Статья: Взаимосвязь характеристик системы идентичности и уровня инфантилизма в юношеском возрасте (2025)

Приведены результаты экспериментально-психологического исследования восприятия и оценки эмоциональных расстройств в супружеских парах, в котором показано системное взаимовлияние индивидуальных состояний и перцептивных компонентов отношений в паре, их искажение. Цель – выявить особенности прямых и перекрестных оценок эмоциональных расстройств в супружеских парах. Применены методологии социальной психологии и гештальт-терапии. Эмоциональные состояния (расстройства) изучались с помощью прямых и перекрестных оценок, когда каждый из супругов выполнял методики вначале для себя (самонаблюдение, прямая оценка), а затем, основываясь на своих наблюдениях, опыте взаимодействия и сложившейся системе межличностных отношений, друг для друга (перекрестная оценка). Феноменология восприятия эмоциональных состояний в паре на момент исследования описывалась в терминологии прерываний контакта, разработанной в гештальт-терапии (изоляция, слияние, ожидание слияния, проекция, контакт), и соотносилась с шестью возможными комбинациями оценок мужа и жены. Был исследован уровень депрессии, тревоги и астении в 44 семейных парах адаптированными методиками BDI, HADS, FIS с последующим корреляционным анализом. В результате был разработан способ соотнесения системы полученных оценок и количества достоверных и значимых связей с психологическими механизмами прерываний. Приведен полученный профиль выраженности механизмов социальной перцепции (их прерывания), влияющих на оценки эмоционального состояния в супружеских парах: контакт (78 %), проекция (78 %), ожидание слияния (55 %), слияние (22 %), изоляция (8 %). При объективизации индивидуальной оценки эмоционального состояния необходимо учитывать 22 %-ное искажение показателей как тенденцию преувеличения тяжести симптоматики, имеющейся у партнера. Модель интерпретации может быть использована для семейной психодиагностики, психотерапии и психопрофилактики.

Качество жизни пациентов с идиопатическим сколиозом является основным критерием эффективности и конечной целью реабилитационных мероприятий в рамках комплексной медицинской реабилитации пациентов с идиопатическим сколиозом. Учитывая требования, предъявляемые к измерительным шкалам и опросникам, наиболее соответствующим инструментом диагностической работы медицинского психолога с данной когортой пациентов является методика SRS-22. Опросник имеет известные психометрические характеристики, прошел лингвокультурную адаптацию, содержательно специфичен по отношению к популяции больных идиопатическим сколиозом. Непроясненным остается вопрос о критериальной, в частности эмпирической, валидности теста по отношению к психологическим конструктам, чья роль в формировании внутренней картины болезни и самоощущении больных с физически деформирующим тело заболеванием известна. Цель настоящей работы – верификация эмпирической валидности опросника SRS-22 путем соотнесения с психологически значимым для пациентов с идиопатическим сколиозом восприятием образа тела, операционализированным посредством методики «Шкала удовлетворенности собственным телом». В исследование были включены 66 женщин в возрасте 29,6 ± 6,3 года с II–IV степенью деформации позвоночного столба: реабилитировавшихся после хирургического лечения (62 %) либо в процессе консервативного лечения (38 %). Оказалось, что образ тела имеет трехфакторную структуру, включающую функциональную, социальную и скрыто-социальную составляющие. Наибольшее влияние образ тела оказывает на самовосприятие пациентов, при этом формирование качества жизни в целом основано преимущественно на функциональном образе, который в восприятии пациентов с идиопатическим сколиозом связан с возможностью полноценной реализации двигательной и социальной активности, получения эстетического удовольствия от собственной внешности. В результате проведенного исследования доказана эмпирическая валидность опросника SRS-22 в отношении образа тела пациентов с идиопатическим сколиозом, инструмент рекомендован для первичной и динамической психодиагностики и составления психокоррекционных программ.

