Статья: ВЫРАЖЕНИЯ С ХРИСТИАНСКИМИ ТЕОНИМАМИ В УСТНОЙ РЕЧИ КОМИ-ПЕРМЯКОВ (2025)

В статье на основе анализа и сопоставления материалов антирелигиозной пропаганды, воспоминаний участников событий, архивных документов рассматривается судебный процесс над московскими пятидесятниками (1961 г.): его предыстория, наиболее значимые эпизоды, идеологическое значение, последствия для пятидесятнического и атеистического общества. Исследовательский вопрос статьи заключается в выяснении того, каким образом процесс способствовал созданию образа «сектантов»-пятидесятников в общественном сознании. Процесс готовился в разгар хрущевской антирелигиозной кампании и был не только юридическим, но и пропагандистским действием. Задолго до процесса обвиняемые стали подвергаться нападкам в прессе, общественным судам. Фильм о московских пятидесятниках «Это тревожит всех» демонстрировался в кинотеатрах и клубах, а в апреле 1961 году на экраны вышел фильм «Тучи над Борском», где показана попытка «сектантов» принести в жертву девушку. Все это эмоционально подготовило общественное мнение к восприятию процесса как справедливого осуждения опасных религиозных изуверов, достойных сурового наказания. В частности, проповедник И. Федотов обвинялся в подстрекательстве к жертвоприношению ребенка. Суд послужил образцом для подобных процессов над верующими в СССР, способствовал росту негативного отношения не только к конкретным подсудимым, но ко всем пятидесятникам и «сектантам» в целом. На верующих суд подействовал деморализующе. Хотя позже пятидесятники перестали считаться изуверской сектой, а Федотов был реабилитирован, пропагандистские стереотипы о «сектантах»-пятидесятниках довольно прочно вошли в общественное сознание и продолжают оказывать влияние до сих пор.

Статья посвящена проблеме репрезентации народной религиозности как части крестьянской повседневности в обществе, недавно вышедшем из Гражданской войны. Поэтому методологический подход автора определен как история повседневности. Пространственным локусом исследования является северная часть современного Прикамья (бывший Чердынский уезд Пермской губернии).

Обосновывается тезис о том, что реконструкция подобных явлений, связанных с воздействием на обыденную жизнь революций, политических переворотов, экономических рецессий, пандемий, войн и т. п., является актуальной исследовательской задачей. Ситуация внешнего вторжения (интервенции) в мир рутинных практик в силу своей принудительности должна быть усвоена.

Отмечается, что историографическая традиция сформулировала два подхода к истолкованию этих последствий. Это концепция катастрофы с последующей архаизацией (И. В. Нарский) и инверсии нормального и аномального (Н. Б. Лебина).

Представлена характеристика практических препятствий в решении заявленной задачи. Народная религиозность как принципиально периферийное явление (не в пространственном, а в смысловом отношении) является, как и повседневность в целом, феноменом, ускользающим от фиксации средствами обычного институционального (структурно-функционального) подхода. Для ее обнаружения необходим квалифицированный наблюдатель, сочетающий черты собирателя и дескриптора.

Автору удалось обнаружить такого человека. Им оказался Н. Е. Ончуков. К 1923 году он уже обладал квалификацией полевого исследователя-этнографа и пользовался заслуженной репутацией в кругу филологов-фольклористов. К тому же его судьба с юности была связана с Пермской губернией, где он начинал свою карьеру в качестве деревенского фельдшера.

По стечению обстоятельств именно Н. Е. Ончукову предстояло совершить вояж в Чердынский уезд в ходе подготовки к Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке. По возвращении в Пермь он описал свое путешествие в пространной статье, но опубликовать смог только краткий очерк.

Повседневная жизнь деревни, представленная в нем, демонстрирует крайние формы архаизации, которая воспринимается крестьянами как нечто ненормальное. В области народной религиозности Н. Е. Ончуков зафиксировал намечающийся поколенческий раскол, рост количества традиционных для региона скитов и быстрое развитие радикальных (крайних) эсхатологических течений.

