Статья: РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: SKINNER M.W., ANDREWS G.J., CUTCHIN M.P. (ЕDS.) (2018) GEOGRAPHICAL GERONTOLOGY: PERSPECTIVES, CONCEPTS, APPROACHES. LONDON; NEW YORK: ROUTLEDGE (2023)

Представлено авторское размышление о проектах позитивной старости, как тех, что уходят корнями в размышления древних философов, так и тех, что конструируются современной повседневностью. Показано, что содержание таких проектов зависит от морфологии социальной жизни. Современный контекст требует нового содержания, новых ресурсов, расстановку новых акцентов в проекте позитивной старости, который должен базироваться на анализе глубинных структур, скрытых реальностях старости, отражать ее наиболее важные привилегированные регулярности. Раскрывается содержание понятия «концептуальная метафора старости» как квинтэссенции позитивного проекта старости в конкретных социокультурных условиях, демонстрирующей уникальный абрис человеческого существования на данном возрастном этапе. Концептуальная метафора старости представляет собой «точку сборки» феномена старости как «констеллятивного» образования, имеющего определенную модальность и создающего новые правила кодирования. К обсуждению привлекается базовое, устоявшееся понятие «старость» в российском дискурсе, разъясняется его связь с формулой застоя, завершенности, финала, со стратегией вытеснения старости из сферы доступа к престижным ценностям, власти и другим ресурсам, объяснения негативных феноменов в жизни пожилого человека или связанных непосредственно с его здоровьем, старостью. Показано, что концептуальная метафора является и исследовательским инструментом, и средством выражения позитивной и негативной коннотации в различных дискурсах, средством манипулятивного воздействия. Делается вывод о релятивности концептуальной метафоры. В этой связи обращается внимание на тот факт, что концептуальная метафора может быть незамеченной, а может лоббироваться теми или иными институтами. Вместе с тем важно, что она входит в спектр возможного переживания собственной старости, возможного отношения к старости. Осуществляется критический анализ ряда современных концептуальных метафор старости. Обосновывается значимость концептуальной метафоры «компетентная старость», фиксирующей ее феноменальность в современном российском контексте. Подчеркивается, что данная концептуальная метафора может служить эпистемологическим инструментом для построения и реализации проекта позитивной старости в данное время и в данных условиях, так как выводит на новое понимание старости и отношений с пожилыми людьми.

Раскрываются отношение жителей нестоличных промышленных городов Татарстана к своему городу, его жителям и проявляющиеся в этом контексте их устремления на то, чтобы остаться в городе или покинуть его. Метод количественного опроса выявил противоречие между относительно высокой степенью удовлетворенности населением своей жизнью в этих городах, их приверженностью локальной общности и готовностью ощутимой доли горожан поменять место жительства. Анализ перекрестных переменных обнаружил среднюю взаимосвязанность изучаемых явлений. Групповые проблемно ориентированные интервью в семьях помогли прояснить ситуацию. Они показали, что ориентация на отъезд может сочетаться с высокой оценкой позитивных изменений в городе и с отождествлением себя с городом и городским сообществом, а также позволили обозначить сложную совокупность факторов, влияющих на такой выбор, начиная от экономических (более высокая заработная плата и уровень благосостояния в целом), образовательных (наличие высших и средних профессиональных учебных заведений, способных предоставить качественное образование и спектр возможностей после их окончания), социокультурных (развитость системы здравоохранения, комфортность и безопасность городской среды, удовлетворение культурных потребностей и т.д.) стимулов и заканчивая возможностью самореализации. Исследование также выявило, что у части молодежи существуют стереотипные представления о преимуществах жизни в столичных мегаполисах. В связи с этим можно сделать предположение о том, что «удержание» в городе населения, особенно интеллектуальной и творческой молодежи, зависит, помимо прочего, от создания и развития в нем образовательного кластера среднего и высшего образования, реализации разного рода инновационных проектов и формирования команд высокопрофессиональных специалистов, а также от степени насыщения культурного пространства промышленных городов современными креативными событиями с вовлечением в них местных культурных производителей.