Рассмотрен один из важнейших компонентов психологической структуры субъекта профессиональной деятельности – качества и свойства личности на примере специалистов-кинологов Росгвардии, который влияет на эффективность выполнения поставленных служебно-боевых задач. Цель – определить в структуре личности необходимые профессионально важные и профессионально значимые качества специалистов-кинологов, находящихся на разных этапах профессионализации. Эмпирическое исследование позволило определить направления психолого-педагогического сопровождения в становлении личности профессионала. В нем приняли участие 20 курсантов 4 курса кинологического факультета Пермского военного института Росгвардии и 23 специалиста-кинолога (выполняющие служебно-боевые задачи в зоне специальной военной операции) Отдельной Краснознамённой дивизии оперативного назначения имени Ф. Э. Дзержинского войск национальной гвардии Российской Федерации. Использованы следующие методики: психометрика русскоязычной версии Big Five Inventory-2 (А. Ю. Калугин и др..); опросник структуры темперамента (В. М. Русалов); методика Ш. Шварца по изучению ценностных ориентаций; опросник «Стиль саморегуляции поведения ССП-98» (В. И. Моросанова); симптоматический опросник «Самочувствие в экстремальных условиях» (А. Волков, Н. Водопьянова); методика «Тип мышления» (модификация Г. Резапкиной); короткий опросник Темной триады (SD3) (адаптация М. С. Егоровой, М. А. Ситниковой, О. В. Паршиковой). Полученные данные подвергались описательной статистике и межгрупповому сравнению (использование U-критерия Манна-Уитни). В результате исследования установлено, что исследуемые свойства и качества в обеих группах респондентов имеют по ряду показателей значимые отличия, что свидетельствует о влиянии предметной деятельности на формирование личности профессионала и позволяет определить направления его психолого-педагогического сопровождения.

В статье обсуждаются концептуальные основания для определения авторского ракурса в исследовании феномена профессионального выбора в процессе профессионального самоопределения. Цель статьи – выявить взаимосвязи характерных для первокурсников тенденций в принятии решений в ходе профессионального самоопределения и модальности профессионально-психологического типа с учетом когнитивных особенностей личности. Описана использованная батарея диагностических опросников, в которую вошли 7 методик: опросник «Личностные факторы принятия решений, ЛФР-25» (Т. В. Корнилова); опросник «Тенденции в принятии решений» (А. Ю. Разваляева); Мельбурнский опросник принятия решений (Т. В. Корнилова); русскоязычный опросник каузальной ориентации (О. Е. Дергачева, Л. Я. Дорфман, Д. А. Леонтьев); методика «Стремление к когнитивной закрытости» (М. И. Ясин, О. Е. Хухлаев); опросник профессиональных предпочтений (А. Н. Воробьев, И. Г. Сенин, В. И. Чирков), представляющий адаптацию теста Self-Directed Search, SDS Дж. Голланда, автора модели RIASEC; методика «Определение профессиональнопсихологического типа личности» (С. В. Духновский). Выборка составила 310 первокурсников гуманитарных направлений подготовки Сибирского университета потребительской кооперации (г. Новосибирск). Предлагается эмпирически выделенная специфика когнитивного своеобразия факторов когнитивная неопределенность и когнитивная открытость, отражающих особенности взаимосвязи тенденций принятия решений, индивидуально-личностных стратегий выбора и профессионально-психологических типов личности студентов. У значительной части первокурсников достаточно выражены когнитивные особенности открытого типа, включающие конструктивные способы и стратегии принятия решений. Для определенной части студентов характерны высокий уровень когнитивной неопределенности и низкий уровень когнитивной открытости: данная группа респондентов имеет тенденцию к выраженной когнитивной закрытости мышления. Получено эмпирическое обоснование целесообразности использования полученных результатов для определения потенциальных рисков возникновения когнитивных деформаций профессионального самоопределения в процессе вузовской подготовки, и обсуждаются возможные направления по их психологической профилактике.

