Архив статей журнала
Настоящая статья посвящена проблеме становления в России науки истории русского права. Автор разводит понятия «научное познание» и «наука», придерживаясь подхода, согласно которому последняя представляется многогранным социальным институтом, включающим в себя такие обязательные элементы, как устойчивая структура научных знаний, научная деятельность, а также общественные отношения, возникающие в процессе генерирования и потребления новых знаний. В работе подробно рассматриваются предпосылки оформления истории русского права в качестве самостоятельного научного направления, зародившегося в недрах отечественной юриспруденции и общегражданской истории, раскрываются факторы, определившие возникновение познавательного интереса к историко-правовым проблемам в XVIII - начале XIX вв. Подчеркивается, что институализация - процесс длительный, подошедший к своему логическому завершению в 1840-х гг., когда произошло осмысление предмета и методологии истории русского права, была налажена стабильная система воспроизводства научных кадров, благодаря развитию массового юридического образования.
В настоящем исследовании последовательно раскрывается понимание статуса коллективных форм торговли в правовых учениях, господствовавших в отечественной правовой доктрине в период существования Российской империи. В ходе исследования автором изучаются нормативные акты исследуемой эпохи о способах совместного осуществления предпринимательской деятельности. Анализ выделенных автором концепций позволяет определить восприятие статуса и подход к правовому регулированию коммерческих компаний применительно к различным этапам развития правопорядка Российской империи. Также автор обозначает, как указанные конструкции воспринимались государством и отечественными цивилистами соответствующих эпох. По результатам выполненного анализа показано влияние положений естественно-правовой, исторической, и позитивистской правовых школ на подход к статусу коммерческих компаний. При этом автором также обосновывается вывод, что коммерческие товарищества Российской империи составлялись исключительно из физических лиц.
В последние годы все чаще и чаще звучат призывы выхода России из Всемирной организации здравоохранения, деятельность которой «обросла» скандалами, в том числе обвинениями в лжепандемиях, псевдо-здравоохранении, халатном бездействии, обслуживании интересов крупных фармацевтических компаний и др. При этом Устав (Конституция) Всемирной организации здравоохранения (далее ВОЗ) механизма выхода не предусматривает. История взаимоотношений ВОЗ с нашей страной мало исследована. СССР стал членом ВОЗ одним из первых, однако вскоре эти отношения были разорваны почти на десятилетие. История конфликта, его причины и последствия, включая правовые, практически не изучены. Статья восполняет этот историографический пробел. Опыт СССР в выстраивании международных отношений сегодня чрезвычайно востребован. Советское руководства в критические моменты истории умело и продемонстрировать волю и не остаться в изоляции.
В статье изложены результаты анализа практики «государевых дел» в Московском царстве во второй половине XVII в., которые были формой реализации ответственности за измену и «воровство», как за «крестные преступленья». Отмечено, что система правовых средств защиты политического строя и безопасности Московского царства в 1620-1640-х гг. существенно укрепилась, заметно расширились понятия измены и «воровства». «Непригожие дела» и «непригожие речи» влекли за собой как наказания, так и меры безопасности. Сделан вывод о том, что «государевы дела» к середине XVII в. аккумулируют в себе основные невоенные религиозно-правовые инструменты обеспечения политической безопасности и становятся одним из ключевых элементов правовой системы России в сфере отношений государства и населения.
В статье рассмотрена трансформация нормативного правового регулирования сельскохозяйственной кооперации в Российской Империи. В статье сельскохозяйственная кооперация рассматривается как отдельный вид кооперации, с особым юридическим статусом. Сельскохозяйственный кооператив в начале в конце XIX - начале XX вв. представлял собой добровольное объединение людей с целью улучшения благосостояния своих пайщик путѐм продажи продукции сельского хозяйства, орудий труда, машин, посевного материала для нужд сельского хозяйства. Основными признаками данного товарищества являлись: 1) добровольность входа и выхода; 2) вступительные платежи; 3) ограниченная ответственность кооператива; 4) распределение прибыли между членами товарищества; 3) коммерческая деятельность в области сельского хозяйства. Отмечено, что сельскохозяйственное товарищество по своей правовой сущности являлось юридическим лицом, с присущими ему правами. Показано, что кооперативное законодательство, детально регулировавшее деятельность сельскохозяйственных товариществ до 1917 г. означилось лишь типовым уставом, утверждѐнным Министерством Земледелия и Государственных Имуществ. Данный правоустанавливающий документ имел характер типового, который в дальнейшем, в обязательном порядке, должен был быть учтен при составлении уставов конкретного сельскохозяйственного объединения. Проведен анализ основных положений первого правоустанавливающего документа, показано общее и особенное относительно иных видов кооперативных объединений.
Статья посвящена анализу особенностей проведения судебной реформы 1864 г. на территории Кубанского казачьего войска. Кубанское казачье войско было образовано в 1860 г. - в преддверии принятия Учреждения судебных установлений, из числа Черноморского и Кавказского линейного казачьих войск. До второй половины XIX в. уголовные и гражданские правонарушения, совершенные казаками на территории Кубани, рассматривали военные суды, которые работали в составе специальных комиссий. После 1864 г., на смену военным судам пришли внесословные судебные учреждения, которые функционировали на территории Кубанской области с некоторыми изъятиями, в отличие от центральных губерний империи, что было предусмотрено специальным законодательством. Автор приходит к выводу, что введение Учреждения судебных установлений на Кубани в 1869 г. по отдельным правилам было обусловлено поствоенным положением региона (окончание Кавказской войны); государственной осторожностью относительно радикального осуществления судебных преобразований, связанной со спецификой правосознания активно переселявшегося на Кубань (неказачьего) населения, обусловленной как их сословной принадлежностью, так и культурно-национальными особенностями.
