Статья посвящена проблеме изучения музыки и музыкальной терминологии в нидерландских мистериях позднего Средневековья и начала Нового времени. В ней подробно рассматриваются два термина - selete и pause, содержащиеся в ремарках двух рукописей брюссельских постановок «Семи Радостей Марии», включающих различные эпизоды из жизни Иисуса Христа и Богоматери. Представления «Семи Радостей Марии» проходили в Брюсселе с 1448 по 1566 год и были приурочены к ежегодной процессии в честь чудотворной статуи Девы Марии. Анализ терминов selete и pause проводится с учетом исполнительской традиции мистериального театра, особенностей организации игрового пространства симультанной сцены, а также театральной деятельности риторов. В статье поднимается ряд вопросов: существует ли связь между selete и определенной мизансценой, различаются ли функции указаний selete и pause, каким образом соотносится использование термина selete в брюссельских рукописях с постановочной практикой немецких Страстных и Пасхальных действ периода позднего Средневековья, а pause - с мистериями во Франции, какие музыкальные инструменты использовались, какие песнопения и инструментальные эпизоды обозначали указанные термины, а также где располагались исполнители во время представления. Анализ текстов рукописей помог выявить различные типы ремарок, имеющих непосредственное отношение к музыке «Семи Радостей Марии». Ряд таких ремарок содержит только selete и только pause, в других один из этих терминов дополнен уточнением sanc of spel («пение или игра»), в третьих указывается на музыкальное сопровождение, но без употребления selete и pause. В результате проведенного исследования сделан вывод о многофункциональности терминов selete и pause в постановках «Семи Радостей Марии» и их соответствии традиционной лексике мистериального театра.
Актуальность. Доля зубочелюстных аномалий у детей в возрасте от 3 до 18 лет составляет от 37 до 89% от всех заболеваний челюстно-лицевой области в разных регионах РФ. Выделяют изолированные зубочелюстные аномалии только в одной плоскости, а также в виде сочетанных аномалий челюстей в двух или нескольких плоскостях. Сужение, недоразвитие челюстей обусловлено рядом эндогенных и экзогенных факторов. В зависимости от степени выраженности аномалии челюстей производится выбор метода лечения. На основании изученной литературы можно сделать вывод об успешном применении тех или иных методов лечения трансверзальных аномалий. Однако остается ряд неизученных вопросов.
Материалы и методы. Произведен статистический анализ данных 271 историй болезни пациентов, имеющих трансверзальные зубочелюстные аномалии и проходивших лечение в детском челюстно-лицевом отделении КЦ ЧЛХ и С НОИС имени А. И. Евдокимова Российского университета медицины Минздрава РФ за 2013–2023 годы.
Результаты. Выявлено практически равное количество пациентов при разделении по полу и тенденция к увеличению обращаемости за медицинской помощью в период с 2013 по 2023 годы. Преобладающий возраст прооперированных пациентов составил 15-17 лет. Изолированная форма трансверзальных зубочелюстных аномалий встречалась гораздо реже, чем сочетание с другой патологией, из сопутствующих патологий преобладало сочетание с мезиальной окклюзией.
Заключение. На основании полученных исследований можно говорить о высокой нуждаемости в оказании хирургического лечения пациентам детского возраста с трансверзальными зубочелюстными аномалиями путем дистракционного остеогенеза. В связи с этим остается актуальный вопрос о совершенствовании ме- тодики лечения детей с трансверзальными зубочелюстными аномалиями, совершенствование диагностики, показаний, курса и объема дистракции для дальнейшего качественного улучшения реабилитации детей до достижения совершеннолетия и социальной адаптации в обществе.
Книга «Культурная история души…», выпущенная издательством колумбийского университета, является расширенным авторизованным переводом немецкоязычной работы Штукрада 2019 г. “Die Seele im 20. Jahrhundert: Eine Kulturgeschichte”. Сам факт, что книга была переведена всего через два года, для рассчитанной на достаточно специфическую аудиторию академической работы говорит о ее востребованности.
Несмотря на то что вопрос веры является краеугольным камнем всех религий, мы крайне мало знаем о статусе веры в высокой схоластике — заполнить эту брешь отважился канадский исследователь Давид Пише, последняя книга которого является предметом настоящей рецензии.