В статье на примере фотографий евангельских христиан-баптистов Молотовской области представлена реконструкция способов визуальной презентации верующих в советском обществе середины 1950-х годов. Хронологические рамки исследования обусловлены тем, что годы ранней оттепели стали рубежными в эволюции евангельских церквей на Урале.

Документы архивов Пермского края позволяют атрибутировать и интерпретировать фотодокументы, обнаруженные в архиве Пермской церкви МСЦ ЕХБ. Объяснительной концепцией для интерпретации визуальных источников выбрана идея П. Бурдье о социокультурном использовании фотографий, актуализированная в работах современных отечественных историков.

Автор указывает, что в послевоенное время культура фотографирования была распространенным явлением в советском обществе. Верующие использовали технические возможности фотографирования с разными целями: запечатление на групповых фотоснимках памятных событий; тиражирование религиозных текстов; коммерческое использование фотографий.

Исторический анализ представленных в статье групповых фотографий евангельских христиан-баптистов Молотовской области демонстрирует ориентацию на советские образцы визуальной репрезентации, характерной для городской культуры. Они проявляются в позах фотографирующихся, их одежде, выражениях лиц. Специфическими чертами фотопрезентаций евангельских христиан выступают: фотоскрины, цитаты из Священного Писания; знаки, удостоверяющие принадлежность людей к религиозной культуре. Эти знаки превращают фотографии в сообщения, адресованные широкому кругу лиц. Документальность фотоснимков евангельских христиан-баптистов позволяет увидеть с нового ракурса людей - участников событий, фамилии и имена которых встречаются в архивных материалах фонда уполномоченного. Фотографии дают наглядное представление о культурных эталонах, которыми руководствовались члены и руководители групп ЕХБ. Они, как представляется, были призваны на символическом уровне представить общину верующих как неотъемлемую часть советского общества, а ее духовных наставников в виде руководителей советских организаций. На фотографии 1955 года зафиксирован момент встречного движения верующих к советской культуре и власти, признавшей в верующих советских людей.

В данной статье предлагается концепция обманчивого согласования ценностей (Deceptive Value Alignment), которая ставит под сомнение прежний подход согласования ценностей (Value Alignment), направленный на обеспечение безопасности в использовании искусственного интеллекта (ИИ), а также содействие благополучию людей. Намерение является основой для изучения поведения, а обманчивое согласование ценностей является разновидностью обмана со стороны ИИ. Для предотвращения возможных рисков, связанных с разработкой ИИ, необходимо понять механизм обмана со стороны технологий и то, как он проявляется в процессе согласования ценностей. Это поможет обеспечить развитие ИИ в соответствии с этическими нормами и ценностями. Взаимосвязь между «намерением» и «агентом» в контексте обманчивого согласования ценностей можно разделить на четыре квадранта (состязательное машинное обучение, галлюцинация, переобучение, дипфейк). Поведенческий квадрант представляет собой концептуальную основу для прояснения логики реагирования на обманчивое согласование ценностей. Потенциальная возможность обмана со стороны ИИ породила кризис доверия к нему. В настоящее время концепция согласования ценностей призвана выстроить благоприятное взаимодействие человека и машины (технологии) и гарантировать «общее благо» со стороны ИИ, но обманчивое согласование ценностей заставляет глубже понять эту симбиотическую связь. Рациональное распознавание обманчивого согласования ценностей, которое сосуществует с согласованием ценностей, может сформировать эпистемологическую основу для преодоления негативных последствий обмана со стороны ИИ. Симбиоз разработчиков и пользователей позволит повысить грамотность в области ИИ и сформировать среду для противодействия обманчивому согласованию ценностей. Формирование симбиотических отношений между человеком и машиной (технологией), целью которых является раскрытие обмана и установление доверия, может обеспечить онтологическую и аксиологическую основу для реагирования на обманчивое согласование ценностей.

