SCI Библиотека

В статье рассматриваются названия населенных пунктов Южной (Олонецкой) Карелии, где последние несколько столетий бо́льшая часть населения говорит на ливвиковском наречии карельского языка. Автором отмечено, что на ранних этапах освоения региона карелами-ливвиками формирование поселенческой системы определялось физико-географическими условиями и типом практикуемого населением хозяйства. Важнейшую роль здесь сыграло то, что Южная Карелия богата озерами и реками, поэтому первоначально деревни карелов-ливвиков находились главным образом на берегах водоемов. С XVIII в. начинается освоение не связанных с водоемами возвышенностей, в связи с чем появляются населенные пункты «сележного» типа. Главное внимание в статье уделено типам сельских поселений у карелов-ливвиков и структурным особенностям их ойконимии. В однокомпонентных названиях наиболее частотными оказываются ойконимы с l-овым формантом, восходящие, как правило, к антропонимам; реже используются отантропонимные модели без форманта и с формантами -(i)ne, -sto, рус. -ово, -щина. Среди остальных ойконимов наибольшей продуктивностью обладают названия, образованные на основе географических терминов pogostu ‘село с церковью’, kylä и hieru ‘деревня’; выявлен также ряд терминов для обозначения малодворных поселений и хуторов: kodi, kondu, perti, taloi; карельские термины, восходящие к рус. мыза, хутор. В статье анализируются причины различной продуктивности ойконимов с этими компонентами, рассматриваются вопросы хронологии их вхождения в топонимическую систему, обосновывается включение в данный ряд реконструированных по топонимическим данным лексем *moiživo и *tula, служивших предположительно для обозначения малодворных поселений и хуторов. По мнению автора, кульминация формирования поселенческой системы в Южной Карелии приходится на первую треть XX в., однако далее, с коллективизацией и последовавшими за ней репрессиями, начала происходить деградация поселенческой системы, финалом которой стала ликвидация «неперспективных» деревень в 1960-1970-е гг.

Введение. Уникальным источником для изучения исторической диалектологии карельского языка с момента формирования его основных диалектных ареалов и до начала их целенаправленного исследования в середине XIX в. являются старописьменные памятники: словарные записи и переводы текстов духовного содержания. Настоящая статья представляет собой первую попытку анализа и выявления диалектных особенностей карельского языкового материала, приведенного в двух частях Сравнительного словаря всех языков и наречий П. С. Палласа, с целью определения возможной географической локализации его источников.

Материалы и методы. Объектом исследования выступили записанные средствами кириллической графики 479 лексем «по корельски» и 275 лексем «по олонецки». С целью определения их диалектной принадлежности к анализу привлекались современные диалектные данные по 21 говору карельского языка Карелии и Центральной России из Сопоставительно-ономасиологического словаря диалектов карельского, вепсского и саамского языков. В основу исследования положены филологический и сравнительно-исторический методы. Загрузка всех перечисленных материалов в виде отдельных словарей на лингвистическую платформу ЛингвоДок сделала возможным применение к ним инструмента «Анализ когнатов». Результаты исследования и их обсуждение. Результаты исследования позволяют с уверенностью говорить о собственно карельском происхождении материала «корельской» и ливвиковском - «олонецкой» части словаря, что подтверждается яркими фонетическими, фонологическими, морфологическими и лексическими диалектными маркерами. Обращает на себя внимание очевидный разнодиалектный характер источников «корельского» словника, в котором для многих понятий приводится несколько соответствий, обнаруживающих в своем составе ряд дифференцирующих признаков разных собственно карельских диалектов. При их сопоставлении с данными современных диалектов карельского языка становится возможным определить говоры - источники материалов.

Заключение. Выявленные в «олонецкой» части словаря особенности позволяют отнести ее данные к юго-восточным говорам ливвиковского наречия. С учетом количества пересечений по комплексу определенных диалектных маркеров с данными современных собственно карельских говоров «корельские» материалы обнаруживают наибольшее число совпадений с говорами тунгудско-кемского и паданско-мяндусельгского ареалов, а также с говорами карельского языка Центральной России. Можно предположить, что языковые материалы для словаря были собраны в непосредственной близости к административным центрам Олонецкого, Кемского и Повенецкого уездов Олонецкого наместничества. Определение конкретной географической локализации говоров Центральной России требует дополнительного исследования.