Авторы статьи анализируют, каким образом участники общественных ассоциаций конструируют результаты своих усилий. Они фокусируются на опыте двух российских общественных инициатив: нижегородского градозащитного и петербургского экологического движений. Опираясь на теорию поля общественного движения (Б. Усим, Дж. Голдстоун), авторы показывают, какие «малые» и крупномасштабные цели ставят перед собой участники движений, какие усилия по достижению этих целей они предпринимают, как их действия увязаны с конфигурациями полей общественных движений и как активисты ретроспективно оценивают кратковременные и долгосрочные результаты своей деятельности. В результате авторы приходят к выводам, что микроцели изученных общественных движений (потенциально) реализуемы, но лишь при специфической конфигурация поля общественного движения: в ситуациях готовности чиновников к конструктивному диалогу с активистами, сложившихся отношений кооперации между активистами и конкретными политиками или политическими структурами, отсутствия взаимовыгодных альянсов между бизнес-стейкхолдерами и местными политиками и пр. Между тем макроцели и сопряженные с ними успехи в поле остаются принципиально недостижимыми. Поэтому активисты вынуждены ограничиваться «малыми делами», действуя лишь в своеобразных «заповедных зонах», т.е. фокусировать усилия на локальных городских территориях и/или масштабировать свои требования, ориентируясь на санкции сильных игроков и не претендуя на существенное изменение полей общественных движений.

Теоретически обоснована связь религиозной самоидентификации с воспроизводством механизма социокультурной саморегуляции жизнедеятельности молодежи. Исследован воспроизводственный потенциал религиозной самоидентификации в отношении бессознательного и осознаваемого, традиционного и современного в механизме саморегуляции. Представлены результаты эмпирического анализа данных об особенностях воспроизводства элементов этого механизма и соответствующих им смысловых образцов в группах верующих, неверующих и неопределившихся. Трехмерный корреляционный анализ проведен с учетом возрастной дифференциации молодежи, определяющей ее социально-психологическую и социокультурную специфику. Выявлено, что процессу воспроизводства социокультурных компонентов, во-первых, присущ простой, расширенный или суженный характер, во-вторых, он не всегда определяется религиозной идентичностью. Религиозная самоидентификация в явном виде воспроизводит только архетипы и утрачивает однозначную связь с другими элементами бессознательного - ментальными чертами, габитусами, стереотипами. Воспроизводство ментальных черт и габитусов значимо коррелирует с религиозной самоидентификацией только в группах выраженных носителей и не всех, а некоторых ориентаций. Воспроизводство стереотипов более значимо связано с возрастом, чем с религиозной идентификацией. В воспроизводстве современных черт связь с религиозной самоидентификацией заметно нивелируется. А в воспроизводстве смыслов базовой культуры и субкультуры в полной мере проявляется нелинейность и гибридизация смысловых композиций. Наличие религиозной самоидентификации поддерживает воспроизводство традиционной, но не гарантирует ослабление влияния современной культуры в молодежной среде. В группе верующей молодежи наблюдаются простое или тенденции к суженному воспроизводству традиционных элементов и простое или тенденции к расширенному воспроизводству современных компонентов культуры.