По мере того как способности к автономному принятию решений в системах искусственного интеллекта (ИИ) продолжают развиваться, задача включения основ этики в решения, которые принимают интеллектуальные агенты, становится все более актуальной. Решение этого вопроса лежит в области создания машинной этики, которая включает интеграцию этических ценностей и моральных норм человека в системы ИИ, давая им возможность, таким образом, обладать способностью этического согласования. Хотя машинная этика основана на человеческой этике, она обладает особенными фундаментальными характеристиками, которые требуют глубокого анализа и учета при разработке таких систем.

Во-первых, у современных умных машин нет субъектности и опыта, и они проявляют слабые возможности принятия этических решений. Это связано с отсутствием у них сознания, эмоций и способности к эмпатии, которые являются ключевыми элементами человеческой этики.

Во-вторых, решения машин отражают этические соображения заинтересованных сторон - людей, на которых влияют их действия. В результате машины должны принимать этические решения, находя баланс между ценностями различных участников и демонстрируя социальное равновесие. Это требует разработки сложных алгоритмов, способных учитывать множественные, часто противоречивые, интересы и ценности.

В-третьих, машины подвержены к культурным влияниям в принятии этических решений и должны передавать культурное разнообразие. Это особенно важно в глобализированном мире, где ИИ-системы используются в различных культурных контекстах. Наконец, машины должны объяснять свои этические решения людям, понимать эмоциональные выражения и определять степень ответственности, что требует наличия мощных возможностей устойчивого взаимодействия человека и машины. Это включает разработку интерфейсов, способных к естественному диалогу, и механизмов, обеспечивающих прозрачность и подотчетность решений.

Создание машинной этики представляет собой сложную междисциплинарную задачу, требующую интеграции знаний из области философии, психологии, социологии, культурологии и компьютерных наук. Успешное решение этой задачи позволит не только повысить доверие к ИИ-системам, но и обеспечить их гармоничное взаимодействие с обществом, минимизируя потенциальные риски и конфликты.

В статье рассматриваются философские аспекты искусственного интеллекта (ИИ) через призму учений Авиценны, Декарта и Канта. Анализ учения Авиценны об универсалиях, лежащих в основе человеческого мышления, позволяет глубже понять ограниченность современных технологий в воспроизведении абстрактных понятий. Авиценна полагал, что человек наделен способностью мыслить универсалии, извлекая общие принципы и применяя их в различных контекстах. Способность к абстракции, к оперированию категориями позволяет человеку применять общие принципы в разнообразных ситуациях, что и составляет уникальность человеческого интеллекта. ИИ пока лишен этой способности, оставаясь в пределах эмпирической фактичности, основывая свои выводы на статистических корреляциях, не выходя за рамки анализа конкретных данных, неспособный к подлинному обобщению и постижению сущностей.

Концепция интеллектуальной интуиции Декарта, отражающая непосредственное и несомненное постижение истины, противопоставляется методам ИИ, которые основываются на статистических моделях и алгоритмах, лишенных подлинного интуитивного понимания. Интеллектуальная интуиция - это способность разума непосредственно схватывать истины, такие как математические аксиомы или логические принципы, не полагаясь на чувственное восприятие или последовательное рассуждение. Предвестником искусственного (чистого) интеллекта можно считать Канта, утверждающего, что ключевой характеристикой интеллекта является способность к самосознанию, активное и творческое участие в процессах познания, и лишившего разум обусловленности сенсорной телесностью человека. Кант вводит понятие синтеза априорного и апостериорного знания, что может быть интегрировано в алгоритмическое мышление ИИ, позволяя создавать системы, способные к самообучению и адаптации.

Автор подчеркивает, что, несмотря на прогресс в области машинного обучения, ИИ пока не может достичь глубоких форм познания, присущих человеческому разуму, способному к целеполаганию, рефлексии, абстрагированию и творческому мышлению. В то же время обращается внимание на философские и этические аспекты будущего развития «сильного ИИ», способного превзойти человеческие возможности.

