В статье предлагается проект феноменологического исследования субъективности, связанный с выходом за пределы ее рефлексивности и горизонтности. Проект реализуется в двух противоположных направлениях. Первое направление связано с полной редукцией субъективности к чистой смысловой структуре наличной ситуации. Это не феноменология бытия (созданная М. Хайдеггером, Ж.-Л. Марионом), но такая «нейтрализация» ego, при которой его горизонтные структуры выступают как границы конкретного наличного события присутствия, а сама объективная ситуация разворачивается как центрированная вокруг локального смыслового центра. Этот выход на внешнюю границу феномена означает конституирование неинтенциальной феноменологии. Второе направление ориентировано на осмысление аффектированности ego, однако, в отличие от других исследований (представленных в трудах М. Мерло-Понти, М. Анри, М. Риширом, Д. Триггом), оно предполагает анализ события становления cogito именно субъектом («Я»).
Идентификаторы и классификаторы
Первоначальный вариант феноменологии предполагал дескрипцию сознания, которая опиралась на эмпирическое и категориальное созерцание [3]. Однако задача обоснования научного исследования была связана с поиском абсолютно достоверного основания, каковым в рамках феноменологии оказалась область самоданности сознания [2, с. 106–107], что означало поворот основателя феноменологии к теории трансцендентального ego. Этот путь в определенной мере может быть квалифицирован как повторение картезианского жеста. Однако методическое раскрытие трансцендентальной субъективности означает раскрытие ее темпоральности, а именно тех пассивных синтезов, которые конституируют само трансцендентальное «Я» [15]. В итоге развитие феноменологии в XX веке пошло двумя разными путями.
Список литературы
1. Анри М. Феноменология жизни/пер. Г.В. Вдовиной // Логос. 2011. № 3. С. 172-185. EDN: RVREXH
2. Гуссерль Э. Идея феноменологии: Пять лекций / пер. с нем. Н.А. Артеменко; вступ. ст. и коммент. И.И. Мавринского. СПб.: ИЦ “Гуманитарная академия”, 2006. 224 с.
3. Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т 3 (1). Логические исследования. Т.II (1) / пер. с нем. В.И. Молчанова. М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. 471 с.
4. Захави Д. Мишель Анри: субъективность и имманентность // М. Анри. Материальная феноменология / пер. с фр. Г.В. Вдовиной. М.: СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2016. С. 169-187.
5. Кант И. Критика чистого разума. М.: Наука, 1994. 592 c.
6. Комаров С.В. Метафизика и феноменология субъективности. Исторические пролегомены к фундаментальной онтологии сознания. СПб.: Алетейя, 2007. 736 с. EDN: SFCVML
7. Комаров С.В., Хомутова Д.С. Темпоральность “пористой самости” Дж.Риверы // Horizon. Феноменологические исследования. СПб.: Изд-во СПбГУ, № 11 (1), 2022. С. 248-275. EDN: URFAUS
8. Морион Ж.-Л. Насыщенный феномен // (Пост)феноменология: новая феноменология во Франции и за ее пределами / сост. С.А. Шолохова, А.В. Ямпольская. М.: Академический проект; Гаудеамус, 2014. С. 78-79.
9. Хайдеггер М. Изречение Анаксимандра // Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге: Сб. / пер. с нем. Под ред. А.Л. Доброхотова. М.: Высш. шк., 1991. 92 с.
10. Хайддеггер М. К философии (О событии) / пер. с нем. Э. Сагетдинова. М.: Изд-во Ин-та Гайдара, 2020. С. 119-139.
11. Ямпольская А.В. От пассивности к аффективности // (Пост)феноменология: новая феноменология во Франции и за ее пределами / сост. С.А. Шолохова, А.В. Ямпольская. М.: Академический проект; Гаудеамус, 2014. С. 229-240. EDN: SFGEHJ
12. Heidegger M. Beiträge zur Philosophie (vem Ereignis). B. 65. Vittorio Klostermann, Frankfurt am Main, 2003. S.521.
13. Heidegger M. Die Geschischte des Seyns. B. 69. Vittorio Klostermann, Frankfurt am Main, 2012. S.229.
14. Heidegger M. Sein und Zeit. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2001. S.445.
15. Husserl E. Analysen zur passiven Synthesis. Aus Vorlesungens- und Forschungsmanuskripten 1918-1926 (HUA XI). Den Haag: M.Nijhoff, 1966. S.342.
