Статья раскрывает обстоятельства второго этапа Сунгарийской операции, проводившейся силами Рабочекрестьянской Красной армии (РККА) и Дальневосточной военной флотилии (ДВВФ) 29 октября – 2 ноября 1929 года в ходе советско-китайского вооружённого конфликта на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД). Основываясь на материалах советских и китайских источников и исследований, автор восстанавливает ход сражения с высокой степенью достоверности. Статья объединяет большую часть доступных в настоящее время материалов, касающихся данной темы, и позволяет лучше понимать военную обстановку во время советско-китайского конфликта на КВЖД в 1929 году.
Публикация представляет собой перевод показаний оставшегося анонимным русского информатора относительно деятельности русских военных формирований в Синьцзяне в 1931–1934 годы в ходе так называемых Комульского восстания и Дунганского мятежа, данных им офицерам ЦРУ в начале 1953 года, снабжённых картой восточной части провинции Синьцзян, где происходила основная часть описанных в источнике событий, а также историческими и географическими комментариями. Данные показания являются одним из важных первоисточников по истории гражданской войны в Китае, деятельности русской эмиграции и советской интервенции в Синьцзяне в 1934 году. На русском языке публикуется впервые.
Юрий Георгиевич Алексеев родился 15 апреля 1926 г. в Ленинграде. В мае 1942 г. вместе с матерью эвакуирован из блокированного Ленинграда в Тбилиси. В ноябре 1943 г. призван на военную службу на Черноморский флот, прошел обучение в Бакинском военно-морском подготовительном училище и Каспийском высшем военно-морском училище, затем был переведен в Высшее военно-морское училище им. М. В. Фрунзе, которое окончил в 1949 г. В том же году поступил в экстернат исторического факультета ЛГУ. Служил на Балтийском флоте, в июне 1951 г. получил тяжелое ранение после подрыва корабля на оставшейся с войны мине. После длительного лечения в январе 1952 г. переведен на береговую службу и в ноябре 1953 г. в звании старшего лейтенанта уволен из вооруженных сил.
Эфиопия — одна из самых этнически неоднородных стран на африканском континенте. Подавляющее большинство её народов не имеет собственной литературной традиции. В результате их образ жизни, манеры и обычаи можно изучить только с помощью полевых исследований, за редким исключением. В этой связи можно упомянуть этнические группы амхара и тиграй, которые традиционно составляют правящий класс христианского государства Эфиопия, и ещё как минимум один народ, а именно: Бета Исраэль (так называемые «эфиопские евреи», или фалаша) представляют особый интерес, поскольку все они в той или иной степени представлены в традиционной эфиопской историографии и в той или иной степени сохранили свою память поколений. Самосознание Бета Исраэль, раскрывающееся через призму письменной и устной традиции, оказывает влияние на модели их поведения в меняющемся мире. Архаичные основы их существования, особенно мифы об их происхождении, часто оставались на поверхности в разные периоды их существования, и они оставались чужаками в эфиопском обществе. В рамках настоящего исследования демонстрируется процесс попеременной самосегрегации и инкорпорации Бета Исраэль в эфиопское государство, а также произошедшие в результате социальные изменения в жизни народа (как положительные, так и отрицательные). Борьба за самоидентификацию и признание Бета Исраэль потомками знати царя Соломона продолжается до сих пор, даже в Израиле, куда они почти полностью переселились в последней четверти XX века.
Статья посвящена репрезентации езидизма в турецкой художественной литературе XX–XXI вв. Езидизм – древнейшая ближневосточная религия, последователи которой заселяли горные пограничья современных Турции, Сирии и Ирака, а их культура и язык самым тесным образом связаны с курдским этносом. В настоящее время численность езидов в мире составляет порядка одного миллиона человек.