Как возможна религиозная жизнь в формате «4.0» и возможна ли она как основа современного мировоззрения? Совместимы ли наука и религиозное сознание? Как меняются трансцендентные координаты в духовном развитии современного человека? Чтобы понять, какое значение имеет религия в современном мире, каковы векторы духовного развития человека и какую роль играют в этом процессе трансцендентные смыслы, следует, по-видимому, разобраться в тех причинах, которые способствуют утверждению религиозных, философских и научных оснований миропонимания. Религиозный и философский дискурсы сегодня вынужденно оказываются в динамическом сосуществовании с наукой. В многовековом опыте развития разнообразных форм рационального знания религиозное мировоззрение отстояло свои позиции с точки зрения возможности «реализации» своего предмета как опыта обращения с трансцендентными сущностями. Опыт современных исследователей, совмещающих научную практику с теологическими интересами, имеет особое значение для понимания возможности сосуществования науки и религиозных представлений. Д. Полкинхорн специализируется на такого рода аналитике и является продолжателем того страстного спора, который возникает во времена становления позитивистской философии, об отношении религиозного (теологического), философского и научного знания, и берет начало в «законе трех стадий» О. Конта и продолжается в рассуждениях Г. Спенсера, Д. С. Милля и их критиков, в том числе в концепции трех стадий духовного развития С. Кьеркегора. В статье анализируются истоки этого спора, рассматриваются основные аргументы противостоящих сторон, которые не утратили значения в настоящее время.

Предлагаемый текст посвящен изучению представлений неэтнических мусульманок верхнего Прикамья об окружающем их социальном пространстве и месте в нем. Под неэтническими мусульманками понимаются представительницы этносов, традиционно не исповедующих ислам, принявшие сознательное решение о переходе в новую религию. В качестве исследовательского поля выбрана территория г. Перми как поликонфессиональное и полиэтническое пространство. Исследование проводилось в течение 2023-2024 годов и было построено на серии интервью полуструктурированного типа, для участия в которых были отобраны респондентки по двум основным критериям - принявшие ислам в сознательном возрасте и являющиеся так называемыми соблюдающими мусульманками. Интерпретация полученных нарративов осуществлялась на основе принципа «объективной герменевтики», в качестве метода был использован сиквенс-анализ, предполагающий выделение основных смысловых блоков, соотнесение их значений с особенностями поведения респондента и трактовка полученной информации как общего случая, проявленного в частном. Основной исследовательский вопрос статьи заключается в том, почему ислам оказывается привлекательным для неофитов, несмотря на наличие большого количества потенциальных и актуальных последствий. Это предполагает решение двух задач: выявление наиболее значимых мотивов конверсии и установление аттрактивных элементов ислама для новых верующих как стимула сохранения веры. Анализ полученных нарративов показал, что переход в ислам чаще всего осуществляется путем критики исходного религиозного или нерелигиозного состояния индивида, в сочетании с низким уровнем осведомленности о новой религии и завышенными ожиданиями преимуществ конверсии в социальном плане. Представления о последствиях обращения корректируются негативным отношением родственников, друзей и коллег, скепсисом «традиционных» мусульман, отсутствием поддержки от супруга-единоверца. Вероятность разочарования в новой религии прямо пропорциональна длительности исповедования новой веры и интенсивности социального взаимодействия неофита. «Неэтнические» мусульманки благодаря своей религиозной биографии и специфическому пути вхождения в новое религиозное пространство формируют особую группу внутри российского ислама.

Исследование посвящено системе передачи религиозного знания в евангельских общинах в советский период. Выделяется несколько путей трансляции религиозных знаний: для взрослых верующих - в первую очередь проповедь во время богослужения и чтение религиозной литературы и журналов; для детей и молодежи - воскресные школы и молодежные лагеря. Одним из основных принципов в протестантской теологии является «Sola Scriptura», подчеркивающий важность изучения и толкования Библии. В советских условиях из-за дефицита личных Библий молитвенные собрания были местом, где была возможность чтения и обсуждения Писания.

