Память находится в центре любой интеллектуальной деятельности человека: ни одна из психических функций не может быть осуществлена без ее участия. Однако механизмы ее работы еще не до конца ясны. Цель – изучение публикаций, посвященных современным представлениям о механизмах зрительной памяти человека для определения перспективных научных направлений в этой области. Материалы и методы. Проведен анализ 58 публикаций за последние 15 лет на таких ресурсах, как Google Scholar, PubMed, eLibrary, Crossref Metadata Search. Результаты. В обзоре приведены различия долговременной и рабочей зрительной памяти по функциональным свойствам, опирающимся на различные нейронные субстраты (механизм рабочей памяти связан с активностью затылочной и теменной коры, а долговременной памяти – с активностью медиальной височной доли и гиппокампа). Модель организации долговременной зрительной памяти традиционно представляет собой пассивное хранение зрительной информации в течение длительного времени. Современная модель организации рабочей зрительной памяти рассматривается как когнитивный механизм извлечения нужной информации из долговременной памяти и использования для решения той или иной функциональной задачи. При этом обе модели предусматривают взаимодействие нейронов гиперколонок, разных слоев зрительной коры и структур мозжечка для оценки цвета, пространственной локализации объектов и других характеристик зрительной информации. Заключение. Несмотря на активные разносторонние и многоплановые исследования последних лет, многие вопросы в области изучения зрительной памяти остаются недостаточно освещенными. Например, одним из перспективных направлений для будущих работ является изучение особенностей функционирования зрительной памяти у пациентов разного возраста с офтальмопатологией, в том числе связанной с поражением центрального отдела зрительного анализатора. Ключевые слова: виды зрительной памяти, модели организации зрительной памяти, зрительное восприятие, объем рабочей памяти, нейронные субстраты зрительной памяти, когнитивные потоки.
Идентификаторы и классификаторы
Память находится в центре любой интеллектуальной деятельности человека: ни одна из психических функций не может быть осуществлена без ее участия. Память обеспечивает непрерывность работы психических механизмов и объединяет все когнитивные процессы в единое целое. Все, что человек знает и умеет, является результатом способности мозга запоминать и сохранять в памяти чувства, мысли, образы, движения. Память определяет индивидуальные особенности человека и является основой становления личности [1–3].
Список литературы
1. Нурова МА, Мамедова ЛВ. Классификация видов памяти, их характеристика. Вестник науки и образования. 2020;21(99):55-58. EDN: PZTTIQ
2. Лурия АР. Маленькая книжка о большой памяти. М.: Издво МГУ, 1968.
3. Корсакова НК. Нейропсихологический фактор: наследие АР Лурия и задачи развития нейропсихологии. Вестник Московского университета. Психология. 2012;2:8-15.
4. Алексеева МГ, Зубов АИ, Новиков МЮ. Искусственный интеллект в медицине. Международный научно-исследовательский журнал. 2022;7(121):10-13. DOI: 10.23670/IRJ.2022.121.7.038 EDN: JMMMDF
5. Захаров ИМ, Исматуллина ВИ, Малых СБ. Кратковременная зрительная память: феноменология и механизмы. Теоретическая и экспериментальная психология. 2014;7(4):79-89. EDN: TFCZBH
6. Luck SJ, Hollingworth A. Visual memory. Oxford University Press, 2008. 7. Bancroft T, Servos P. Distractor frequency influences performance in vibrotactile working memory. Experimental Brain Research. 2011;208(4):529-532. DOI: 10.1007/s00221-010-2501-2 EDN: WRSWGO
7. Ninio J. Testing sequence effects in visual memory: Clues for a structural model. Acta Psychologica. 2004;116:263-283. DOI: 10.1016/j.actpsy.2004.04.001