Учение езидов сохраняет закрытый характер, а религиозная традиция передается преимущественно в устной форме. Езидизм объединил элементы иудаизма, зороастризма, ислама (прежде всего в его суфийской форме), а также древнеиранских и неиранских культов. Его последователи верят в существование Бога и семи ангелов, главным из которых является Ангел-Павлин. Езиды никогда не упоминают имена, обозначающие «злого духа», поскольку это было бы равносильно признанию зла как самостоятельной сущности. По этой причине представители других религий считали езидов «поклонниками дьявола», отождествляя Ангела-Павлина с падшим ангелом в иудо-христианской и джинном в исламской традиции.
Эти обвинения определили многовековую политику притеснения и дискриминации, попыток ассимиляции езидов со стороны доминирующего большинства. Отголоски этих представлений слышны и по сей день.
Статья разработана в рамках методологии этнографического литературоведения, трактующего художественные тексты как уникальный тип этнографического источника. Такой подход позволяет изучать литературные произведения через призму исторической антропологии, акцентируя внимание на реконструкции социокультурных практик, мировоззренческих моделей и повседневного опыта эпохи.
На примере произведений Рефика Халида Карайя, Муратхана Мунгана и Зюльфю Ливанели выявляется специфика деконструкции стереотипов о езидах, исторически подвергавшихся гонениям. Особое внимание уделяется многоуровневой структуре, символическому языку, этнографическим деталям и кросс-культурным аллюзиям романа «Непокой» Ливанели, в котором трагедия езидов, пострадавших от волны геноцида 2014–2017 гг., помещается в контекст универсальных проблем идентичности, одержимости и гуманизма.
Рассмотрены предпосылки Туркестанского восстания 1916 г., ставшего во многом результатом модернизации присоединенных к России территорий Средней Азии с многомиллионным мусульманским населением. Одним из последствий «встречи» двух систем - российской имперской и местной традиционной - стало обострение национального вопроса, во многом вызванное проведением политики инкорпорации региона. Взаимодействие комплекса факторов, включавшего и переселение русских крестьян, привело к восстанию 1916 г. в Русском Туркестане. Несмотря на рост протестных настроений во всей Средней Азии, в ряде регионов их проявление не приняло насильственные формы. Одной из относительно спокойных территорий оставался Бухарский эмират, хотя и входивший в орбиту Российской империи, но, будучи ее протекторатом, сохранявший ряд специфических черт. Постепенно врастая в систему рыночных отношений, он сохранял докапиталистические отношения и родовые пережитки. Проходившая в регионе модернизация вела, с одной стороны, к прогрессивным изменениям в экономике и культуре, а с другой, - к ухудшению жизни большинства населения, обращению его к мусульманской традиции, к росту недовольства центральной и местной властями. Раскрыта политическая и социально-экономическая ситуация в Бухарском эмирате накануне и во время восстания 1916 г. Авторы пришли к выводу, что обстановка в Бухаре и в Туркестанском крае во время восстания 1916 г. во многом имела схожие черты, поскольку сам эмират входил в единое социокультурное и экономическое пространство Средней Азии, испытывая общие со всем регионом последствия его модернизации. Вместе с тем специфика Бухары, например политическая автономность, накладывала отпечаток на проявление протестных настроений.
Рассматривается идейный, целевой и практический аспекты предназначения кредитной кооперации, а также деятельность ее организаторов и участников по борьбе с бедностью и повышением народного благосостояния в 1870-1880-е гг. в условиях вовлечения русских крестьян в новые экономические отношения в ходе проведения реформ и в пореформенный период. Раскрыта роль чиновника особых поручений Министерства финансов В. Н. Хитрово в организации и деятельности ссудо-сберегательных товариществ, долгое время возглавлявшего Санкт-Петербургское отделение Комитета о сельских ссудо-сберегательных и промышленных товариществах при Императорском Московском обществе сельского хозяйства. Анализируется процесс преодоления сословного характера кредитования деревни и основные направления работы в данном направлении В. Н. Хитрово и его соратников по Санкт-Петербургскому отделению Комитета. Приводятся сведения об организующей роли Комитета в период секретарства в нем В. Н. Хитрово с 1871-1890 гг. в формировании и укреплении нового явления в социально-экономической жизни России - кредитной кооперации.