Представлены результаты социологического исследования, направленного на выявление типов карьерных стратегий современных работников сферы интеллектуальных деловых услуг. Концептуальная рамка исследования эксплицирует субъективистский подход, в котором карьерные стратегии отражают вектор движения к субъективно определяемым целям карьеры, тем самым раскрывается агентность субъекта, его выбор направления карьерного развития и реализуемые действия в этом направлении. Эмпирические материалы исследования включают данные анкетного опроса (133 респондента) и 11 полуструктурированных интервью, осуществленных в московских компаниях в 2022 г. Данные анкетирования послужили основой для иерархического кластерного анализа, в результате которого выделено три целевых сегмента, репрезентирующих различные модели карьерных стратегий. Так, в соответствии с направленностью воспроизводимых действий составлены кластерные профили «образцовых», «пассивных» и «проактивных» работников, показаны личностно-индивидуальные характеристики и особенности карьерных целей респондентов в разрезе кластерных групп. Отдельный фокус исследовательского внимания был направлен на субъективные оценки внутриорганизационных и внеорганизационных условий реализации карьерных стратегий, что позволило рассмотреть стимулы и барьеры для построения карьеры в сфере интеллектуальных деловых услуг. Дополняют полученную картину нарративы интервью, в которых сотрудники российских компаний рассказали о собственных карьерных перспективах в ситуации динамичных изменений на рынке труда и предложили различные сценарии дальнейшего развития российских компаний сферы интеллектуальных деловых услуг в современных условиях.

Представлен портрет российского репетитора, показаны стимулы к профессиональной деятельности. Источником информации послужили данные о репетиторах, размещенные на онлайн-платформе «Ассоциация репетиторов России», а также результаты анкетирования репетиторов, зарегистрированных на платформах «Репетитор.ру» и «Тьютор-Онлайн». Выявлено, что среднестатистический российский репетитор - женщина, предоставляющая репетиторские услуги на протяжении 11 лет, имеющая квалификацию, соответствующую преподаваемым дисциплинам, и статус частного преподавателя, для которого данная деятельность является основным занятием. Российский репетитор готов работать как в очном, так и в дистанционном формате, продавая свои услуги по цене от 926 руб. в час. Без малого все репетиторы работают со школьниками в рамках школьного курса, но их основная специализация - подготовка к сдаче ЕГЭ и ОГЭ. Для большинства репетиторство - это способ заработка и стратегия выживания. Именно поэтому они считают дополнительные занятия с учениками своей основной работой, обеспечивающей им, однако, невысокий заработок, а главными стимулами к репетиторской деятельности - возможность повысить свой доход, автономность и гибкость работы. Авторами выявлены группы современных репетиторов по характеру занятости репетиторством и предложены стратегии их поведения.

Выбор родителями дополнительных развивающих занятий во многом зависит не только от предпочтений ребенка, но и от материальных возможностей семьи. В период пандемии семьи с детьми испытали дополнительный стресс, связанный не только со снижением дохода, но и с сокращением доступности услуг дополнительного образования детей. Родители дошкольников оказались перед сложной задачей - подготовить детей к поступлению в первый класс в условиях неблагоприятной социально-экономической ситуации. На основе данных социологического мониторинга, проводимого в Вологодской области, рассмотрено влияние материального положения семей на доступность дополнительных занятий для детей. Проведен анализ воздействия занятий различной направленности на показатели развития детей. Результаты исследования могут представлять интерес для специалистов, занимающихся вопросами дополнительного образования детей.

На основе данных «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE)» осуществлен анализ влияния пандемии коронавирусной инфекции COVID-19 на востребованность у россиян информации о здоровом образе жизни. Показано, что, несмотря на резкий рост внимания к проблемам здоровья в период распространения пандемии, потребность населения в подобной информации осталась на довольно низком уровне. Заинтересованность в сведениях о здоровом образе жизни (ЗОЖ) характерна для половины опрошенных россиян, но целенаправленно занимается ее поиском только каждый шестнадцатый. Наибольшую потребность в таких знаниях демонстрируют женщины, жители крупных городов, граждане с высоким уровнем образования. Кроме того, исследование фиксирует более высокую общую познавательную и физическую активность этих респондентов. Слабой является связь потребности респондентов в информации по проблемам здорового образа жизни с самооценкой состояния здоровья, а также с оценкой влияния эпидемии коронавируса и связанных с ней ограничений на здоровье респондентов. Заинтересованность в знаниях, позволяющих сохранять и улучшать здоровье, чаще проявляют респонденты, хуже других оценивающие влияние пандемии на свое здоровье, но в то же время легче и быстрее адаптирующиеся к новой реальности. При этом они мало отличаются от других граждан по оценке эффективности мер безопасности, снижающих риск заражения коронавирусом, и их использованию в личной практике. Потребность в информации о здоровом образе жизни снижает уровень негативного отношения к вакцинации от коронавируса. К главным причинам отрицательного отношения к вакцинации относятся отсутствие веры в эффективность прививки и боязнь побочных эффектов, страх перед опасными последствиями для здоровья. Примечательно, что наиболее значимы эти причины для противников вакцинации из числа респондентов, проявляющих наибольший интерес к проблематике здорового образа жизни.

