РОССИЙСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

Авторы обращают внимание на еще малоизученную группу универсантов - сотрудников вуза, в частности работающих в архиве. Попытка представить историческую биографию архива конкретного юридического вуза предпринимается впервые, проблематика его развития осмысляется в контексте становления архивного дела в советские и постсоветские десятилетия. Несмотря на специфику источниковой базы, ее неполноту, значительную динамику вузовской штатной структуры на протяжении университетского века, описываются разные периоды в истории архива, его задачи. Особое внимание уделяется работе архива в современный период, когда архив как «место университетской памяти», помимо утилитарных задач обеспечения оперативного управления вузом и хранения документов, стал решать задачу формирования университетских ценностей и смыслов. В сотворчестве с музеем истории университета архив развивает научно-исследовательское и учебно-исследовательское направления, укрепляет корпоративную юридико-университетскую культуру. Магистральной линией настоящей работы стала проблематика университетской памяти и места в этой «системе координат» университетского архива и архивистов.

Опубликование открытых данных в России началось в 2012 г. Спустя почти десять лет качество и количество таких данных существенно возросли. Для облегчения работы с открытыми данными созданы как частные, так и государственные информационные системы. Основной государственной системой в настоящий момент является национальная система управления данными (НСУД). В статье приведен анализ процесса разработки НСУД, выявлены текущие проблемы регулирования управления открытыми данными как на федеральном, так и на региональном уровнях, сформулированы рекомендации по их разрешению.

В статье рассматриваются основные определения понятия «кластер», содержащиеся в нормативных правовых актах Российской Федерации. Подчеркивается, что кластер представляет собой именно совокупность субъектов, осуществляющих производство товаров (работ, услуг) в целях увеличения конкуренции, а не территориальное образование. Отмечается, что, несмотря на широкое употребление в нормативных правовых актах, в том числе субъектов РФ, термина «кластер», законодатели обоих уровней обходят стороной вопрос о закреплении его единого (универсального) легального определения. Автор приходит к выводу, что задачей кластера в первую очередь является достижение экономически полезного результата, в частности увеличение конкуренции и расширение рынков сбыта. Утверждается, что Федеральный закон «О промышленной политике в Российской Федерации» следует рассматривать в качестве основного документа, в котором раскрываются признаки кластера, в целом не противоречащие экономическому и сравнительно-правовому анализу исследуемого коллективного образования. Автор отмечает, что нормативное определение понятия «кластер» поможет задать вектор развития соответствующей законодательной базы.

Исследуются положения законодательства, регламентирующие систему способов удовлетворения государственных и муниципальных нужд, а также релевантные положения юридической доктрины. Обобщена и проанализирована практика арбитражных судов по значимым вопросам разграничения таких инструментов, как публичные закупки и государственно-частное партнерство (в широком смысле). Рассмотрены следующие первостепенные критерии отграничения государственно-частного партнерства, в особенности такой его формы, как концессия, от публичных закупок: 1) предметно-временной, 2) критерий источника финансирования, 3) критерий структуры обязательств и распределения рисков. Сделаны выводы о том, что основным (универсальным) механизмом удовлетворения государственных и муниципальных нужд является осуществление публичных закупок путем проведения конкурентных и неконкурентных процедур, предусмотренных Федеральным законом от 5 апреля 2013 г № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Все иные способы, включая инструменты государственно-частного партнерства, должны применяться, если своевременно и эффективно удовлетворить потребности публично-правовых образований посредством закупочной деятельности невозможно.

В статье представлен комплексный анализ элементов правового статуса таможенных представителей, таможенных перевозчиков, владельцев магазинов беспошлинной торговли, владельцев складов и уполномоченных экономических операторов в странах ЕАЭС. На основе выявленных совпадений и различий в правовом статусе субъектов таможенных отношений предлагаются единые подходы к формулированию прав и обязанностей участников таможенных правоотношений. Анализ судебной практики показывает несовершенство конструкции солидарной ответственности декларанта и таможенного представителя. Обозначается проблема формального установления субъективной стороны административного правонарушения таможенными органами в спорах между декларантами и таможенными представителями. Резюмируется, что требования, предъявляемые к таможенным перевозчикам, направлены на формирование их устойчивой материальной и финансовой обеспеченности. Подчеркивается территориальная ограниченность предпринимательской деятельности владельцев магазинов беспошлинной торговли. Освещаются различия в требованиях к владельцам складов. Рассматриваются типы свидетельств уполномоченных экономических операторов.