8. Ninio J. Au coer de la memoir. Paris: Odile Jacob, 2011.
9. Schurgin MW. Visual memory, the long and the short of it: A review of visual working memory and long-term memory. Atten Percept Psychophys. 2018;80(4):1035-1056. DOI: 10.3758/s13414-018-1522-y
10. Tomaiuolo F, Bivona U, Lerch JP, et al. Memory and anatomical change in severe non missile traumatic brain injury: 1-8 years follow-up. Brain Res Bull. 2012;87(4-5):373-382. DOI: 10.1016/j.brainresbull.2012.01.008
11. Vogt S, Magnussen S. Long-term memory for 400 pictures on a common theme. Exp Psychol. 2007;54(4):298-303. DOI: 10.1027/1618-3169.54.4.298
12. de Freitas Cardoso MG, Faleiro RM, de Paula JJ, et al. Cognitive impairment following acute mild traumatic brain injury. Front Neurol. 2019;10:198. DOI: 10.3389/fneur.2019.00198
13. Wyble B, Potter MC, Bowman H, et al. Attentional episodes in visual perception. J Exp Psychol Gen. 2011;140(3):488-505. DOI: 10.1037/a0023612
14. Lucchesi W, Mizuno K, Giese KP. Novel insights into CaMKII function and regulation during memory formation. Brain Res Bull. 2011;85(1-2):2-8. DOI: 10.1016/j.brainresbull.2010.10.009
15. Клочкова ОИ. Оценка кратковременной зрительной памяти и параметров мышления в зависимости от пола с использованием компьютерных игр. Наука и современность. 2010;4(1):297-303.
16. Rensink RA. Limits to the usability of iconic memory. Front Psychol. 2014;5:971. DOI: 10.3389/fpsyg.2014.00971
17. Fukuda K, Woodman GF. Visual working memory buffers information retrieved from visual long-term memory. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2017;114(20):5306- 5311. DOI: 10.1073/pnas.1617874114
18. Qian J, Zhang, K, Liu, S, et al. The transition from feature to object: Storage unit in visual working memory depends on task difficulty. Mem Cognit. 2019;47(8):1498-1514. DOI: 10.3758/s13421-019-00956-y
19. Lin YT, Kong G, Fougnie D. Object-based selection in visual working memory. Psychon Bull Rev. 2021;28(6):1961-1971. DOI: 10.3758/s13423-021-01971-4
20. Norman Y, Yeagle EM, Khuvis S, et al. Hippocampal sharp-wave ripples linked to visual episodic recollection in humans. Science. 2019;365(6454):eaax1030. DOI: 10.1126/science.aax1030
21. Cooper RA, Ritchey M. Cortico-hippocampal network connections support the multidimensional quality of episodic memory. Elife. 2019;8:e45591. DOI: 10.7554/eLife.45591
22. Baddeley AD, Hitch G. Working memory. Psychology of learning and motivation. Academic press. 1974;8:47-89. DOI: 10.1016/S0079-7421(08)60452-1
23. Cowan N. What are the differences between long-term, short-term, and working memory? Progress in brain research. 2008;169:323-338. DOI: 10.1016/S0079-6123(07)00020-9
24. Awh E, Barton B, Vogel EK. Visual working memory represents a fixed number of items regardless of complexity. Psychological science. 2007;18(7):622-628. DOI: 10.1111/j.1467-9280.2007.01949.x
25. Vogel EK, Woodman GF, Luck SJ. Storage of features, conjunctions and objects in visual working memory. Journal of experimental psychology: human perception and performance. 2001;27(1):92-114. DOI: 10.1037//0096-1523.27.1.92 EDN: GXKROT
26. Baddeley A. Working memory: looking back and looking forward. Nat Rev Neurosci. 2003;4(10):829-839. DOI: 10.1038/nrn1201
27. Ma WJ, Husain M, Bays PM. Changing concepts of working memory. Nat Neurosci. 2014;17(3):347-356. DOI: 10.1038/nn.3655
