Договор по ПРО 1972 г. между СССР и США допускал развертывание ограниченной стратегической системы ПРО, но устанавливал строгий запрет на размещение систем противоракетной обороны за пределами их национальной территории. По прошествии четырех кардинальных пересмотров своей политики в области ПРО США взяли курс на развертывание системы ПРО в Европе, как заявлялось, для защиты региона от ракетно-ядерных угроз со стороны “третьих стран”. На современном этапе нарастающая деградация отношений России и стран Запада, особенно на фоне боевых действий на Украине, привела к выдвижению странами НАТО новыхподходов по интеграции систем ПРО и ПВО, предусматривающих функциональное сопряжение информационно-управляющих систем и ударных компонентов для успешного перехвата разногокласса целей. В статье предлагается авторская периодизация политики США в области противоракетной обороны, а также рассматривается каждый из выделенных этапов с особым акцентом напоследний, имеющий прямое отношение к современной политической ситуации.
С 2017 г. государства ЕС и НАТО ведут дискуссию о формировании «военного Шенгена», подчеркивая важность интеграции усилий для оперативного реагирования на потенциальные кризисы на восточном фланге альянса. В условиях обострения противоречий между Россией и Западом данная тема обретает еще большую актуальность. Цель настоящего исследования - определить роль транспортной инфраструктуры, прежде всего автомобильной и железнодорожной, в обеспечении военной мобильности НАТО в Европе, а также рассмотреть основные направления и форматы сотрудничества в данной области. Особое внимание в работе уделяется проектам «Инициативы трех морей» (Via Carpatia, Via Baltica, Rail-2-Sea), инициативам в рамках Трансъевропейской транспортной сети (TEN-T) и программам Постоянного структурированного сотрудничества по вопросам безопасности и обороны (PESCO). На основе концепции секьюритизации автор демонстрирует механизмы, через которые гражданские проекты приобретают военную значимость, формируя инфраструктуру двойного назначения. Сделан вывод о том, что военная мобильность становится ключевой точкой для углубления сотрудничества ЕС и НАТО и открывает новые стратегические возможности для альянса, способствуя быстрой переброске войск и техники к российским границам. Целевая задача ЕС и НАТО - к 2030 г. сформировать в Европе транспортную инфраструктуру, полноценно функционирующую для удовлетворения военных нужд. В среднесрочной перспективе это может создать дополнительные вызовы для России. Соответственно, в заключительной части статьи предлагаются различные пути реагирования.
Анализируются стремительные изменения геополитического ландшафта в Арктическом регионе, вызванные вступлением Финляндии и Швеции в НАТО и представляющие угрозу как для региональной безопасности, так и для национальной безопасности России.
Цель статьи заключается в комплексном рассмотрении эволюции военно-политической обстановки в Арктике с акцентом на расширении активности Североатлантического Альянса в регионе и вызовах для России, связанных с вступлением в организацию Швеции и Финляндии. Относительно бесконфликтный на протяжении последних десятилетий регион вновь становится ареной стратегического противостояния. Авторами рассмотрена эволюция расширения присутствия НАТО в Арктике в контексте общей военно-политической обстановки в регионе.
В качестве методологии исследования выступает традиционное понимание безопасности (“hard security”) в рамках реализма. Методология написания статьи также основана на комплексном системном анализе, нормативно-правовом анализе официальных документов НАТО. Применяется также качественный и количественный контент-анализ.
В статье выделены и обоснованы основные этапы, названы причины и движущие силы роста активности Альянса на североевропейском направлении. В фокусе внимания авторов статьи также присутствует история сотрудничества и логика сближения Финляндии и Швеции с НАТО. Утверждается, что процессы милитаризации в Арктике в целом соответствовали общемировой тенденции на обострение соперничества между Россией и западными странами. Обозначены основные вызовы национальной безопасности России.
Сделан вывод о неокончательном характере расширения НАТО и существующих возможностях для увеличения присутствия Альянса в Арктике. По мнению авторов, сохранение основных элементов управления (governance) в регионе и осознание общих угроз от потенциального конфликта позволяют в краткосрочной перспективе предположить фиксацию текущего распределения сил и отсутствие серьезных обострений военно-политической ситуации в Арктике.
С середины 2010-х гг. ФРГ заметно скорректировала подходы к использованию бундесвера, перенацелив стратегическое внимание с зон в отдалении от Евроатлантического сообщества на деятельность внутри и вблизи него. Это актуализировало проблему поиска фокусных партнеров в Восточной Европе, углубления и расширения сотрудничества с ними. В статье исследуется эволюция политической и военной составляющих диалога Германии и Литвы на современном этапе. Показывается подход ФРГ к оценке фактора исторической памяти, стремление позиционировать себя в роли защитницы национальной государственности партнера. При этом в начале XXI в. имел место дефицит стратегического внимания Германии к Литве, что проявилось в спаде диалога 2014-2015 гг. В условиях конфронтации «западных демократий» и РФ ФРГ реализовывала стратегию плавно, но неуклонно наращиваемого давления на Россию. Восприятие этого подхода в Вильнюсе менялось от негативного до все более позитивного по мере роста вовлеченности Германии в «сдерживание» РФ. Исследуется развертывание и наращивание (до «ядра» многосторонней бригады) контингента бундесвера в Литве под эгидой НАТО. Особое внимание уделено влиянию этого процесса на развитие политического сотрудничества, что показано на примере запуска (2018) и функционирования формата «B3 + 1» (страны Балтии и ФРГ) на высшем уровне. Делается вывод о появлении определенной зависимости от Литвы вследствие повышенного желания сохранить ее в качестве надежного младшего партнера.
