SCI Библиотека

В статье рассматриваются особенности повествовательной техники (нарративов) двух историков, относившихся к разным языковым и религиозным традициям, - Иоанна Никиуского, коптского епископа-монофизита из города Никиу (вторая половина VII в.), и прославленного византийского историка эпохи правления Юстиниана I (527-565) Прокопия Кесарийского. Автор сопоставляет сведения двух историков по одному и тому же сюжету - военной кампании Юстиниана в Лазике, небольшом царстве на западе современной Грузии, проведенной в 527-528 гг. Данное сопоставление позволяет выявить специфику методов каждого из историков. Главные вопросы, поставленные в статье: как Иоанн Никиуский и Прокопий Кесарийский рассказывали о вой не в Лазике, в какой последовательности они поместили сюжеты и события, какой идеологической линии придерживались. Главный вывод состоит в том, что труд Иоанна Никиуского («Хроника») принадлежал к жанру церковной истории и в содержательном плане отражал ценности христианской идеологии. Вместе с тем Иоанн Никиуский хорошо знал труды Прокопия, но использовал их выборочно, отдавая предпочтение христианской историографии. Это хорошо видно как раз на примере сюжета с вой ной в Лазике, где Иоанн практически полностью следовал версии, изложенной не у Прокопия, а у другого христианского хрониста - Иоанна Малалы, тоже жившего во времена Юстиниана.

Статья посвящена антропологическому аспекту захвата Рима вой сками Алариха, кульминационного события кризиса 408-410 гг. на Апеннинском полуострове. Опираясь на сведения нарративных источников, археологические данные, применяя метод просопографического анализа, автор исследует сведения о повреждениях частных и общественных зданий города Рима, а также анализирует, как горожане спасались от готской угрозы. Автор приходит к заключению, что отсутствие археологически зафиксированных разрушений в Риме, надежно связанных с разграблением 410 г., не является свидетельством того, что город не пострадал. Повреждения затронули всю территорию Рима, а насилия, грабежи и убийства коснулись многих жителей. Пытаясь спастись от варваров, римляне бежали из города или искали убежища в храмах. Но если простые горожане оставались в Риме или эвакуировались на о. Игилий, то аристократы имели возможность мигрировать в западном направлении (о. Игилий), южном (Северная Африка), восточном (Палестина) или северном (Равенна). За некоторыми исключениями во всех проанализированных случаях миграции были краткосрочными. Переезды же римских аристократов из Италии в Северную Африку или Палестину, возможно, были связаны не столько с нашествием варваров, сколько с желанием посвятить себя служению Богу вдали от городских центров. В целом, разграбление Рима 410 г. оказалось тяжелым испытанием для города и его жителей, однако экономические ресурсы, которыми владели представители сенаторской аристократии, позволили быстро восстановить прежний уровень жизни.

Актуальность: исторический опыт свидетельствует о том, что проблема ресоциализации участников боевых действий оказывает существенное влияние на социальную безопасность и устойчивость развития общества в поствоенное время. В связи с событиями, вызванными геополитической нестабильностью и проведением СВО, данная тема вновь приобретает актуальность для современного российского общества, так как от эффективности процессов ресоциализации во многом будут зависеть не только здоровье и благополучие военнослужащих, принимавших непосредственное участие в боевых действиях, но и важнейшие показатели социально-экономического развития станы в целом. Проблема исследования: ввиду значительного увеличения числа участников боевых действий на протяжении последних лет возникает необходимость разработки комплексной социальной программы по оказанию помощи в социальной адаптации и ресоциализации данной категории лиц. В настоящее время закрепленные на федеральном и региональном уровне правовые стандарты подобные практики не учитывают, в связи с чем возникает опасность вхождения бывших военнослужащих в группу социального риска. Особую значимость обретает разработка дополнительных мер по восстановлению и диверсифицированию социального капитала участников боевых действий, включающего в себя три базовых сегмента - социальные связи, ценности и нормы.

Цель: разработать меры поддержки участников боевых действий с использованием структурных составляющих социального капитала, ориентированных на повышение эффективности процесса ресоциализации.

Методы: методы анализа и синтеза, сравнения, обобщения и систематизации, аналогии.