Рассматривается социально-экономический феномен Мургабского государева имения, образованного в Мервском оазисе 6 августа 1887 г. Показан процесс обустройства Мургабского имения и превращение его в крупный агропромышленный комплекс, которое должно было стать эталоном для других подобных заведений. Одновременно была поставлена задача сделать имение эффективным хозяйством, часть прибыли от которого должна была со временем поступать в Государственное казначейство. Установлено, что в условиях необходимости значительных затрат на оросительные работы император Александр III повелел учредить государево имение за счет средств Департамента уделов. На основании материалов официальной отчетности рассмотрены сведения о расходах и доходах по Мургабскому государеву имению и сделан вывод о том, что Департамент уделов не скупился на капиталовложения по акклиматизации сортов растений, устройству в имении заводов для первичной обработки сельскохозяйственного сырья и путей сообщения, электрификации производства и созданию особых условий для службы и быта работников имения, которое с 1911 г. стало приносить устойчивую прибыль. Иными словами, поставленная перед ним экономическая задача была выполнена.
Исследуется исторический опыт развития дорожной инфраструктуры Закавказья во второй половине XIX - начале XX в. На основе анализа корпуса документов фондов Российского государственного исторического архива и Государственного архива Российской Федерации определены взаимосвязи процессов создания и расширения сетей грунтовых и шоссейных дорог, а также стальных магистралей. Обозначена первичность военного назначения дорог региона перед хозяйственными функциями. Отражена тенденция на увеличение ассигнований на строительство и ремонт закавказских железных дорог в рассматриваемый период. Сделан акцент на том, что устройство грунтовых и шоссейных дорог способствовало сооружению линий стальных магистралей в Закавказье. Определены этапы строительства линий Закавказских железных дорог. Особое внимание уделено созданию условий для интенсификации торговых связей с Персией вследствие соединения стальных магистралей региона с железнодорожной сетью Российской империи и устройства линии до российско-иранской границы. Раскрыто содержание нереализованных проектов сооружения Перевальной железной дороги через Кавказский хребет, развития Тифлисского транспортного узла и электрификации отдельных участков «чугунки». Рассмотрение показателей торговли между Россией и Персией через сухопутную закавказскую границу позволило сделать вывод о положительном влиянии принятых мер по развитию дорожной инфраструктуры края на русско-персидские экономические отношения.
Исследуется влияние российской нефтяной промышленности на развитие Волго-Каспийского транспортного коридора в последней трети XIX - начале XX в. Констатируется, что в пореформенный период, благодаря возникновению рынка свободной рабочей силы, появилась возможность для развития предпринимательства и предпринимательской инициативы. С опорой на комплекс законодательных документов и архивных материалов, часть из которых впервые вводится в научный оборот, охарактеризованы основные направления государственной политики в сфере нефтяной промышленности в исследуемый период; раскрыта взаимозависимость между объемами нефтедобычи и быстрым развитием портов Волго-Каспийского транспортного коридора; оценено влияние научно-технического прогресса на успешное развитие нефтяной промышленности и логистической инфраструктуры региона; выявлены изменения в территориально-транспортной структуре Волго-Каспийского транзитного маршрута в последней трети XIX - начале ХХ в. В рамках теории организационно-экономических механизмов автор приходит к выводу, что модернизационные процессы в нефтяной промышленности в последней трети XIX - начале ХХ в. способствовали позитивной трансформации и усложнению инфраструктуры Волго-Каспийского региона. Это выразилось в быстром освоении новых видов транспорта и создании новых транспортных магистралей, в изменении номенклатуры товаров в традиционном грузообороте, росте экономической рентабельности как транспорта, так и грузоперевозок, расширении рынков сбыта товаров, начале сращивания нефтяного производственного и торгово-транспортного капиталов и их участия в развитии стратегически важных отраслей экономики.