В настоящее время в современном мире в связи со сложной и напряженной политической ситуацией зачастую происходят попытки различными способами разрушить сложившийся конституционный строй и оскорбить честь и достоинство Российской Федерации. Одним из таких способов выступает осквернение государственной символики, которая является неотъемлемой частью любого государства и отражает его идеологию. Данная статья посвящена особенностям квалификации преступления, предусмотренного ст. 329 УК РФ. Актуальность темы состоит в том, что отдельные вопросы квалификации надругательства над государственной символикой на сегодняшний день фактически не освещены в научной литературе или носят лишь фрагментарный характер. Авторами проанализированы особенности основания уголовной ответственности за надругательство над государственной символикой, обобщена судебно-следственная практика. На основе изученной практики авторы выдвигают рекомендации по квалификации анализируемого деяния и предложения законодательного характера, направленные на повышение эффективности уголовно-правового противодействия этому преступлению.
В статье выявляются наиболее вероятные причины, предопределившие отсутствие четкого нормативного разграничения разных по смыслу и предназначению компонентов уголовного-процессуального доказывания: собирания доказательств и исследования доказательств. Такие причины в первую очередь связываются с недостатками и склонностью к ненадлежащему толкованию некоторых известных положений разработанной профессором С.А. Шейфером и поддерживаемой многими учеными-процессуалистами теории следственных действий как основных и фактически безальтернативных способов накопления доказательственного материала, подлежащего использованию для установления имеющих значения для уголовного дела обстоятельств. В частности, отмечается игнорирование ученым и его единомышленниками других, более предрасположенных к установлению различий между собиранием и исследованием доказательств приемов работы с доказательствами. В этой связи прогнозируются перспективы проведения новых научных изысканий, направленных на рассмотрение сущности, субъектов, форм и методов исследования доказательств, на выявление более четких и понятных критериев его отграничения от других компонентов доказывания, прежде всего от проверки собирания и доказательств.
В статье исследуется влияние электронных средств коммуникации на современный философско-футурологический дискурс. Рассматриваются концепции теорий «сетевого» и «платформенного» капитализма, их проблемы и перспективы. Современные городские пространства и телекоммуникация формирует исследовательское поле для антропологии и социальной философии. Автором подробно анализируется философская рефлексия интенсивности развития ИКТ Н. Ландом, который демонстрирует распадающийся, апокалиптический, нечеловеческий взгляд на будущее развитие общества и технологий. В статье отмечается тесная связь между категорией веры и техно-капиталистической системой, которая выступает как стимулятор и регулятор экономических отношений, ускоряющий историческое время. Изучен механизм функционирования психологических символов и их воздействие на социокультурную динамику. Цель данной статьи - проанализировать, как электронные технологии и медиа способствуют вырабатыванию онтологических программ, выстраивающих образы человеческого будущего.
С позиции российского уголовного закона жизнь и здоровье неродившегося ребенка не являются самостоятельными объектами уголовной-правовой охраны. В настоящей статье показано, что государственная власть может использовать больше возможностей для гарантирования жизни и здоровья не только беременной женщины, но и неродившегося ребенка, а также новорожденного ребенка. В статье особое внимание уделяется проблеме коллизии норм об ответственности специальных субъектов незаконного проведения искусственного прерывания беременности. При фактическом соучастии субъектов разных видов в незаконном прерывании беременности: 1) беременной женщины; 2) лица, не являющегося медицинским работником; и (или) 3) медицинского работника - квалификация содеянного должна осуществляться в соответствии с принципом индивидуальной ответственности, путем выбора одного из смежных составов преступлений с соответствующим признаком специального субъекта. Однако в настоящее время легально вопрос об основании ответственности женщины за незаконное прерывание беременности не решен, и неясно, по каким критериям в законодательстве разграничена административная и уголовная ответственность медицинских работников и иных лиц за те же деяния(ст. 6.32 КоАП РФ и ст. 123 УК РФ). За последние годы появились научные исследования, обосновывающие целесообразность криминализации ряда общественно опасных деяний, совершаемых беременными женщинами и роженицами (родильницами). Позиция авторов настоящей статьи лишь частично согласуется с высказанными предложениями. Авторы статьи не ставят под сомнение право женщины принимать самостоятельное решение о рождении ребенка, но признают обоснованным уголовно-правовой запрет на искусственное прерывание беременности, когда нет обстоятельств медицинского или социального характера, исключающих или существенно снижающих общественную опасность этого деяния. В статье аргументировано, что круг предлагаемых в доктрине для целей криминализации новых видов деяний, совершаемых родильницами, неоправданно расширен, в частности, нет оснований для криминализации убийства матерью неизлечимо больного новорожденного ребенка по мотиву сострадания; умышленного причинения матерью легкого вреда здоровью новорожденного ребенка, а также причинения смерти по неосторожности новорожденному ребенку матерью, находящейся в состоянии опьянения.
Неотвратимость наказания выступает основным условием обеспечения эффективности его реализации. Институт ответственности лиц, уклоняющихся от отбывания уголовных наказаний, является межотраслевым и представляет собой особую юридическую форму реагирования государства в лице уполномоченных органов и должностных лиц на поведение осужденных, не отвечающее установленным требованиям. Ядро этого института составляют положения уголовно-исполнительного законодательства. В статье автором анализируются правовые последствия уклонения лиц от отбывания наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Исследовательскими задачами являлись: разграничение видов юридической ответственности за уклонение от отбывания наказаний, рассмотрение признаков, характерных для злостного уклонения от отбывания наказаний, не связанных с изоляцией от общества, а также анализ судебной практики по обозначенным вопросам. По результатам проведенного исследования предлагается авторская классификация осужденных, уклоняющихся от отбывания наказаний, выделяются признаки злостного уклонения от отбывания наказаний, не связанных с изоляцией от общества, которые различаются в зависимости от вида соответствующего наказания. Обосновывается мысль о необходимости исключения оценочной позиции судов при установлении факта злостного уклонения осужденного от отбывания наказания, а также определено, что замена неотбытой части наказания более строгим его видом и дополнение ранее установленных судом ограничений являются особыми разновидностями уголовно-исполнительной ответственности.