В статье освещается проблема значимости личностной стрессоустойчивости для освоения навыка грамотной коммуникации с человеком, находящимся в ситуации острого эмоционального страдания. Для подтверждения актуальности проблемы личностной готовности к оказанию первой психологической помощи страдающему человеку авторами проведено эмпирическое исследование в ходе тренингов навыков грамотной коммуникации с пострадавшим методами опроса (анкетирования), стандартизированного наблюдения и моделирования сценария трагической ситуации (симуляции). В тренингах приняли участие 40 человек (большинство – психологи и студенты психологических факультетов). Для обоснования дизайна эмпирического исследования обозначены теоретические подходы, на основании которых сформулированы алгоритмы реализации навыка грамотной коммуникации с пострадавшими, являющиеся научнодоказательным теоретическим основанием для формирования методических пособий международных благотворительных институтов и отечественных обучающих практик навыку грамотной коммуникации с пострадавшим. Акцентировано и то, что личностные компетенции и стрессоустойчивость специалиста определяют эффективность реализации обучающих мероприятий по первой психологической помощи для участников тренингов. Соответственно, поставлена проблема подготовки профессионального сообщества психологов к ведению тренингов навыка первой психологической помощи для аудитории, не владеющей специальными психологическими знаниями. Исследование показало, что большинство участников тренингов ориентированы на алгоритмы и речевые модули реализации грамотной коммуникации. Они хорошо подготовлены теоретически, но уровень собственного стресса при реагировании на острое эмоциональное состояние пострадавшего человека ранее не рефлексировали и не учитывали. В выводах по результатам исследования отмечено, что на тренингах навыков грамотной коммуникации с пострадавшим и других обучающих мероприятиях по первой психологической помощи важно использовать образовательные технологии, способствующие развитию стрессоустойчивости участников подобных образовательных мероприятий и личностных компетенций тех, кто их проводит.

Современное общество сталкивается с изменениями в понимании традиционного института материнства и мамы. Студенчество является ключевым этапом осознания ценности материнства, оценки влияния родителей на личностное развитие, понимания собственной роли в будущем воспитании детей. Цель – определить содержание смыслового пространства представлений о маме у студенческой молодежи. Методологическая основа исследования: методология психологии социального познания, социальнопсихологический подход к исследованию представлений о маме. Для содержательного анализа представлений о маме использовались ассоциативные методики: простые свободные ассоциации, специфические ассоциативные методики, «вынужденные» ассоциации. В исследовании приняли участие 435 студентов. В общей сложности было подвергнуто анализу около 22000 слов. В исследовании обнаружена согласованность ответов, полученных с помощь различных ассоциативных методик. Смысловое пространство представлений о маме представлено следующими блоками: первый отображает культурные нормы и традиции, второй – эмоциональную близость и поддержку, третий – воспитание и обучение, четвертый – гармоничные отношения в семье, пятый – уважение и доверие к себе и другому. Смысловое поле представлений имеет высокую эмоциональную выраженность и включает, наряду с традиционными категориями (забота, мудрость, доброта), категории, характеризующие созависимые отношения и изменяющуюся маму (забота о себе, изменения мамы в связи с взрослением ребенка). Это может свидетельствовать о необходимости реальных и / или ожидаемых действий (поддержки) со стороны мамы и проектировании своей родительской позиции. В социальных представлениях молодежи о маме отражается их личный опыт, семейное воспитание, понимание детско-родительских отношений и психологическая грамотность, которая приобретается в процессе изучения в университете психологических дисциплин. Результаты исследования могут быть полезны для понимания динамики семейных отношений, их влияния на развитие детей, формирования психологической готовности к материнству, а также для практической работы психолога с созависимыми отношениями, родительскими предписаниями.

Многомерная динамическая целостность переживания рассмотрена как основной критерий релевантности психологического исследования. Цель статьи – обосновать коммуникативную природу децентрированности и интенциональности переживания как символического, смыслового преодоления контуров телесности размерностями коммуникативных отношений. Выделены четыре экспериентальных мира личности, образующих ноодинамическую холархию возрастающих креативных степеней свободы: интенциональный, экстенциональный, трансгрессивный и трансцендентный. Показано, что их взаимная транскоммуникабельность реализуется общими экспериентально-архетипическими универсалиями, имеющими холодинамическую природу – двойную децентрирующую биполяризацию целостного переживания как события. В результате креативный потенциал личности раскрывается в интеграции цикличных восходяще-нисходящих переживаний стратегий и экстернально-интернальных переживаний тактик в синтонных друг другу мирах. Их четырехполюсные структуры оказываются психосемантически эквивалентны в силу общей архетипической основы. При этом соразмерны их динамические циклы: мотивационная, перцептивная, имагинативная и эмоциональная сферы интенционального мира; трансэргические архетипы, трансформативные конструкты, транслокальные концепты и транстемпоральные ценности экстенционального мира; предельные катарктические, импринтинговые, экстатические и инсайтные переживания трансгрессивного мира; протонойяльные, ортонойяльные, паранойяльные и метанойяльные состояния сознания основных сезонов жизни трансцендентного мира личности. Эти четыре экспериентальных мира личности отображают основные уровни и грани развития креативного потенциала и ноодинамику коммуникативного мира личности в целом. Качественно-количественные методы герменевтического контент-анализа коммуникативной психосемантики всех участников образовательного процесса в учебных модулях, курсах и программах позволяют получать релевантную информацию об особенностях и качестве креативной образовательной коммуникации. Это дает возможность прицельной коррекции и совершенствования образовательного процесса в соответствии с требуемыми профессиональными компетенциями.

