ВЕСТНИК АРХЕОЛОГИИ, АНТРОПОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ

На примере нескольких жизненных историй информантов среднего и старшего возраста из города Магнитогорска рассматривается трансформация среднего класса из индустриального в постиндустриальный с точки зрения занятости, ценностей и стратегий социальной мобильности. На момент нашего исследования несколько наших информантов уже переехали, переезжали или готовились к переезду из Магнитогорска в Уфу, и истории их переезда стали отправной точкой наших штудий с целью выяснить, как у людей на Урале формируется представление о достойной жизни, о приемлемой или неприемлемой городской и рабочей среде, как они принимают решение о переезде, взвешивая плюсы и минусы, и как подготавливают почву для переезда и обустройства на новом месте. Результаты исследования показывают наличие сильной региональной идентичности среди наших информантов, которая проявляется в их желании избежать радикального разрыва и потерь как в плане наработанных социальных связей, так и в плане личных исторических связей с местом, которое они считают малой родиной. Мы наблюдаем, как люди ищут и переизобретают себя в новой жизни на новом месте, используя навыки и привычки, которые они уже в той или иной степени имели до переезда.

На основе широкого круга опубликованных источников и архивных материалов, включая документы официального делопроизводства, газетные репортажи и судебные хроники, представлен историко-антропологический анализ поколенческого фактора в феномене крестьянского протеста периода «революционного перелома». Поколенческая методология позволила провести историко-антропологическое исследование с учетом генерационной структуры российского и советского общества в первой трети XX в. Новая оптика исследования направлена на выявление конфликтных столкновений в правосознании крестьянства в условиях революционной турбулентности. Определение роли детей, подростков и сельской молодежи в разнообразных формах крестьянского протеста дало возможность сочетать тематическую проблематику крестьяноведения, гендерных исследований и исторической антропологии. В контексте традиции крестьянского протеста в России и с учетом специфики изучаемого периода выявляется взаимосвязь эмоционального состояния крестьянства, поколенческих связей в деревне и роли общины в организации участия детей, подростков и молодежи в разнообразных формах протеста. Подчеркивается, что, несмотря на новации революционного времени, значение общины в «протестном» решении проблемных взаимоотношений «деревня - власть» оставалось решающим, а крестьянский протест сохранял традиционные цели сельских жителей - стремление к правде и справедливости. На конкретных примерах показана актуальность предложенной историко-антропологической типологии крестьянских протестов: ненасильственный протест, локальный бунт, крестьянская революция.

Впервые за последние десятилетия на обширной территории Припамирья и Дарваза проведено масштабное изучение «хисоби мард» (счета времени по телу человека), который представляет собой уникальный солнечный календарь, известный только в этом регионе и не имеющий аналогов в других культурах. Был собран обширный материал, позволяющий сравнить знания современных информантов с данными, собранными советскими этнографами 70-90 лет назад. В результате исследования установлено, что, несмотря на естественные изменения в обществе, обусловленные политическими, социальными и экономическими процессами, современные информанты знают счет «хисоби мард» не хуже информантов, живших в 30-50-х гг. XX в. Это стало несколько неожиданным результатом, поскольку при наличии точного современного календаря народный календарь уже давно неактуален в повседневной жизни, тем не менее, знание о нем передается от поколения к поколению. На основании современных данных можно утверждать, что «хисоби мард» имел территориальную вариативность, реализация счета могла различаться в соседних регионах, но оставалась единой в пределах одного региона. Предложена гипотеза об эволюции календаря «хисоби мард», согласно которой он упрощался в процессе культурного обмена и миграции населения.

Рассматривается каждение в народной культуре русских староверов-беспоповцев, проживающих в Усть-Цилемском районе Республики Коми. В послераскольное время церковное каждение было унаследовано староверами-мирянами, адаптировано в их религиозной культуре и активно практикуется в настоящее время. Приводится диалектная лексика, отражающая процесс каждения, выявлен круг мирян, обладающих правом на совершение воскурений. В процессе исследования установлено, что в религиозной жизни усть-цилемских староверов каждение ладаном - важнейшее ритуальное действие, воссоединяющее человека с Богом, имеющее очищающее, апотропеическое значение, а также связующее живых и мертвых. Каждение является важным элементом ритуально-бытовой культуры усть-цилемских староверов: оно совершается не только при проведении церковных служб, но и в обыденной жизни. Каждение производится в частных домах в дни церковных праздников, над приобретенной техникой, домашним скотом. Особое значение ему придается в погребально-поминальном обряде. Каждое действие сопровождается воскурением и направлено на очищение усопшего в процессе его подготовки в последний путь: в момент наступления смерти человека, при омовении, переносе тела в гроб, очищении дороги на кладбище. Каждение является обязательной частью поминальных обрядов.

