УРАЛЬСКИЙ ЖУРНАЛ ПРАВОВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Настоящая работа посвящена теме принятия Социального кодекса Российской Федерации. Многие исследователи констатируют, что издание подобного правового акта является объективно существующей необходимостью, которая имеет под собой конституционно-правовое основание. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 7 Конституции РФ Россия провозглашается социальным государством, в котором вопросы социальной политики должны являться одними из приоритетных задач. При этом кодификация наиболее важных отраслей российского права, концентрация правовых норм в одном документе привела бы к существенному упрощению правоприменения, увеличению доступности их понимания и, как следствие, привело бы к повышению эффективности права социального обеспечения. Сквозной для права социального обеспечения проблемой является множественность источников правового регулирования. Вопросы оказания социальной поддержки населения регламентируются более чем 125 федеральными нормативными правовыми актами. Следствием этого становится несистемный и неструктурированный характер норм социального обеспечения. Отсутствие единого кодифицированного акта выражается в сложности правоприменения разрозненного массива законодательства. К тому же, в праве социального обеспечения представлены нормативные правовые акты, которые в основном утратили юридическую силу, но продолжают применяться в определенной узкой части (например, Федеральный закон от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»). Международный опыт кодификации социального законодательства развитых демократических государств (ФРГ и Франция), постсоветских республик (Казахстан и Туркменистан), а также субъектов Российской Федерации (Санкт-Петербург, Астраханская, Белгородская область и др.) позволяет сделать вывод о достижимости цели создания Социального кодекса Российской Федерации. В завершении работы формулируется вывод о том, что создание Социального кодекса Российской Федерации является необходимым шагом и достижимой целью.

Данная статья посвящена анализу теоретических основ института испытания работника при приеме на работу. Автор рассматривает такие аспекты, как понятие и значение данного института, продолжительность соответствующего срока, его правовые последствия и установленные законом ограничения его применения. Актуальность данной темы определяется тем, что использование института испытания способствует соблюдению баланса интересов сторон, ведь он предоставляет дополнительные возможности сторонам трудового договора, но при отказе от исполнения предписанных норм снижается возможность применения ряда трудоправовых гарантий. Сущность данного института состоит в оптимизации трудовых отношений между работником и работодателем на их начальном этапе, что в свою очередь гарантирует соблюдение прав и законных интересов обеих сторон трудовых отношений. При заключении трудового договора с условием об испытании статус такого работника по своей сути практически не отличается от правового статуса любого иного работника. Законом регламентированы особенности процедуры приема работника на работу с условием об испытании, а также упрощенной порядок расторжения трудового договора в соответствующий период, что способствует наиболее продуктивному сотрудничеству сторон трудового договора и не связывает их излишними требованиями на начальном этапе трудовых правоотношений. Одним из важнейших требований института испытания является соблюдение норм о максимальной продолжительности испытательного срока, который имеет принципиальное значение, так как не позволяет работодателю злоупотреблять положением работника. При этом, возможность сторон трудового договора установить более короткий период испытания способствует наиболее удачному его применению к особенностям конкретной ситуации и дает больше свободы при соблюдении прав и обязанностей как работника, так и работодателя. Ограничение применения института испытания к некоторым категориям работников содействует соблюдению баланса интересов сторон трудового договора и защищает таких работников от нарушения и

В данной статье рассматривается соотношение решения о комплексном развитии территории и нормативов градостроительного проектирования. Для ответа на поставленный вопрос авторы анализируют решение о комплексном развитии территории и нормативы градостроительного проектирования на предмет их отнесения к градостроительной документации. Авторы отмечают, что в настоящее время ни законодательством в области градостроительной деятельности, ни доктриной не выработаны признаки градостроительной документации. В то же время приходят к выводу, что решение о комплексном развитии территории, в отличие от нормативов градостроительного проектирования, может относиться к градостроительной документации. В первом случае вывод основан на том, что решение о комплексном развитии территории устанавливает отличные от правил землепользования и застройки виды разрешенного использования и предельные параметры разрешенного строительства. Во втором - на косвенном влиянии при подготовке документов территориального планирования, градостроительного зонировании и документации по планировке территории (по аналогии с генеральным планом). Авторы акцентируют внимание на важность дальнейшего исследования правовой природы нормативов градостроительного проектирования, в том числе при реализации механизма комплексного развития территории. Основываясь на предположении, что нормативы градостроительного проектирования не являются градостроительной документацией, единственная взаимосвязь между сравниваемыми правовыми институтами возникает в момент подготовки проекта планировки территории. Авторами выдвигается гипотеза о «подчинении» решения о комплексном развитии территории к показателям нормативов градостроительного проектирования, если иная область применения не установлена в самом содержании нормативов градостроительного проектирования.