16. Husserl E. Phanomenologische Psychologie. [Text nach Husserliana, Band IX] - Felix Meiner Verlag, Yamburg, 2003. S. 242.
17. Marion J.-L. The Final Appeal of the Subject? Deconstructive subjectivities, ed. S. Critchley & P. Dews. SUNY Press, 1996. P. 324.
18. Meillassoux, Q. After Finitude: An Essay on the Necessity of Contingency. London: Continuum, 2009. P. 148.
19. Merleau-Ponty M. The Structure of Behaviour/Trans. Alden L.Fisher. Boston: Beacon Press, 1965. P. 342.
Выпуск
Другие статьи выпуска
Анализируются факторы, вызвавшие в последние десятилетия рост миграционных процессов во всем мире и в России, а также проблемы, которые возникают в различных странах, где происходит рост численности мигрантов среди коренного населения. Основное внимание уделено выявлению особенностей внешней трудовой миграции в Российской Федерации, содержанию миграционной политики страны и ее эффективности.
Понятие «постмодерн» рассматривается как социально-философская категория. Выделены наиболее характерные черты постмодерна: плюрализм взглядов и отрицание прогресса, провозглашение «конца истории», бунт против классической рациональности, господство антифундаментализма и не-эссенциализма, отказ от истины, отрицание возможности мыслить субъект как онтологическую целостность. В соответствии с концепцией Ф. Джеймисона, постмодерн трактуется как логика культуры позднего капитализма, как реакция на исторические неудачи ХХ века. Проанализирован вопрос о конце постмодерна, представлен краткий обзор таких направлений «пост-постмодернизма», как метамодернизм, гипермодернизм и др., и показано, что они либо сосредоточивают внимание на вопросах, не представляющих широкого общественного интереса, либо предлагают «примирение» с модерном, мысля при этом в границах постмодернистской оптики. В конечном итоге ответ на вопрос о конце общества постмодерна зависит от того, как постмодерн определить. Если постмодерн тождественен бунту против модерна, то, выполнив свою историческую задачу, он исчерпал себя. Однако существенные особенности культуры и социальной жизни, которые принесла с собой эпоха постмодерна, остаются и в наше время. Это обстоятельство дает основание заключить, что современная эпоха может быть названа поздним постмодерном, а сам он по-прежнему выступает как идейное порождение позднего капитализма.
К проблеме прогресса с середины XX века принято относиться с отчасти справедливой настороженностью, а иногда и с открытым скепсисом. В статье анализируется состояние дискуссии о прогрессе, причины отсутствия содержательного диалога на эту тему, а также причины недоверия к социальному прогрессу. Предпринимается попытка выявить «клеточку» социального прогресса с целью лучшего понимания общества и путей его развития. Рассмотрены подходы исследователей советского периода к выделению основного критерия социального прогресса. Проанализирован тезис о том, что основным критерием прогресса является уровень развития производительных сил. Поскольку основная производительная сила общества - человек, постольку именно его социальное благополучие и должно стать главной целью общества. В свете этой идеи делаются выводы относительно того, по какому пути необходимо следовать современном российскому обществу.
Статья посвящена анализу феноменологического метода в онтологической эстетике. Современная философская мысль рассматривает проблему взаимодействия человека и мира как процесс конституирования «субъекта», вследствие чего приобретает актуальность анализ бытийно-смысловых форм. Если рассматривать данные формы в аспекте их медиумальности (медиальности), то открывается возможность феноменологической фиксации трансформации эстетического, опыта восприятия и самого воспринимающего. В данном контексте важным направлением исследования становится онтологическая эстетика, понимаемая как последовательное «бытийное обращение» неклассических эстетических категорий с фиксацией аффективного событийного опыта взаимодействия человека с миром (с учётом актуальных форм присутствия человека в «жизненном мире»).
Анализируется деструктивное влияние геополитической стратегии однополярного мира на болгарский национальный культурный код. Рассмотрен исторический процесс формирования болгарского национального культурного кода с его системой характерных образов, символов, понятий. Показано значение принятия в 864 году православия князем Борисом-Михаилом на дальнейший ход развития болгарского общества и его культуры. С влиянием православия связываются такие черты болгарского менталитета, как ориентация на постижение чувственной природы образа, стремление к обожествлению человека. Поскольку первым языком славянской культуры был древнеболгарский, именно он сыграл роль основного фактора становления общеславянской идентичности. В современных геополитических реалиях болгары (как и другие южные славяне) испытывают сильное давление со стороны сторонников однополярного евроатлантического мира, что в наибольшей степени проявляется в насаждении русофобии. Но следование русофобской доктрине неизбежно влечет за собой разрушение болгарского культурного кода, развенчание наших системообразующих национальных мифов, отказ от своей истории и деструкцию национальной идентичности.