В российской социологии обсуждается тезис о непосредственном влиянии историософии немецкого философа О. Шпенглера (1880-1936), его сочинения «Закат Европы» (1918, 1922) на теорию социальной и культурной динамики русско-американского социолога П.А. Сорокина (1889-1968). В данном исследовании этот вопрос рассматривается с учетом этапов формирования логико-смысловой метода, использованного Сорокиным в сочинении «Социальная и культурная динамика» (1937, 1941). Раскрыта структура этого метода: выявление реальных причинно-следственных и смысловых связей в социальных и культурных системах, дана оценка степени их интегрированности. Доказано, что этот метод формировался на основе российского научного опыта Сорокина. Рассмотрена полемика Сорокина с философом О. Шпенглером и историком А. Тойнби (1889-1975) и раскрыты их ошибки, выявленные благодаря методологии Сорокина: поспешное постулирование целостности культурных и социальных суперсистем там, где в эмпирической реальности ее нет. Выводы Сорокина, Шпенглера и Тойнби о характере эволюции европейской культуры и ее будущем расходятся. Заключение Сорокина о двух мегаволнах европейской культуры, наблюдаемых в течение 2,5 тыс. лет, прогноз о грядущей третьей волне является эмпирически обоснованным в противоположность выводу Шпенглера о предстоящей гибели европейской культуры, тезису Тойнби о Вселенской Церкви как реальном посреднике в преемственности разных культур. Логико-смысловой метод дает объективную сравнительную оценку теорий Шпенглера и Тойнби. Шпенглер использует аналогии, основанные на сравнительной морфологии культур. Сорокин - интерпретацию больших массивов данных о культуре, статистику, позволяющую доказательно раскрыть общие закономерные черты исторического процесса, на что обратил внимание и Тойнби. Логико-смысловой метод реализован в «Динамике» вместе c подходом исторической социологии, что позволяет верифицировать теорию культурой динамики П.А. Сорокина.

Изложен подход к интеграции разнородных методов для историко-социологических исследований. Экспликация таких познавательных процессов требуется для построения и функционирования баз знаний в перспективных интеллектуальных системах, объединяющих не только аппаратную часть, интерфейс, экспертные оценки, принятие решений, но и исследовательские группы. Продвижение на высоких уровнях абстракции включает постановку общих вопросов относительно структурных элементов и главных процессов в изучаемой предметной области («логика вопросов» по Р. Коллингвуду), учитываются ранее обоснованные принципы и законы в избранной исследовательской программе (И. Лакатос), строятся понятийные конструкции как эвристические средства понимания и объяснения (С. Тулмин). При необходимости более достоверного знания в зависимости от характера доступных данных используются разные методы, среди которых в качестве перспективных указаны качественный сравнительный анализ (Ч. Рэгин и др.) и гипотетико-дедуктивная схема объяснения (К. Гемпель) в расширенной версии. Показано, что в двух ярких «историях успеха» - исследовательских программах по выявлению причин происхождения государства (Р. Карнейро) и механизмов геополитической динамики, государственных распадов (Р. Коллинз) - обнаруживаются общая логика и основные этапы интегративного объяснительного подхода.