросом.
В статье исследуется четвертое видение Перпетуи из раннехристианского памятника «Страсти Перпетуи и Фелицитаты» (“Passio Perpetuae et Felicitatis”), посвященное ее сражению с Египтянином. Мы выявляем литургические аллюзии в отрывке, где помощники помазывают Перпетую елеем, устанавливая связь с псалмами, особенно с псалмом 88 (89). Мы особенно выделяем термин ἀντιλήμπτωρ, который подчеркивает роль Бога как помощника в псалмах, и его появление в видении. Помазание елеем в видении Перпетуи сравнивается с новозаветными контекстами, где оно служит целям экзорцизма и исцеления. В статье рассматривается литургическое значение помазания елеем, которое служит защитой от поражения и способствует изгнанию дьявола. Высказывается предположение, что термин ἀντιλήμπτωρ мог появиться в видении Перпетуи из литургической практики или Псалтыри. Анализируя связи с Псалмом 88 (89), мы обнаруживаем параллели в победной песне Перпетуи, образе Ланисты, держащего жезл, и победе над Египтянином, который отсылает к Рааву в псалме. Превращение Перпетуи в мужчину связано с образом Давида в 88 (89) псалме, что подчеркивает ее роль как царя-военачальника. Образ Египтянина связан с образами Голиафа и Фараона из пророчества Иезекиля. В статье делается вывод, что эти пересечения между видением и Псалмом 88 (89), такие как использование специфических терминов, помазание и победная тематика, скорее всего, не случайны и могут свидетельствовать о неосознанном влиянии. Предполагается, что греческая версия видения содержит более узнаваемые литургические аллюзии, чем латинская. В выводах содержатся ключевые моменты подробного анализа связей между видением Перпетуи и 88 (89) Псалмом, подчеркивается значимость этих пересечений для понимания богословского и литургического контекста видения.
Цель исследования заключается в сравнительном анализе представления событий пандемии COVID-19 в медиадискурсе России, Франции и Германии. Работа включала три этапа: сопоставление акторов биополитики, анализ идеологем биополитики, а также изучение сфер реализации биополитики. Теоретико-методологической основой данного исследования послужили теория биополитики М. Фуко, модель пропаганды Э. Хермана и Н. Хомского, а также концепция (ин) секьюритизации Д. Биго. В качестве материала для исследования выступили тексты о пандемии COVID-19 четырех «волн» (январь 2020 – март 2022), извлеченные по ключевым словам «пандемия», «covid», «коронавирус» из архивов «Российской газеты», «Коммерсанта», «Новой газеты», «Le Figaro», «Le Monde», «Le Parisien», «Süddeutsche Zeitung», «Die Zeit», «Die Tageszeitung». Авторы ставят гипотезу о том, что ориентация на сохранение населения в условиях пандемии и неопределенности сближает стратегии действий различных государств, отраженные в медиадискурсе. Согласно второй гипотезе, пропагандистские ориентации различных медиа одной страны во время пандемии могут значительно различаться, а трансляция биополитических программ правительств в медиадискурсе негосударственных СМИ может быть представлена локально и фрагментарно. Авторы приходят к выводу, что в дискурсе изучаемых СМИ государственная власть (в лице ее акторов) выступает в качестве ключевого субъекта биополитики, частный капитал остается в тени, а гражданское общество представлено только в немецком медиадискурсе в лице политических партий. Кроме того, все изучаемые СМИ в той или иной мере приняли участие в биополитической пропаганде вакцинации, которую проводили правительства России, Германии и Франции. В-третьих, в контексте инсекьюритизации общественной жизни основной фокус медиа касался преимущественно социальных отношений, экономики, здравоохранения и образования. В меньшей степени представлена проблематизация небезопасности в области биовласти или экзистенциальной сфере (как борьба жизни со смертью). В целом, сравнительный анализ СМИ трех стран показывает, что медиадискурс, обладая рядом общих характеристик, имеют страновые и культурные особенности в медиаконструировании «картины мира пандемии».
Раннехристианский памятник «Страсти Перпетуи, Фелицитаты и с ними пострадавших» (Passio Perpetuae et Felicitatis, начало III в.) имеет сложный состав. Одна из частей содержит уникальный текст - «Записки» Перпетуи, написанные ею в заключении перед казнью. В тюремных записях содержится рассказ о четырех снах или видениях героини. В статье рассматриваются второе и третье видения Перпетуи (VII, 1 - VIII, 4), где она видит своего брата Динократа, умершего еще мальчиком после тяжелой болезни. Эти два сна показывают сначала печальную картину его загробного пребывания, но после горячих молитв сестры вид мальчика преображается, и Перпетуя уверяется в его спасении. В настоящей статье этот сюжет рассматривается с точки зрения влияния христианской молитвы на посмертную участь и выделяется особая роль воды в облегчении этой участи. Автор затрагивает также вопрос об устойчивости языческих представлений о загробном мире в новом христианском контексте. В завершение предлагается несколько иная трактовка заключительных слов третьего видения, чем традиционно принято их понимать комментаторами, переводчиками и издателями текста.
