ВЕСТНИК РЯЗАНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА ИМЕНИ С.А. ЕСЕНИНА

В статье рассматривается речевой акт обещания , промиссив, в сопоставлении с родственными ему по коммуникативным намерениям речевыми актами, комиссивами, оформляемыми средствами русского языка.

Промежуточные результаты анализа лингвистических и дискурсивных характеристик обещания, а также определение его места в группе комиссивов с позиций теории речевых актов подтверждают актуальность исследуемой проблематики и предваряют дальнейшие исследования в направлении изучения средств языковой номинации различных интенциональных состояний, в том числе имплицитных способов реализации промиссивов в речи.

Цель исследования заключается в уточнении дифференциальных признаков промиссива. Для ее достижения решаются следующие задачи: выявление полного состава группы комиссивов с учетом их интенциональной составляющей, сопоставительный анализ всех членов группы, лингвопрагматическое портретирование комиссивов, выделение ядерных и периферийных случаев.

Ввиду ограниченного объема статьи в ней подробно рассматриваются четыре вида комиссивов в эксплицитной форме. Новизна работы обеспечивается тем, что впервые выделяется полный набор дифференциальных признаков комиссивов и описывается их распределение в разных членах группы, включая такие, которые оказались на ее пересечении с другими группами речевых актов.

В ходе исследования, помимо сопоставительного анализа, применялись методы корпусного, дискурсивного, этимологического анализа. Материал отбирался из политического и рекламного дискурсов, в частности привлекались данные Национального корпуса русского языка и актуальные тексты СМИ.

Всего проанализировано более двух тысяч примеров за последние пятьдесят лет. Результатом исследования стало выявление полного списка лексических и фразеологических средств, выражающих интенцию обещания в русском языке, предложен алгоритм лингвопрагматического описания комиссивов, охарактеризованы ядерные и периферийные случаи, доказано существование у речевого акта обещания в русском языке как универсальных, так и культуроспецифичных особенностей.

Актуальность исследования связана с возрастающим интересом к творчеству французского писателя Жоржа Перека (Georges Perec, 1936-1982), о чем свидетельствует выход работ об авторе за рубежом и активная деятельность L’Association Georges Perec - французской организации, занимающейся исследованием многочисленных трудов писателя и сохранением его культурного наследия.

Цель статьи - осуществить сравнительный анализ образов деревни и города в эссе Жоржа Перека «Просто пространства» ( Espèces d’espaces , 1974). Предмет исследования - образ деревни и образ города в «Просто пространствах».

Писатель дает развернутую характеристику данных образов, смещая свое внимание в сторону урбанистического пространства по причине своего малого знакомства с деревенской жизнью, интереса к городу как сложной многоуровневой структуре и ориентации на читателя XX век, с большей долей вероятности живущего в городе.

Деревня характеризуется Ж. Переком как необычный локус для современного человека, в чьем сознании ее образ формируется благодаря произведениям литературы прошлых веков, книгам, в которых есть описание сельского быта, а также собственным впечатлениям от коротких поездок за город, иными словами, этот образ не является достаточно достоверным.

Город, напротив, предстает привычным локусом для современных людей, хотя и непростым объектом для изучения ввиду сложности своей структуры. Следует добавить, что анализируемый Переком Париж может прочитываться как текст, изобилующий знаками, сигнализирующими о том или ином периоде жизни писателя.

Рассуждая о городе как о виде пространства в целом, Жорж Перек приходит к выводу, что знакомство с любым городом - это постижение урбанистического пространства, погружение в его атмосферу и, как следствие, обогащение личности в интеллектуальном и духовном смыслах.

Результаты проведенного исследования можно использовать при подготовке курсов лекций и семинарских занятий по истории зарубежной литературы XX века, а также при разработке спецкурсов, посвященных творчеству Жоржа Перека.

Исследовано восприятие творчества Обри Бердсли Гербертом Уэллсом в романах «Колеса фортуны» (1896) и «Бэлпингтон Блэпский» (1930). С помощью сравнительно-исторического и эстетико-поэтологического подходов и биографического метода проанализированы прямые реминисценции имени Бердсли и их роль в художественном мире романов.

Упоминание Обри Бердсли в романе «Колеса фортуны» связано с велосипедом как новым увлечением 90-х годов XIX века и воспринимается Уэллсом иронически как знак современности и свободы.

Для Хупдрайвера велосипед становится символом свободы и выхода за пределы, что подчеркивает ирои-комический дух романа. В художественном мире романа «Бэлпингтон Блэпский» творчество Бердсли и редактируемый им декадентский журнал «Желтая книга» представлены ретроспективно в контексте литературных и культурных событий рубежа XIX-XX веков.