28. Hollingworth A, Richard AM, Luck SJ. Understanding the function of visual short-term memory: transsaccadic memory, object correspondence, and gaze correction. Journal of Experimental Psychology: General. 2008;137(1):163-181. DOI: 10.1037/0096-3445.137.1.163
29. Hollingworth A, Matsukura M, Luck SJ. Visual working memory modulates rapid eye movements to simple onset targets. Psychological Science. 2013;24(5):790-796. DOI: 10.1177/0956797612459767
30. Martarelli CS, Mast FW. Eye movements during long-term pictorial recall. Psychol Res. 2013;77(3):303-309. DOI: 10.1007/s00426-012-0439-7 EDN: NUUEBY
31. Choi H, Scholl BJ. Perceiving causality after the fact: postdiction in the temporal dynamics of causal perception. Perception. 2006;35(3):385-399. DOI: 10.1068/p5462
32. Hillstrom A, Patel D. How unitary is rapid scene gist processing? An individual differences approach. Journal of Vision. 2013;13(9):1046-1046. DOI: 10.1167/13.9.1046
33. Leclercq V, Le Dantec CC, Seitz AR. Encoding of episodic information through fast task-irrelevant perceptual learning. Vision Res. 2014;99:5-11. DOI: 10.1016/j.visres.2013.09.006
34. Bancroft T, Servos P. Distractor frequency influences performance in vibrotactile working memory. Exp Brain Res. 2011;208(4):529-532. DOI: 10.1007/s00221-011-2501-2
35. Ferrari C, Cattaneo Z, Oldrati V, et al. TMS over the cerebellum interferes with short-term memory of visual sequences. Sci Rep. 2018;8(1):6722. DOI: 10.1038/s41598-018-25151-y
36. Brissenden JA, Somers DC. Cortico-cerebellar networks for visual attention and working memory. Curr Opin Psychol. 2019;29:239-247. DOI: 10.1016/j.copsyc.2019.05.003
37. van Es DM, van der Zwaag W, Knapen T. Topographic maps of visual space in the human cerebellum. Curr Biol. 2019;29(10):1689-1694.e3. DOI: 10.1016/j.cub.2019.04.012
38. Cechetti F, Pagnussat AS, Worm PV, et al. Chronic brain hypoperfusion causes early glial activation and neuronal death, and subsequent long-term memory impairment. Brain Res Bull. 2012;87(1):109-116. DOI: 10.1016/j.brainresbull.2011.10.006
39. Viñas-Guasch N, Ng TH, Heng JG, et al. Cerebellar transcranial magnetic stimulation (TMS) impairs visual working memory. Cerebellum. 2023;22(3):332-347. DOI: 10.1007/s12311-022-01396-2 EDN: UWHMQW
40. Deviaterikova A, Kasatkin V, Malykh S. The role of the cerebellum in visual-spatial memory in pediatric posterior fossa tumor survivors. Cerebellum. 2023;22:1-7. DOI: 10.1007/s12311-023-01525-5 EDN: TSRRJS
41. Riva D, Giorgi C. The cerebellum contributes to higher functions during development: evidence from a series of children surgically treated for posterior fossa tumours. Brain. 2000;123(5):1051-1061. DOI: 10.1093/brain/123.5.1051 EDN: IMAGET
42. Besson G, Ceccaldi M, Didic M, et al. The speed of visual recognition memory. Visual Cognition. 2012;20(10):1131-1152. DOI: 10.1080/13506285.2012.724034
43. Rugg MD, Curran T. Event-related potentials and recognition memory. Trends Cogn Sci. 2007;11(6):251-257. DOI: 10.1016/j.tics.2007.04.004
44. Owen AM, Sahakian BJ, Semple J, et al. Visuo-spatial shortterm recognition memory and learning after temporal lobe excisions, frontal lobe excisions or amygdalo-hippocampectomy in man. Neuropsychologia. 1995;33(1):1-24. DOI: 10.1016/0028-3932(94)00098-a
45. Yonelinas AP, Otten LJ, Shaw KN, et al. Separating the brain regions involved in recollection and familiarity in recognition memory. Journal of Neuroscience. 2005;25(11):3002-3008. DOI: 10.1523/JNEUROSCI.5295-04.2005