Результаты: выявлено, что эффективность ресоциализации в значительной степени обусловлена степенью задействования в процесс базовых сегментов социального капитала; доказана целесообразность введения мер дополнительной поддержки военнослужащих с использованием первичного социального капитала (уровень семьи и малых групп) и вторичного (трудовые коллективы, общественные организации, социум); разработаны дополнительные меры поддержки, направленные на повышение эффективности ресоциализации участников боевых действий; установлено, что социальный капитал военнослужащих в случае неэффективной ресоциализации может обретать негативные, деструктивные формы проявления.

Выводы: разработанный в настоящее время комплекс мер поддержки участников СВО содержит множество направлений, затрагивающих практически все сферы жизни, но тем не менее существенным упущением остается то, что они носят преимущественно нормативный характер, не учитывая при этом в полной мере социально-психологические проблемы, с которыми сталкиваются военнослужащие после возвращения к мирной жизни. Для повышения эффективности предпринятых мер необходима переориентация с нормативного подхода на процессный, позволяющий взглянуть на ресоциализацию военнослужащих как на ряд этапов, на каждом из которых должны вводиться соответствующие виды помощи в выборе и проработке целевых ориентиров. Кроме того, особое внимание должно уделяться мерам восстановления дефлексированных ранее моделей поведения, основанных на утраченных ценностях, нормах и социальных связях - базовых сегментах социального капитала.

Период Второй мировой войны, наравне с военным и политическим вызовом, привел к беспрецедентному экономическому давлению и преобразованиям. В этой статье будет рассмотрена законодательная база, принятая в начале войны, последовавшие за этим изменения в экономических показателях и общее влияние на британскую экономику в 1941-1945 годах.

Возникновение и динамика войн не являются строго регулярными, предсказуемыми явлениями, но не являются и полностью случайными. На основе анализа результатов широкого круга исследований военной истории Г. Кэшман сформулировал несколько эмпирических закономерностей, которые требуют теоретического объяснения и социально-философского осмысления. В статье рассматриваются такие вопросы, как войны между сопредельными соседями и стабильными соперниками, территориальные споры, неравенство сил, роль воинственных держав. Особое теоретическое внимание уделено концепции демократического мира, восходящей к идеям И. Канта. Показано, что нормативные и экономические аргументы слабы, тогда как институциональное объяснение более правдоподобно. Система сдержек и противовесов, понимаемая как высокая степень коллегиальной разделенности власти, является важным фактором, препятствующим развязыванию новых войн.

В статье анализируется феномен войны. Выделяются четыре порядка ее сущности: социально-политическое явление, продолжение политики, вооруженная борьба, сопровождение невоенными средствами. С опорой на классический труд К. Клаузевица и Военную доктрину РФ, формулируются восемь инвариантных (неизменных и обязательных) признаков войны. Указывается, что в последнее время все более широкое распространение получает альтернативная трактовка войны, в которой вооруженная борьба не является ее обязательным атрибутом. Раскрываются ее основные посылки, их теоретическая несостоятельность и практически-политическая контрпродуктивность.

В статье дается краткий анализ причин и поводов для развязывания военных конфликтов и войн в прошлом, настоящем и делается прогноз на будущее. Давая оценку при сравнении идеологических разногласий и коммерческих целей, автор делает вывод о первичности экономических приоритетов, служащих причинами военных конфликтов и войн. Анализируя исторические примеры, автор показывает, что именно экономические приоритеты во все времена являлись основными причинами для развязывания военных действий. Основными задачами, которые решал агрессор, развязывая войну, являлись: расширение территории своего обитания; разграбление побежденных; превращение побежденного населения в рабов (дешевую рабочую силу). Именно данные приоритеты, по мнению автора, являются главными во всех войнах и вооруженных конфликтах, происходящих в истории. Аналогичные задачи решают в настоящее время промышленные и банковские олигархи США и объединенного Запада на Ближнем Востоке, в Африке и Латинской Америке, Европе. Иные цели и задачи войн и вооруженных конфликтов являются второстепенными и могут быть реализованы в качестве дополнительных. В этой связи вопрос о первичности и вторичности коммерческой выгоды и идеологии решается в пользу коммерческой выгоды. В статье, на основе научных и исследовательских работ автора, делается вывод о том, что современная ситуация в мире имеет хорошо продуманную и тщательно просчитанную финансовыми олигархами США и объединенного Запада ситуацию, которая является коммерческим проектом, и ее реализация должна принести им существенные доходы, а населению планеты Земля разрушение, горе и страдание.