Толкуя Апокалипсис с опорой на идеи и понятия «Книги правил» и в свете африканских церковных реалий, Тихоний насыщает свой труд множеством ссылок на библейские книги обоих заветов. В их ряду выделяются имеющие вид аллюзий и цитат отсылки к второй главе Второго послания ап. Павла к фессалоникийцам. Содержащийся в этой главе эсхатологический сюжет, знаменитый своими указаниями на грядущее «отступление», воцарение «человека греха, сына погибели» и наличие в настоящее время «удерживающего», не позволяющего «тайне беззакония» разлиться явным образом, тщательно и прочно вплетается Тихонием в ткань истолковываемого им повествования Апокалипсиса.
Сборник состоит из пяти частей: первая часть содержит статьи, посвященные связям книги Сираха с Пятикнижием, вторая — с Пророками, третья — с Писаниями, четвертая — с межзаветной и новозаветной литературой и пятая часть посвящена разным темам.
Исследование видеоигр в контексте религиоведческих исследований популярной культуры является одной из самых бурно развивающихся областей. Здесь пересекаются интересы исследователей игр, медиа, современных религиозных процессов, молодежи и многих других тем. В данной статье мы обратимся к тому, как в сфере видеоигр проявляет себя парадигма «эффектов», подход к изучению популярной культуры через призму ее влияния на человека или социум в целом. Здесь оказывается важной традиция феноменологических и структуралистских исследований, а главным выводом становится констатация наличия деструктивного потенциала игр, их опасности. Значительное влияние видеоигр на умы отмечают не только исследователи, но и представители религиозных организаций, которые создают компьютерные игры для образовательных, миссионерских и развлекательных целей. Альтернативу подобному фокусу демонстрируют исследователи из междисциплинарной области изучения видеоигр и религии, развивающейся уже в XXI веке. Здесь представлены изучение сообществ геймеров и создаваемых ими нарративов, исследования из области социальной психологии и даже эстетики. Видеоигры воспринимаются уже не только как некоторый носитель идеи, потенциально опасный и односторонне влияющий на потребителя, но скорее как пространство сотворчества, взаимодействия и активного участия всех вовлеченных - игроков, их окружения, тех, кто создает игры.
В статье исследуется концепция Бога, представленная в учении всемирно известного индийского религиозного реформатора и общественного деятеля Свами Вивекананды. Стремясь согласовать понимание Бога в индуизме и западных религиозных традициях, мыслитель утверждает обладание Бога и личным, и безличным аспектами одновременно. Целью исследования является раскрытие сущности предложенной Вивеканандой идеи личного безличного Бога, а также выяснение возможностей и условий преобладания одного аспекта Бога над другим. За основу понимания Бога как личности во взглядах индийского мыслителя в статье берутся характеристики личностного бытия Бога в христианстве. Оценка представления личностного аспекта Бога Вивеканандой выполняется с нескольких точек зрения. Биографический подход дает необходимую основу для последующего герменевтического анализа его работ. В результате его применения обнаруживается разностороннее влияние комплекса жизненных обстоятельств и взаимоотношений с другими личностями на взгляды мыслителя на Божественное. Наблюдается вытеснение в концепции мыслителя безличного аспекта Бога личным аспектом к последним годам его жизни. Наряду с биографическим подходом осуществляется анализ положений, содержащихся в учении исследуемого мыслителя и характеризующих его воззрения на Божественное с нескольких сторон учения. Рассмотрение декларативной стороны учения, принимающее во внимание контекст высказываний Вивекананды, указывает на равноценность личного и безличного аспектов Бога. Анализ антропоцентристской стороны базируется на адвайтистском представлении неоиндуистского мыслителя о душе человека как божественной сущности. Изучение атрибутивной стороны учения также говорит о преобладании личного аспекта Бога. Анализ субстанционально-ипостасной стороны учения демонстрирует свойственное индийской религиозной метафизике отношение Вивекананды к Богу как к субстанции, но не ипостаси. Автор статьи выявляет тенденцию усиления личностного аспекта Бога в творчестве зрелого периода Вивекананды, что обосновывается влиянием на взгляды мыслителя специфики социально-исторических условий формирования индийского общества на рубеже XIX-XX столетий. Вивекананда выстраивает свое религиозно-философское учение с учетом необходимости воспитания свободной личности для будущей независимой Индии. Исследование завершается выводом о том, что спеку лятивные споры об аспектах Бога не имеют для неоиндуистского мыслителя первостепенного значения, поскольку Вивекананда делает акцент на важности практической пользы религии для общества.