Представлены сведения по народной медицине русских переселенцев Южного Урала (Уфимской губернии, ныне Башкортостана и Челябинской области). Цель исследования - выявление общности представлений о пограничных локусах, сакральных предметах и объектах в народной медицине русских и других народов. Методом исследования является сравнительно-исторический анализ сведений, собранных у русских и других этносов, позволяющий провести временные аналогии и установить межкультурные связи. На основе архивных, полевых и опубликованных источников показаны места для избавления от недугов (баня, курятник, двор) и объекты «переноса» болезни (куры, собаки, «печной дым», предметы). Изучены способы, связанные с «обманом» болезни в результате использования сакрального отверстия (окно, лошадиный хомут), пограничных локусов (печь, дверь, ворота, столб), применение подобного (красная ткань при «красных» болезнях - краснухе, роже и кори). Выявлены этнокультурные параллели в лечебной магии с использованием старых лаптей. Сделаны выводы о сохранении некоторых целительских практик, особенно в отдаленных от центров урбанизации русских селениях.

Для изучения плотницких технологий наиболее ценным материалом являются устные сведения старожилов-плотников. В Приангарье такого рода источников было накоплено достаточно много в результате работ этнографических экспедиций с 1920-х гг. Поэтому для данного региона представляется возможным рассмотреть полную технологическую цепочку традиционного строительства в конце XIX - первой половине XX в. Приведено мнение самих старожилов о причине изменения плотницких технологий, времени появления новых инструментов и технологий, нормах выработки, а также о способах определения относительного возраста построек по конструкции и материалу. Систематизированная в статье устная информация о строительных приемах позволяет предположить, что уровень плотницкого ремесла зависел в первую очередь от изобилия ресурсной базы стройматериалов, а уже затем от доступности более передового инструментария. Исследование позволило также выявить единообразный комплекс строительных приемов, географические рамки которого могут быть шире рассматриваемой территории.

Проведено исследование вариации длины тела человека в разные эпохи (от верхнего палеолита до средних веков) на территории Европы. Цель - выявление закономерностей изменчивости длины тела на территории Европы во времени, в целом и по отдельным регионам, особенно в ранние периоды. Материалами послужили данные по длине тела или по длине трубчатых костей, взятые из литературных источников. Отобраны данные по костным останкам с территории Европы, которые датированы 38 000 лет до н. э. - 1200 лет н. э. Основной упор в анализе делался на верхнепалеолитические, мезолитические и неолитические материалы. При наличии измерений длинных костей использовался метод расчета, разработанный на материалах с территории Европы. При их отсутствии использовались цифры уже рассчитанной длины тела, при этом чаще всего в этих работах применялась та же методика для реконструкции. Показано, что длина тела человека на территории Европы меньше в неолите по сравнению с верхним палеолитом (p < 0,05), достоверных различий средних значений длины тела между неолитическими материалами и населением последующих хронологических периодов в целом для Европы не прослеживается. Статистически значимое уменьшение длины тела в неолите выявлено на территории Центральной и Юго-Восточной Европы. Таким образом, в течение верхнего палеолита на территории Европы наблюдается устойчивая трансэпохальная тенденция уменьшения длины тела, которая в неолите теряет свой глобальный характер.

