Работы автора

В статье анализируются вопросы, связанные с реконструкцией нехристианских имен карелов. Автор отмечает, что одни и те же основы встречаются в зоонимии, в фольклорных текстах и в современных фамилиях, а это может указывать на возможность использования кличек животных в качестве источника при реконструкции средневековых имен. Основной акцент в статье делается на реконструкции мотивов нехристианского именника, которые выявляются на основе мотивов имянаречения коров и фиксируемых словарями лексических данных.

В статье рассматриваются названия населенных пунктов Южной (Олонецкой) Карелии, где последние несколько столетий бо́льшая часть населения говорит на ливвиковском наречии карельского языка. Автором отмечено, что на ранних этапах освоения региона карелами-ливвиками формирование поселенческой системы определялось физико-географическими условиями и типом практикуемого населением хозяйства. Важнейшую роль здесь сыграло то, что Южная Карелия богата озерами и реками, поэтому первоначально деревни карелов-ливвиков находились главным образом на берегах водоемов. С XVIII в. начинается освоение не связанных с водоемами возвышенностей, в связи с чем появляются населенные пункты «сележного» типа. Главное внимание в статье уделено типам сельских поселений у карелов-ливвиков и структурным особенностям их ойконимии. В однокомпонентных названиях наиболее частотными оказываются ойконимы с l-овым формантом, восходящие, как правило, к антропонимам; реже используются отантропонимные модели без форманта и с формантами -(i)ne, -sto, рус. -ово, -щина. Среди остальных ойконимов наибольшей продуктивностью обладают названия, образованные на основе географических терминов pogostu ‘село с церковью’, kylä и hieru ‘деревня’; выявлен также ряд терминов для обозначения малодворных поселений и хуторов: kodi, kondu, perti, taloi; карельские термины, восходящие к рус. мыза, хутор. В статье анализируются причины различной продуктивности ойконимов с этими компонентами, рассматриваются вопросы хронологии их вхождения в топонимическую систему, обосновывается включение в данный ряд реконструированных по топонимическим данным лексем *moiživo и *tula, служивших предположительно для обозначения малодворных поселений и хуторов. По мнению автора, кульминация формирования поселенческой системы в Южной Карелии приходится на первую треть XX в., однако далее, с коллективизацией и последовавшими за ней репрессиями, начала происходить деградация поселенческой системы, финалом которой стала ликвидация «неперспективных» деревень в 1960-1970-е гг.