Мемуары Б. Н. Чичерина, которые, как и его философские труды, «пленяют прелестью изложения» (Э. Радлов), имеют высокую ценность для истории русской общественной мысли, пространством реализации которой в 1840-е годы, в условиях жесткой николаевской цензуры, стали широко посещаемые литературные салоны Москвы. Именно в салонах в острых дискуссиях славянофилов и западников «выковывалась новая русская культура» (Д. Святополк-Мирский). Чичерин-мемуарист рисует живые и яркие картины жизни десятков московских салонов, как светских, так и литературных, выделяя дома А. П. Елагиной, Е. А. Свербеевой, К. К. Павловой, М. Д. Шеппинг, превратившиеся в дискуссионные аудитории славянофилов и западников. Выразительные портреты хозяев и гостей салонов, «людей сороковых годов», созданные мемуаристом, существенно дополняют известные литературные мемуары Панаева, Анненкова, Григоровича, Кавелина, отдельные главы «Былого и дум» Герцена. В статье обобщены важнейшие свидетельства как Чичерина, так и других мемуаристов, которые обогащают наше представление о русской салонной культуре и исторически обусловленных формах ее существования.
В статье рассматриваются проблемные соотношения символических конструкций бытия и рефлексии философско-эстетического сознания. Исследованы роль и значимость символических построений, приобретающих онтологические характеристики в познании и социализации. Актуализирована онтологика символического, оказывающая существенное влияние на социальную онтологию и понимание бытия в целом. Это особенно значимо для современности, где эстетическое отношение к жизни, всегда связанное с чувственным переживанием и познанием, активно задействовано в манифестациях аффектированной социальной чувственности. На этом фоне происходит онтологизация символического, предстающая в текстоцентризме современности — позиционированная в совокупности текстов, она рассматривается как глобальное произведение, где одновременно актуализированы эффекты произведенности и извода.
Эти эффекты предстают нагляднее всего в модусах символической «спектакулярности» (Ги Дебор): реальное поглощено моделью, онтология спроецирована в дискурсивные «практики признания истины». Феномены символического предписывают порядок познания и поступания: «знаковый характер» действий смещается в сторону понимания их как символически выраженной материальности. Вследствие этого в центре внимания оказываются физиологические, аффективные, энергетические и моторные реакции — в целом порождаемый ими совокупный чувственный опыт.
В сфере социальной онтологии это значит в конечном счете, что акт отправления власти предстает в форме перформанса.
Эстетика текстуальности словно бы предписывает объектной и человеческой размерности порядок социальных отношений — задает актуальный ход понимания. Символическое создает представления об объектности, которая пребывает между символическим «самим по себе» и его действиями в области прагматики («театральность») — создается новый обширный объект социальности. Энергия этой стяженности создает и новые отношения с бытием символического «самого по себе» — с тем, как оно воспроизводится, и теми проекциями, которые возникают в социальных отношениях. В статье отмечена значимость открытий представителей отечественной гуманитарной науки и плодотворность методологических идей славянского структурализма, где глубоко исследована соотнесенность произведений-объектов в их автономной структурности с социальными отношениями и эпистемологическими стратегиями гуманитарного знания.
Уникальное произведение русской словесности XV века «Хожение за три моря» Афанасия Никитина», несмотря на длительную и плодотворную историю его изучения, остается во многом загадочным для читателей XXI века. Нерешенными или дискуссионными на сегодня являются вопросы, связанные как с личностью автора, его мировоззренческой позицией, целью путешествия, так и со спецификой «Хожения» как литературного памятника. Цель статьи – определить основные тенденции в изучении «Хожения» в российской филологической науке XXI века. Новизна прочтения «Хожения» в XXI веке связана с применением современной методологии и методики анализа литературного произведения. Описываются ключевые проблемы в изучении памятника: проблема автора, авторского сознания; способы конструирования своей культурной и религиозной идентичности Афанасием Никитиным; мотивы обращения Афанасия Никитина к восточным языкам; «мусульманский код» «Хожения», его связь с философией суфизма; типологические связи памятника с иноязычными травелогами и другие. В статье делается вывод о значительном вкладе российской филологии XXI века в осмысление «Хожения за три моря» и о перспективности намеченных направлений изучения памятника.