Подчеркивается необходимость четкого разделения понятий чувства юмора и стилей юмора, которые могут представлять единую систему, но изучать эти феномены можно достаточно независимо. Цель – выявить взаимосвязи между используемыми стилями юмора, социабельностью как личностной устремленностью к социальному взаимодействию и аспектами самоотношения на студенческой выборке. Выборку составили 48 студентов медицинского вуза в возрасте 18–24 лет. Применены: опросник стилей юмора Р. Мартина; методика диагностики социабельности личности; тест-опросник самоотношения; прогрессивные матрицы Равена. Использованы методы корреляционного, кластерного анализа, анализ сравнения средних. Стили юмора сближаются с понятиями когнитивных инструментов, стратегий работы с информацией, копинг-стратегий, помогающих снижать когнитивную / эмоциональную уязвимость перед стрессами. Проанализированы исследования, изучающие взаимосвязь стилей юмора с целым рядом переменных: оценкой ситуации, когнитивной гибкостью, эмоциональным интеллектом, самооценкой, психологическим дистрессом, одиночеством, предрасположенностью к депрессии, перфекционизмом. Результаты исследования подтверждают, что использование адаптивных стилей юмора может быть связано с хорошей стрессовой устойчивостью, средним или высоким эмоциональным интеллектом, когнитивной гибкостью, верой в персональный успех, направленностью на общение и взаимодействие с другими, позитивным самоотношением и т. д. Неадаптивные стили юмора в целом чаще обнаруживают связь с психологическим дистрессом, когнитивной негибкостью, невысокой социабельностью, противоречивым самоотношением. Однако, результаты (как и результаты некоторых других исследований) скорее заставляют задуматься о сложной и противоречивой природе связей между использованием стилей юмора, ситуационным контекстом, личностными особенностями, мотивацией, способностью самоконтроля и т. д. Определена важность развития адаптивных стилей юмора как ресурса для повышения самооценки, улучшения межличностных отношений и адаптации студентов в учебной среде.

Эмоциональный интеллект выступает в качестве важного компонента общего психического здоровья и социальной адаптации, что обуславливает актуальность его исследования. В статье рассмотрены подходы к пониманию психологического феномена эмоциональный интеллект дошкольника как зарубежными, так и отечественными авторами. В данном исследовании акцент направлен на анализ трех компонентов эмоционального интеллекта, что позволяет выделить ключевые элементы, способствующие гармоничному развитию личности в детском возрасте. Цель – изучить аспекты формирования эмоционального интеллекта у детей в старшем дошкольном возрасте. Авторами рассматривается аспект развития эмоционального интеллекта как многомерного явления, что позволяет глубже понять влияние эмоциональных навыков на общую психологическую адаптацию детей. Выделены и рассмотрены компоненты эмоционального интеллекта: распознавание и идентификация эмоций, регуляция эмоциональных состояний, осознание эмоций и чувств. Результаты проведенного качественного и количественного анализа позволили выделить следующие аспекты: дети обнаруживают способность различать и осознанно проявлять основные эмоции: радость, гнев, печаль, страх, спокойствие, удивление; уровень выражения эмоций проявляется на среднем уровне, тогда как способность осмысливать и описывать эмоции проявляется на уровне ниже среднего; выход из возникшей конфликтной ситуации дети, как правило, видят в моделях конструктивного взаимодействия.