Отец главного героя Теодора создавал черно-белые рисунки для «Желтой книги», а сам Теодор издает журнал «Стопы юношей», наполненный протестными публикациями, и мечтает написать историческую эпопею в шекспировском духе, которая должна превзойти достижения В. Скотта и А. Дюма. Герои обоих романов Уэллса - художники-дилетанты, которых сближает стремление к свободе.

Однако если Хупдрайвер поощряется за воображение и спонтанные поступки, то Теодор и его отец высмеиваются и противопоставляются людям науки. В «Колесах фортуны» Бердсли воспринимается как символ свободы, а в «Бэлпингтоне Блэпском» Уэллс критикует «эпоху Бердсли» и ее последователей в XX веке.

В обоих романах рисунки Бердсли связываются с женской привлекательностью, но если в «Колесах фортуны» это шутливая игра в духе «Похищения локона» А. Поупа, то в «Бэлпингтоне Блэпском» - это сексуальное соблазнение, напоминающее роман Д. Лоуренса «Белый павлин».

Цель статьи - проследить историю и современное состояние переводов произведений Цветаевой на итальянский язык.

Особое внимание уделяется деятельности трех выдающихся переводчиков, предложивших собственную переводческую стратегию: это П. А. Цветеремич, С. Витале, М. Реа. После переиздания в 1979 году издательством Фельтринелли сборника произведений Цветаевой в переводе Цветеремича, а также после проведения Первого международного Цветаевского симпозиума в 1980-е годы Италия начинает переживать настоящий бум интереса к творчеству Цветаевой, что вызвало активизацию переводческой деятельности.

В работах Серены Витале, обращавшейся к разножанровым произведениям поэта (лирика, поэмы, драмы, проза), творчество Цветаевой приобрело «узнаваемый итальянский голос». Марилена Реа перечисляет трудности, с которыми ей пришлось столкнуться в процессе работы: это цветаевские отступления и отклонения от норм языкового стиля, архаизмы, фольклорный язык, особенный цветаевский ритм и особенности поэтики.

Марина Цветаева «звучит по-итальянски» уже несколько десятилетий. Различные переводчики предложили итальянскому читателю целый ряд своих художественных переводов ее произведений, доказав самим этим фактом актуальность творчества Цветаевой в современной Италии. Интерес итальянских переводчиков к творчеству поэта не иссякает: ежегодно появляются новые переводы, при этом молодое поколение, критически анализируя прежние переводы, предлагает иные варианты, пытаясь более полно представить цветаевское творчество.

В статье вводится в литературоведческий оборот огромный ряд имен итальянских переводчиков и издателей Цветаевой, анализируется их вклад в итальянское цветаевоведение.

В статье рассматривается значимость аксиологического подхода в исследовании художественного произведения, проводится комплексный компаративный анализ природы в романе «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского и поэме «Луч микрокосма» П. П. Негоша.

Оба писателя затрагивают и раскрывают специфику уникальности русского и сербского культурного кода. Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые проводится компаративно-аксиологический анализ природы в творчестве русского и сербского писателей в контексте русского пути и Косовского завета.

В результате предпринятого исследования устанавливается, что пейзаж в произведениях писателей служит средством приобщения персонажей к благодати Божией. Показано, каким образом в любимых персонажах Достоевского (Алеша и старец Зосима) прослеживается идея почвенничества.

В картинах природы лаконично слиты земное и космическое. С ними неотъемлемо связан человек и человечество. Природа в «Братьях Карамазовых» Достоевского и «Луче микрокосма» Негоша является особым способом художественного осмысления реальности.

Ей присуща функция сакрального характера, а эстетика обусловлена христоцентричным представлением о природе как о божественном творении.

Статья посвящена одному из ключевых произведений русской литературы второй половины ХХ столетия - десятитомной эпопее А. И. Солженицына «Красное колесо».

Объект исследовательского внимания - религиозный дискурс эпопеи, а именно система образов святых, посредством которой писатель раскрывает основные идеи произведения.

Несмотря на то, что в последние десятилетия художественный мир эпопеи активно исследуется, образы святых не становились предметом специального изучения. Цель статьи - проанализировать три доминирующих образа - Серафима Саровского, Николая Угодника и Георгия Победоносца.

Автор работы стремится показать, что, включая образы святых в художественную ткань эпопеи, А. И. Солженицын демонстрирует не просто утрату православной веры накануне Февральской революции 1917 года, но глубинный нравственный кризис, охвативший русский народ, вследствие чего он не смог противостоять разрушительным историческим процессам начала ХХ века.