Данная статья посвящена анализу перевода одного из выдающихся немецкоязычных романов современности Die Vermessung der Welt . Произведение, написанное Даниэлем Кельманом в жанре переосмысленной формы романа-биографии, повествует о жизни двух гениев немецкой науки - математика и астронома Иоганна Карла Фридриха Гаусса и географа, натуралиста, естествоиспытателя Фридриха Вильгельма Генриха Александра фон Гумбольдта. Русский вариант, предложенный известной переводчицей Г. М. Косарик, проанализирован с позиций критики перевода, позволяющей выявить дискуссионные моменты, поставить их на обсуждение, что в конечном итоге призвано способствовать развитию теории художественного перевода и выработке критериев оценки перевода. Особый акцент сделан на передаче культурно-детерминированной лексики с участием ономастического компонента, чего не делали другие авторы, занимающиеся анализом переводческих особенностей романа Д. Кельмана.
В статье сопоставляются два метода гуманитарного знания, включающие в себя как анализ процессуальности явления (историю), так и рефлексию по поводу принципов его словесного или иного оформления (поэтику): историческая поэтика Александра Веселовского (1838–1906) и поэтика истории Хейдена Уайта (1928–2018). Прослеживается эволюция взглядов Веселовского на предложенный им метод (от эволюции содержания, отливающегося в устойчивые формы, к эволюции самих форм), а также некоторые изменения, которые привнесли в понимание метода его продолжатели, в частности, С. С. Аверинцев, связавший «слово» и «историю» через человека и позволивший исторической поэтике обрести антропологическое измерение. Х. Уайт, тяготеющий к лингвистическому повороту в философии, развивает мысль о том, что прошлое является территорией фантазии, а значит историописание представляет собой отчасти художественное творчество. Элемент художественной поэтики в процессе описания истории он находит как на уровне одной из объясняющих стратегий (объяснение посредством сюжета через архетипы Романа, Комедии, Трагедии и Сатиры), так и на уровне дорациональном — в «префигуративном акте», предшествующем созданию исторического текста и понятом им как акт поэтический (через тропы поэтического языка Метафору, Метонимию, Синекдоху и Иронию). Сопоставление исторической поэтики и поэтики истории позволяет увидеть путь фундаментальных изменений в методологии гуманитарного знания, свершившийся в течение ХХ века, а также по-новому осмыслить роль художественного начала и языка в процессе научного познания, увидеть значение человека в методологии «наук о духе».
Цель нашего исследования - сопоставление способов передачи элементов религиозного дискурса в переводах романа «Джейн Эйр», выполненных В. О. Станевич и И. Г. Гуровой.
Подобное сопоставление предпринимается впервые. Работа вносит определенный вклад в исследования повторного перевода художественной прозы, а также в изучение перевода элементов религиозного дискурса с английского языка на русский.
Стратегии переводчиц определялись историческим периодом, в который работала каждая из них, и существовавшими тогда переводческими традициями. Станевич, воссоздав основные сюжетные вехи и художественные особенности романа, прибегает к сокращениям и купюрам по двум причинам: из-за советской цензуры и одновременно для того, чтобы сделать роман более понятным для массового читателя.
Ее стратегия - доместикация текста перевода, приближение его к читателю, ориентация на принимающую культуру. Гурова выполняет полный перевод элементов религиозного дискурса и вместе с тем добавляет религиозные мотивы, отсутствующие в оригинале, а также архаизирует текст, насыщая его славянизмами. Гурова придерживается стратегии форенизации текста перевода и ориентации на передающую культуру.
При переводе жанровой прозы, например детективного рассказа или рассказа с элементами детектива, крайне важно отнестись со всем возможным вниманием к «уликам», ведущим к пониманию скрытой, подтекстовой информации - деталям экспозиции, взаимоотношениям героев, описанию конфликта.
