В статье проводится сравнительный анализ двух пограничных ситуаций, в которых происходит интенсификация смерти: это война и терминальная болезнь.
В этом контексте в статье рассмотрены различные модели смерти и умирания, представленные Л. Н. Толстым, С. Н. Булгаковым, П. В. Алабиным, А. П. Платоновым и Э. Кюблер-Росс.
Установлено значительное сходство в описаниях умирания, данного этими авторами. Несмотря на различный топос умирания (больничная палата и поле боя), обнаруживается сходство в том, что в обоих случаях это пограничная ситуация, в которой смерть предстает как «последняя стадия роста», а не как последний момент в жизни, в котором она подвергается полной нигилизации.
Такое восприятие смерти способствует духовно-нравственному преображению личности, помогающее ей достойно встретить смерть.
В статье анализируется русский национальный миф в историсофском романе начала XXI века на примере романа Е. Хаецкой «Падение Софии».
На основе концепции нарративов, исследований культурной географии, понятия русского викторианства исследуется код истории и миф истории в данном романе.
Особое внимание уделяется пушкинскому тексту, гностической мифологии и элементам волшебной сказки в произведении.
Показано, что в романе отражено постэсхатологическое мировоззрение, включающее имперскую идею и усадебный миф русской культуры.
Проанализирован мессианский, цивилизационный и культурный нарратив в романе.
Показано, что общие идеи прогресса, империи и личного освоения пространства в романе реализуется в виде постэсхатологического мифа об истории как частной жизни, колониального мифа о включении диких народов в состав империи и культурного мифа дворянского гнезда.
В статье предлагается разбор проблемы восприятия пространства, необходимость исследования которой продиктована динамизацией миграционных потоков, провокативной основой которой стал поворот к глобализующей и тотальной универсальности, нанесшей серьезный удар по концепции привязанности к «месту».
В результате утраты ценности «места» как поля культуры и факта обитаемости, обозначился кризис существования, так как пространство позволяет познать себя только тогда, когда его обитатели устанавливают с ним доверительные отношения, вручая заботу о себе и одновременно принимая на себя обязательства бережного обращения с его ресурсным потенциалом.
Представленный в работе подход позволяет актуализировать вопрос «безместности» как особой формы отчуждения, установившейся между местом обитания и современным обитателем. Так, преисполненный надеждой избавиться от вводящего его в оцепенение чувства тревоги, он направляется на поиски безопасных условий существования, чтобы в конце концов оказаться потерянным, дезориентированным и оторванным от дома, языковой и культурной общности, прежде укрывающей его от угроз из вне.
Таким образом, авторская интерпретация приведенных концептуальных оснований обращена к трем основным позициям, раскрывающим отношения «человек-природа», «пространство-общество» и «территория-культура»:
(1) присвоение мира (сопряженное с захватом, политикой, властью);
(2) территориальное упорядочивание (как районирование и зонирование);
(3) относительно концепции привязанности к «месту».
За методологическую основу взяты феноменология пространства Эрика Дарделя; роль картирования, призванного ограничить, контролировать и обладать (Крис Перкинс, Брайан Харли); схема фиксированного порядка и территоризации, обозначенных Жилем Сауттером, Мишелем Фуко в качестве инструментов установки границ безопасности; концепция зонирования, регионализации и семиотизации, по Энтони Гидденсу, нормализующих социальные рутинные практики и определяющие связь с пространственным полотном; и расстановка фиксированных и нулевых точек, детерминирующих опыт «быть дома» (Отто Фридрих Боллноу).
В результате, прочность связи между обитателем и местом обитания, критериями которой служат погруженность, языковая и культурная встроенность, территориальная упорядоченность, конструктивно воздействует на социально-политическое поле и формирует условия нахождения в безопасности, в отличие от способа действия инструментарного набора практик глобализации.