В статье обосновывается выделение мер административно-правового принуждения, применяемых в России публичной администрацией и судами в порядке, урегулированном административно-процессуальным законодательством. Данные меры предлагается делить на административно-наказательные, административно-устраняющие и административно-понуждающие. Дается оценка правонарушений, которые являются основаниями применения указанных мер.

При банкротстве должника затрагиваются интересы значительного количества субъектов (кредиторов, работников, участников / учредителей, собственника имущества унитарного предприятия и др.). Очевидно, что допускать в производство по делу о банкротстве всех лиц, имеющих какой-либо интерес в исходе дела, затруднительно и нецелесообразно. Кроме того, необходимо учитывать особенность производства по делу о банкротстве, заключающуюся в том, что в рамках такого дела рассматривается множество обособленных споров, в которых участвуют различные субъекты. В теории и судебной практике часто возникают споры относительно состава лиц, участвующих в производстве по делу о банкротстве, а также объема их полномочий как в основном деле, так и в рамках обособленных споров. Автор анализирует нормы Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», Арбитражного процессуального кодекса РФ, судебную практику и приходит к выводам, что выделение лиц, участвующих в деле о банкротстве, и лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, обусловлено необходимостью предоставления различного объема прав субъектам указанных групп; лица, участвующие в арбитражном процессе по делу о банкротстве, обладают в основном информационными правами; при этом критерием разграничения двух названных групп лиц является различный уровень их заинтересованности в исходе дела. Указывается на некорректность отождествления понятий «лицо, участвующее в деле о банкротстве» и «лицо, участвующее в деле»; «лицо, участвующее в арбитражном процессе по делу о банкротстве» и «лицо, содействующее правосудию». Отмечается также, что третьи лица вправе участвовать в производстве по делу о банкротстве - как в основном деле, так и в обособленных спорах, при этом объем их прав будет ограничен.

Представлен обзор современных доктринальных и правоприменительных проблем признания и исполнения в Российской Федерации иностранных решений по семейным делам. Автор анализирует конвенционную основу придания юридической силы иностранным судебным актам. Исследуется возможность признания и исполнения решений иностранных судов по семейным делам при отсутствии международного договора. Отмечаются недостатки реализованного в ст. 409 Гражданского процессуального кодекса РФ подхода к определению правовой основы признания и исполнения иностранных решений. Автор обращает внимание на процессуальные последствия ходатайства о признании решения иностранного суда и возражений относительно признания в случаях, когда иностранный судебный акт подлежит исполнению. Рассматриваются особенности объекта исполнения и предлагается квалификация судебного постановления, подлежащего исполнению. Исследуя основания для отказа в исполнении иностранных судебных решений, автор выказывает озабоченность по поводу судейской трактовки публичного порядка РФ. Делается вывод, что эффективному признанию и исполнению иностранных судебных решений по семейным делам в России препятствуют устаревшее международно-правовое регулирование, противоречивая судебная практика, несогласованность норм процессуального и семейного законодательства, неопределенность объекта исполнения.

В статье рассматриваются проблемы, связанные с определением общего способа защиты абсолютных прав, независимо от того, что является объектом таких прав - материальная вещь или бестелесное имущество. Предлагается рассмотреть виндикационную модель в качестве общего способа защиты в ситуации, когда правообладатель противоправно лишается господства над объектом своего абсолютного права. Виндикационная модель защиты нарушенного абсолютного права строится на функциональной сонаправленности различных форм защиты: обеспечительной и восстановительной. Обеспечительная составляющая виндикационной модели - это признание права, восстановительная составляющая - это восстановление легитимации правообладателя в отношении принадлежащих ему объектов абсолютного права. Легитимация правообладателя строится на видимости права и представляет собой соответствие презумпциям, согласно которым лицо считается правообладателем различных объектов абсолютных прав (собственником вещи, законным владельцем ценной бумаги, правообладателем исключительных прав и т. д.). Восстановление легитимации истца является надлежащим в том случае, когда оно влечет возврат господства над имуществом. Поэтому существуют различные способы восстановления легитимации в зависимости от технических особенностей фиксации абсолютного права на имущество (возврат владения материальной вещью; внесение изменений в записи о правообладателе в реестрах; передача права администрирования доменным именем и т. д.). Выработано теоретическое понятие виндикационной модели защиты нарушенных абсолютных прав. Сформулированы характерные черты иска по виндикационной модели.