Перевод в этом случае должен обладать качествами не только художественной, но и информационной эквивалентности. В статье рассматриваются варианты перевода скрытой информации в рассказе Эдгара По The Cask of Amontillado, а именно вопрос о третьем, невидимом герое одной из сюжетных линий повествования. Идея, нравственный вывод рассказа зависят от признания или непризнания самого факта существования этого персонажа. Актуальность исследования обусловлена тем, что споры о природе этого героя ведутся в американском литературоведении уже десятки лет, а единое мнение отсутствует.
В статье предпринимается попытка логизировать разные мнения, выразить свое и обосновать его. Проблема рассматривается посредством анализа различных переводов на разные языки. Такой подход применительно к этой конкретной задаче ранее не предпринимался и носит характер научной новизны.
Выбранная тема также представляется удачной для демонстрации положительного ответа на вечный переводческий вопрос: «Нужно ли заново переводить уже переведенные тексты?».
Статья посвящена оценке адекватности перевода в ситуации расхождения переводческого узуса и норм переводящего языка. Отмечается, что с принятием поправок к закону «О государственном языке Российской Федерации» изменилась социальная норма перевода в сторону нулевой терпимости к маркерам чуждости.
Таковыми отягощены грамматические, фразеологические, семантические кальки. Новизна исследования обеспечивается выявлением и описанием наиболее частотных видов расхождения переводческого узуса и норм русского литературного языка, при котором следование узусу вступает в противоречие с законом. Материалом исследования послужили устные и письменные тексты перевода в ООН.
Для достижения целей исследования применялись описательный метод, методы сопоставительного, семантического и корпусного анализа, социолингвистический опрос. Сделан вывод о выполнимости требований социальной нормы в описанных случаях и предложены способы решения этой задачи.
В данном исследовании предлагается сравнительно-сопоставительный анализ русских и китайских фразеологических единиц, выражающих неопределенное количество.
Квазимеры цифрового кода русской и китайской фразеологии, обозначающие неопределенно большое и неопределенно малое количество, имеют уникальные характеристики (часто выражающиеся через этнореалии) и в то же время репрезентируют во многом сходные ценностные ориентиры.
Китайская фразеология количественного характера показывает уникальные и универсальные качественные характеристики упорядоченных представлений о мире и человеке, обнаруживает включенность китайской лингвокультуры в общечеловеческую ценностную парадигму.
Неопределенное количество в русской фразеологии не только характеризует непосредственно цифровой код русского народа, но и позволяет говорить о качественных характеристиках ценностной парадигмы, а также иллюстрирует отдельные стереотипы мировосприятия.
В статье излагаются основные результаты исследования немецкоязычных текстов, заимствованных из специальных интернет-изданий, содержащих описание освещения наружной рекламы и относящихся к дискурсу светодизайна.
Цель состоит в описании языковых средств, выражающих различные аспекты зрительного восприятия света в освещении наружной рекламы. Новизна исследования заключается в использовании интегративного подхода при изучении световой лингвосенсорики и осуществлении на основе этого подхода системного анализа при обработке языкового материала.
Системный анализ на трех уровнях рассмотрения (лингвосенсорном, когнитивном и прагмалингвистическом) позволяет подробно рассмотреть проблему лингвосенсорного восприятия света в наружном освещении рекламы и изучить визуальный модус восприятия с учетом перцептивного опыта светодизайнеров, специалистов по составлению текстов в сфере светодизайна и потенциальных реципиентов текстов.
Предположение о существовании индивидуальной визуальной ориентированности человеческого интеллекта позволяет рассмотреть языковые средства, репрезентирующие светоэффекты, с учетом знаний из сферы светодизайна и зрительного мышления.
Рассматривается метафорический потенциал лексики, позволяющей передавать световые эффекты, а также возможности использования синтаксических конструкций и особенностей оформления текста в связи с передачей визуальных образов.