В статье на примере Петрограда-Ленинграда исследуется период создания и становления судебных органов Советской России. Раскрывается структура новых судов, их полномочия, подсудность, порядок комплектования и обучения кадров. На основе действовавшего в то время законодательства, архивного материала, статистических данных, публикаций периодической печати авторы рассматривают содержание деятельности народных судов, называют проблемы, с которыми столкнулись судебные инстанции республики. Несмотря на сложности переходного периода, суды создавались в рамках установленных в городе и области административно-территориальных единиц, функционировали в системе органов советской юстиции, достаточно часто реорганизовывались, менялся их кадровый состав. Приводятся биографические данные и личный вклад в становление судебных органов руководителей Петроградского (Ленинградского) губернского (областного) суда, в большинстве своем подвергшихся политическим репрессия 1930-х годов, а в последующем реабилитированных.
В статье рассматриваются состояние и причины вынесения судами Российской империи оправдательных приговоров после судебной реформы 1864 г. Показана динамика оправдательных приговоров. Рассмотрены их объективные и субъективные причины. Особое внимание уделено анализу недостатков предварительного расследования, надзорной и обвинительной деятельности прокуратуры, как основной причины оправдания подсудимых. Эти недостатки проанализированы как в досудебных стадиях уголовного процесса, так и непосредственно при судебном рассмотрении уголовных дел. Сделан вывод о том, что оправдательные приговоры не всегда были результатом недостатков деятельности прокуратуры. Нередко подсудимые оправдывались, несмотря на признание ими своей вины и полную её доказанность в ходе судебного рассмотрения дела. Юридическая необоснованность многих оправдательных приговоров была связана с несовершенством законодательства и правовыми взглядами присяжных заседателей.
В последние годы возрос интерес общества к событиям прошлого, их причинам и последствиям, значению и взаимообусловленности. Историческая память народа как социальное явление многогранна и одна из ее граней отражает эволюцию правовых взглядов и учений в российском обществе, намерений и ожиданий правового характера, отечественного законодательства и юридической науки. Научный подход в освещении этих тем, предполагает связь исторической памяти с исторической правдой. Созданная в 2022 году Общероссийская общественная организация «Ассоциация историков права», выполняя эту задачу, провела Второй форум историков права «Историко-правовая наука в поиске новых методологических решений», приуроченный к 135-летию со дня рождения Серафима Владимировича Юшкова, на котором прошло обсуждения серьезных вопросов историко-правовой науки. В настоящем обзоре представлены некоторые из докладов, знакомящие нас с взглядами ведущих российских специалистов в области истории и теории государства и права, философии права и иных отраслевых юридических наук, а также с новыми научными изданиями по истории права.
Статья посвящена одному из элементов советского народного суда - институту народных заседателей. Целью статьи является оценка сущности и эффективности института народных заседателей в период его становления. Хронологические рамки статьи охватывают середину 1920-х годов, стали очевидны ключевые проблемы в работе народных судов. Опираясь на документальные источники, материалы «Еженедельника советской юстиции» и архивные материалы, автор раскрывает подходы новой власти к деятельности судов с участием народных заседателей. Особо отмечается, что проблемы в организации полноценной работы народных заседателей носили системный характер, полностью осознавались и не замалчивались властью. Анализируя статистические данные и фактический материал, автор указывает на несостоятельность мнения ряда современных исследователей об эффективности и новаторском характере института народных заседателей. Автор приходит к выводу, что народные заседатели не могли обеспечить ни фактического претворения в жизнь идеи народного суда, ни качественного правосудия, они выступили в роли бутафории, за которой с середины 1920-х годов разворачивался процесс превращения суда в инструмент политического господства.
В статье на основе анализа архивных материалов из фондов Российского государственного исторического архива и Центрального архива Нижегородской области, материалов периодической печати и иных исторических источников предлагаются служебно-биографические очерки, посвященные прокурорам Нижегородского окружного суда начале ХХ века. Представлены очерки о восьми прокурорах (С.Я. Утине, И.М. Золотареве, В.А. Бальце, В.Е. Рейнботе, С.Д. Тверском, Н.Н. Ульрихе, М.И. Скаржинском, Н.П. Чернявском), служивших на соответствующих должностях в Нижегородской губернии в период с 1900 по 1917 годы. Прослеживается карьерный путь прокуроров, при этом акцентируется внимание на их деятельности в Нижегородской губернии.
Статья исследует правосознание древних греков сквозь призму их религиозных представлений, концентрируя свое внимание на «юридической» функции древнегреческих богов. По мнению автора, правовые нормы Древней Греции были тесно связаны с религиозными. Религия играла важную роль в жизни древнего грека, поэтому основные постулаты правового сознания имели свое религиозное закрепление, которые выражались в том числе в представлениях о божественной справедливости и правосудии. Автор анализирует свидетельства античных авторов о «юридической» функции древнегреческих богов и делает вывод о том, что важной функциональной обязанностью ряда богов греческого пантеона являлось свершение правосудия и восстановление справедливости. При этом отмечается противоречивый характер древнегреческих представлений о божественной справедливости, а также недостаточная эффективность религии, как регулятора законопослушного поведения древних греков.