Никакого свободного от идеологии государства не может существовать по определению, даже если в конституции прописано, что государственная идеология запрещена. В основу идеологии сил, одержавших в 1991 году в нашей стране победу, положена мифологема «возвращения в лоно мировой цивилизации», из которого Россия выпала в результате «бесчеловечного большевистского эксперимента». На протяжении всего послесоветского периода развития России идеологический мейнстрим состоит в противопоставлении отсталого, нецивилизованного «совка» и «вставшей с колен» России, уверенно продвигающейся по пути прогресса. Антисоветизм и неразрывно связанный с ним антикоммунизм со времен перестройки остаются стержнем идеологического воздействия на массы. Идеологема «проклятого советского прошлого» по-прежнему определяет и содержание учебных программ, и методы решения практических вопросов.
Подобные нарративы не только не соответствуют действительности, но и представляют собой опасность, поскольку игнорируют реальные угрозы, нависшие над послесоветской Россией. Без обращения к практикам, доказавшим свою эффективность в советский период истории, без опоры на советский опыт созидания невозможно справиться с вызовами, с которыми столкнулось российское общество в наши дни. Современные реалии диктуют необходимость пересмотра идеологических вех. Настала пора отвергнуть идеологему «проклятого советского прошлого», а вместо нее опереться на идеологему непрерывности исторического пути России.
ХХ век оставил в наследство науке много вопросов относительно философии марксизма. Исследования Уральской философско-антропологической школы показали, что К. Маркс имел иной взгляд, не совпадающий с представлениями советской и западной тенденций марксизма. В политической экономии это дало возможность продвинуться далеко вперед. В 1873 году в мире начался неожиданно ранний и слишком затяжной экономический кризис. Он завершился лишь в 1880 году. Это явление привлекло внимание К. Маркса. Но исследовать этот и подобные ему большие кризисы стало возможно лишь после того, как был накоплен статистический материал. В статье рассматривается теоретическая модель большого кризиса промышленного капитализма в сравнении с моделью среднего кризиса. Показано как развивается большой кризис, какие задачи он решает, почему имеет столь продолжительной и глубокий характер, с чем связана его волновая природа. Дано определение большого кризиса и графически показано его место в процессе волнового экономического развития. В результате проведенного исследования автором были определены следующие большие кризисы: 1772-1783, 1810-1820, 1848-1851, 1873-1880, 1899-1904, 1929-1933, 1948-1954, 1973- 1982 и 2008-2020 гг. Каждому из них в статье дается краткая характеристика, выделены: особенность развития кризиса и произведённого им поворота, а также приобретённые в результате кризиса основы экономического роста.
Диалектика производительных сил и производственных отношений - движущее противоречие общественного процесса, представляющее собой отношение общественных содержания и формы. Содержание и форма предмета находятся в соответствии друг с другом и развиваются одновременно. Движение предмета от простого к сложному, реализующееся в диалектическом отношении простого и сложного (диалектике этапов), в качестве своего момента включает диалектику сторон предмета (в т. ч. содержания и формы). В объективном развитии диалектика сторон реализуется в соответствии с диалектикой этапов, одновременно с ней, в процессе мышления наблюдается как совпадение обеих форм диалектики, так и их расхождение. Последнее становится основанием для идеалистической диалектики, которой свойственно превращать стороны предмета в этапы его становления. В рассуждениях родоначальников и последователей марксизма о диалектике производительных сил и производственных отношений можно обнаружить «следы» идеалистической диалектики, что порою приводит к нарушению логической стройности описания общественного развития.
Издательство
- Издательство
- ПГНИУ
- Регион
- Россия, Пермь
- Почтовый адрес
- 614068, Пермский край, г. Пермь, ул. Букирева, 15
- Юр. адрес
- 614068, Пермский край, г. Пермь, ул. Букирева, 15
- ФИО
- Германов Игорь Анатольевич (И.о. ректора)
- E-mail адрес
- rector@psu.ru
- Контактный телефон
- +7 (342) 2396326
- Сайт
- http://www.psu.ru