Для Российской Федерации многонациональность является основополагающей характеристикой, требующей учёта в том числе при решении вопросов пространственного развития. Необходимый в данном контексте этногеографический фокус исследований особо значим для Северного Кавказа и в целом Юга России. Цель статьи - идентификация присущих современному Югу России (Южный и Северо-Кавказский федеральные округа) особенностей трансформации этнической структуры населения и локализации основных, численно превалирующих этносов. Информационной базой стали данные Всесоюзной (1989 г.) и Всероссийских переписей населения (2002, 2010 и 2020 гг.), проанализированные и обобщённые как в разрезе 15 субъектов Федерации, так и на уровне отдельных муниципальных образований (332 единицы). Выявленные ситуации и тренды предопределили постановку вопроса о присущей южнороссийскому макрорегиону полимасштабной и многоаспектной этногеографической дихотомии, понимаемой как одномоментное проявление: 1) характерного для постсоветского периода роста численности русских и сокращения их доли в населении; 2) общей полиэтничности Юга России и его преимущественной моноэтничности на региональном и местном уровнях; 3) обособлении территориального массива расселения русских и фрагментированного иноэтнического ареала; 4) этнической «титульности» регионов и наличия в их составе иноэтнических муниципальных образований; 5) сочетанием пространственных структур с «национальной определённостью» и множественных пространств полиэтнизации; 6) формированием и воспроизводством порождённых урбанизацией этносистем «село-город» в рамках не только моноэтничных, но и полиэтничных регионов.
Идентификаторы и классификаторы
Введение. Согласно Статьи 68 действующей Конституции Российская Федерация являет «многонациональный союз равноправных народов»1 и этот постулат Основного закона, корреспондируя с особенностями политико-территориальной организации (на 29 республик и национальных автономий приходится 38 % территории страны и порядка 21 % её населения), воплощается также в пространственном структурировании на «низовом» уровне, где множественность муниципальных образований с конкретной, зафиксированной даже в самом их названии «национальной определённостью», сочетается с общей «палитрой» моно- и полиэтнических муниципальных районов, муниципальных и городских округов.
Список литературы
1. Белозеров В. С. Этническая карта Северного Кавказа. М., 2005. 304 с. EDN: QOPAUJ
2. Богоявленский Д. Перепись 2010: этнический срез // Население России 2010-2011. М., 2013. С. 93-143.
3. Денисова Г. С., Герман М. А., Денисов В. И., Сущий С. Я. Атлас демографической динамики, гражданской идентичности и межэтнических отношений в Ростовской области. Ростов-на-Дону: Фонд науки и образования. 2018. 188 с. EDN: YLIXNJ
4. Дружинин А. Г. Юг России: понятийно-терминологическая концепция и территориальные реалии // Научная мысль Кавказа. 1999. № 3. С. 83-92. EDN: TZPAUP
5. Дружинин А. Г., Кузнецова О. В. Южный вектор в пространственном развитии постсоветской России // Федерализм. 2023. Т. 28. No 2 (110). С. 5-26. DOI: 10.21686/2073-1051-2023-2-5-26 EDN: LDDPPH
6. Дружинин А. Г. Полиэтничен ли современный Юг России? // Региональные исследования. 2024. № 2. С. 28-39. DOI: 10.5922/1994-5280-2024-2-3 EDN: CBZGXS
7. Манаков А. Г. Оценка изменения этнической мозаичности регионов Европейской России в периоды между переписями 1897, 1959 и 2010 годов // Известия РАН. Серия географическая. 2019. № 2. С. 117-128. EDN: MMOQYB
8. Манаков А. Г. Оценка этнической трансформации регионов постсоветского пространства // Известия Российской академии наук. Серия географическая. 2021. Т. 85. № 5. С. 687-698. EDN: OETWKS
9. Манаков А. Г. Компоненты территориальной структуры этнокультурного пространства постсоветских стран // Географический вестник = Geographical bulletin. 2021. № 2 (57). С. 22-35. EDN: OFYMNJ
10. Мартынов В. Л. Четыре стороны России: основные тенденции макрорегионального развития // Псковский регионологический журнал. 2018. № 4 (36). С. 3-19. EDN: VQCLUO
11. Матишов Г. Г., Батиев Л. В., Авксентьев В. А. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России. Том III. Ростов-на-Дону: Южный научный центр РАН, 2009. 260 с. EDN: QSTTIJ
12. Стрелецкий В. Н. Россия в этнокультурном измерении: факторы регионализации и пространственные структуры // Региональное развитие и региональная политика России в переходный период. М., 2011. С. 146-176.