Рассмотрены некоторые аспекты суицидального риска и враждебности современных подростков, которая может выступать потенциальным маркером деструктивного поведения. Цель – выявить выраженность суицидального риска у подростков с разным уровнем враждебности и взаимосвязь между враждебностью и факторами суицидального риска. Задачи имплицитно выводятся из методологии и структуры работы: диагностика уровня враждебности у подростков (с использованием шкалы враждебности W. Cook, D. Medley в адаптации Л. Н. Собчик); оценка выраженности факторов суицидального риска (с помощью опросника суицидального риска А. Г. Шмелева в модификации Т. Н. Разуваевой); сравнение показателей суицидального риска между группами подростков с разным уровнем враждебности (с применением U-критерия Манна-Уитни); анализ взаимосвязи между уровнем враждебности и факторами суицидального риска (корреляционный анализ Спирмена). Исследование проводилось на базе Ростовского торгово-экономического колледжа. В исследовании принял участие 91 студент колледжа в возрасте 16–17 лет. Доказано существование достоверно значимых различий в степени выраженности четырех факторов суицидального риска: аффективность (U = 452,000; p = 0,011), несостоятельность (U = 350,500; p < 0,001), слом культурных барьеров (U = 500,500; p = 0,026), временная перспектива (U = 370,000; p < 0,001) (эти показатели наиболее выражены в группе подростков со средним уровнем враждебности с тенденцией к высокому). Уровень враждебности положительно коррелирует с такими факторами суицидального риска, как демонстративность (r = 0,500; р < 0,001), аффективность (r = 0,395; р < 0,001), уникальность (r = 0,318; р = 0,002), несостоятельность (r = 0,510; р < 0,001), слом культурных барьеров (r = 0,287; р = 0,006), временная перспектива (r = 0,538; р < 0,001). Показатели антисуицидального фактора в обеих группах (со средним уровнем враждебности с тенденцией к низкому; со средним уровнем враждебности с тенденцией к высокому) говорят о возможности психокоррекционной и профилактической работы.

Значимость изучения возможностей обеспечения психологического здоровья педагогов, в том числе проживающих на территориях с экстремальными природно-климатическими условиями, обуславливает актуальность описываемого исследования. Цель – выявить взаимосвязь психологической устойчивости и субъективной оценки психологической безопасности образовательной среды на примере педагогов камчатских общеобразовательных школ. Данная проблема является актуальной в условиях современных образовательных и общественных реалий. Психологическая устойчивость понимается нами как характеристика личности, обеспечивающая человеку способность противостоять неблагоприятному давлению внешних воздействий, сохраняя при этом здоровье, работоспособность, направленность на собственные цели. Психологическую безопасность мы связываем с переживанием человеком своей защищенности / незащищенности в конкретной жизненной ситуации. Новизну исследования составляет рассмотрение взаимосвязи этих концептов применительно к образовательной среде, функционирующей в экстремальных природно-климатических условиях Камчатского края. Нами осуществлено эмпирическое исследование на выборке педагогов камчатских общеобразовательных школ (62 человека). Выборка педагогов была разделена посредством кластерного анализа по показателям психологической устойчивости, был проведен сравнительный анализ субъективной оценки безопасности образовательной среды в полученных эмпирических группах. Сделаны выводы о взаимосвязи феноменов психологической устойчивости педагогов и их субъективной оценки безопасности образовательной среды, о том, что педагоги с разным уровнем выраженности психологической устойчивости имеют как сходные, так и отличающиеся ресурсы построения профессиональной деятельности, источники психологической безопасности образовательной среды. Определено, что психологическая устойчивость педагогов камчатских школ в большей степени связана с их личностными особенностями и характеристиками их отношений, чем с характеристиками Камчатского края как места проживания, характеризующегося экстремальностью природно-климатических условий.

