Архив статей журнала
Статья посвящена генезису жанра социально-философской утопии в американской интеллектуальной культуре, что представляется весьма интересной темой для исследования, поскольку именно в утопии собираются воедино онтологические, гносеологические, антропологические, аксиологические, философско-исторические смыслы эпохи и культуры. Цель работы - обнаружить смысловое единство американской утопии и понять причины ее кризиса. Обращение к традиции американской утопии связано с тем значением, которое она имела для становления культуры и цивилизации Америки как воплощенного «Града на холме», «Общества равных возможностей», «Маяка надежды». В качестве репрезентантов американской социально-философской утопии взяты Генри Торо, Беррес Фредрик Скиннер, Роберт Нозик и Ричард Рорти. Обращается внимание на отличительную черту американской утопии - ее открытый характер, отсутствие фундаментальных, заранее предопределенных установок, плюралистичность. Сделаны выводы о причине кризиса утопического теоретизирования в американской культуре, связанной с невозможностью актуализации субъекта утопии в силу предельной фрагментации общества. В качестве признаков кризиса выделено выразившееся в общественном сознании эпохи позднего капитализма ощущение «конца истории», которое приводит к отказу от будущего в пользу бесконечного повторения одних и тех же сюжетов и обреченности на пребывание в застывшем времени. Утопия сменяется своей противоположностью - ретротопией - поиском оптимального жизненного проекта, обращенного не в будущее, а в прошлое. На смену социальной онтологии приходит социальная хонтология как призрачное состояние некогда бытовавшей, но так и не сбывшейся надежды на прогрессивное движение вперед. Идею американских трансценденталистов о познании мира как единства внешнего и внутреннего, а также сциентистскую веру в экспериментальную науку сменяет конспирология как способ объяснения мира через заговор и обман. Все это порождает разочарование для глобализированного общества позднего капитализма, ощущение депрессии как основного симптома времени, тоску по другим, уже недоступным сценариям развития культуры, щемящее чувство ностальгии.
Проблема соотношения сакрального и мирского связана с проблемой понимания человеком самого себя. Что в нас самое главное (священное), а что, напротив, второстепенное, незначительное (мирское)? Автор статьи, вслед за представителями классической феноменологии религии Р. Отто и М. Элиаде, предполагает, что священное - это то, с чем человек отождествляет себя, узнавая свою сокровенную сущность. Материалом к размышлению служат философские фрагменты одной из главных Упанишад - «Чхандогья-Упанишады». Этот текст являет собой пример философии, в которой тесно переплетены проблема священного и проблема самопознания. Ключевой образ текста - образ Атмана, внутреннего я. Проблема Атмана - это не познавательная или мировоззренческая проблема, но проблема функционирования и осмысления опыта встречи со священным. Мирская точка зрения утверждает себя через отрицание, обособляясь, противопоставляя себя, отделяя от всего того, что не считает собой. Напротив, сущность священного в том, чтобы утверждать, а не отрицать, создавать единство. Основанием этого единства становится истолкование Атмана, всегда тождественного себе и во всех интерпретациях остающегося тем же самым. Необходимо отметить также, что автор обращается к «Чхандогья-Упанишаде» только в качестве материала для собственных размышлений. Основой методологии работы является феноменология священного, представленная в трудах классиков феноменологии XX века, а также феноменологическая герменевтика как особый способ чтения священного текста. Результаты, полученные в работе, применимы в первую очередь, в сфере феноменологии религиозного опыта, а также в онтологии самости и в тех областях философии, где обсуждается соотношение священного и мирского. Предположения и мысли, высказываемые в статье, относятся к общей феноменологии священного и самости, но не претендуют на объективную культурологическую и индологическую значимость.