13. Сущий С. Я. Русские в республиках Северного Кавказа - рубежи геодемографического отступления (первая половина XXI века) // Демографическое обозрение. 2017. Т. 4. № 3. С. 115-140. EDN: ZWLDBR
14. Тишков В. А. Российская полиэтничность в мировом контексте // Вестник российской нации. 2013. № 5. С. 12-29. EDN: RDDOQB
15. Черноус В. В. Русские на Северном Кавказе. Вызовы XXI века. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦВШ, 2001. 215 с.
16. Эккель Б. М. Определение индекса мозаичности национального состава республик, краёв и областей СССР // Советская этнография. 1976. № 2. С. 33-39.
17. Belozerov V. S., Tikunov V. S., Cherkasov A. A., Ibrahimov A., Caliskan V. Geoinformation technologies in the study of ethnic aspects of urbanization in Russia // Geography, Environment, Sustainability. 2013. Vol. 6. No. 4. P. 19-30. EDN: THWEWP
18. Bezrukov L. A., Razmakhina Y. S. Transformation of the ethnic population of Eastern Siberia: post-Soviet trends // Geography and Natural Resources. 2021. Vol. 42. No. 3. P. 232-240. DOI: 10.1134/S1875372821030069 EDN: GJOEXJ
19. Manakov A. G. Transformation of the ethnic space in countries of Central Asia in the post-Soviet period // Geography and Natural Resources. 2021. Vol. 42. No. 2. P. 185-193. DOI: 10.1134/S1875372821020074 EDN: ORACME
20. Safronov S. G.Russian population ethnic structure: trends and transformations // Baltic region. 2015. No. 3 (25). P. 106-120. DOI: 10.5922/2079-8555-2015-3-9
21. Streletsky V. N. Ethnic, confessional and cultural patterns of regionalism in the post-Soviet Russia // Hungarian Geographical Bulletin. 2017. Vol. 66. No. 3. P. 219-233. DOI: 10.15201/hungeobull.66.3.3 EDN: PSCYWX
22. Zimovina E. Migration and the transformation of multiethnic population structure in the Kaliningrad region of the post-Soviet era //Baltic Region. 2014. No. 2 (20). P. 86-99. DOI: 10.5922/2079-8555-2014-2-7
Выпуск
Другие статьи выпуска
Проектный подход в современном мире помогает решить множество управленческих задач на разных уровнях. Проектный менеджмент всё чаще используется в туристской отрасли. В статье представлены практики реализации проектного подхода в развитии туризма в российской Арктике. Авторами впервые анализируются туристские проекты в арктических регионах России на основе данных «Проектного офиса развития Арктики» о мерах финансовой поддержки организаций и частных лиц за период 2017-2024 гг. В исследовании представлен портрет грантополучателей проектов, обобщена практика проектной деятельности и выделены основные направления реализованных проектов. Показано, что по результатам проектов функционируют туристские маршруты, используется аудио-, видео и печатный материал, организуются различные мероприятия туристкой направленности. Значительную долю занимают исследовательские проекты, ставящие целью продвижение локальных территорий в сети Интернет, а также изучение возможностей и ограничений развития отдельных видов туризма в Арктической зоне Российской Федерации. Реализованные при поддержке «Проектного офиса развития Арктики» проекты способствуют повышению интереса к арктическому туризму, создавая дополнительные стимулы социально-экономического развития Арктической зоны Российской Федерации.
Благодаря совершенствованию статистической базы в сфере туризма появляется возможность исследования особенностей распределения туристов по территории стран. В число ключевых факторов в географии туристских потоков входит соседское положение, в первую очередь влияющее на объём и структуру въездного турпотока в приграничных регионах. Целью исследования является оценка влияния соседского турпотока на распределение въездного туристского потока по штатам Бразилии в 2019 г. В работе используются статистический и картографический методы исследования. Исследование показало, что соседский турпоток составляет свыше половины въездного туристского потока в Бразилию. Главным поставщиком иностранных туристов в страну является Аргентина, которая в 2019 г. обеспечивала около трети въездного турпотока в Бразилию. В лидирующую тройку по доле соседского турпотока в структуре всего въездного турпотока входят штаты Риу-Гранди-ду-Сул, Мату-Гросу-ду-Сул и Акри, расположенные на южной и юго-восточной границах Бразилии с такими странами, как Уругвай, Аргентина, Парагвай, Боливия и Перу. Также высокая доля соседского турпотока выявлена в штатах на севере Бразилии, находящихся на границе с Французской Гвианой, Суринамом, Гайяной и Венесуэлой. Почти во всех этих штатах соседние страны находятся на первом или втором месте в структуре въездного турпотока. Третью позицию в структуре въездного турпотока приграничных штатов чаще всего занимают страны, являющиеся для этих штатов соседями второго порядка.
