Устойчивое экономическое развитие государства невозможно без совершенствования транспортной системы. Приоритетное значение при этом отдается воздушному транспорту. Вертолеты в последнее время приобретают все большее значение в гражданской авиации в силу возможности оперативного решения многих задач. Это приводит к необходимости оборудования вертодромов непосредственно на территории поселений, а вертолетных площадок - в черте застройки поселений. Данное обстоятельство предъявляет повышенные требования к обеспечению соблюдения правил и норм санитарного законодательства. Однако, на сегодняшний день существует не так много исследований в области изучения особенностей влияния вертолетного движения на условия обитания населения городских и сельских поселений, что и обуславливает актуальность данной работы. Выполнен систематический обзор опубликованных работ, доступных в национальной и зарубежных системах научного индексирования, официальных материалов международных организаций, нормативных правовых и методических документов, утвержденных на национальном уровне. Приведены результаты собственных измерений уровней шума и инфразвука, формируемых вертолетами при взлетно-посадочном цикле. Выделены особенности вертолетного движения в воздушном пространстве городов, а также основные неблагоприятные факторы, создаваемые вертолетами при выполнении взлетно-посадочного цикла. Приведены предельно допустимые уровни шума на этапе сертификации некоторых моделей вертолетов. Представлены рекомендации по организации и размещению вертодромов и вертолетных площадок и рекомендации по проведению лабораторно-инструментальных измерений неблагоприятных факторов, обусловленных деятельностью вертодромов и вертолетных площадок.
Глобализация мировой рыночной экономики и нерегулируемое мировое население Земли 8 млрд человек создают угрозы глобального потепления Земли с превращением ее в жаркую безжизненную Венеру. Впереди обострение мировой ситуации за выживание стран и народов и крупные военные конфликты. Новые «зеленые технологии» не позволяют отказаться от нарастающего сжигания углеводородов. При этом идет секретное создание нового биологического оружия массового поражения. Новые оборонные и медико-биологические проблемы в России во-многом осознаны на уровне общества, государства, военных и спецслужб. Угроз для России биотерроризма и диверсионных биологических войн преодолимы, но требуют значительных средств и ресурсов. Выводы и рекомендации.
Классики направления memory studies Пьер Нора, Ян и Алейда Ассман справедливо отмечали, что в последней трети XX в. в странах евроатлантического региона история превратилась в язык обсуждения актуальных общественных проблем. Борьба за его однозначность, закрепление собственной (зачастую понимается как единственно верная) трактовки событий прошлого составляет важную часть современных информационных войн. Динамика военно-политического и экономического взаимодействия различных стран находит отражение в области символической политики, которая, в силу своей связи с коллективными представлениями и способности последних оказывать влияние на породившее их сообщество, не может рассматриваться лишь в качестве зависимой переменной.
Институциональный подход в memory studies предполагает изучение устойчивых организационных структур, ответственных за производство культурной памяти. Обращаясь к проблеме позднесоветских институтов памяти о Великой Отечественной войне в 1960-1980-е гг., автор рассматривает киностудию на примере «Ленфильма» как особый институт памяти и культурной травмы войны. Основываясь на институциональных источниках (сценарные дела, художественные советы и др.), автор предлагает изучать производство советских фильмов о войне как взаимодействие сложной системы конфликтующих «авторитетных зрителей», обладавших (относительной) автономией, функциями и разным типом авторитета в суждении о прошлом - «властью памяти». Автор обосновывает типологию такой «власти памяти» («власть автора», «власть студии», «власть культурной бюрократии», «власть партии», «власть военных», «власть цеха», «власть медиа») и суммирует основные свойства, присущие системе культурного производства и влиявшие на кинопамять о войне в «долгие 1970-е», - ее стабильность, «институциональную непрозрачность», «постоянство торга», дублирование партийно-бюрократического контроля, оспаривание и защиту «автономии автора».
В статье исследуется корпус интервью, собранных Д. А. Граниным и А. М. Адамовичем в процессе работы над «Блокадной книгой», одного из наиболее авторитетных текстов о блокаде Ленинграда. Автор анализирует рабочие материалы писателей и стенограммы интервью, чтобы реконструировать процесс собирания устных свидетельств о блокаде Ленинграда, продемонстрировать то, как процесс общения со свидетелями постепенно изменял первоначальный замысел книги. В статье предпринимается попытка поставить процесс интервьюирования в контекст документального поворота в советской культуре 1970-х гг. В тексте также анализируется внутренняя иерархия свидетельств и документов, возникшая в процессе работы над «Блокадной книгой».