Кризис культурных ценностей - это, прежде всего, дезориентация в пространстве, которая отрезает путь к будущему, поэтому возвращение к общегуманистическим идеалам напрямую связан с обращением к «месту» и опыту четкой локализации «где».
В статье рассматривается противоречивый характер развития советской алиментарной политики, отражающий идеологическую направленность на формирование нового общества, где стандартизация потребления и отказ от излишеств имели воспитательное значение. Центральное место в этой политике занимала концепция социалистического потребления, формируемого в противовес буржуазным привычкам. Советская система регулирования питания, ориентированная на создание единой алиментарной культуры, способствовала устранению классовых различий и формированию коллективной идентичности. Однако, стремление к унификации питания порождало трудности, усугубляемые экономическими и организационными кризисами. Противоречия между идеалами социалистической алиментарной культуры и реальными условиями снабжения оборачивались дефицитом и побуждали население к развитию неформальных практик потребления. В исследовании рассматриваются усилия государства по технологическому обновлению пищевой промышленности. Модернизация позволила повысить эффективность и доступность продукции, однако во многих случаях акцент сместился с кулинарного качества на производственные и технологические показатели. Государство стремилось полностью контролировать гастрономическое пространство, обеспечивая продовольственное обеспечение через фабрики-кухни, столовые и магазины. Тем не менее, плановая экономика зачастую не справлялась с потребностями населения, что приводило к дефициту и закрепляло практику «вкуса к необходимости». Статья иллюстрирует, что алиментарная культура СССР стала пространством конфликта идеологии и повседневности. Советское государство, пытаясь наложить свои социальные установки на материальные условия, столкнулось с практическими ограничениями и сложностями организации повседневной жизни. Развитие алиментарной политики в СССР отражало идеологические представления о равенстве, но вместе с тем демонстрировало неустойчивость этой системы, сформировавшей новую культурную среду потребления.
Статья раскрывает смысловую структуру курса «Основы российской государственности» и показывает его значение для формирования мировоззрения и представления о своей стране у современной молодежи. В центре рассмотрения находится пятиэлементная модель мировоззрения (человек-семья-общество-государство-страна) как концепция «я-идентичности» современного россиянина. Отмечено значение системного момента в виде пяти элементов в качестве отличительной особенности российского мировоззрения в сравнении с англо-саксонской моделью, где преобладает трехэлементная модель. Показано, что российская система ценностей опирается на пентабазис, при этом аксиологическое содержание взаимосвязи его элементов формируется на основе таких цивилизационных констант как созидание и развитие, любовь и доверие, согласие и сотрудничество, сила и ответственность, единство многообразия. Представлена авторская методика преподавания пентабазиса. Метод моделирования «коммуникативной ситуации» строится на основе «Сократической беседы», где преподаватель предлагает студенту пройти собственный путь от первичной «я-идентичности» (человек) к самоопределению себя в рамках страны через «я-идентичности» семьи, общества и государства. Основная задача заключается в том, чтобы студент с помощью беседы с учителем сам реконструировал пятиэлементную модель мировоззрения и актуализировал «я-идентичности» человека, семьи, общества, государства и страны в качестве собственных, а в ходе последующих обсуждений и рефлексии в качестве универсальных категорий. Изучение пятиэлементной модели мировоззрения представлено как интерактивное ментальное упражнением, которое, при правильной методологии преподавания, выполняет функцию системной организации мировоззрения и развития мышления у студента.
В статье исследуется взаимосвязь таких категорий, как национальный менталитет и культура. Основной акцент делается на поиске культурных аспектов защиты национального менталитета российского государства.
Ключевым способом такой защиты является обеспечение преемственности поколений с помощью сохранения культурных традиций, обычаев, языка, религиозных ценностей, истории, произведений искусства и литературы.
При этом в статье подчеркивается, что защита национального менталитета не должна строиться на зацикленности или перегибах, приводящих к изоляционизму и агрессивному национализму. Для современной России становится актуальным ориентация на собственные культурно-ментальные особенности в условиях усиливающейся глобализации.