Температура воды регулирует многие физические, химические и биологические процессы в озерах, поэтому её оценка важна для понимания экологического состояния водоёма и его функционирования, а также для понимания последствий изменения климата. Актуальность исследования обусловлена получением наиболее точных долговременных пространственно однородных рядов данных о температуре поверхности воды. Целью работы является определение наиболее достоверных результатов при дистанционном определении температуры поверхности воды по данным спутниковых снимков. В исследовании проведён сравнительный анализ спутниковых снимков для оценки температуры воды крупного пресноводного озера. Для сравнения были использованы продукты MODIS версии 6.1 MOD11A1, Landsat 8 и Landsat 5, а также Sentinel-3 SLSTR L1B. Определена температура поверхности воды по снимкам MODIS, Landsat и Sentinel за период с 2000 по 2023 гг. с мая по сентябрь. Выполнена верификация измерений температуры по данным спутниковых снимков с наземными измерениями. Определены различия значений температур между дистанционными данными и натурными. Показано сравнение значений температуры между пикселями спутниковых снимков и пикселями, соответствующими расположению водного поста для гидрологических наблюдений. Выполнено сравнение статистики растровых слоёв - MODIS, Landsat 8 и Sentinel-3.
В этнодемографической истории Казахстана и Средней Азии периоду между переписями населения 1939 и 1970 гг., и особенно с 1939 по 1959 гг., уделяется повышенное внимание, что связано со значительным миграционным потоком в этот регион, особенно в военное время и период освоения целины. Целью исследования является оценка изменения неоднородности структуры городского и сельского населения на метаэтническом уровне (с разбивкой населения на коренное и некоренное) по административно-территориальным единицам Казахстана и республик Средней Азии в межпереписные периоды с 1939 по 1959 гг. и с 1959 по 1970 гг. В качестве основных методов исследования выступают статистический и картографический. При этом используется методика, предложенная в процессе разработки концепции этноконтактных зон, суть которой заключается в оценке этнодемографической динамики с помощью выделения фаз и стадий развития этноконтактных зон. На протяжении всего периода исследования более высоким уровнем метаэтнической неоднородности характеризовались административно-территориальные единицы Казахстана, более низким - республик Средней Азии. Это касалось как городского, так и сельского населения. На большей части территории Казахстана метаэтническая неоднородность сельского населения была выше, чем городского. В республиках Средней Азии (кроме севера Киргизии) в большей мере неоднородными в метаэтническом плане были городское поселения. С 1939 по 1970 гг. Казахстан и Средняя Азия пережили перелом в этнодемографических процессах, связанный с переходом от роста удельного веса некоренного населения к увеличению доли коренных народов региона. При этом, если данный перелом на метаэтническом уровне в сельской местности обозначился уже в период с 1939 по 1959 гг., и полностью завершился к 1970 г., то в городских поселениях на большей части территории региона проявил себя только после 1959 г.
Конфессиональное пространство, выступающее в качестве одного из важнейших понятий географии религий, обладает определённой компонентной и территориальной структурой. Вместе с тем, конфессиональное пространство является динамической системой, т. е. изменяющейся со временем. Целью исследования является выявление основных трендов в динамике компонентной и территориальной структуры конфессионального пространства в современных границах Эстонии на протяжении XIX столетия. Для достижения данной цели используются статистический и картографический методы исследования. Новизна исследования связана с использованием применительно к Эстонии современных методик оценки изменений в территориальной структуре конфессионального пространства. Основным трендом динамики компонентной структуры конфессионального пространства Эстонии в течение XIX в. являлось увеличение доли православного населения благодаря переходу из лютеранства в православную религию части эстонских крестьян. Среди наиболее значимых изменений в территориальной структуре конфессионального пространства в современных границах Эстонии в XIX в. следует отметить значительный рост православного населения в уездах Лифляндской губернии, в особенности в её западной части - в Эзельском и Перновском уездах, и несколько меньший рост - в уездах Эстляндской губернии.
Финно-угорские народы России в течение длительного времени испытывают отрицательную демографическую динамику, что связано как с их высокой естественной убылью, так и с ассимиляцией со стороны славянских этносов. Целью исследования является выявление особенностей динамики контактной зоны между славянскими и финно-угорскими народами на северо-востоке европейской части России между переписями населения 2010 и 2021 гг. Применялись статистический и картографический методы, а также методики, разработанные в ходе реализации проекта по изучению этноконтактных зон. Исследование позволило выявить наличие почти единого пояса, образуемого контактной зоной между славянскими и финно-угорскими народами на северо-востоке Европейской России. Этот пояс протянулся от Северного Предуралья до Приволжской возвышенности, но имеет два разрыва, наиболее крупный из которых образует территория Чувашской Республики. Выявлено два господствующих типа динамики славяно-финно-угорской контактной зоны. Оба типа характеризуются увеличением доли славянских народов. Первый тип, где пока ещё сохраняется перевес финно-угорских народов над славянами, представлен преимущественно в финно-угорских республиках. Второй тип, где выше доля славян и идёт растворение контактной зоны, встречается как в самих республиках, так и за их пределами. Единичными являются районы, где наблюдался рост доли финно-угорского населения. По количеству таких районов лидировала Мордовия, ей заметно уступали республики Марий Эл и Коми, в Удмуртии был всего один такой район. Ключевые слова: этнодемография, этноконтактная зона, индекс этнической контактности, Предуралье, Урало-Поволжье, финно-угры, славяне.
