Статья: Философские основания постчеловеческой коммуникативистики (2024)

Ключевой момент когерентистской концепции обоснования эмпирического знания Лоуренса Бонжура – когерентистская концепция наблюдения, которая а) постулирует существование особого класса когнитивно спонтанных убеждений, с которыми должны быть когерентны убеждения системы для того, чтобы считаться обоснованными; б) их достоверность определяется изнутри системы как следствие обобщения на множестве событий, когда убеждение появляется и оно с большой вероятностью истинно, и с большой вероятностью оно появится в ситуации, в которой оно будет истинным; и в) субъект обладает способностью рефлексивно схватывать в первом приближении содержание своей собственной системы убеждений. Среди основных источников вдохновения, которыми пользуется Л. Бонжур, можно обнаружить концепции «языкового перехода» У. Селларса и «истины-достаточности» У. Алстона. Большая часть материала посвящена аргументации в пользу построения решающего аргумента в пользу когнитивно спонтанных убеждений. Рецензия представляет собой детальный анализ второй части книги Л. Бонжура «Структура эмпирического знания» (гл. 5–6), посвященной разработке оснований когерентистской теории обоснования эмпирического знания.

В современной философии осмысляется как статус понятия вещи в себе, так и история его возникновения и трансформации. В данной статье рассматривается концептуальный сдвиг, который произошел с понятием «вещь в себе» в философии XIX века, поскольку это понятие до сих пор остается важным в контексте отношения к возможности познания реальности и статусу самой реальности. Рассматривается переосмысление вещи в себе в философии Шопенгауэра, Ницше, а также неокантианства марбургской школы (Когена, Кассирера, Наторпа). Сравнительный анализ работ всех рассматриваемых авторов позволяет сказать, что преимущественная ориентация у всех указанных авторов – на специфическую элиминацию понятия вещи в себе. Вещь в себе вне кантовской философии претерпевала изменения, связанные либо с попыткой избавиться от нее, либо определить ее таким образом, чтобы она не образовывала противоречивого для трансцендентальной философии трансцендентного полюса.

В статье рассматривается, как появляются новые объекты исследования в алгоритмической эстетике – танц-перформанс и арт-практика. Появление цифровых коммуникативных практик способствует созданию новых способов формализации партитуры танца, которые на сегодняшний день имеют разные технологические решения, в том числе и алгоритмические. Классическая эстетика не способна описать технологическую модернизацию художественного творчества, поэтому автор статьи предлагает рассматривать танц-перформанс и арт-практику в рамках алгоритмической эстетики.

В статье анализируются процессы универсализации и локализации евразийского социокультурного пространства, факторы, определяющие транзитивное состояние культуры и социальности локальных сообществ. Процессы социально-экономической модернизации оказывают доминирующее влияние на формирование социокультурных смыслов и побуждений, формируемых в ходе эволюции и меняющих конструкцию жизнедеятельности локальных сообществ. В процессе взаимодействия и взаимовлияния локальности и глобальности образуется система социокультурных маркеров, архетипов, генерирующих нормы поведения, цели, основания, ценности, детерминируя противостояние традиции и новаций, процессы интеграции и дезинтеграции. Прогрессирующая унификация социокультурной среды становится превалирующей тенденцией развития локальных сообществ, отражаясь на эволюции социокультуры, программируя разрыв с традиционными нормами и смыслами и доминирование инноваций в социокультурном пространстве.

Многие современные исследователи предлагают отвергнуть веберовский подход, связывающий формирование современного капитализма с протестантизмом, как полностью ложный. В частности они при этом указывают на ложность периодизации: капитализм возник, по их мнению, не в эпоху Реформации, а гораздо раньше. В статье обосновывается тезис, что попытка опровержения веберовского тезиса через указание на неверность его периодизации представляется неубедительной. Рациональный капитализм действительно возник после Реформации и именно там, где она достигла успеха, что дает определенные основания для гипотезы о связи Реформации и формирования рационального капитализма. Конечно, само по себе это не доказывает истинности веберовской гипотезы, но во всяком случае мы не можем считать ее заведомо неверной.

Парадокс «Логико-философского трактата» в статье выражен следующим образом: согласно завершающим тезисам Трактата, мы должны признать его предложения бессмысленными, но в то же время, несмотря на заключение о бессмысленности всего сказанного в Трактате, мы должны сохранить приверженность идеям, выраженным в теле Трактата, поскольку именно на основании этих идей мы признаем его предложения бессмысленными. Парадокс рассматривается с точки зрения двух конфликтующих интерпретаций – метафизического и решительного прочтений «Логико-философского трактата». Сторонники решительного прочтения настаивают на том, что обсуждаемый парадокс является следствием метафизической интерпретации Трактата и может и должен быть элиминирован. В статье показывается, что данный парадокс обнаруживается в каждом из рассмотренных прочтений.

В статье рассматривается тезис об эпистемической зависимости, проблематизирующий современные представления о природе знания, его исторические и методологические предпосылки, а также следствия для понимания эпистемической рациональности. Показаны как нежелательные следствия его некритического принятия (такие как возможный разрыв между знанием и пониманием), так и возможность его трактовки в более общем социальном контексте – как конфликта эпистемических интересов. Отмечена важность этого феномена для анализа коллективного знания и коллективной рациональности.

В статье на элементарных примерах показано, что оценка риска зависит как от вероятности будущих событий, так и от их результатов. Показаны и проанализированы различные подходы к интеграции вероятностей и численных оценок возможных исходов. Обоснован субъективный характер риска. Предложено междисциплинарное определение риска, не связанное с какой-либо наукой либо группой наук. В основе определения лежит представление о том, что риск является следствием решений, принятых субъектом, который и оценивает их последствия. Поставлен вопрос об ответственности за решения в условиях риска.