В данной статье рассмотрена проблема все чаще встречающейся в исковых заявлениях прокурора квалификации картелей как сделок, подлежащих признанию ничтожными. Поскольку такая квалификация приводит к существенным имущественным взысканиям, ее подтверждение или опровержение имеет важный практический характер. Поставленная проблема рассмотрена через призму доктрины и практику Верховного Суда РФ и других судов. По мнению автора, квалификация картеля, определенного законодателем в качестве правонарушения, как сделки носит искусственный характер и не имеет правовых оснований. В ГК РФ не предусмотрено такой сделки, как картель, а поскольку картель является нарушением запрета, установленным в антимонопольном законодательстве, то к нему неприменимо правило ГК РФ о допустимости заключения сделок, не предусмотренных законом. Автор полагает, что функция прокуратуры не должна включать в себя пополнение бюджета. Появление такой функции может стать причиной отклонения от обеспечения законности.
Любое общество в своем развитии опирается на систему норм, правил, представлений и табу, часть из которых выражена имплицитно. В число «неупоминаемых» и недостаточно отрефлексированных тем входят смерть и донорство органов. Сериальный дискурс представляется одним из инструментов, через который репрезентируются и тематизируются проблемные зоны нашего общества. На примере сериала «Почка» автор вскрывает образы, отражающие взгляды создателей и сценаристов на современную социальную реальность и ее институты.
В статье рассмотрена проблема обеспечения защиты персонифицированной медицинской информации в условиях ввода экспериментальных правовых режимов в сфере цифровых инноваций. Представлен взгляд исследователей, и дан обстоятельный авторский анализ используемых в обозначенной сфере терминов: «специальный правовой режим», «правовой эксперимент», «цифровые инновации». Проведен статистический анализ инициативных предложений по вводу экспериментальных правовых режимов в Российской Федерации. Рассмотрены ключевые положения программ экспериментальных правовых режимов по направлению медицинской деятельности, и сопоставлено их содержание с требованиями общего регулирования. В результате проведенного исследования автор пришел к выводу, что несмотря на то, что защита персонифицированной медицинской информации не является основной задачей вводимых экспериментальных правовых режимов, в рамках их предписаний эта задача решается во многом более последовательно, чем в рамках общего законодательства. Одновременно ряд положений экспериментальных правовых режимов создают риски неправомерного доступа к защищенной информации, что требует разработки дополнительных гарантий прав пациентов.
В контексте социально-культурных и философских исследований потребления осмысливаются такие феномены, как консюмеризм и просюмеризм. Рассматривается этимология данных слов, приводятся определения понятий, выявляются сущностные характеристики данных феноменов и их типы. Научной новизной данной статьи является авторская типология просюмеристских практик. Анализ консюмеризма и просюмеризма проводится через исследование консюмеристских практик (демонстративное потребление, гедонистическое потребление) и просюмеристских практик (DIY, цифровое протребление). Делается вывод об актуальности просюмеризма как идеологии потребления, его ключевой роли для устойчивости таких общественных сфер, как экономика и культура, а также для формирования идентичности деятельной личности. Также указывается, что российская, постсоветская идеология потребления носит просюмеристский характер.
Цель исследования. Провести сравнительный анализ экспрессии E-кадгерина в клетках немелкоклеточного рака легкого (НМРЛ) неоперабельных больных с разной выживаемостью.
Материалы и методы. В исследование было включено 96 больных НМРЛ: 84 (87,5 %) мужчин и 12 (12,5 %) женщин, средний возраст которых составил 62,4 ± 0,68 года. У 78 (81,25 %) пациентов диагностирован плоскоклеточный рак (ПКР), а у 18 (18,75 %) – аденокарцинома (АК) со степенью дифференцировки опухолей G2–G3. Пациенты получали лечение и находились под наблюдением в ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии» Министерства здравоохранения Российской Федерации. В опухолевых клетках биоптатов определяли экспрессию кадгеринов. Полученные данные обрабатывали при помощи программы Statistica 13,0 (StatSoftInc., США). Изучаемые данные проверяли на соответствие нормальному распределению по критерию Шапиро-Уилка.
Результаты. Было отмечено следующее распределение больных НМРЛ: IIА – 2 (2,1 %), IIВ – 14 (14,6 %), IIIА – 51 (53,1 %), IIIВ – 29 (30,2 %), т. е. частота III стадии выше, чем II стадии (83,3 % (n = 80) против 16,7 % (n = 16), p < 0,001). Летальный исход наступил в группе ПКР в течение 1 года у 28 больных, в период от 1 до 2 лет – у 30, от 2 до 3 лет и более дожили 20 больных. Для АК эти показатели составили 6, 5 и 7 больных соответственно. При проведении анализа выявлено, что экспрессия Е-кадгерина отмечена как в плоскоклеточном раке, так и в аденокарциномах легкого: Ме 55 [LQ 37; UQ 65] и Me 50 [LQ 40; UQ 70] соответственно.
Заключение. В ходе проведенного анализа выявлено, что экспрессия Е-кадгерина отмечена как в плоскоклеточном раке, так и в аденокарциномах легкого без статистически значимых различий между сравниваемыми группами (p = 0,25). Статистически значимые различия по уровням экспрессии Е-кадгерина отмечены в образцах биоптатов 2 групп только с выживаемостью до 1 года и до 3 лет и более (p < 0,05).