Введение. В статье рассматривается военно-философское наследие русского мыслителя И. А. Ильина (1883-1954) в контексте современного научного дискурса.

Материалы и методы. Теоретическую основу настоящего исследования составляют военно-философские труды И. А. Ильина, написанные в рамках органической методологии, которая исходит из следующих положений: все стороны жизни общества органически взаимосвязаны; необходимо проникновение во внутренний смысл фактов, «в духовное значение исторических явлений»; общество и политика развиваются как живые организмы по своим внутренним законам на базе специфической культуры народа; культура находится в неразрывной связи с религией. В соответствии с данными положениями для достижения поставленной цели статьи были применены религиозно-философский и нормативно-ценностный подходы. Также использованы материалы научных публикаций по заявленной проблематике, изучение которых выполнено на общенаучных методах анализа и систематизации.

Результаты исследования. Осуществлена реконструкция взглядов выдающегося русского мыслителя И. А. Ильина на проблему войны с точки зрения органической методологии. Основной акцент сделан на выявлении духовного смысла и нравственного противоречия войны. Показано, что, по логике философа, духовный смысл войны состоит в том, чтобы при жизни человек любил «нечто высшее более, чем себя», и лишь тогда он может преодолеть духовное испытание войны и всякое бремя жизни. Рассмотрено различие между духовным значением и духовной оправданностью войны. Выделены основания, при которых допускается применение насилия через категории «духовное достояние», «свободная самобытная жизнь». В связи с проблемой допустимости насилия, человекоубийства, которые нельзя оправдать с нравственной точки зрения, показано главное нравственное противоречие войны. По итогам проведенного изучения современного научного дискурса сделан вывод об актуальном методологическом значении военно-философского наследия И. А. Ильина для анализа и оценки проблем современной (гибридной) войны.

Обсуждение и заключение. Философское осмысление войны обусловлено многоплановым характером современной (гибридной) войны, важнейшей составляющей которой, наряду с вооруженной борьбой, является борьба смыслов существования цивилизаций. Ее цель - разрушение национально-культурных ценностей народа, внедрение ложных духовно-нравственных представлений о войне. Гибридную войну против России ведет сегодня так называемый коллективный Запад во главе с США. Для противостояния его угрозам важно сформировать новое знание о войне на основе духовно-нравственных положений религиозной философии войны И. А. Ильина. В современном научном дискурсе трактовки войны философом как духовного и нравственно противоречивого явления применяются как актуальная методология. Основополагающее методологическое значение имеет положение об оправданности войны как «нравственно виновного делания», если она является ответом народа на нападение, угрожающее его самобытности, культуре, духовному достоянию, вне зависимости от того, «кто именно объявил войну, занял ли кто-нибудь чужую территорию и т. д.». Ненасилие при такой угрозе есть «духовное самоубийство» и «лживое лицемерие».

Статья исследует правосознание древних греков сквозь призму их представлений о законах и обычаях войны. Автор, анализируя свидетельства античных авторов, утверждает, что в Древней Греции сложились достаточно развитые представления о правилах ведения войны, выраженные в ее законах и обычаях. Их основными источниками являлись нормы обычного и религиозного права и, лишь в очень незначительной степени, нормы писанного права. Последовательно рассматривая наиболее важные законы и обычаи войны (обращение с пленными, сложившими оружие и просящими о пощаде, мирным населением, телами павших, религиозными объектами, послами и переговорщиками и другие) автор приходит к выводу, что несмотря, на то, что греки признавали их справедливость и божественный характер, они часто нарушались, вследствие отсутствия эффективного механизма их исполнения, противоречий норм обычного права.

В статье предпринята попытка проанализировать дипломатическую ситуацию с 1713 по 1717 годы включительно. Автор попытался рассмотреть все возможные варианты завершения Северной войны с позиции посредничества. Одним из наиболее важных вопросов для европейского сообщества оставался вопрос о замене Швеции на Россию.