46. Lai HC, Chien SHL, Kuo WY, et al. Visual short-term memory for abstract patterns: Effects of symmetry, element connectedness, and probe quadrant. Journal of Vision. 2010;9:593. DOI: 10.1167/9.8.593
47. Diamantopoulou S, Poom L, Klaver P, et al. Visual working memory capacity and stimulus categories: a behavioral and electrophysiological investigation. Exp Brain Res. 2011;209(4):501-513. DOI: 10.1007/s00221-011-2536-z
48. Labruna L, Fernández-del-Olmo M, Landau A, et al. Modulation of the motor system during visual and auditory language processing. Exp Brain Res. 2011;211(2):243-250. DOI: 10.1007/s00221-011-2678-z
49. Scarpina F, Tagini S. The Stroop Color and Word Test. Front Psychol. 2017;8:557. DOI: 10.3389/fpsyg.2017.00557
50. Кожухов СА. Модель временного кодирования ориентации стимула в ответах нейронов первичной зрительной коры. Биофизика. 2018;63(3):544-560. EDN: YXFMMF
51. Yakovlev V, Bernacchia A, Orlov T, et al. Multi-item working memory - a behavioral study. Cerebral Cortex. 2005;15(5):602- 615. DOI: 10.1093/cercor/bhh161 EDN: INDOGP
52. Perone S, Spencer JP, Schöner G. A dynamic field theory of visual recognition in infant looking tasks. Proceedings of the Twenty-Ninth Annual Cognitive Science Society. 2007;29(29):1391- 1396. DOI: 10.1007/uc/item/47853579
53. Thelen E, Schöner G, Scheier C, et al. The dynamics of embodiment: a field theory of infant perseverative reaching. Behav Brain Sci. 2001;24(1):1-86. DOI: 10.1017/s0140525x01003910
54. Schneegans S, Bays PM. Neural Architecture for Feature Binding in Visual Working Memory. J Neurosci. 2017;37(14):3913- 3925. DOI: 10.1523/JNEUROSCI.3493-16.2017
55. Dutton GN, Jacobson LK. Cerebral visual impairment in children. Seminars in Neonatology. 2001;6(6):477-485. DOI: 10.1053/siny.2001.0078
56. Hymowitz MB, Huynh L, Wong R, et al. Comparison of Visual Memory in Patients with Decreased Visual Acuity. Investigative Ophthalmology & Visual Science. 2007;48(13):3544-3544.
57. Gupta P, Shah P, Gutnick SG, et al. Development of visual memory capacity following early-onset and extended blindness. Psychological Science. 2022;33(6):847-858. DOI: 10.1177/09567976211056664 EDN: WZGOXW
Выпуск
Другие статьи выпуска
Оценка параметров зрительной фиксации является важным диагностическим методом у пациентов с амблиопией. Определение вида зрительной фиксации помогает прогнозировать клинический исход амблиопии и является основой для формирования стратегии и тактики лечения. Цель данной статьи – ознакомить врачей-офтальмологов с алгоритмом определения зрительной фиксации простым, объективным, быстрым способом. В практикуме мы коснемся темы разнообразия ретинальных рефлексов, познакомимся с определением зрительной фиксации, разберем отечественные и международные классификации. Особое внимание уделим алгоритму определения зрительной фиксации с помощью прямого офтальмоскопа и базовым принципам интерпретации полученных результатов.
За последние 15 лет в мире наблюдается значительный рост использования склеральных линз, при этом в некоторых странах этот процесс идет быстрее, чем в других. В статье рассматриваются факторы, способствовавшие стремительному росту, и обсуждается возможность достижения аналогичных успехов в странах с более медленным прогрессом в этой области. Достижения в химии материалов, усовершенствование диагностических технологий и системное влияние на индустрию – все это сыграло роль в формировании мирового рынка склеральных линз.
