ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА

В центре внимания автора - круг лирических произведений Ф. И. Тютчева, в которых задействованы архитектурные образы и мотивы. Интерес Тютчева к этим мотивам и образам - от «развалин Илиона» до «царскосельских дворцов» и московских церквей - наблюдается на протяжении более чем полувека. Стихотворения Тютчева, о которых идет речь в статье, рассмотрены с учетом их связей с «архитектурной» поэзией предшественников. Прежде всего учитываются связи с поэзией Г. Р. Державина и П. А. Вяземского. Среди наследников традиции архитектурной поэзии, обсуждаемой в исследовании, автор выделяет О. Э. Мандельштама. Особое место уделено сопоставлению архитектурных образов и мотивов в лирике Тютчева с архитектурными темами в творчестве А. С. Пушкина, прослежены возможные пушкинские источники ряда тютчевских произведений. Специальное внимание автора посвящено группе тех тютчевских стихотворений («Сон на море», «Утро в горах», «Как неожиданно и ярко…»), в которых присутствие архитектурных образов привлекается для решения совершенно иных лирико-философских вопросов, не связанных с непосредственными впечатлениями поэта от произведений архитектурного искусства. Специфическое недоверие, которое испытывает Тютчев к пластическим искусствам (архитектуре, скульптуре), в отличие от всегдашнего доброжелательного внимания поэта к музыке, связывается автором статьи с наиболее глубокими, фундаментальными особенностями тютчевской личности и мировосприятия. Согласно гипотезе автора, недоверие к пластическим искусствам вызвано более общей установкой поэта на скептическое отношение к объектам рукотворного мира (в этом отношении Тютчев близок позиции Н. В. Гоголя).

В статье рассмотрены стихи Ю. К. Олеши, напечатанные в 1922-1924 гг. в газете «Гудок» под собственной фамилией и псевдонимами Зубило и Касьян Агапов. Последний псевдоним раньше не привлекал внимания ученых. Анализ текстов показывает, что, молодой писатель, используя псевдонимы, параллельно создавал образы разных субъектов речи. Сначала Зубило и Касьян Агапов не отличались друг от друга, но скоро их амплуа дифференцировались: первый стал остроумным фельетонистом-железнодорожником, пишущим на бытовые темы и борющимся с бюрократией, второй - поэтом из народа, придерживающимся серьезной тематики и официального тона. Наиболее серьезные стихотворения политического содержания Олеша скоро стал подписывать собственным именем. В статье изучено, как это связано с позицией Олеши и историко-литературным контекстом, а также проанализированы особенности поэтики стихотворений Зубила и Касьяна Агапова, не отмечавшиеся исследователями: пародические приемы, совмещение разных стилистических, тематических планов, противоположных стиховых и жанровых форм и т. д. Сказанное в статье об Олеше, возможно, характерно и для других представителей одесской (южной) школы, работавших в «Гудке». Это открывает перспективы для новых исследований.