Автор публикации выявляет: художественное своеобразие религиозного дискурса заключается в том, что образы святых неодинаково композиционно позиционируются в пространстве произведения. Они могут проецироваться на героев, как, например, Серафим Саровский.

Однако чаще всего, как в случае Николая Чудотворца и Георгия Победоносца, являются элементом культурно-религиозного сознания героев и активно влияют на их земное и духовное существование.

Результаты исследования могут быть востребованы литературоведами при изучении духовного топоса «Красного колеса», а также учителями в вузовском и школьном курсе преподавания литературы и истории.

В научных и поэтических трудах М. В. Ломоносова одной из центральных была тема истории России, неразрывно связанная с размышлениями о современности. Образы правителей прошлого были необходимы для осмысления этой темы.

Они включены в исторические и художественные сочинения Ломоносова разных жанров. Цель данной работы - исследовать специфику изображения русских правителей прошлого и связь их образов с исторической концепцией автора.

В «Кратком российском летописце с родословием» образы властителей, представляющие непрерывную историческую цепь, переданы через важнейшие деяния, раскрыты в событиях соответствующих эпох, некоторые из них разноплановы.

Для художественных произведений различных жанров (оды, похвальные слова, поэма, надписи, описание иллюминации) отобраны определенные персонажи, отвечающие мыслям Ломоносова о значении личности правителя для благополучия и развития России.

В них представлены идеальные качества, необходимые властителю, который должен служить образцом современным Ломоносову самодержцам. Изображенные в поэзии князья и цари заботятся о безопасности, целостности и благополучии России, правильном устроении внутренней жизни государства, обеспечиваемых сильной властью; наделены воинской доблестью, храбростью, мужеством, мудростью.

Эти образы нарисованы метафорами, метонимиями, гиперболами, составляющими краткие афористические характеристики. Уникальным образцом экфрасиса дополняет представление о древнерусских правителях сочинение «Идеи для живописных картин из российской истории», описывающее отдельные моменты их жизни в ярких детализированных словесных картинах, которые запечатлевают те же важнейшие качества, которые иными средствами представлены в исторических и поэтических трудах.

В целом весь комплекс произведений создает тот идеал «бодрого» государя, полное воплощение которого Ломоносов нашел в Петре Первом и стремился преподать как урок правящим или будущим царям.

Актуальность исследования заключается во внимании к бобылю как исчезнувшему социальному типу; обычно лексема понимается в переносном смысле, превалирующем ко времени написания рассказа Есенина, условно датированного 1915 годом.

Цель статьи - анализ данных словарей и энциклопедий, исторических и этнографических монографий, географических и религиозных справочников, школьных учебников и хрестоматий, научных статей, произведений художественной литературы XIX-XX веков, русских народных сказок на предмет выявления разных трактовок образа бобыля.

Сопоставляются тексты о бобыле С. В. Максимова, И. Г. Прыжова, Д. В. Григоровича, И. С. Никитина, М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. Н. Толстого, Е. В. Честнякова и др. Этот персонаж, выведенный в заглавии рассказа Есенина, впервые является предметом историко-филологического анализа.

В результате исследования получены выводы о «бобыле» как о термине-историзме, заинтересовавшем Есенина именно из-за его экзотичности и характерности для Средневековья; этот тип в прошлом встречался на «малой родине» поэта, в соседнем селе, ставшем волостным центром.

Это позволило Есенину использовать образ бобыля во вневременном контексте, обычно характерном для фольклорных сказок. Получается, что Бобыль оказался главным элементом фольклоризма Есенина и задает вектор изучения жанровой многозначности произведения, обозначенного рассказом в подзаголовке, но тяготеющего к литературной сказке.

Также бобыль (написанный со строчной буквы) упомянут в составе отрицательного сравнения в повести «Яр» Есенина, созданной в том же 1915 году; в остальных произведениях этот персонаж не встречается.

Следовательно, он характерен для раннего периода творчества писателя и включен в контекст сельской жизни, глубоко прочувствованной Есениным в детстве и юности в Рязанской губернии и перенесенной в трансформированном виде в художественную прозу.

Японо-китайская война 1894-1895 годов стала важным событием для Азиатского региона. Противостояние двух империй привлекло внимание европейских держав, имевших собственные интересы в этом вопросе.

Пристально следившие за развитием конфликта страны выражали свое отношение к войне через прессу, анализ которой может показать, как Япония и Китай воспринимались Западом в тот период.