Резюме Оптометрия как часть офтальмологии активно развивается в России последние три десятилетия. Несмотря на то что подготовка оптометристов осуществлялась еще в советский период, образовательная программа была больше ориентирована на производство средств коррекции, а не на их подбор, да и оптометристы практически не были вовлечены в лечебно-диагностические процессы. Демографические изменения, связанные со старением населения, а также увеличение пациентов с рефракционными нарушениями значительно увеличили нагрузку на офтальмологическую службу России. Другой проблемой оказания медицинской помощи при глазной патологии является дефицит врачей-офтальмологов. Одним из возможных решений этих проблем является более активное вовлечение оптометристов в систему оказания медицинской помощи. Но для этого требуется качественная подготовка специалистов в системе среднего профессионального образования (СПО). Следует подчеркнуть, что, несмотря на обновленный образовательный стандарт по специальности «медицинский оптик-оптометрист», сегодня нет разработанных технологий преподавания оптометрии в системе СПО и пока нет утвержденного Министерством образования РФ учебника. В связи с этим подбор и адаптация современных технологий преподавания в образовательное проектирование процесса подготовки квалифицированных оптометристов является важной задачей обучения по программе СПО. Образовательные технологии как некий механизм способны задействовать новые формы и способы работы в системе образования, воплощаемые в реальном педагогическом процессе. Рассматривая проектирование как эффективный продукт для современного образования, важно научиться рационально интегрировать самостоятельную и творческую деятельность обучающихся в основную образовательную систему. В статье рассматриваются различные подходы к проектированию процесса обучения медицинских оптиков‑оптометристов по программе СПО.
Миопия является значимой проблемой офтальмологии и общественного здравоохранения. Прогрессирование миопии не только приводит к снижению зрительных функций, ухудшает качество жизни, но и увеличивает риск инвалидизирующих осложнений. В последние годы параллельно с контактными методами, замедляющими избыточный рост глаза, активно развиваются фармакологические, оптические и поведенческие стратегии контроля миопии. Цель исследования: обобщить и систематизировать данные рандомизированных клинических исследований последних пяти лет об эффективности неинвазивных методов контроля миопии для выявления наиболее результативных методик и их сочетаний. Материалы и методы. Поиск источников осуществлялся в базах данных eLibrary, PubMed и Scopus по ключевым словам «Myopia Control» и «прогрессирующая миопия». Всего было найдено 3714 работ, опубликованных в период с 2020 по 2025 г. включительно. Из них 52 полнотекстовые статьи соответствовали критериям включения. В финальный анализ были включены 36 публикаций, в которых приведены и данные динамики рефракционной ошибки, и аксиальной длины. Результаты. Применение различных дизайнов трансфокальных линз показало высокую эффективность в замедлении роста глаза, подтверждая перспективность и клиническую значимость метода. Остаются открытыми вопросы о величине и стабильности результатов при использовании специальных очковых линз в долгосрочной перспективе. Наибольшую эффективность низких доз атропина продемонстрировало его сочетание с коррекцией монофокальными очками. Однако вариабельность результатов, связанная с разными концентрациями атропина, требует дальнейших исследований. Увеличение времени пребывания на свежем воздухе снижает риск прогрессирования миопии у пациентов с премиопией и миопией слабой степени. Сочетание терапии красным светом с очковой коррекцией более действенно, чем только светотерапия. Данные методы демонстрируют многообещающие результаты, однако для подтверждения их эффективности и безопасности необходимы долгосрочные исследования Заключение. Для контроля миопии в детском возрасте необходимо разрабатывать комбинированные стратегии, включающие оптические, фармакологические и поведенческие методы. Несмотря на наличие эффективных неинвазивных методик контроля миопии, остаются открытыми вопросы о механизмах их действия и долгосрочности результатов комбинированных стратегий лечения.