Цель данной статьи заключается в сравнении и сопоставлении, а также раскрытии отдельных внутренних генетических связей между естественной человеческой ментальностью и искусственно создаваемом аналоге мышления, характерном для вновь конструируемых технических систем. Актуальность работы заключается в необходимости фиксации достижения здравого баланса между гуманистическим и техническим во всевозрастающем значении для общества искусственного интеллекта, развитие которого сопряжено со множеством трудностей, в том числе относящихся и к проблеме рефлексии и самоидентификации. Кроме того, одним из ключевых аспектов поднятой проблемы в контексте ее актуальности является необходимость решения проблемы человекомашинного взаимодействия в плане сотворчества и неконкурентного совместного достижения производственных результатов. В данной работе впервые поднимается проблема двойной рефлексии как условия формирования искусственной ментальности. Используется разработанный нами метод рефлексии над рефлексией, а также компаративистский и системный подходы. На основании проведенного исследования можно сделать вывод о том, что взаимосвязь искусственного и естественного мышлений с течением времени только возрастает. Немаловажную роль в этом играют современные средства коммуникации, такие как интернет, все более наполняющийся различными элементами искусственного интеллекта. Коммуникация, осуществляемая через эту сеть, с одной стороны, соединяет людей, отдаленных друг от друга территориально, с другой стороны - напротив усугубляет добровольную социальную изоляцию каждого из участников подобного общения. Последнее в еще большей степени технологизируется, способствуя дальнейшему сближению «естественного» мышления с «искусственным». Область применения результатов данного исследования выходит далеко за пределы проблемного поля взаимодействия человека и машины, выступающей в качестве носителя искусственного интеллекта. Важнейшим направлением применения полученных в русле нашей работы знаний является образование. Именно в этой сфере наиболее принципиально достижение разумного компромисса между сохранением естественного восприятия реальности и приобщением к искусственной среде информационных систем, в контексте возрастающей и приобретающей все более сложные формы техноориентированности будущих поколений.
Тема статьи - взаимосвязь прошлого и будущего - связана с попыткой ответить на вопрос: зачем нужно и нужно ли обращение к своему собственному прошлому? Актуальность данной темы связана с радикальными изменениями, произошедшими за последние годы в жизни общества, с обострением вопроса о будущем человечества и, соответственно, вопроса о его прошлом. По мнению автора, эта необходимость является не только следствием морально-нравственного выбора каждого из нас, но, прежде всего, имеет философско-методологические основания, укорененные в собственном бытии человека, с одной стороны, и в познавательных особенностях гуманитарных наук, с другой стороны. Эти основания и особенности раскрываются автором на примерах трех основных тезисов. Во-первых, опираясь на высказывание основателя философии гуманитарных наук В. Дильтея, «минувшее выступает как момент сегодняшнего исторического сознания», автор пытается доказать, что прошлое - это не только то, что было, это то, что так или иначе продолжает существовать в нашем настоящем и влиять на него. Во-вторых, размышляя над фразой Г. Г. Гадамера - «не история принадлежит нам, а мы принадлежим истории», - автор показывает, что обращение к прошлому является сущностной необходимостью человеческого бытия, так как человек - это и есть его собственная история. В-третьих, показано, что такое обращение к собственному прошлому не может быть осуществлено с помощью влиятельной на рубеже XIX-XX вв. «теории вчувствования», а скорее напоминает «познание познанного» - знаменитый лозунг филологических наук XIX в. в работах А. Бека и ХХ в. в работах Г. О. Винокура, продолжающих сохранять свою актуальность и для философии гуманитарных наук как таковых сегодня.
Военная антропология как отдельная научная дисциплина в отечественной науке сформировалась в 2000 г. С тех пор она развивалась, дополнялась новыми знаниями, однако вызовы гибридной войны поставили перед исследователями новые задачи, которые подвигли научное сообщество сформировать новое направление военной антропологии, антропологию гибридной войны. Войны нового поколения - гибридные войны - характеризуются отсутствием четких и даже условных границ между состоянием войны и состоянием мира, когда человек находится в неопределенной позиции, а антропология войны существенно усложняется. Цель исследования - рассмотреть место и роль человека в гибридной войне современности. В работе были использованы исторический подход, а также методы систематизации и концептуализации. В настоящее время понятие «война» и подходы к его изучению меняются, по этой причине целесообразно говорить о новой философии войны. При этом роль человека по сравнению с ролью техники (оружия) в новых войнах стала первичной. Сознание и подсознание человека становятся главными мишенями в новых войнах. Именно поэтому человеку необходимо не только найти свое место в доминирующей гибридной реальности, но и защититься от ее возрастающих вызовов и угроз. Ввиду важности вопросов, изучаемых в настоящем исследовании, полученные результаты имеют научно-прикладную значимость, а перспективность дальнейшего рассмотрения и осмысления данной проблематики объясняется прогрессирующим усложнением и совершенствованием гибридной войны и необходимостью поиска способов противодействия ее проявлениям с целью защиты человека.
