Современная реальность представлена быстрым развитием технологий искусственного интеллекта, в результате чего складываются существенные пробелы в их правовом регулировании. Вопрос о способности технологий искусственного интеллекта выступать полноправным участником правоотношений и нести юридическую ответственность является наиболее дискуссионным. В статье рассмотрены различные точки зрения на эту проблему, обоснована авторская позиция, построенная на знании практических основ функционирования генеративных алгоритмов и принципах традиционного уголовного подхода.
Статья посвящена становлению института ответственности за подделку или уничтожение идентификационного номера транспортного средства в уголовном законодательстве России. В ней рассмотрены этапы развития ответственности за изменение маркировочного обозначения основного компонента или номера двигателя - от появления первых средств передвижения до наших дней. Путем анализа раскрывается эволюционное становление законодательства за данное деяние. Автор приходит к выводу, что введение ст. 326 в Уголовный кодекс Российской Федерации представляет собой обоснованный шаг со стороны законодателя.
В работе исследованы полномочия и акты прокурора, связанные с оценкой материалов уголовного дела и обвинения, поступивших на рассмотрение прокурора в порядке гл. 31 УПК РФ.
В итоге выявлена необъяснимая закономерность, при которой прокурор фактически связан в предмете и пределах оценки формулой обвинения, ранее предъявленного следственным органом, не имея права ни изменить обвинение, ни составить новое обвинительное заключение, ни прекратить производство (в соответствии со своей независимой оценкой и внутренним убеждением).
Анализируя в контексте сравнительно-правового анализа аналогичные акты распоряжения обвинением непосредственно прокурором как организатором, руководителем, координатором уголовного преследования, автор обнаруживает надуманность и иррациональность порядка, установленного нормами гл. 31 УПК РФ, и ставит под сомнение саму необходимость указанной стадии и роль прокурора, отведенную ему на данном этапе.
В статье рассматривается опыт стран постсоветского пространства, связанный с осуществлением производства по уголовным делам в электронном формате. Целью его изучения является решение вопроса о целесообразности и необходимости внедрения электронного производства по уголовному делу в уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации. Проведенный анализ зарубежных нормативных правовых актов и научных позиций позволяет сделать вывод о том, что внедрение такого производства для наиболее качественного его функционирования требует полномасштабного реформирования существующей уголовно-процессуальной парадигмы.
Статья посвящена проблеме формального закрепления принципа справедливости в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации. Анализируется действующая модель нормативного закрепления данного принципа, выделяются методологические проблемы формулирования соответствующей дефиниции. Исследуется опыт ряда зарубежных стран в данном вопросе. Предлагается авторский подход к определению уголовно-процессуального принципа справедливости и его закреплению в Уголовно-процессуальном кодексе РФ.
Рассматривается берестяное изделие, обнаруженное при исследовании А. П. Уманским грунтового погребения 3, датированного монгольским временем (XIII-XIV вв.), на городище Раздумье-1, расположенном в Каменском районе Алтайского края. Предпринята попытка описания, реставрации и интерпретации изделия - берестяного сосуда типа «чуман». Получены новые достоверные данные о предмете, в научный оборот вводятся его схематическое и фотографическое изображения. Проанализирован ряд археологических и этнографических аналогий - однотипных берестяных вместилищ из разновременных погребальных комплексов. Авторы приходят к выводу, что широкое территориальное и хронологическое распространение представленного типа сосудов прежде всего объясняется доступностью сырьевой основы для их изготовления и простотой исполнения.
На основании результатов карпологического и антракологического анализов макроостатков и угольных фрагментов проведена реконструкция природного окружения и сельскохозяйственных занятий средневековых обитателей Усть-Терсюкского городища. Рассматриваемое городище, представляющее собой мощную крепость, расположено в лесостепном Приисетье (Западная Сибирь). Культурные напластования памятника отражают длительный период существования укрепленного поселения. В рамках IV-XIII вв. выделяются две фазы (IV-IX вв. и IX-XIII вв.), сопоставимые с материалами бакальской и юдинской археологических культур. Анализ образцов макроостатков, отобранных из заполнений хозяйственных ям, котлованов сооружений, а также из тела вала оборонительной линии, показал, что угольные остатки раннего (бакальского) периода принадлежат древесным растениям, среди которых - лиственница, береза и сосна. Образцы из объектов юдинской культуры характеризуются наличием склероций микоризных грибов, свидетельствующих о сведении леса в начале юдинского периода. Кроме того, зафиксированы рудеральные сорняки, такие как белая марь, горец птичий, щавель, а также культурные остатки мягкой пшеницы и производственного мусора в виде вилочек от колосьев пшеницы и ее стеблей. Присутствие остатков культурных злаковых в выборке начала II тыс. н. э. позволяет предполагать зачатки земледельческой традиции в хозяйственном комплексе зауральского населения.
