Статья: ОСОБЕННОСТИ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СОБСТВЕННИКОВ И АРЕНДАТОРОВ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ ДОГОВОРА АРЕНДЫ ТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА (2024)

В научной статье анализируются последние изменения правового регулирования общественных отношений в сфере ликвидации объектов накопленного вреда окружающей среде как одного из индикативных показателей обеспечения экологической безопасности. Автор отмечает не только особую актуальность эффективности правового регулирования ликвидации объектов накопленного вреда окружающей среде, но и значимость определения мер их организационно-правового обеспечения. Приводятся статистические данные реализации федерального проекта «Генеральная уборка», утвержденного в целях решения многолетней актуальной проблемы ликвидации экологически опасных объектов на всей территории Российской Федерации. Подводя итог, автор отмечает необходимость проведения мероприятий по полной инвентаризации объектов накопленного вреда окружающей среде и по осуществлению оценки их воздействия на здоровье граждан и продолжительность их жизни, а также обозначаются аспекты, пока оставленные за чертой внимания законодателя.

В статье рассматриваются правовые проблемы, которые связаны с объективной необходимостью использования земельного участка, на котором расположен многоквартирный жилой дом, для целей прохода и проезда по нему. Анализируя нормы права и судебную практику, принимая во внимание, что в законодательстве сегодня закреплены положения о четырех видах сервитутов (сервитут; публичный сервитут; сервитут на земельные участки, находящиеся в государственной и муниципальной собственности; публичный сервитут в отдельных целях), авторы приходят к выводу, что вышеуказанный земельный участок может быть обременен, при определенных обстоятельствах, сервитутом, публичным сервитутом и сервитутом на земельные участки, находящиеся в государственной и муниципальной собственности. Решающим при выборе сервитута определенного вида будет тот факт, в чьей собственности находится земельный участок: продолжает оставаться в одной из публичных форм либо было произведено установление границ на местности, участок поставлен на кадастровый учет и, следовательно, перешел в общую долевую собственность собственников помещений многоквартирного дома, что предусмотрено жилищным законодательством Российской Федерации, публичная собственность трансформировалась в частную.

Такой способ удовлетворения требований участников строительства, как передача прав и обязанностей застройщика иному лицу (замена застройщика), урегулирован в Законе о банкротстве. Несмотря на, казалось бы, довольно подробное и последовательное описание процедуры его реализации, порядок оформления замены застройщика урегулирован самым общим образом. Законодатель ограничился указанием на то, что между конкурсным (внешним) управляющим и приобретателем должен быть подписан договор передачи приобретателю земельного участка с находящимися на нем неотделимыми улучшениями и обязательств застройщика и передаточный акт к нему. Вопросы содержания данного договора никак не урегулированы в Законе о банкротстве. Также за пределами внимания законодателя остался вопрос об объеме обязательств должника, подлежащих передаче (наряду с обязательствами из не исполненных должником договоров с участниками строительства) новому застройщику. Вместе с тем подобный подход несет значительные, неочевидные риски для инвестора. С учетом занимаемой правовой позиции о том, что передача прав и обязанностей застройщика приобретателю является передачей в силу закона новому застройщику (приобретателю) договоров должника (передачей договора), выявляются дополнительные финансовые риски для частных инвесторов в случае принятия ими на себя прав и обязанностей застройщика-банкрота, даются рекомендации по их минимизации.

В статье рассматриваются вопросы, связанные с реализацией арбитражным управляющим полномочий по истребованию сведений о должнике у юридических и физических лиц, являющихся его контрагентами. На примерах судебной практики автором анализируются правовые подходы по обозначенной проблематике, в том числе об основаниях для удовлетворения соответствующих заявлений управляющих, процессуальных аспектах их рассмотрения, способах понуждения к исполнению судебных актов, а также о формах реализации контрагентом обозначенной обязанности.