Интеллектуальная оценка риска, чувство безопасности и оценка рисков информационной безопасности рассматриваются нами как личностные ресурсы адаптации студентов в информационной среде в учебно-профессиональной и повседневной деятельности. Цель исследования – проверка гипотез о существовании связей интеллектуальной оценки риска с чувством безопасности и оценкой рисков информационной безопасности в информационной среде у студентов. Участниками исследования стали 103 студента (87 – мужского пола, 16 – женского) 2 и 3 курсов технических специальностей бакалавриата и специалитета Пензенского государственного университета в возрасте 18–20 лет (M = 19,09; SD = 0,90). Были использованы следующие методы: анализ литературных источников, анкетирование (проведение опроса), тестирование, корреляционный анализ с использованием коэффициента корреляции Спирмена. Были применены психодиагностические методики и авторская анкета: 1) опросник «Шкала интеллектуальной оценки риска» (Subjective Risk Intelligence Scale, SRIS; G. Craparo и др., 2018; адаптация – Т. В. Корнилова, Е. М. Павлова, 2020); 2) опросник чувства безопасности (Security Questionnaire, SQ; C. Zhong, A. Lijuan, 2004; адаптация – П. А. Кисляков, Е. А. Шмелева, 2023); 3) авторская анкета «Оценка риска информационной безопасности в информационной среде студентом» (Н. Н. Крылова, 2024). Результаты проведенного корреляционного анализа позволили констатировать: 1) значимые выраженные положительные и отрицательные связи чувства безопасности, межличностной безопасности и уверенности в контроле со шкалами интеллектуальной оценки риска; 2) положительную значимую связь отдельной шкалы интеллектуальной оценки риска эмоциональная ранимость с общей оценкой риска информационной безопасности в информационной среде; отрицательную значимую связь самоэффективности при принятии решений с оценкой риска распространения информации, угрожающей репутации в информационной среде. Дополнительно были обнаружены факты о положительных значимых связях общей оценки риска информационной безопасности и оценки рисков информационной безопасности, существующих в межличностном взаимодействии в информационной среде. На основе полученных результатов даны психолого-педагогические рекомендации для реализации в учебно-воспитательном процессе высшей школы. Обнаруженные факты могут быть использованы: при выборе стратегии проектирования развивающих программ, направленных на совокупное формирование исследуемых личностных характеристик для успешной адаптации в информационной среде в будущей профессиональной деятельности и жизнедеятельности; для формирования представлений о проявлении личностных характеристик в информационной среде у современных юношей и девушек.

В исследовании обсуждается возможность изучения отношения к безопасности как психологического образования, отражающего психическую деятельность по восприятию и переживанию опасности, детерминирующей и регулирующей поведение человека с точки зрения его безопасности. Цель – описать теоретическую модель отношения к безопасности как психологического образования и ее эмпирическую верификацию посредством содержательного анализа феноменологии отношения к безопасности на различных выборках (в том числе выборках специалистов в области безопасности, выступающих модельными группами для предмета исследования). В ходе теоретического анализа показано, что категория отношения может быть применена к изучению психической деятельности, связанной с переживанием опасности и регуляцией безопасного поведения. Представлена модель отношения к безопасности, включающая в себя отношение к опасности и отношение к безопасности, в многообразии общих (центральных) и частных (периферийных) отношений, функционирующих как единая система. В эмпирическом исследовании собраны описания отношений к опасности, выявлена и описана феноменология этих отношений. В результате содержательного анализа описаний получены обобщенные категории опасностей, на основании чего предложена методика измерения серьезности угроз и усилий по обеспечению безопасности. Методика применена на широкой выборке, состоящей из испытуемых разных категорий: студенты, взрослые (разных профессий, разного уровня образования и социального статуса), шахтеры, кардиобольные, офицеры Росгвардии, сотрудники ФСИН. В общей сложности в исследовании приняли участие 454 испытуемых. В результате исследования предложенная теоретическая модель отношения к безопасности получила ряд эмпирических подтверждений: 1) отношение к безопасности имеет конкретное психическое содержание, состоящее в общих и частных отношениях человека к опасностям и обеспечению безопасности, имеющих индивидуальные различия и профессиональную обусловленность; 2) содержательно отношение к безопасности предполагает единство отношения к опасности и обеспечению безопасности; 3) общая структура отношения к безопасности может рассматриваться как включающая общие и частные отношения к безопасности; 4) частные отношения к безопасности, названные опасениями, имеют определенную структуру, включающую представления об источнике опасности, характере предполагаемого воздействия и последствиях этого воздействия. Сделан вывод, что отношение к безопасности может изучаться как психологическое образование, определяющее безопасное поведение, показаны действенные способы его измерения и изучения в научном исследовании.