В условиях антирелигиозной борьбы наибольшей дискриминации подвергались институты и акторы, которые обеспечивали преемственность религиозных знаний. Советская власть запрещала обучение детей религии. Кроме уменьшения численности верующих, результатом такой борьбы стало снижение общего уровня образования в религиозной среде. В первые советские годы евангельские верующие пытались выработать систему религиозного образования, учитывающую разный уровень подготовки: от воскресных школ до библейских курсов. Политика государства, последовательно маргинализирующая верующих, не позволила сложиться устойчивой системе ретрансляции знаний. Традиционно первое знакомство с теологическими основами проводилось внутри семьи. Несмотря на официальный запрет, в легальных и нелегальных общинах существовали воскресные школы для детей. Осознание важности обучения детей основам религии обеспечивало преемственность и сохранение общины. Из-за необходимости соотносить свою деятельность с требованиями государства легальные общины ВСЕХБ не могли проводить молодежные собрания в рамках культовых практик, работа с подростками и детьми была инициативой отдельных верующих. Нелегальные общины СЦЕХБ и ХВЕ (пятидесятников) использовали разнообразные формы обучения - занятия в семьях по типу воскресных школ, летние поездки и детские лагеря. Преимуществом регистрированных общин стала возможность систематического образования для взрослых на заочных библейских курсах.

В статье представлен ретроспективный обзор событий, происходивших в исламском сообществе Пермского края (Пермской области на начальном этапе) в период позднего СССР вплоть до настоящего времени, в котором нашел отражение региональный аспект подобного рода процессов среди российских мусульман.

Показана активность религиозных организаций, централизованных духовных управлений и местных религиозных организаций, рядовых мусульман Пермского края разных юрисдикций, их религиозных лидеров, а также других ключевых персонажей, оказывавших влияние на эти процессы.

Сделана попытка выявить центры принятия решений, наиболее значимые противоречия и иные факторы, влияющие на действия акторов внутри исламской среды, типичные реакции государственных и общественных структур на события исламской жизни. Обозначены принципиально важные на сегодня точки в развитии мусульманских религиозных организаций, стоящие перед ними проблемы. Значимым, с точки зрения автора, аспектом публикации является использование в ней источников, ранее не вводившихся в исследовательский обиход. Использованные в публикации данные накапливались путем систематического наблюдения за описываемыми процессами на протяжении нескольких лет, интервьюирования ключевых участников, отслеживания и сбора публикаций в средствах массовой информации, запроса документальных источников в тех случаях, когда это представлялось возможным.

Ключевой в рассматриваемой теме стала ситуация разделения единого прежде духовного управления мусульман на две независимых организации, попытки его руководства противостоять такому «сепаратизму», политика органов госуправления и реакция общества на активность исламских структур. Совокупность этих данных дает сравнительно объемное представление о характере исламской активности в регионе, ее целях в рассматриваемый период, способах их достижения и позволяет сформулировать некоторые общие принципы прогнозирования в будущем, что представляется весьма важным в условиях активизации религиозного, исламского в частности, фактора в процессах государственного строительства и развития общества, борьбы с проявлениями религиозно-национального экстремизма.

Статья посвящена актуальной теме религиозной практики прославления и поклонения в современных неопятидесятнических церквях. Актуальность обусловлена тем, что развитие и трансформация религиозных практик в современной реальности в настоящее время в фокусе внимания исследователей, а неопятидесятничество как динамичное, быстро развивающееся направление христианства особенно отличается разнообразием практик, постоянным возникновением новых концепций. Практика поклонения и хвалы (прославления) меняется очень быстро, порождая новые формы.

В статье рассмотрена история практики поклонения и хвалы в пятидесятничестве начиная с 1880-х годов и до наших дней. Особенное внимание уделено творчеству одного из наиболее популярных современных неопятидесятнических музыкантов Израэля Хоутона. Исследована российская неопятидесятническая музыка, которая зародилась в 1990-е годы и в которой выражается российская идентичность отечественных неопятидесятников. Автор говорит о российской неопятидесятнической музыке как о способе пересмотреть неопятидесятнический этос в контексте российских национальных культур.

Показываются как различия в развитии американской и российской музыки прославления, так и общее в этих практиках. Отдельно поклонение рассматривается как социальная практика. Анализируются тексты некоторых песен. Делается вывод о том, что практика поклонения включает личные переживания мистического опыта общения с Богом, Божественного присутствия и является выражением единства приверженцев харизматического движения.