Статья: ОБЩЕСТВО ПОСТМОДЕРНА: ПРОШЛОЕ ИЛИ НАСТОЯЩЕЕ? (2024)

Анализируются факторы, вызвавшие в последние десятилетия рост миграционных процессов во всем мире и в России, а также проблемы, которые возникают в различных странах, где происходит рост численности мигрантов среди коренного населения. Основное внимание уделено выявлению особенностей внешней трудовой миграции в Российской Федерации, содержанию миграционной политики страны и ее эффективности.

К проблеме прогресса с середины XX века принято относиться с отчасти справедливой настороженностью, а иногда и с открытым скепсисом. В статье анализируется состояние дискуссии о прогрессе, причины отсутствия содержательного диалога на эту тему, а также причины недоверия к социальному прогрессу. Предпринимается попытка выявить «клеточку» социального прогресса с целью лучшего понимания общества и путей его развития. Рассмотрены подходы исследователей советского периода к выделению основного критерия социального прогресса. Проанализирован тезис о том, что основным критерием прогресса является уровень развития производительных сил. Поскольку основная производительная сила общества - человек, постольку именно его социальное благополучие и должно стать главной целью общества. В свете этой идеи делаются выводы относительно того, по какому пути необходимо следовать современном российскому обществу.

Статья посвящена анализу феноменологического метода в онтологической эстетике. Современная философская мысль рассматривает проблему взаимодействия человека и мира как процесс конституирования «субъекта», вследствие чего приобретает актуальность анализ бытийно-смысловых форм. Если рассматривать данные формы в аспекте их медиумальности (медиальности), то открывается возможность феноменологической фиксации трансформации эстетического, опыта восприятия и самого воспринимающего. В данном контексте важным направлением исследования становится онтологическая эстетика, понимаемая как последовательное «бытийное обращение» неклассических эстетических категорий с фиксацией аффективного событийного опыта взаимодействия человека с миром (с учётом актуальных форм присутствия человека в «жизненном мире»).

В статье предлагается проект феноменологического исследования субъективности, связанный с выходом за пределы ее рефлексивности и горизонтности. Проект реализуется в двух противоположных направлениях. Первое направление связано с полной редукцией субъективности к чистой смысловой структуре наличной ситуации. Это не феноменология бытия (созданная М. Хайдеггером, Ж.-Л. Марионом), но такая «нейтрализация» ego, при которой его горизонтные структуры выступают как границы конкретного наличного события присутствия, а сама объективная ситуация разворачивается как центрированная вокруг локального смыслового центра. Этот выход на внешнюю границу феномена означает конституирование неинтенциальной феноменологии. Второе направление ориентировано на осмысление аффектированности ego, однако, в отличие от других исследований (представленных в трудах М. Мерло-Понти, М. Анри, М. Риширом, Д. Триггом), оно предполагает анализ события становления cogito именно субъектом («Я»).

Анализируется деструктивное влияние геополитической стратегии однополярного мира на болгарский национальный культурный код. Рассмотрен исторический процесс формирования болгарского национального культурного кода с его системой характерных образов, символов, понятий. Показано значение принятия в 864 году православия князем Борисом-Михаилом на дальнейший ход развития болгарского общества и его культуры. С влиянием православия связываются такие черты болгарского менталитета, как ориентация на постижение чувственной природы образа, стремление к обожествлению человека. Поскольку первым языком славянской культуры был древнеболгарский, именно он сыграл роль основного фактора становления общеславянской идентичности. В современных геополитических реалиях болгары (как и другие южные славяне) испытывают сильное давление со стороны сторонников однополярного евроатлантического мира, что в наибольшей степени проявляется в насаждении русофобии. Но следование русофобской доктрине неизбежно влечет за собой разрушение болгарского культурного кода, развенчание наших системообразующих национальных мифов, отказ от своей истории и деструкцию национальной идентичности.

Никакого свободного от идеологии государства не может существовать по определению, даже если в конституции прописано, что государственная идеология запрещена. В основу идеологии сил, одержавших в 1991 году в нашей стране победу, положена мифологема «возвращения в лоно мировой цивилизации», из которого Россия выпала в результате «бесчеловечного большевистского эксперимента». На протяжении всего послесоветского периода развития России идеологический мейнстрим состоит в противопоставлении отсталого, нецивилизованного «совка» и «вставшей с колен» России, уверенно продвигающейся по пути прогресса. Антисоветизм и неразрывно связанный с ним антикоммунизм со времен перестройки остаются стержнем идеологического воздействия на массы. Идеологема «проклятого советского прошлого» по-прежнему определяет и содержание учебных программ, и методы решения практических вопросов.

Подобные нарративы не только не соответствуют действительности, но и представляют собой опасность, поскольку игнорируют реальные угрозы, нависшие над послесоветской Россией. Без обращения к практикам, доказавшим свою эффективность в советский период истории, без опоры на советский опыт созидания невозможно справиться с вызовами, с которыми столкнулось российское общество в наши дни. Современные реалии диктуют необходимость пересмотра идеологических вех. Настала пора отвергнуть идеологему «проклятого советского прошлого», а вместо нее опереться на идеологему непрерывности исторического пути России.

ХХ век оставил в наследство науке много вопросов относительно философии марксизма. Исследования Уральской философско-антропологической школы показали, что К. Маркс имел иной взгляд, не совпадающий с представлениями советской и западной тенденций марксизма. В политической экономии это дало возможность продвинуться далеко вперед. В 1873 году в мире начался неожиданно ранний и слишком затяжной экономический кризис. Он завершился лишь в 1880 году. Это явление привлекло внимание К. Маркса. Но исследовать этот и подобные ему большие кризисы стало возможно лишь после того, как был накоплен статистический материал. В статье рассматривается теоретическая модель большого кризиса промышленного капитализма в сравнении с моделью среднего кризиса. Показано как развивается большой кризис, какие задачи он решает, почему имеет столь продолжительной и глубокий характер, с чем связана его волновая природа. Дано определение большого кризиса и графически показано его место в процессе волнового экономического развития. В результате проведенного исследования автором были определены следующие большие кризисы: 1772-1783, 1810-1820, 1848-1851, 1873-1880, 1899-1904, 1929-1933, 1948-1954, 1973- 1982 и 2008-2020 гг. Каждому из них в статье дается краткая характеристика, выделены: особенность развития кризиса и произведённого им поворота, а также приобретённые в результате кризиса основы экономического роста.

Диалектика производительных сил и производственных отношений - движущее противоречие общественного процесса, представляющее собой отношение общественных содержания и формы. Содержание и форма предмета находятся в соответствии друг с другом и развиваются одновременно. Движение предмета от простого к сложному, реализующееся в диалектическом отношении простого и сложного (диалектике этапов), в качестве своего момента включает диалектику сторон предмета (в т. ч. содержания и формы). В объективном развитии диалектика сторон реализуется в соответствии с диалектикой этапов, одновременно с ней, в процессе мышления наблюдается как совпадение обеих форм диалектики, так и их расхождение. Последнее становится основанием для идеалистической диалектики, которой свойственно превращать стороны предмета в этапы его становления. В рассуждениях родоначальников и последователей марксизма о диалектике производительных сил и производственных отношений можно обнаружить «следы» идеалистической диалектики, что порою приводит к нарушению логической стройности описания общественного развития.