Рассматриваются два фрагмента венчика железного сосуда, найденные в кургане 2 могильника Кызылжартас (Шетский р-н Карагандинской обл.). В кургане диаметром 34 м, высотой 1,4-2 м был захоронен представитель элиты позднесакского периода. Статус погребенного подтверждают и золотые украшения, уцелевшие после ограбления кургана в древности. На основании археологических данных и радиоуглеродного анализа курган датируется в рамках второй половины IV - III в. до н. э. Металлографический анализ одного из фрагментов венчика показал, что сосуд был сделан из железного листа толщиной 0,8-1 мм, выполненного из крицы методом ковки. Край венчика загнут вовнутрь, снаружи для усиления прочности шейки сосуда надеты два круговых обода, выполненных из этого же листа. Нижний из них представлял собой узкую полосу, загнутую под тупым углом. Поверх него надет второй обод, который свернут из полосы шириной около 10 мм и имеет в сечении вид уплощенной «восьмерки». Венчик украшен орнаментом в виде полосы краски желтого цвета. Анализ состава слоя краски свидетельствует, что использовался пигмент, полученный из бурого железняка (лимонита) путем его истирания. Сосуды позднесакского времени, изготовленные из железного листа, неизвестны на территории Казахстана, не удалось обнаружить какие-либо аналогии и в сопредельных регионах. Результаты исследования публикуются впервые.
Вводятся в научный оборот новые данные по финальному этапу раннего железного века из урочища Военто на р. Харампур. Дается подробная характеристика материалов поселений Военто 9 и 11: керамики, каменного инвентаря и сооружений. Дополнительной задачей являлось трасологическое исследование каменных орудий труда для определения их функционального назначения. Установлено, что во II- III вв. н. э. в урочище Военто небольшой коллектив людей проживал в наземных постройках со слабоуглубленными котлованами. Несмотря на умение обрабатывать цветной металл и наличие железных инструментов, для таких операций, как выделка шкур и деревообработка (обработка кости), обитатели поселений широко применяли орудия труда довольно архаичного облика, изготовленные из кварца, реже - из кремня. Обнаруженная на поселениях керамика непохожа на распространенную в это время в Западной Сибири кулайскую посуду. Сравнительный анализ показал, что эта группа людей имела отличные от кулайских культурные традиции.
На примере обществ эпохи поздней бронзы Северо-Западного Крыма рассмотрены системы жизнеобеспечения древнего населения как взаимосвязь трех компонентов: ресурсной базы, хозяйственной модели и социальной сферы. Показано, что ресурсная база обществ эпохи поздней бронзы соответствовала, в целом, современной либо превышала ее. Основой экономики сабатиновско-белозерского населения являлось скотоводство с явной специализацией на разведении крупного рогатого скота. Доля овец в стаде была заметно ниже. При этом выявлено существенное варьирование костей лошади на поселениях, расположенных в разных ландшафтных условиях. Охота не вносила заметного вклада в экономику. Следы рыболовства крайне незначительны. Земледелие как отрасль экономики отсутствовало. Значимую роль в системе жизнеобеспечения играло собирательство. Результаты анализа зерен крахмала на терочниках показывают, что в пищу использовались корневища тростника. В строительстве загонов для скота широко применялся камень, однако в предполагаемых жилых постройках камнем лишь облицовывали котлованы, а наземная часть жилища, предположительно, создавалась из кож или войлока. Разница в геоморфологической позиции памятников, размерах, различные инфраструктурные особенности, частота встречаемости и типы орудий труда могут указывать на разную сезонность поселений.