В статье анализируется динамика очередного обострения напряженности в косовском конфликте, включая повестку диалога между Белградом и Приштиной и достигнутые в 2023 г. договоренности. Оценивается влияние на переговорный процесс кризиса европейской безопасности и конфронтации России с западными странами. Сделан вывод о том, что обострение кризиса в начале 2020-х годов связано с попытками властей в Приштине при поддержке Европейского Союза и США завершить оформление государственности частично признанной республики и установить суверенитет Приштины над всей территорией края, избегая при этом гарантий безопасности и соблюдения гражданских и политических прав проживающего на его территории сербского населения. В настоящее время ключевыми вопросами переговоров являются пути нормализации отношений сербов Косово и Метохии с властями в Приштине, возвращение сербов в общие косовские структуры полиции, административные и политические институты, а также создание Сообщества сербских муниципалитетов. Cоглашения, достигнутые при посредничестве ЕС в феврале и марте 2023 г., определяют долгосрочную перспективу урегулирования конфликта, связывая успехи в налаживании межобщинных отношений с прогрессом европейской интеграции Сербии и Косово, но при этом не предлагая четкого пути к достижению конкретных договоренностей по статусу края в краткосрочной перспективе. Растущее противостояние России с Западом (включая ЕС, США и НАТО) негативно влияет на процесс примирения, усиливая конфронтационную риторику сторон и повышая риск эскалации насилия.
Как главный агрессор во Второй мировой войне Германия обязана бессрочно соблюдать комплекс строгих ограничений при развитии и использовании своего военного потенциала. Рассмотрена эволюция наблюдения за страной этой фундаментальной основы до начала 2020-х гг. Внимание уделяется кейсам пересмотру Германией условий, которые ограничивают строительство военной страны радиальных державных амбиций. ФРГ заявила, что «российская (советская) угроза» стала основным поводом для ремилитаризации. Однако в действительности Германия уделяла внимание своей особой ответственности перед СССР и РФ. В данном двадцати показаны рамочные условия развития «военной машины» ФРГ, заданные канцлером К. Аденауэром. Прослежена направленность ремилитаризации ФРГ в период с конца 2010-х гг. Изучены особенности использования Бундесвера внутри и за пределами зоны безопасности НАТО, как шаги по отходу от «стратегической сдержанности».
В статье исследуется эволюция военно-промышленного комплекса (ВПК) двух ведущих государств Европейского Союза - ФРГ и Франции - под влиянием украинского конфликта в 2022-2024 годах. Авторы рассматривают развитие ВПК на трех уровнях: доктринальном, экономическом (бюджеты и тенденции модернизации вооруженных сил) и промышленном (развитие ряда направлений военного производства). Показано, что Германия и Франция частично заимствуют опыт ведущихся боевых действий на Украине, но о полноценной трансформации их армий речи не идет. Изучение военных бюджетов и модернизации вооруженных сил двух стран демонстрирует увеличение военных расходов, а также рост закупок вооружений и военной техники и их модернизацию, но говорить о масштабном их наращивании также пока не приходится. Анализ развития ВПК двух стран по ряду ключевых направлений (средства противовоздушной оборон (ПВО), бронетехника, артиллерия, артиллерийские снаряды и авиация) подтверждает ранее обозначившиеся тенденции. Сделан вывод о том, что хотя по отдельным видам вооружений (бронетехника, ПВО, артиллерия) можно говорить об усилиях по наращиванию производств, в целом они носят «косметический», а не качественный характер. Наращивание масштабов производства идет медленно, поскольку в Берлине и Париже по разным соображениям пока не видят оснований для долгосрочных военных заказов. Выявлено, что, несмотря на совместные инициативы, Германия и Франция, скорее, разделяют специализацию, чем объединяют мощности в сфере ВПК.
Распад СССР и ревизия Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений повлекли за собой тектонические изменения в регионе Балтийского моря: оказалось, что еще недавно северный фланг наиболее вероятного театра военных действий между Североатлантическим альянсом и Организацией Варшавского договора имеет историческую возможность превратиться в регион интенсивного политического, экономического, образовательного и культурного взаимодействия - а именно под такими лозунгами развернулось построение новой региональной модели международных отношений рубежа XX и XXI в. В статье изучается эволюция региональной модели международных отношений от «региона согласия» к современному «региону конфликта» через изучение опыта построения и динамику развития региональных кооперационных сетей в условиях общего кризиса мировой системы международных отношений. Исследование опирается на традиции историко-политического анализа регионов как субъектов системы международных отношений, на массив релевантных документов и материалов международных организаций, внешнеполитических ведомств и иных органов государственной власти стран Балтийского региона. В заключительной части реализовано прикладное измерение исследования: сформулирован вывод о необходимости экспертного поиска постконфликтной региональной повестки и представлены предложения по ее возможному содержанию.
В брошюре анализируется политика основных стран — членов НАТО в Африке. Автор отмечает опасность для судеб ее народов замыслов этого агрессивного блока, пытающегося использовать континент в качестве одного из плацдармов для борьбы против СССР и других государств социалистического содружества, всех сил мира и социального прогресса. Брошюра рассчитана на лекторов-международников, преподавателей и студентов, слушателей народных университетов, читателей интересующихся актуальными событиями в мире.
В данной работе анализируются некоторые аспекты преемственности внешней политики Великобритании в Балтийском регионе в XX-XXI вв. в отношении России. Если ранее влияние Соединённого Королевства базировалось на мощи военного флота, дипломатии и экономическом доминировании в парадигме Великих Держав, то современное «мирообустройство» требует от Британии динамического обоснования своего положения в нём. Такой подход, с учётом отсутствия должных ресурсов, вынуждает Британию трансформировать свою внешнюю политику в отношении России, делая ставку на ресурсы своих союзников, а также на развитие подконтрольных Лондону сетей и средств массовой коммуникации в регионе.