В статье рассматриваются формирование проектов постконфликтного человека в культуре США после войны во Вьетнаме и связанный с ними процесс «индустриализации памяти». Цель статьи - критически рассмотреть роль СМИ, общественных и академических дискуссий, кинематографа и литературы в формировании постконфликтного института «индустрии памяти» в США с конца 1970-х гг. и показать, как происходит тривиализация травмы в культуре постконфликтного периода, что приводит к рождению целой индустрии вокруг коллективной памяти, абсорбирующей и замещающей персональный опыт участников конфликта. Кроме того, дается оценка продуктивного потенциала рассмотренных проектов человека для осмысления опыта насилия и построения постконфликтного общества.
Семейная память тесно связана с исторической памятью, они дополняют друг друга. Кроме того, у чеченцев семейная и историческая память увязаны с тайповой/родовой памятью, сохраняется необходимость знать имена минимум семи своих предков по отцовской линии, строго поддерживается и родство по материнской линии. Письменных источников в результате кризисных явлений сохранилось очень мало, чаще всего память сохранялась и транслировалась в виде устных преданий. В настоящее время наблюдается практика письменного оформления семейных/тайповых историй, возрождения горных сел, родовых башен. В наши дни новыми поколениями широко используются современные гаджеты и средства коммуникации. В семейной памяти чеченцев много общего с другими народами, но есть и свои особенности, связанные с широкой системой родства, проживанием значительной части населения в селах, утратой письменных источников и фотографий.
Целью исследования является анализ современной мемориальной культуры Чеченской Республики. Автор исходит из того, что прошлое о Чечне за пределами республики, как правило, ограничивается памятью о Кавказской войне (в связи с исторической фигурой имама Шамиля) и вооруженных действиях постсоветского периода 1994-1996 и 1999-2009 гг., которые нередко именуются как «чеченские войны» или «чеченские кампании». Новизна исследования заключается в изучении современной чеченской мемориальной культуры в контексте постконфликтного этапа становления северокавказской республики, о котором крайне мало междисциплинарных исследований. В статье определена выборка ключевых исторических событий, на которых конструируется чеченская мемориальная культура: 1) движение под руководством шейха Мансура; 2) Кавказская война; 3) революция 1917 г. и Гражданская война; 4) советская Чечня (Чечено-Ингушская АССР); 5) Великая Отечественная война/депортация 1944 г.; 6) «Чеченская революция» 1991 г., дудаевский режим, гражданская война в Чечне 1994 г., «первая чеченская война», межвоенный кризис, «вторая чеченская война», отмена режима контртеррористической операции (КТО) и развитие республики. Автор применяет к чеченской мемориальной культуре модель помятования А. Ассман «помнить, чтобы никогда не забывать», поскольку она предполагает сохранение прошлого и интеграцию памяти о событии в коллективную идентичность. При этом в статье выявляются недостатки данной модели и показывается поэтапная институционализация коммеморативной практики помятования жертв депортации в постконфликтный период развития республики.
В данной статье представлена попытка проблематизировать исследования иммигрантских сообществ внутри Европы на пересечении категорий «границы/пограничье» - «память» - «иммигрантские сообщества», проявив особую роль памяти в этой триаде. Для достижения поставленной цели в первой части статьи автор представит ряд подходов к исследованию пограничья в разных его измерениях с акцентом на «жестком» территориальном аспекте данного феномена. Затем внимание будет уделено «мягкому» пограничью и его чертам и далее будут охарактеризованы «иммигрантские сообщества» как «пограничье мягких границ». На основе концепции «активных границ» К. Мюллера и исследования иммигрантской молодежи в разных странах под руководством Дж. Берри будут проблематизированы возможные фокусы исследования памяти представителей иммигрантских сообществ на «пограничье мягких границ» в принимающих сообществах.
Предметом исследования в этой статье являются мнемонические практики, то есть способы актуализации прошлого в коллективной памяти современных (2010-2020) казаков. Для анализа были выбраны казачьи сообщества в социальных сетях, так как они являются частью публичной сферы и отличаются от печатных или официальных СМИ практически полным отсутствием цензуры и свободой дискуссий даже на темы, исключенные из официального публичного дискурса. С помощью контент-анализа и дискурс-анализа в методологии Э. Лакло и Ш. Муфф было установлено, что такими, наиболее проблемными темами для коллективной памяти возрожденного казачества являются геноцид казаков и коллаборационизм во время Великой Отечественной войны. В неоднородной казачьей среде сосуществуют два нарратива истории казачества - героический и виктимный. Зачастую обе версии казачьего прошлого воспроизводятся в репрезентациях одного актора в зависимости от обстоятельств, они инструментализируются для политических нужд текущего момента.