Военная антропология как отдельная научная дисциплина в отечественной науке сформировалась в 2000 г. С тех пор она развивалась, дополнялась новыми знаниями, однако вызовы гибридной войны поставили перед исследователями новые задачи, которые подвигли научное сообщество сформировать новое направление военной антропологии, антропологию гибридной войны. Войны нового поколения - гибридные войны - характеризуются отсутствием четких и даже условных границ между состоянием войны и состоянием мира, когда человек находится в неопределенной позиции, а антропология войны существенно усложняется. Цель исследования - рассмотреть место и роль человека в гибридной войне современности. В работе были использованы исторический подход, а также методы систематизации и концептуализации. В настоящее время понятие «война» и подходы к его изучению меняются, по этой причине целесообразно говорить о новой философии войны. При этом роль человека по сравнению с ролью техники (оружия) в новых войнах стала первичной. Сознание и подсознание человека становятся главными мишенями в новых войнах. Именно поэтому человеку необходимо не только найти свое место в доминирующей гибридной реальности, но и защититься от ее возрастающих вызовов и угроз. Ввиду важности вопросов, изучаемых в настоящем исследовании, полученные результаты имеют научно-прикладную значимость, а перспективность дальнейшего рассмотрения и осмысления данной проблематики объясняется прогрессирующим усложнением и совершенствованием гибридной войны и необходимостью поиска способов противодействия ее проявлениям с целью защиты человека.
Актуальность статьи определяется важностью изучения научного наследия видных представителей российского научного и образовательного сообщества. Цель статьи, приуроченной к 110-летию открытия Вятского учительского института, заключается в характеристике вклада в развитие отечественной науки и высшего образования трех крупных ученых, которые имеют непосредственное отношение к истории первого вятского вуза. Указанная цель решается посредством раскрытия малоизвестных фактов их научных биографий. Преподаватель Вятского пединститута Иван Яковлевич Депман (1885-1970) - самый известный популяризатор математической науки, автор многочисленных увлекательных книг по истории математики, предназначенных для детского и юношеского возраста, а также для школьных учителей. Его книги не утратили актуальность и активно переиздаются в настоящее время. Выпускник Вятского пединститута Павел Амфилохиевич Дрягин (1893-1977) в 1930-1977 гг. был одним из самых известных ихтиологов СССР, автором фундаментальных трудов в области изучения рыб и мест их обитания. Проводившаяся его коллективом работа позволила значительно увеличивать объемы вылова рыбы без нарушения экологического баланса. Выпускник Вятского пединститута Иван Петрович Далматов (1905-1968) был (ди)ректором Московского государственного педагогического института имени В. И. Ленина (1958-1963), ставшего при нем ведущим педагогическим вузом страны и остающегося таковым по сей день. Автором используется научно-исследовательский аппарат: методы анализа литературы, интервью и биографический, а также аксиологический подход.