В статье рассматривается сон Перпетуи, который она видит в темнице и в котором находит ответ на вопрос, ждет ли впереди мученичество или освобождение. Во сне героиня видит лестницу, восходящую к небесам, а у подножия лестницы поджидает и угрожает сновидице змей. Мы видим героиню на перепутье, в момент выбора, когда для нее есть путь вверх и путь вниз. В статье отмечается традиционность данного образа лестницы как символа вознесения к небесам и духовного преображения.Змей препятствует восхождению Перпетуи и символически представляет дьявола. Однако образ змея сложен и многозначен. Во сне Перпетуи он появляется как олицетворение телесного, языческого, как образ искусителя и как воплощение страха перед грядущим мученичеством. Однако уникальность данного текста заключается в том, что, как признается большинством исследователей, описанные сны являются не сконструированными литературными сочинениями, а реальными снами героини, отражающими состояние ее психики в период тяжелейшего выбора и духовной трансформации. Отмечается также, что соседство образов лестницы и змея, то есть символических противоположностей, находит аналог в традиционной восточной трансформационной игре «Лила», имеющей многовековую историю и символически представляющей духовный путь «играющего» как совершение выборов, некоторые из которых ведут к вознесению, а некоторые - к падению.Цель этой работы - обратить внимание на то, как в истории Перпетуи образы лестницы и змея сходятся вместе. Описанное видение, будучи, с одной стороны, личным сном, с другой стороны, вписалось в иную существующую уже традицию, описывающую сложный путь души, испытания и искушения, а также духовный взлет к небесам и высшим силам.
В статье поставлена цель определить внешнеполитические приоритеты современного Китая посредством анализа зарубежных визитов председателя КНР Си Цзиньпина. Рассматривая динамику и содержание зарубежных визитов национального лидера, авторы делают выводы об эволюции векторов внешней политики государства. Особенно продуктивным этот подход представляется для Китая, где визит лидера страны – это действие, заслуживающее особого внимания в силу исторически сложившихся причин. Си Цзиньпин в течение первого десятилетия нахождения в должности главы КНР значительно изменил подходы к дипломатии национального лидера посредством зарубежных визитов. Если для первого срока (2013–2018 гг.) была в целом характерна та же модель «выездной активности», что и у его предшественников, начиная с рубежа 1980–1990-х гг., то для второго срока (2018–2023 гг.), даже с поправкой на вынужденную паузу, вызванную пандемией коронавируса, характерно возвращение к более традиционной модели китайской дипломатии, которая исходит из чувства самодостаточности и предполагает сокращение числа зарубежных поездок. Данный вывод подкрепляется сравнением как двух сроков правления Си Цзиньпина, так и дипломатии национального лидера посредством зарубежных визитов при Ху Цзиньтао (2003–2013 гг.) В связи с переизбранием Си Цзиньпина на третий срок как главы КНР, данное исследование позволяет установить текущие приоритеты внешней политики Китая. Авторы отмечают, что в 2018–2023 гг. лидер КНР стал чаще посещать страны Юго-Восточной Азии (особенно Индонезию и Вьетнам) в ущерб дипломатической активности на западноевропейском направлении; при этом Россия и США по-прежнему остаются главными странами для внешней политики КНР. В качестве данных для исследования были использованы материалы Министерства иностранных дел КНР, Администрации Президента Российской Федерации, а также данные исследовательских проектов China Vitae и China Power.
В статье представлен анализ взаимоотношений в семье христианской мученицы III в. Перпетуи. Автор рассматривает, каким образом типичный для житий христианских мучеников конфликт христианина и его родных-язычников отражен в тексте «Страстей свв. Перпетуи, Фелицитаты и их сомучеников». Уникальность этого памятника состоит в том, что семейный конфликт в нем описан от лица самой мученицы в тюремных записях Перпетуи. При этом проблема отношений с домочадцами и, в частности, конфликт с отцом, толкающим ее к отступничеству, занимает в записях героини центральное место. На примере сравнения «Страстей свв. Перпетуи, Фелицитаты и их сомучеников» с более поздними «Актами Перпетуи и Фелицитаты» можно проследить, как реалистичное описание отношений в семье новообращенной христианки во всем их многообразии, от единомыслия с братом-катехуменом до острого конфликта с отцом, сменяется подгонкой под уже сложившуюся схему. В рамках более поздней схемы домочадцы-нехристиане становятся неразличимой толпой «просто язычников», которых новообращенный христианин отождествляет со своим греховным прошлым и часто воспринимает как врагов.
Настоящее исследование анализирует современные тенденции в китайских академических дискуссиях по вопросам Евразии, которые всё больше сосредоточены на переосмыслении пространственных аспектов китайской внешней политики. Анализируя широкий спектр мнений китайских учёных, статья выявляет сложности в формировании уникального китайского взгляда на евразийское пространство. Авторы опираются на ряд современных и активно цитируемых работ китайских исследователей, в которых Евразия рассматривается как самостоятельная тема. Отходя от более консервативного официального дискурса, который до сих пор ассоциирует Евразию преимущественно с постсоветским пространством и не стремится активно выдвигать собственную евразийскую повестку, китайские учёные используют различные теоретические рамки для исследования Евразии, предлагают новые подходы и идеи для оценки истории региона и сегодняшней ситуации. Вопреки ожиданиям, инициатива «Один пояс, один путь» не привела к разработке официальной китайской концепции Евразии. Тем не менее, интенсивные и разнонаправленные дискуссии в академической среде свидетельствуют о поиске новых путей взаимодействия в евразийском регионе, особенно в условиях усиливающейся глобальной неопределённости