В статье разбирается конструкт космического христианства в проекте истории религий Мирчи Элиаде. Устанавливаются связи с другими понятиями автора, такими как творческая герменевтика, homo religiosus, ужас истории и т. д. Также проводятся параллели с немецким идеализмом, протестантизмом, традиционализмом, юнгианским психоанализом и консервативнореволюционной мыслью. Привлекается критика А. Ленель-Лавастин и Д. Дюбюиссона, в которой утверждается, что конструкт космического христианства может работать в рамках национал-консервативного синтеза таким образом, что нация становится гарантом чистоты церковной традиции. Разбирается метод Элиаде, с помощью которого он противопоставляет космическое христианство иудео-христианскому мессианизму. В составе концепта космического христианства обнаруживается имплицитное использование оригинальной авторской концепции традиции как виртуальной цепи инициаций. Сборка Элиаде рассматривается сквозь оптику социального конструктивизма П. Бергера. Утверждается, что Бергер основывает свою теорию секуляризации, опираясь на рабочее определение религии и концепт космизации Элиаде. При этом констатируется метафизическое противопоставление витального имманентизма Элиаде трансцендентализму Бергера. Имманентизм соотносится с традиционной и архетипической народной переоценкой в рамках космического христианства, трансцендентализм-с радикальной и исторической трактовкой Евангелия в лютеранском богословии. История религий Элиаде характеризуется как модернистская теория со следующими присущими модерну качествами: стремление к тотализирующему мировоззрению, интерес к построению синтетической идеологии на границе архаического мифа и научного знания, ощущение удаления божественного и ускорение конца истории. Устанавливается связь между теорией религии Элиаде и метафизической рамкой «естественного» в науке и культуре Нового времени. Реальность священного характеризуется как живая самоорганизующаяся система, а ее манифестация-как иерофания естественного. Делается вывод, что эссенциализм и натурализм такой метафизики не позволяют истории религий трансцендировать категории науки и культуры Нового времени, что, по мнению автора статьи, являлось целью проекта Элиаде.
«София земная и горняя» была написана Л. П. Карсавиным в период его перехода от медиевистики к религиозной философии, текст впервые опубликован в третьем выпуске альманаха «Стрелец» (1922). Он представляет собой литературную мистификацию: «неизвестный» гностический трактат с пародийными комментариями «от издателя». Основу сочинения составляет художественный перевод глав трактата Pistis Sophia с поэтическими вставками Карсавина. В исследовании предлагается анализ структуры авторского «Я» в контексте гностического мифа. Прослеживаются тематические связи сочинения с текстами других авторов альманаха, а также с другими «гностическими» текстами Карсавина. Выясняются источники мистификации и принципы пародии. Устанавливаются связи сочинения со стилизациями Алексея Ремизова («Россия в письмах»), мистификацией С. П. Боброва (продолжение стихотворения А. С. Пушкина «Юдифь») и др. Выявляется связь поэтики Карсавина с заумным языком футуристов (Велимир Хлебников), поэзией символизма (Владимир Соловьев), акмеизма («гностическая» поэзия Михаила Кузмина). Гностическая линия в сочинениях других авторов альманаха (Беленсон, Кузмин, Голлербах, Розанов) помогает расшифровать идею «Софии…» как странствие души в аспекте мистики эроса. Последняя тема является ведущей в “Noctes Petropolitanae” (1922), где в образе Адама Кадмона Карсавин предлагает идею всеединого человека как симфонии. Софийный миф продолжен в книге «О началах» (1925). В итоге, в структуре текста «Софии…» выявляется ансамбль авторов, имманентных и внешних авторскому «Я» Карсавина. Все они связаны в многоедином субъекте-авторе. Другая мета-тема альманаха-Слово: его творящая сила (Федор Сологуб) и немое бессилие (Артур Лурье). В «Софии…», в идее Слова как Полноты сущего и не-сущего осуществляется синтез. Для авторского высказывания Карсавин обращается к не-своему слову, конструируя из него свое-другое многосубъектное «Я». Текст «Софии…» представляет собой тем самым лабораторию авторского многоединого Я-субъекта, где экспериментально собирается и апробируется модель симфонической личности как ведущая концепция последующего учения Карсавина о личности в его онтологии («О началах») и философии истории.