В статье рассматривается ресурсная функция личностных проектов молодых людей в диапазоне от 18 до 25 лет. Гипотеза исследования: субъективная оценка ресурсности предполагает существование взаимосвязи между личностными проектами. Описываются результаты исследования, полученные на выборке (N=209), с использованием адаптированной методики «Анализ личностных проектов» Б. Р. Литтла (B. R. Little в адаптации Е. Ю. Рязанцевой). Обнаружено, что психологическое содержание личностных проектов молодых людей (18-25 лет) обусловлено актуальными возрастными задачами (получение образования, профессиональная деятельность, создание семьи), где молодые люди, в первую очередь, ориентированы на получение образования (при p ≤ 0,05), а ресурсной функцией здесь выступают поведенческие навыки, смыслы и ценности. Выявлено, что в проектах, направленных на профессиональное самоопределение, молодые люди ориентированы на обретенный опыт. Обнаружено, что проекты молодых людей, касающиеся образования и работы, оцениваются ими как труднореализуемые, где, на их взгляд, необходим ресурс извне (помощь родных и близких). Показано, что молодые люди выбирают проекты, рассчитанные на среднесрочную перспективу (при p ≤ 0,01), где ресурсом выступает саморегуляция, показывающая поиск идентичности и личной автономии в данном возрасте. Обнаружена взаимосвязь между проектами, которая обусловлена механизмом взаимовлияния одного проекта на другие, где ключевые проекты выступают ресурсом для самого важного. В целом полученные данные позволяют говорить о личностных проектах в возрасте 18-25 лет как о ресурсной функции, определяющей личностно-профессиональное направление в молодости.
Финансовое мошенничество представляет серьезную проблему в повседневной жизни. Граждане применяют различные подходы и методы, чтобы быть более информированными и осторожными при принятии финансовых решений. В статье представлены результаты социально-психологического исследования, направленного на выявление стратегий финансового поведения потребителей в условиях мошенничества. Цель эмпирического исследования заключалась в анализе психологических стратегий финансового поведения потребителей в контексте мошенничества, а также в кластеризации этих стратегий в рамках различных гомогенных групп. Применен метод кластерного анализа (Ward-Method) для определения основной классификационной структуры в группе россиян (N = 1018: 58,5 % мужчин и 41,5 % женщин) с целью выявления групп, наиболее уязвимых от суггестивного воздействия злоумышленников. В ходе исследования были собраны данные, основанные на характеристиках рационального, тревожного, доверчивого, недоверчивого и интуитивного профилей финансового поведения, а также социально-демографических показателях. Кластерный анализ позволил выделить пять групп потребителей, которые статистически отличаются и демонстрируют различные стратегии: интуитивную, ситуативную, рациональную, недоверчивую и осторожную. Подтвердилась гипотеза о преобладании интуитивных (32,3 %) и рациональных (25,5 %) стратегиях защиты от финансового мошенничества в российском обществе. Данное исследование обсуждало последствия риска каждой стратегии и предлагает рекомендации. Выводы исследования демонстрируют, что люди с различными психотипами отличаются в своих стратегиях принятия финансовых решений и варьируются в уровне восприимчивости к внушению. Это имеет важное значение при разработке практических рекомендаций для защиты от финансового мошенничества и предективных прогнозах. По итогам кластерного анализа была разработана таблица «Индикаторов психологических рисков для каждого типа в условиях финансовой суггестии».
Актуальность проблемы обусловлена значимостью выявления психологических ресурсов повышения уровня продуктивности учебно-профессиональной деятельности, вовлеченности студентов в учебный процесс. В качестве такого ресурса может выступать психологический капитал, представляющий собой синтез четырех личностных характеристик: самоэффективности, надежды, оптимизма и устойчивости, Цель работы состояла в исследовании особенностей вовлеченности студентов в учебно-профессиональную деятельность в зависимости от уровня развития психологического капитала. Методологическую основу исследования составили теория сохранения ресурсов S. E. Hobfoll и ресурсный подход к психологическому капиталу В. И. Моросановой. Психологический капитал изучался посредством использования русскоязычной версии опросника F. Luthans, C. M. Youssef, B. Avolio в адаптации В. Г. Маралова, М. А. Кудака, О. В. Смирновой; вовлеченность в учебную деятельность - посредством применения опросника W. B. Schaufeli, M. Salanova, V. González-Romá, A. Bakker. Всего в исследовании приняло участие 190 студентов - будущих педагогов и психологов Московского городского педагогического университета и Череповецкого государственного университета, мужчин - 34 чел. (17,89 %), женщин - 156 чел. (82,11 %), в возрасте от 18 до 58 лет, средний возраст 21,25 лет (SD=7,49). Обработка проводилась посредством методов математической статистики, применялся критерий φ*-угловое преобразование Фишера. В результате были обнаружены различия в выраженности уровней вовлеченности студентов в целом и по отдельным параметрам в зависимости от уровня развития психологического капитала. У студентов с высоким уровнем психологического капитала высокий уровень вовлеченности в учебу составил 76,92 % (40 чел.), со средним уровнем психологического капитала - 8,18 % (9 чел.), с низким уровнем - 3,57 % (1 чел.). Различия вовлеченности у студентов с высоким и низким уровнями психологического капитала статистически значимы (φ*=7,5, p≤0,001). Таким образом, развивая психологический капитал, можно эффективно воздействовать на повышение уровня вовлеченности студентов в учебную деятельность. Полученные результаты могут быть использованы в работе со студентами по повышению уровня их мотивации и включенности в учебный процесс.