В статье предпринята попытка анализа образов империи Цин и Страны восходящего солнца, явленных на страницах британской прессы в период первой японо-китайской войны. Представление Японии и Китая в таких авторитетных изданиях второй половины XIX века, как The Daily News , The Evening Mail , The Morning Post , The Illustrated London News , формировало отношение англичан к азиатским странам, их внешней и внутренней политике, культуре и искусству, своему месту в международных отношениях.

Восприятие «чужой», а через нее и «своей» культуры дает возможность взглянуть на события военного конфликта 1894-1895 годов глазами современников.

Цель статьи состоит в выявлении значения опыта службы в тех или иных регионах при назначении английских послов конца XV - первой половины XVI века. Предметом является региональная специализация дипломатов, под которой понимается совпадение между местом службы и выполненными в соответствующем направлении дипломатическими поручениями.

Актуальность поставленной проблемы связана с необходимостью определения степени профессионализации английской дипломатии в контексте общих тенденций развития западноевропейской дипломатии эпохи Итальянских войн.

На основе анализа данных просопографического корпуса английских дипломатов рассматриваемого периода сделан вывод о признаках региональной специализации дипломатов двух социальных категорий: знати и клириков.

Для обеих категорий устанавливается высокая степень корреляции между гражданской службой в приграничных с Шотландией районах (марках) и назначением на пост посла при шотландском дворе.

Для дипломатов знатного происхождения также усматривается закономерность между службой в Пэйле Кале и дипломатическим назначением во Францию.

Для дипломатов других социальных статусов региональная специализация не прослеживается.

Сделан вывод о том, что выявленные закономерности, связанные с региональной специализацией английских послов конца XV - первой половины XVI века, отражают тенденцию к профессионализации английской дипломатии. Фактором профессионализации являлись осознанные усилия государственной власти по назначению послами лиц, отбираемых по определенным критериям.

Одним из таких критериев был опыт службы в регионе, приграничном с местом дипломатического назначения.

Актуальность исследования заключается в том, что китайский язык все более востребован в наши дни, а история развития отечественного китаеведения мало изучена, и предпочтение отдается практическому использованию китайского языка, а не истории его становления в России.

Предмет исследования - история становления китаеведения в XVIII-XX веках. Цель исследования - анализ этапов становления отечественного китаеведения с XVIII по XX век. В статье описываются тенденции в изучении Китая, китайского языка и культуры, преобладающие на разных исторических этапах.

Также рассматриваются значимые исторические личности, внесшие вклад в основание и развитие отечественной синологии. В статье отмечаются основные трудности, возникающие в процессе становления отечественного китаеведения.

Авторы делают предположение, что исторически это обусловлено менталитетом китайского народа, достаточно скудно делящимся с иностранцами своими культурными особенностями, но активно изучающим народы-оппоненты, а также внутренними противоречиями в работе российских деятелей в процессе формирования китайско-русских отношений.

Основу исследования образуют методы историографического и теоретического анализа, а также метод контент-анализа научных и учебных источников. Результаты исследования могут быть применены в сфере лингвокультурологии и социологии, а также в качестве базы для дальнейшего изучения и анализа особенностей исторических этапов становления синологии в России.

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что, несмотря на огромный интерес к полиции Российской империи, в новейшей историографии в современных исследованиях преимущественно рассматривается круг ее правоохранительных обязанностей, из-за чего значительная часть деятельности полиции остается слабо изученной, в том числе в области медицины и ветеринарии.

Цель статьи - рассмотреть осуществление полицией мер по противодействию распространению инфекционных заболеваний на примере Уральского региона.

Предмет статьи - полицейско-медицинские меры, предпринимаемые против инфекционных заболеваний в Вятской, Оренбургской, Пермской и Уфимской губерниях в 1862-1917 годах.

В результате проведенного исследования обнаружено, что осуществление полицейскими управлениями медицинских функций регулировалось многочисленными законодательными и подзаконными актами, которые издавались как центральными властями, так и органами местного самоуправления.

Преимущественное значение в деятельности полиции имели наблюдение за чистотой улиц и составление протоколов на лиц, которые пренебрегали правилами отношения к окружающей среде.

В системе медико-полицейских мер основное внимание уделялось борьбе с эпидемиями и эпизоотиями. В то же время анализ источников показал, что работа полиции, направленная на соблюдение исполнения врачебных норм, играла второстепенную роль по сравнению с правоохранительными и противопожарными мерами и значительно обременяла полицейские управления.

Полученные результаты могут быть использованы в преподавании курса истории органов внутренних дел, ветеринарии, медицины, а также в исследованиях по отечественной истории на смежные темы.