Проанализирована стертость зубов детей и подростков из курганов эпохи поздней бронзы Среднего Поволжья и Приуралья (N = 97). Проведено сравнение скорости стирания эмали в изученной группе и выборке сельского населения Европы Нового времени. Использована модифицированная шкала Х. Смит, адаптированная для двух генераций зубов. Показатели стертости демонстрируют высокодостоверную связь с возрастом, как при анализе отдельных категорий зубов, так и по усредненным на индивида баллам. Изученная выборка показала достоверно более высокую скорость стирания зубов в сравнении с выборкой из Нидерландов за счет более высоких показателей стертости в период 7-14 лет и более низких - до 7 лет. Наблюдаемый «перекрест» линий регрессий может иметь как биологическую природу, так и объяснение с точки зрения методики. В целом, прослеживается тенденция к меньшей стертости молочных зубов в волго-уральской серии в сравнении с немногочисленными опубликованными материалами, что согласуется с гипотезой о более слабой стертости зубов у скотоводов. В перспективе необходимо расширить сравнительные данные, собранные по одной методике, а также решить методические вопросы, связанные с одновременным анализом двух генераций зубов.

Обсуждается проблема формирования антропологического состава близких к современности айнов Сахалина, которая остается дискуссионной уже более 70 лет. Не вызывает сомнения тот факт, что сахалинские айны формировались на основе мигрантов с о. Хоккайдо, однако антропологами неоднократно фиксировались значительные различия краниологических характеристик хоккайдских и сахалинских серий. М. Г. Левин предполагал, что это связано с нивхской примесью. Нами ранее высказывалось мнение, что причиной может является вхождение в состав сахалинских айнов компонента, связанного с носителями охотской культуры, А. Г. Козинцев по краниоскопическим данным предполагал смешение сахалинских айнов с ульчами. Влияние курильско-камчатского направления связей на состав айнов Сахалина ранее не рассматривалось. Проведен анализ индивидуальных характеристик айнов Сахалина и Хоккайдо методами многомерной статистики (дискриминантный канонический анализ с последующей кластеризацией координат по основным векторам методом k-средних). Его результаты показали высокий уровень внутригруппового разнообразия выборки сахалинских айнов и подтвердили, что формирование сахалинских айнов происходило из нескольких источников. Помимо выявленных ранее связей с нивхами, ульчами и носителями охотской культуры на состав сахалинских айнов повлияли также связи с ительменами Камчатки, которые, по данным нашего исследования, могут быть потомками носителей древнеберингоморской культуры.

Рассмотрены деревянные скульптурки коней, найденные при раскопках русских городов в Сибири конца XVI - XVIII в. Ранее фигурки были известны из раскопок Новгорода и атрибутировались как игрушки. Приведена типология сибирской коллекции резных коников из Мангазеи, Березова, Новой Мангазеи и Полуйского городка. Сделано сравнение с новгородскими типами коников и отмечена преемственность традиции. Фигурки имели культовое назначение и отражали мифологические представления.

Тема способов скрепления отдельных бревен в острожную стену до настоящего времени оставалась практически не разработанной. Цель исследования состояла в выявлении и реконструкции всех способов соединения отдельных бревен в тыновую стену. В результате исследования установлено, что были основные (обязательные) способы скрепления и дополнительные (необязательные). К первым относятся крепление в «ласточкин хвост» («на иглах») и заглубление тынин в грунт, ко вторым - крепление шип-паз, соединение бревен в паз и с помощью веревок.

Приводятся результаты исследования остеологических материалов с селища чияликской культуры эпохи Золотой Орды. Памятник находится в лесостепной зоне Предуралья, в бассейне р. Дема, датируется концом первой половины - второй половиной XIV в. (1330/50-90 гг.). Анализ таксономической принадлежности костных остатков показал, что в хозяйстве древнего населения селища Ябалаклы-1 преобладало скотоводство. В набор видов входило три таксона - крупный и мелкий рогатый скот, лошадь, с преобладанием первых. Отмечена находка костей верблюда, что может свидетельствовать о караванной торговле. Cоотношение отделов скелета говорит о том, что туши животных скорее всего разделывали непосредственно на селище. К диким видам млекопитающих принадлежат единичные кости. Дичь и рыба составляли незначительную часть рациона населения. В целом полученные результаты соответствуют таковым для других памятников чияликской культуры. Отсутствие костей свиньи согласуется с археологическими данными о мусульманских погребениях, характерных для чияликской культуры. Находка костей домашней курицы ставит под сомнение тезис о полукочевом образе жизни населения, однако более точные выводы будут сделаны после анализа сезона забоя животных.