В статье раскрывается сущность невербальной коммуникативной компетенции в контексте компетентностно-ориентированного обучения в соответствии с современными требованиями к иноязычному образованию. Актуальность обращения к данному вопросу определяется целью обучения русскому языку как иностранному, то есть развитием вторичной языковой личности, способной к эффективной коммуникации и освоению профессиональных программ на изучаемом языке. Интерес к проблеме обусловлен и возрастающим вниманием специалистов к развитию «неречевых» навыков в обучении иностранным языкам.
Цель статьи состоит в обосновании необходимости формирования невербальной коммуникативной компетенции в рамках обучения русскому языку как иностранному. Автором применены теоретические методы анализа и систематизации научно-методической литературы по проблеме компетентностно-ориентированного обучения русскому языку как иностранному, а также исследований невербальной коммуникации в лингводидактическом аспекте.
Научная новизна работы заключается в том, что в структуре коммуникативной компетенции выделяется невербальная коммуникативная компетенция и описываются педагогические условия ее формирования в процессе обучения русскому языку как иностранному. В результате исследования определено, что развитие невербальной коммуникативной компетенции возможно в рамках поэтапной организации процесса обучения, при использовании поликодовых аутентичных материалов и тщательном отборе невербальных единиц для их дальнейшего методического представления. В соответствии с данными педагогическими условиями может быть выстроен учебный процесс по развитию невербальных умений и навыков в рамках основного или аудиовизуального курса по русскому языку как иностранному в вузе.
В последние годы российско-китайские отношения активно развиваются по различным направлениям, что повышает потребность в специалистах-лингвистах, владеющих китайским языком. Важное место в их профессиональной деятельности занимает письменное деловое общение, и это необходимо учитывать в процессе обучения. Сохраняется актуальность дальнейшего научно-теоретического осмысления данной проблемы и разработки эффективной методики обучения. Цель исследования - выявить, какие особенности официально-делового стиля китайского языка следует учитывать в обучении бакалавров-лингвистов письменному деловому общению. Материалами исследования стали работы, освещающие различные аспекты обучения китайскому языку. Основные методы исследования: наблюдение, теоретический анализ источников, изучение педагогического опыта, анкетирование. Проведенное исследование позволило выявить особенности официально-делового стиля, которые следует учитывать в обучении. Для текстов данного стиля характерны логичность, ясность изложения, лаконичность, связность, стандартность структуры и др. С лингвистической точки зрения их отличает наличие терминологии, устойчивых оборотов и клише, аббревиатур, использование полносоставных, развернутых предложений с обособленными оборотами. В них находят свое отражение особенности деловой культуры страны. В рамках официально-делового стиля выделяют подстили и жанры, одним из которых является деловое письмо. Оно имеет структурную и содержательную специфику, лексические, грамматические, синтаксические и стилистические особенности. Практическая значимость исследования состоит в разработке комплекса тренировочных упражнений, направленных на обучение написанию деловых писем на китайском языке. Одним из средств, предложенных автором, стало использование опор, комплексно представляющих особенности разных видов деловых писем на китайском языке и содержащих наиболее значимую информацию, необходимую для ведения деловой переписки.