На фоне многочисленных работ, посвящённых демографическим проблемам Эстонии, Латвии и Литвы, несколько меньшее внимание обращается на этнодемо-графические процессы в этих странах, особенно их территориальную специфику. Целью исследования является выявление территориальных различий в изменении этнической структуры населения государств Прибалтики в межпереписные периоды с 1989 до 2021 гг. В статье используются статистический и картографический методы исследования, а также несколько методик, предложенных в ходе разработки концепции этноконтактных зон. Наиболее динамичный рост доли титульных этносов Эстонии, Латвии и Литвы, вызванный миграционным оттоком нетитульного населения, наблюдался в первом постсоветском десятилетии. Тогда большая часть территории Прибалтики испытывала растворение этноконтактных зон в пользу титульных народов. В первом десятилетии XXI в., по причине активизации оттока из государств Прибалтики представителей титульных этносов, обозначилось несколько районов с ростом доли нетитульного населения. Так, в эстонском уезде Ида-Вирумаа продолжилось начатое в советское время растворение этноконтактной зоны в пользу русского населения. Также выросла доля нетитульного населения в ряде районов, формально уже достигнувших статуса моноэтничности. Во втором десятилетии XXI в. таких районов стало ещё больше, особенно в Эстонии, которая в этот период переживала миграционный приток не только представителей титульного этноса, но и нетитульного населения. В активизации этноконтактных зон в странах Прибалтики участвовали финны, русские, украинцы, поляки и др. народы.
Данное исследование посвящено оценке взаимосвязи устойчивости нормативной базы инноваций и инновационной активности в российских регионах. Рассматривались четыре элемента нормативной базы, в том числе наличие стратегии инновационного развития в регионе; наличие в схеме территориального планирования выделенных территорий приоритетного развития инновационной деятельности; наличие специализированного законодательного акта, определяющего основные принципы, направления и меры государственной поддержки инновационной деятельности в регионе; наличие специализированной программы или комплекса мер государственной поддержки развития инноваций. С учётом стратегического и комплексного характера современной инновационной политики для каждого из перечисленных элементов был рассчитан показатель устойчивости. Регрессионный анализ показал статистически значимую взаимосвязь части показателей устойчивости с затратами на инновационную деятельность организаций в регионе. Результаты исследования могут быть использованы при разработке и приоритизации направлений инновационной политики в регионах Российской Федерации. Принятие на субнациональном уровне рассмотренных в работе типов нормативно-правовых актов повысит устойчивость нормативной базы инновационной деятельности, что в соответствии с результатами расчётов может способствовать увеличению объёма инновационной продукции в регионе
География Балтийского региона - достаточно сложный объект исследования. С одной стороны, территория региона и акватория более чем исследованы. С другой стороны, именно здесь динамика экономических и политических процессов настолько велика, что расхождение между физическими условиями и динамикой экономического / политического наполнения пространства очевидно. Говоря о географии Балтийского региона, мы фактически суммируем всё: от геологии до идеологии (как отмечал классик отечественной экономической географии Н. Н. Баранский). Это является методически верным, однако разные «географии» (физическая, экономическая, политическая и историческая) обладают различной динамикой изменения, которые и делают необходимость комплексного подхода очевидной. Балтийский регион переживает трудности новой идентификации именно как политическое пространство, но его физико-географическое изначалие неизменно. При формальной неизменности политических границ реальное содержание развития за их пределами меняется. Перед нами разворачивается начало пересмотра границ, но этот процесс пока сопровождается их формальным укреплением. С нашей точки зрения, цикличность политического развития Балтийского региона очевидна. Нет оснований предполагать то, что текущий период деструкции единого пространства необратим.
Издательство
- Издательство
- ПсковГУ
- Регион
- Россия, Псков
- Почтовый адрес
- 180000, Псков, площадь Ленина, дом 2.
- Юр. адрес
- 180000, Псковская обл, г Псков, пл Ленина, д 2
- ФИО
- Ильина Наталья Анатольевна (РЕКТОР)
- E-mail адрес
- rector@pskgu.ru
- Контактный телефон
- +7 (811) 2201699
- Сайт
- https://pskgu.ru/