Принято считать, что склеральные жесткие контактные линзы являются одним из самых эффективных способов оптической коррекции индуцированных аметропий, в особенности при выраженной иррегулярной поверхности роговицы. Однако эволюция материалов и конструкций склеральных линз в значительной степени позволила расширить показания к их применению. Цель: данный обзор нацелен на расширение знаний как об исторических вехах развития склеральной контактной коррекции, так и о применении данных линз в современной офтальмологической практике. Методы. Проведен анализ отечественной и зарубежной литературы в базах данных PubMed, eLibrary за последние 30 лет. Всего было просмотрено более 200 релевантных статей, из которых 50 были включены в настоящий обзор. Результаты. В данной статье исследуется исторический аспект создания и развития склеральных жестких линз, начиная с первых экспериментов по коррекции зрения в древности и заканчивая современными технологиями их производства. Анализируется эволюция материалов, используемых для изготовления линз, способствовавшая улучшению их переносимости и комфорта. В обобщенном виде описана история создания склеральных линз, основные ключевые этапы их развития. В настоящее время офтальмологи недостаточно осведомлены о существовании данного типа коррекции и его потенциальных возможностях в области оптической реабилитации пациентов. В обзоре даны характеристики современных склеральных линз, применяемого материала и оборудования для их изготовления. Отдельно рассмотрены показания и противопоказания к их подбору. Заключение. На сегодняшний день склеральные контактные линзы являются общедоступным средством оптической коррекции аметропий. Они изготавливаются по индивидуальным параметрам пациента из современных высокогазопроницаемых материалов. Применение таких линз позволяет достигать высоких функциональных результатов даже в самых сложных клинических случаях, когда другие виды коррекции оказываются неэффективны.
В настоящее время применение склеральных контактных линз (СКЛ) показано пациентам со сложными видами аметропий, нерегулярной поверхностью роговицы вследствие различных причин. СКЛ эффективны в случаях непереносимости других способов коррекции зрения, а также когда очки или контактные линзы не позволяют достигнуть удовлетворительных зрительных функций и визуальной реабилитации пациентов. Одним из важных факторов при выборе дизайна СКЛ является обеспечение достаточной для безопасного ношения трансмиссии кислорода, увеличить которую помогает фенестрация. Цель работы – на примере клинического случая представить возможность оптической реабилитации пациента после перенесенного кератита склеральными линзами с фенестрацией из материала Optimum Infinite. Материал и методы. Пациент А., 2013 г. р., обратился в клинику с жалобами на низкую остроту зрения. В анамнезе перенесенный кератит, и как результат – не поддающаяся очковой коррекции индуцированная аметропия. Помимо стандартных были выполнены такие специальные методы исследования роговицы, как ее топография, пахиметрия и оценка морфологических особенностей по данным сканирующей конфокальной микроскопии. Результаты. Пациенту подобрана склеральная контактная линза OKVision SMARTFIT® из высокогазопроницаемого материала Contamac Optimum Infinite с фенестрацией (1 × 0,3 мм). После подбора СКЛ острота зрения пациента повысилась с 0,08 до 0,90. Потенциальные осложнения, связанные с ношением линзы, отсутствовали в течение всего периода наблюдения. Выводы. Склеральные контактные линзы из высокогазопроницаемого материала Contamac Optimum Infinite с фенестрацией могут быть предложены в качестве оптической коррекции пациентам с индуцированными аметропиями вследствие перенесенного кератита.