В статье проанализированы высказанные в юридической литературе позиции по поводу оснований - общие, специальные - для признания сделок должника недействительными в сфере несостоятельности (банкротства). Автором дана их оценка и высказано соображение о том, что по общему правилу в указанной сфере должны применяться специальные основания, за исключением случаев, когда те или иные составные элементы сделки выходят за пределы специальных оснований. Рассмотрена нормативная основа регулирования отношений, касающихся оспаривания сделок должника при его несостоятельности (банкротстве), а также связанные с этим положения, сформулированные арбитражной практикой. Высказаны соображения относительно возможности применения при оспаривании действий, не являющихся сделками, должника по исполнению обязательств положений о недействительности сделок. Произведена оценка мнений авторов, касающихся того, что в случае неисправности должника его воля может быть полностью игнорирована при применении оснований недействительности для квалификации действий по исполнению сделки. В связи с этим выражено мнение о том, что здесь необходим дифференцированный подход: в отношении сделок, соответствующих требованиям законодательства в сфере несостоятельности (банкротства), и когда действия должника по исполнению обязательства носят недобросовестный характер, нарушают права и законные интересы кредиторов, третьих лиц в деле о несостоятельности (банкротстве). В порядке заключения сделаны выводы, касающиеся соотношения общих и специальных оснований недействительности сделок в процедуре банкротства должника, а также оценки воли неисправного должника, выраженной в акте (действии) по исполнению обязательства.

В статье подчеркивается значимость строительства как отрасли российской экономики. Подчеркивается, насколько важно понимать роль и значение задействованных при возведении объектов лиц. Автор называет участников, которые могут быть субъектами строительной деятельности. Анализируется их правовой статус, обращается внимание на то, что для некоторых участников, например специализированных застройщиков, закон предполагает специальный статус. Некоторые субъекты, в частности службы заказчиков, известны отечественному правопорядку с советских времен. На современном этапе в сфере строительства предусмотрено саморегулирование, поэтому значение саморегулируемых организаций (СРО) велико. Стороной отношений может быть и объединение лиц. В качестве одной из проблем называется отсутствие легального определения применимых понятий. Законодательные пробелы не способствуют развитию строительной отрасли. Вопросом, который требует внимания законодателя, является разрозненность сведений об участниках строительной деятельности. Сегодня такую информацию нужно получать через разные цифровые ресурсы. Подобная ситуация существенно затрудняет деятельность заинтересованных лиц. Особое внимание в статье уделено необходимости обеспечения информационной открытости и доступности сведений о субъектах строительной деятельности путем ведения соответствующих единых реестров на цифровых платформах в Интернете.

Анализируются особенности актов автономного регулирования с учетом современного этапа развития предпринимательской деятельности. Подчеркивается нетождественность автономных и индивидуальных правовых актов, поскольку именно автономные правовые акты обладают регулирующим воздействием на участников предпринимательских отношений. Особое значение имеют такие автономные акты, как договоры и корпоративные правовые акты. Доказано, что программирующая функция автономных корпоративных актов заключается в их возможности регулятивного воздействия на участников корпоративных отношений. В свою очередь, именно договор как автономный акт опосредует предпринимательские отношения и обеспечивает начала частноправового регулирования предпринимательской деятельности. Поэтому он выступает основным программирующим, «движущим» правовым средством регулирования предпринимательской деятельности.

Статья посвящена вопросу определения границ имущественной сферы участников гражданских отношений -юридических и физических лиц, способам изменения этих границ и дополнительным возможностям, которые такое изменение открывает для гражданского оборота. Пятидесятилетию создания кафедры хозяйственного права в Свердловском юридическом институте (ныне - кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета им. В. Ф. Яковлева) посвящается.

В российской науке достаточно давно обсуждается вопрос о необходимости внесения дополнений в уголовное законодательство в части установления уголовной ответственности юридических лиц. Автор подвергает сомнению целесообразность таких изменений законодательства, поскольку провозглашаемые сторонниками данной концепции цели могут быть достигнуты уже существующими правовыми средствами. В обоснование своей позиции он обращает внимание на источники появления идеи привлечения юридических лиц к уголовной ответственности, а также отмечает стремление законодателя даже в сфере гражданского права установить конкретное лицо, виновное в принятии решений, реализуемых организацией. Кроме того, анализируются и соотносятся с российским законодательством санкции, предусмотренные в отношении юридических лиц иностранными уголовными кодексами. Обращается внимание на то, что идея увеличения размера штрафных санкций может разбиться о невозможность их взыскания.

