Статья: АНТИНИГИЛИЗМ В РОМАНЕ И. С. ТУРГЕНЕВА «НОВЬ» И РАННИХ ПОВЕСТЯХ БА ЦЗИНЯ «ГИБЕЛЬ» И «НОВАЯ ЖИЗНЬ» (2025)

Цель – раскрыть влияние антропоцентризма на постколониальную Индонезию на материале романа Ратны Индрасвари Ибрахим «Лема Танджун». В повествовании ярко изображены последствия модернизации, результатом которой стали вырубки лесов и потери зеленых зон, что вызывает чувство утраты эмоциональной привязанности к родным местам, показана борьба за сохранение зеленых насаждений в урбанистических капиталистических условиях. Используя постколониальные экокритические подходы, подвергаются анализу западные парадигмы развития, где приоритет отводится экономическому росту, а экологическая безопасность и социальная справедливость отодвигаются на задний план.

Предмет исследования – экокритическая позиция, заявленная в романе «Лема Танджун», где поднимаются вопросы владения землей, сопротивления прогрессу и межпоколенческих противоречий, своих корней и места проживания. В заключении делается вывод, что произведение Ибрахим контекстуализирует диалектику владения землей и представляет противоположные точки зрения на идею прогресса и естественного консерватизма.

Арабский травелог - рихля - посвящен путешествиям восточного человека по миру.

Цель исследования - показать роль данного жанра в развитии арабской национальной культуры на протяжении веков, его влияние на современную арабскую прозу. Авторы выделили отличительные черты рихли на фоне подобных записей путешествий в иных культурах и в других временных периодах, обосновав таким образом правомерность введения термина «рихля», несмотря на имеющиеся уже в научном обороте «литература путешествий», «описание путешествия», «травелог». Вместе с тем найдены параллели между арабской рихлей и «Хожением за три моря» Афанасия Никитина. Глубокое укоренение этого феномена в арабской культуре, его тесная связь с религией и наукой, по мнению авторов, не дали жанру исчезнуть в Средневековье. Поэтому одной из задач стало проследить и обобщить историю рихли в Новое время и позже. В работе обоснованы условия зарождения жанра, описана его трансформация к XIX веке, объяснена роль в появлении поздней национальной беллетристки и арабском возрождении в целом, показано развитие данного стиля в новейшей литературе, сделана попытка представить различные виды авторских реализаций травелога на материале произведений современных египетских писателей (Н. Махфуза, Г. Аль-Гитани, Ю. Зейдана). Все это позволило выстроить единую нить истории жанра, показать, что на него во многом опирался зарождавшийся арабский роман, к нему предпочитали обращаться экспериментаторы арабского постмодернизма, совпавшего по времени с волной подъема национального самосознания. При этом связь современных произведений с жанром рихли устанавливается при сохранении одной из двух его важнейших характеристик - близостью к научной фактографии либо представлением физического путешествия как духовного испытания, духовного пути.

Изучаются различные способы репрезентации системы персонажей в романах «Тайная история», «Маленький друг» и «Щегол» современной американской писательницы Д. Тартт.

Цель исследования – анализ проблемы взросления в произведениях автора. Доминанта внутреннего становления влияет на центральные мотивы, тип героя (ребенок или подросток), повествовательную технику (от перво го или от третьего лица с психологическими и философскими отступлениями), что в конечном итоге дает читателю возможность увидеть внутренний мир центральных персонажей. Подчеркивается связь прозы Д. Тартт с жанром литературы для моло дого читателя, выявляются коннотации и символика, с помощью которых создают ся косвенные характеристики действующих лиц. Контекстуальный анализ трех ро манов позволяет выявить специфику внутреннего мира героев и особенности их мировоззрения. Прозаические образы Д. Тартт вписаны в мир литературы и искус ства, поэтому особенностью нарратива является интертекстуальность. Настоящая статья вносит вклад в развитие теории литературы и поэтики. Практическая значи мость результатов исследования определяется возможностью их использования в преподавании современной американской литературы и стилистики.