В статье рассмотрен налоговый механизм Acceptance in Lieu, применяющийся в отношении налога на наследство по праву Великобритании. Автор указывает на то, что в Великобритании налог на наследство может не взиматься, например, с супруга, однако все остальные наследники платят налог на наследство в полном объеме, в связи с чем актуальными становятся специальные механизмы, позволяющие заменить уплату налога в денежной форме, или, по крайней мере, снизить налоговую ставку. В статье рассмотрен перечень имущества, который может являться замещением денежной формы исполнения налоговой обязанности, т.е. категории объектов, в отношении которых в соответствии с Законом о налоге на наследство 1984 года может применяться механизм Acceptance in Lieu. Отмечены преимущества механизма Acceptance in Lieu для государства, поскольку данный механизм гарантирует сохранение активов национального значения в государстве, при этом в отношении передаваемого объекта должна быть проведена независимая оценка экспертом (как правило, используется несколько экспертных заключений по разным характеристикам объекта), а также предоставлены доказательства чистоты провенанса. Кроме того, в статье рассмотрены преимущества механизма Acceptance in Lieu для налогоплательщика: во-первых, налогоплательщик может быть освобожден от уплаты налога на наследство в денежной форме, при этом не обременяя себя дополнительными сделками по продаже имущества на открытом рынке. Во-вторых, при продаже произведения искусства на открытом рынке продавец помимо налога на наследство должен также платить иные налоги, чего не происходит при использовании механизма Acceptance in Lieu. Также в статье показана значимость механизма Acceptance in Lieu, который в настоящее время трансформируется в рамках налоговых обязательств по подоходному налогу, налогу на прирост капитала и корпоративному налогу

В данной статье рассматриваются особенности поведения ответчика в инвестиционных спорах, т.е. спорах между коммерческой организацией - инвестором, и принимающим государством. Подобные споры особенно интересны неравным положением участников, поскольку на стороне ответчика выступает государство, которое характеризуется наличием более сильной позиции, что делает наиболее острым вопрос о злоупотреблениях государства. Одно из таких злоупотреблений - процессуальный эстоппель, анализу которого и посвящена данная статья. При процессуальном эстоппеле государство несмотря на принцип справедливости занимает непоследовательные позиции в отношении одного и того же факта, вопроса о легальности или нелегальности инвестиций. Так, считая инвестиции незаконными, государство тем не менее не инициирует наказание или уголовное преследование, что тем самым создает законные ожидания для инвесторов. Во избежание противоречивого поведения государства и для защиты инвесторов появилась доктрина процессуального эстоппеля, которая лишает принимающее государство права впоследствии выдвигать аргументы о незаконности инвестиций. Автор стремится проанализировать различные подходы, в частности узкий и широкий. Первый из них отличает наличие определенных критериев, позволяющих легко определить наличие злоупотреблений со стороны государства. В то же время автор отмечает чрезмерное урегулирование данного подхода. Широкий подход, обладая гибкостью и решая каждую ситуацию на основе принципов справедливости, может дать широкий простор для злоупотребления в силу отсутствия четко установленных критериев. В связи с этим лишь баланс двух подходов позволит найти оптимальное решение, сочетая достоинства и нивелируя недостатки каждого из подходов.

В настоящей статье автор ставит вопрос о целях уголовного наказания, а также о направленности его карательного воздействия. В частности, уголовное наказание направлено только на осуществление кары провинившегося перед законом или его предназначением также является превенция? Автором отмечается наличие крена в уголовной политике государства в сторону криминализации и пенализации. Анализ такой цели наказания как восстановление социальной справедливости показал, что указанная цель является абстрактной, в связи с чем едва ли возможно установить ее точное содержание. По мнению автора, из-за указанного недостатка восстановление социальной справедливости в теории возмездия уголовного наказания воспринимается исключительно в качестве должного воздаяния преступнику. Также подвергается критике данное смысловое наполнение. Вместо этого под восстановлением социальной справедливости предлагается понимать неизбежность (неотвратимость) назначения наказания. Автор считает, что исправление само по себе не может достигаться в результате применения наказания. В связи этим, предлагается внести изменения в ст. 43 УК РФ, исключив из нее слово «исправление» с заменой на формулировку: «формирование условий для процесса исправления осужденного». Рассматривая вопросы общей и частной превенции, автор отмечает, что законодатель часто прибегает к уголовному праву как к универсальному методу решения острых социальных проблем, пренебрегая при этом иными инструментами правового воздействия. При усилении уголовной репрессии законодатель не учитывает системность целей наказания, что фактически низводит само наказание до акта бесцельного насилия над человеком.