Золотым стандартом хирургического лечения пациентов c далекозашедшей стадией пролиферативной диабетической ретинопатии (ПДР) является витреоретинальная хирургия (ВРХ). При этом вопрос о сроках удаления начальной катаракты у данной категории больных остается открытым до настоящего времени. Цель: оценить эффективность выполнения факоэмульсификации осложненной начальной катаракты вторым этапом после витреоретинальной хирургии у пациентов с далекозашедшей пролиферативной диабетической ретинопатией. Материал и методы. В исследование включены 216 пациентов с ПДР и осложненной начальной катарактой, разделенных на четыре группы. I группа (n = 77): первый этап – ВРХ с силиконовой тампонадой; второй этап – факоэмульсификация катаракты (ФЭК) c имплантацией интраокулярной линзы (ИОЛ) одновременно с удалением силиконового масла. II группа (n = 76): первый этап – ФЭК с имплантацией ИОЛ одномоментно с ВРХ + силиконовая тампонада; второй этап – удаление силиконового масла из витреальной полости. В I и II группах были выделены подгруппы a и b. В подгруппах Ia (n = 62) и IIa (n = 62) операции были выполнены по вышеописанным методикам, у части пациентов этих подгрупп (n = 17) были исследованы образцы слезной жидкости перед операцией и на 2‑й день после 1‑го этапа. Всем пациентам в подгруппах Ib (n = 15) и IIb (n = 14) было выполнено интравитреальное введение ингибитора ангиогенеза за 10–14 дней до ВРХ в дозе 0,5 мг однократно. III группа (n = 32): первый этап – ВРХ с газовоздушной тампонадой, второй этап – ФЭК c имплантацией ИОЛ. В IV группе (n = 31) ФЭК выполняли одновременно с ВРХ с тампонадой газовоздушной смесью. Результаты. Пациенты в подгруппе Ia и III группе имели лучшие результаты зрительных функций, чем пациенты в подгруппе IIa и IV группе соответственно (р < 0,001). Выраженность воспалительной реакции (2–3 балла) была статистически значимо выше у пациентов IIa подгруппы (p < 0,001) и IV группы (p < 0,001) относительно пациентов Ia подгруппы и III группы соответственно. Развитие неоваскулярной глаукомы статистически значимо чаще регистрировали у пациентов IIa подгруппы (n = 9; 14,5 %), чем у пациентов Iа подгруппы (n = 2; 3,2 %), p = 0,027. Также наблюдали более высокую частоту развития неоваскулярной глаукомы в IV группе (n = 6; 19,3 %) по сравнению с III группой (n = 1; 3,1 %), р = 0,04. В подгруппе IIa была выявлена в 2–2,5 раза более высокая концентрация молекул IL‑8, MCP‑1 и ICAM‑1 по сравнению с подгруппой Ia. Заключение. Выполнение факоэмульсификации начальной катаракты вторым этапом после ВРХ у пациентов с далекозашедшей ПДР обеспечивает щадящий подход к хирургическому лечению у данной категории пациентов. Это позволяет улучшить анатомические и функциональные результаты, способствуя снижению числа и выраженности послеоперационных осложнений.
Экссудативная форма возрастной макулярной дистрофии (ВМД) требует дифференциальной диагностики с новообразованиями хориоидеи центральной локализации и в первую очередь с меланомой хориоидеи. Следует помнить, что нередко имеет место их сочетание, что осложняет проведение дифференциальной диагностики. Работы, посвященные применению оптической когерентной томографии (ОКТ) для дифференциальной диагностики ВМД и новообразований хориоидеи, единичны. Цель: определить структурные ОКТ-различия экссудативной ВМД, меланомы (МХ) и гемангиомы хориоидеи (ГХ), локализующихся в центральной зоне глазного дна. Материалы и методы. 60 пациентов, направленных на консультацию с подозрением на новообразование хориоидеи центральной локализации. Средний возраст на момент обследования составил 60,75 ± 15,36 года; средняя проминенция очага по данным ультразвукового исследования (УЗИ) – 1,81 ± 1,44 мм, средний диаметр 8,31 ± 1,44 мм. Всем пациентам выполняли ОКТ в стандартном и EDI режимах (OCT Spectralis, Heidelberg Engineering, Германия). На сериях ОКТ-сканов оценивали состояние «хориоидального комплекса», состояние хориоидеи в прилегающей к очагу зоне, сохранность мембраны Бруха, состояние ретинального пигментного эпителия (РПЭ), наличие (или отсутствие) отслойки нейроэпителия (ОНЭ) и кистозных изменений, а также возможность дифференцировки слоев сетчатки. Результаты. Для ВМД дифференциальным диагностическим ОКТ-критерием является отсутствие элевации хориоидеи со значительными изменениями сетчатки на поверхности, которые на уровне ретинального пигментного эпителия (РПЭ) определяются в виде его отслойки, обширных гиперрефлективных очагов (офтальмоскопически соответствующих рубцу) и деструктивными изменениями вышележащих слоев сетчатки. ОКТ-признаки опухолей хориоидеи представлены элевацией «хориоидального комплекса» с менее выраженными изменениями в надлежащей сетчатке. Структура «хориоидального комплекса» имеет отличия, обусловленные различной природой патологического процесса. При МХ и ГХ изменения в РПЭ и надлежащей сетчатке менее выраженные и носят вторичный характер за счет компрессии хориоидальных сосудов растущей опухолью и их запустевания при МХ или патологических изменений в собственных сосудах хориоидеи при ГХ. Заключение. При проведении дифференциальной диагностики ВМД и новообразований центральной локализации при анализе результатов ОКТ следует обращать внимание на состояние «хориоидального комплекса» и мембраны Бруха в зоне интереса.