Под нормотворческой деятельностью понимается деятельность уполномоченных государственных органов и должностных лиц по разработке, рассмотрению, принятию и опубликованию нормативных правовых актов. Нормотворчество - фундамент правовой системы, от качества которого зависит стабильное функционирование всех институтов общества. Современные технологии открывают уникальную возможность вывести нормотворческую деятельность на новый уровень. В статье анализируются перспективы внедрения инструментов искусственного интеллекта в нормотворческую деятельность. Рассматриваются перспективы применения ИИ на стадиях планирования нормотворческой деятельности, подготовки проекта нормативного акта, проведения экспертизы, обсуждения и согласования проекта, принятия нормативного акта, опубликования принятого акта. Исследуются возможные риски внедрения искусственного интеллекта в нормотворческую деятельность: риски, связанные с ошибками в работе алгоритмов искусственного интеллекта, предвзятость искусственного интеллекта, недостаточная прозрачность и объяснимость результатов, получаемых с использованием технологий искусственного интеллекта, утрата практических навыков и компетенций специалистами-юристами. Предлагаются механизмы минимизации существующих рисков. В заключение автор приходит к выводу, что при совокупности определенных условий позитивный потенциал искусственного интеллекта в нормотворчестве может быть успешно реализован.

Развитие цифровой экономики способствует удовлетворению потребностей общества и государства в обеспечении законности и правопорядка посредством использования цифровых технологий для создания и реализации норм трудового права. В статье проведен анализ семантического значения понятия «машиночитаемое и машиноисполняемое трудовое право», проблем и перспектив его развития. При этом особое внимание обращается на такие понятия, как искусственный интеллект, электронный документооборот в сфере трудовых отношений. Автор статьи отмечает, что трудовое законодательство содержит недостатки в сфере понятийного аппарата, а также иные дефекты, например: недостатки, противоречия, несовершенство трудоправовых норм и трудоправовых конструкций, которые приводят к проблемам правоприменения, нарушению трудовых прав и законных интересов субъектов трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений.

Значимость и пользу искусственного интеллекта обсуждают в последние годы и в доктрине, и на практике. В рамках настоящей статьи будут рассмотрены проблемы, которые могут возникнуть при использовании искусственного интеллекта в предпринимательских отношениях. Одна из них - сокращение штата и численности персонала в связи с автоматизацией отдельных процессов. Следующая проблема носит доктринальный характер. Она заключается в отсутствии четкой законодательной базы, которая бы разграничивала автоматизацию отдельных процессов хозяйственной деятельности и работу искусственного интеллекта. Далее в статье рассматривается искусственный интеллект как некий инструмент управления предприятием и предпринимательскими рисками. В заключение автор предлагает внести изменения в законодательство, связанное с использованием искусственного интеллекта.

В статье рассматриваются некоторые вопросы совершенствования гражданского и предпринимательского законодательства в условиях цифровизации экономики и бизнеса. В частности, названы разные направления «коммерциализации» гражданского законодательства. Первое - свобода экономической (предпринимательской) деятельности - основополагающий принцип гражданского права. Второе - легализация цифрового бизнеса в Гражданском кодексе РФ. Третье -совершенствование корпоративного законодательства. Речь идет о холдингах, концернах, консорциумах, пулах и других предпринимательских объединениях. Предпринимательские объединения - тема комплексного (межотраслевого) регулирования; она не вписывается в структуру и концепцию ГК РФ. Тем не менее автор статьи предлагает включить отдельную главу в Кодекс, в которой был бы урегулирован правовой статус различных таких объединений. Далее в статье отмечается, что правовое регулирование фондового рынка отстает от реального сектора экономики, не является объективным индикатором ее состояния. И в заключение анализируется понятие «предпринимательский договор», а также его признаки.