Сопоставление романов русского советского писателя Сергея Залыгина «Комиссия» (1976) и американского автора мексиканского происхождения (чикано) Рудольфо Анайя «Сердце Ацтлана» (1976), опубликованных в одно время на разных континентах, обусловлено стремлением известных прозаиков XX века определить возможные пути достижения общественной гармонии в меняющейся исторической реальности. В статье рассматривается полифункциональность идиллического хронотопа при использовании писателями 70-х годов XX века социально-утопических идей. Новизна исследования определена усилением акцента на безусловной роли идиллического хронотопа в раскрытии идейно-тематического содержания, оценке масштаба личности автора и важности его вклада в мировую литературу. Выделены мировоззренческая, жанро- и сюжетообразующая функции идиллического хронотопа, определена его миромоделирующая роль в художественных произведениях. Установлено, что в романе С. Залыгина идея о гармонизации общественного порядка приобретает форму «воспоминаний о будущем», поскольку образ Белого Бора, восходящий к Беловодью, символизирует «потерянный рай» патриархальной идиллии русской деревни. Р. Анайя воссоздает образ духовной прародины ацтеков - Ацтлана, который становится ориентиром в определении национальной идентичности американцев мексиканского происхождения в процессе их самоутверждения и возлагает надежду на благополучное построение светлого будущего.

Обращение русских поэтов к культуре Китая - тема, все еще недостаточно изученная, что вызвано несколькими причинами: сложностью интерпретации китайских реалий, особенностями их функционирования в русских текстах, соотнесением анализируемого текста с «восточной» внетекстовой исторической и географической реальностью. Малоизученной остается и эмигрантская поэзия.

Цель данной работы - рассмотрение китайского текста в стихотворении Б. Поплавского «Поэзия» (1925). Авторы прибегают к взаимной рецепции, исследуя видение культурных особенностей русского текста в переводе, выполненном Ваном Цзяньчжао Установлено, что китайские образы и символы в стихотворении Б. Поплавского «Поэзия» восходят к мифологии и философии Китая. В частности, образ зайца заимствован поэтом из цикла мифов о стрелке И. Мировосприятие лирического героя стихотворения Б. Поплавского близко философии Чжуан-цзы, утверждавшего, что реальность - иллюзия происходящего. Отчетливо звучащая тема китайского Ничто, непривычного покоя, символизирующего смерть, вопреки покою русскому, канонично означающему жизнь вечную, проходит через весь текст стихотворения.

Несмотря на то что В. Набоков уделял внимание социальным и социокультурным характеристикам пространства и персонажей, существенная часть информации о периоде их становления дается ретроспективно, выходит за границы сюжетных действий. Это свидетельствует, с одной стороны, о смещении социокультурной и политической проблематики на периферию образной и мотивно-тематической структуры романа, а с другой - что Набоков имплицитно проявляет интерес к этой области, создавая неакцентированный в повествовании, но емкий образ немецкого общества 1920-х годов. В процессе анализа раскрыты приемы описания социокультурных локаций города и эпизодических внесюжетных персонажей (обезличивание, неупоминание, противопоставление и др.); собирательный образ разных социальных слоев немецкого общества, а также взгляды В. Набокова на современные ему исторические и социокультурные процессы, протекающие в Европе. Писатель выражает негативное и ироничное отношение к пролетариату: его представители демонстрируют захватническую стратегию поведения для удовлетворения физиологических и социально-бытовых, а не духовных потребностей, характеризуются отсутствием нравственности и эрудиции. Набоков также констатирует агрессивное замещение элитарного искусства массовым, что приводит к интеллектуальной деградации общества. Заигрывание со вкусами масс и ценностный релятивизм приводят представителей бюргерской интеллигенции, воплощенной в образе Бруно Кречмара, к неспособности противостоять экспансии социальных низов как в культурной, так и в социальной сферах жизни.

Время для К. Д. Бальмонта - не только момент переживания лирической эмоции во всей совокупности неповторимых обстоятельств и приемов ее передачи, но и предмет поэтической рефлексии, принявший вид темпоральных единиц. Проведено исследование архетипичности новой литературы, ее способности воплощать мифологическое «содержание».

Главная цель - рассмотреть приемы мифологизации времени в стихотворных произведениях Бальмонта, показать, как в них отражается народное сознание, как народное творчество влияет на уникальность авторской поэтической манеры. Изучается, как у Бальмонта функционируют временные обозначения: реализация сакрального смысла событий или явлений; указание на сверхъестественную природу объекта; взаимообратимость временного и вечного; круговорот всего происходящего в мире («хороводность времен»); метафора быстротечности жизни или, наоборот, возможность «растянуть» время, чтобы в одно мгновенье вместить долгие годы. Полученные результаты показали, что Бальмонт рассматривал время, временные обозначения, темпоральные единицы как способ воспроизведения законов бытия в поэтических образах, несущих приметы народного сознания.