По различным данным распространенность амблиопии достигает 6 % среди детской популяции и 5,6 % во взрослой популяции. У пациентов с амблиопией снижена скорость чтения и способность к обучению, нарушена мелкая моторика, снижено или отсутствует стереозрение. Состояние зрительной фиксации влияет на успех лечения – дети с центральной зрительной фиксацией (ЦЗФ) и нецентральной зрительной фиксацией (НЦЗФ) требуют различной тактики ведения. Однако на данный момент отсутствуют аналитические данные о количестве пациентов с НЦЗФ в группах с различной офтальмологической патологией и способах ее определения. Цель: выявить и рекомендовать к внедрению в клиническую практику наиболее распространенную методику определения зрительной фиксации, определить количество детей с нецентральной зрительной фиксацией среди пациентов с различной офтальмологической патологией. Материалы и методы. В настоящей работе проанализированы результаты российских и зарубежных исследований распространенности нецентральной фиксации у детей. В обзор включены результаты 30 экспериментальных, наблюдательных, ретроспективных и сравнительных публикаций, в которых приведены данные о состоянии зрительной фиксации у пациентов с различной офтальмологической патологией и методах ее определения. Результаты. По результатам анализа полнотекстовых статей было отобрано 8 исследований, опубликованных в период между 2017 и 2024 годами, и 1 исследование 2009 года. На основании этих работ приведены данные об офтальмологическом статусе, зрительной фиксации и методике ее определения у 1510 человек. По результатам анализа было выявлено, что среди пациентов с анизометропией 93,1 % имеют центральную зрительную фиксацию, 6 % – НЦЗФ, у 5 человек выявлена неустойчивая ЦЗФ. У пациентов с установленным диагнозом «косоглазие без сочетанной патологии» 74,2 % имеют ЦЗФ, у 21,7 % выявлена НЦЗФ, а у 4,2 % – неустойчивая ЦЗФ. Данные соотносятся с группой пациентов с косоглазием и анизометропией: ЦЗФ выявлена у 72,3 % обследованных пациентов, НЦЗФ зафиксирована у 25,5 %, а неустойчивая ЦЗФ – у 2,2 %. Наибольший процент НЦЗФ выявлен среди детей с амблиопией и/или косоглазием – 27,5 %. Основной и приемлемой по доступности методикой для определения зрительной фиксации в 9 приведенных исследованиях явилось исследование с использованием прямого офтальмоскопа (проведено у ¾ пациентов). Заключение. НЦЗФ чаще всего встречается у детей с косоглазием и амблиопией. Наиболее распространенная методика диагностики НЦЗФ – исследование с помощью прямого офтальмоскопа. Это доступный метод для любого кабинета офтальмолога, что позволяет рекомендовать его к широкому внедрению в клиническую практику.
Издательство
- Издательство
- АМОИО
- Регион
- Россия, Москва
- Почтовый адрес
- 127486, г Москва, р-н Западное Дегунино, ул Дегунинская, д 7, помещ 1Н
- Юр. адрес
- 127486, г Москва, р-н Западное Дегунино, ул Дегунинская, д 7, помещ 1Н
- ФИО
- Порученкова Татьяна Вячеславовна (ДИРЕКТОР)
- Контактный телефон
- +7 (___) _______
- Сайт
- https://ramoo.ru/