При этом их рациональное сочетание позволит нашей стране удерживать статус мировой державы, сохраняя собственную уникальность и уважая права других участников международных отношений.
Статья посвящена проблеме сохранения традиционной национальной одежды народности шэ, насчитывающей тысячелетний исторический опыт и глубокое культурное наследие. В Китае уделяется особое внимание инновационному дизайну при сохранении традиционных стилей одежды. Применение современных технологий и дизайна в национальной одежде способствует диверсифицированному развитию и накоплению «культурного капитала», которое играет определенную роль в продвижении национальной культуры, развитии национальной экономики, этнотуризма и формировании современной мультикультуры.
В статье рассматривается бытие как неразрывная целостность человека и его окружающего мира. Подлинное бытие выделяется через индивидуальные переживания, представляя собой основу для экзистенциального опыта существования в мире. Отдельное внимание уделяется понятию «хронотоп», введенному российскими мыслителями М. М. Бахтиным и А. А. Ухтомским.
Хронотоп рассматривается как единство пространства и времени с определенной пространственно-временной глубиной, выражающей культурные и художественные смыслы. В контексте современной философии авторы обращаются к идеям Бахтина через призму теории хронотопа, представленной Ю. Кристевой. Структура восприятия, описанная Ухтомским, анализируется с точки зрения физиологического восприятия, выступая основой для общей бытийной структуры предвосхищения будущего состояния или события.
В общефилософском контексте хронотоп рассматривается как пространственно-временная глубина, выраженная в индивидуальных и общих аспектах бытия.
Исследование подчеркивает важность хронотопа как неотъемлемой черты сущности бытия, анализируя его в свете физических теорий относительности Эйнштейна и пространственно-временного континуума Минковского. Время и пространство рассматриваются как взаимозависимые модусы, несмотря на их относительный характер.
Таким образом, предлагается понимание хронотопа в контексте социокультурных и философских изменений.
В статье рассматриваются тенденции современного театра, включая его музыкальные тенденции, которые становятся все более экспериментальными и новаторскими. Статья исследует ключевые особенности и инновации современного театра, прослеживая его развитие с конца XIX века по сегодняшний день.
В начале ХХ века символизм и экспрессионизм стали важными направлениями в театре, отражая социальные и культурные изменения. Символические пьесы использовали символы и метафоры для передачи идей и эмоций, в то время как экспрессионистские работы фокусировались на субъективных переживаниях персонажей. Эпический театр, возникший в XX веке, подчеркивал социальные и исторические контексты, в которых действовали персонажи.
Современный театр продолжает раздвигать границы и бросать вызов условностям, отражая постоянно меняющуюся социальную и культурную среду. Автор обсуждает использование электронной музыки, живых исполнений как способы создания уникальных звуковых миров и усиления драматического эффекта на сцене.
Такие эксперименты помогают привлечь новую аудиторию и делают постановки более запоминающимися. Статья подчеркивает важность инноваций в музыке для развития и современного театра и его популяризации.
Актуальность исследования состоит в том, что экстремизм в настоящее время является наиболее опасным социальным явлением, специфика которого заключается в устрашении мирного населения с применением радикальных и опасных практик, выраженных в физическом и ментально-психологическом насилии.
Авторами статьи реализовано исследование молодёжного экстремизма, прежде всего сетевого кибер-экстремизма и его наиболее радикальных, деструктивных и антисистемных форм. Все они нами характеризуются как антисистемные субкультуры или контркультурные сообщества.
Мы раскрываем основные характеристики этих экстремистских, антисистемных субкультур путём философско-культурологического анализа, выявляя их роль в формировании менталитета человека в этих молодёжных сообществах. Особое внимание уделено практикам молодёжи, втянутой в сети экстремистских сообществ в виртуальном пространстве интернета и масс-медиа.