В статье раскрывается место и процессуальное значение уголовного преследования в механизме уголовно-правового регулирования. Отмечаются особенности осуществляемой стороной обвинения процессуальной деятельности, называемой в науке уголовного процесса уголовным преследованием. Автор формулирует определение уголовного преследования и кратко описывает его этапы в привязке к теоретическим стадиям правоприменения. Отмечается влияние предложенного понимания на содержание состязательности уголовного процесса и формулирование цели и задач уголовного судопроизводства.

Констатируется неоднозначность правовой регламентации оснований назначения такого специального наказания, как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью; отмечается противоречивость позиций высшей судебной инстанции в части толкования этих оснований. Анализ судебной практики показывает, что суды не видят препятствий к назначению лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью за преступления, совершение которых не связано с должностью или деятельностью виновного лица; такая практика нивелирует карательно-превентивный потенциал данного вида наказания, вызывает сложности его исполнения, в связи с чем в доктрине звучат предложения об исключении его из перечня наказаний. Автор рекомендует ограничить дискреционные полномочия суда по применению ст. 47 УК РФ, прямо указав в законе на необходимость установления связи совершенного преступления с той должностью или специальной деятельностью, на которые налагается запрет. Предлагается также включить рассматриваемый вид наказания в санкции норм Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающих ответственность за преступления, совершение которых связано с должностью или деятельностью виновного, и исключить его из санкций норм, из содержания которых вывод о наличии такой связи не следует.

Анализируется подход законодателя к описанию признаков специального субъекта преступлений, предусмотренных ст. 200.4 и 200.5 Уголовного кодекса РФ. Отмечается ряд дефектов указанного подхода, способных снизить эффективность правоприменения. В их числе - громоздкость изложения норм в части описания специального субъекта преступления, их избыточная «бланкетизация» и казуистичность. Для описания признаков специального субъекта преступлений, предусмотренных ст. 200.4 и 200.5 УК РФ, предлагается использовать обобщающую формулировку «работники заказчика, не являющиеся должностными лицами».

Право каждого на получение квалифицированной юридической помощи является важнейшим конституционным правом. Социально незащищенным категориям граждан либо гражданам, находящимся в сложной жизненной ситуации, указанная помощь оказывается бесплатно. Существенную роль в этом случае играют государственные юридические бюро. Введение в 2021 г в правовой инструментарий государственного юридического бюро запроса, имеющего своей целью сбор справок, характеристик и иных документов, необходимых для оказания гражданам бесплатной юридической помощи, поставило вопрос об эффективности данного института и обоснованности выбора модели нормативно-правового регулирования. Автор приходит к выводу о наличии ряда пробелов и недостатков в правовом регулировании запроса государственного юридического бюро и необходимости его дальнейшего совершенствования.

Представлена оценка развития международного судопроизводства через призму основных процессуальных конструкций: производство, стадия, режим. Отмечается стабильность международного судопроизводства и изменчивость или вариативность лишь отдельных его действий с сохранением исходных правил организации и осуществления разбирательства. Изменение судопроизводства возможно в связи с обозначением государствами новых областей деятельности судов.

Несмотря на то что грузоперевозки железнодорожным сообщением Китай - Европа выступают важнейшим фактором развития торговли Евразийского региона, росту объема торговли препятствуют существующие правила международных железнодорожных перевозок. Недостаточный уровень развития правил международных железнодорожных перевозок, конфликты между ними, в том числе между Соглашением о международном железнодорожном грузовом сообщении и Конвенцией о международных перевозках по железной дороге, ограничивают перевозки сообщением Китай - Европа. Автор подчеркивает необходимость унификации международных правил железнодорожных перевозок с учетом положений существующих международных конвенций по смежным вопросам, а также посредством создания механизмов международного сотрудничества, унификации перевозочных документов, обмена информацией и совместной организации перевозок.