Мышечная дистрофия Дюшенна (МДД) в настоящее время представляет собой одну из самых изучаемых прогрессирующих мышечных дистрофий, в отношении которой ведется интенсивная разработка новых фармакологических методов лечения, направленных на коррекцию генетического дефекта и восстановление экспрессии дистрофина. Самыми многообещающими и наиболее перспективными подходами для терапии являются пропуск экзона и технология первичного редактирования с помощью CRISPR/Cas9. Однако, несмотря на эффективность новых методик лечения, большую роль в определении прогноза и продолжительности жизни больных с МДД продолжает играть неуклонно развивающаяся кардиомиопатия, приводящая к декомпенсированной сердечной недостаточности и жизнеугрожающим нарушениям ритма. Прогрессирование кардиомиопатии влияет на доступность всех новых методов лечения, снижая их эффективность и общую функциональную пользу. Поэтому в лечении МДД важен комбинированный подход, включающий в себя как генную терапию, направленную на восстановление экспрессии дистрофина, так и терапию, ориентированную на улучшение выживаемости структурно неполноценных кардиомиоцитов, уменьшение выраженности фиброза миокарда и смягчение дистрофических процессов. В данном обзоре приводится современный взгляд на концепцию единства медикаментозных, хирургических и генотерапевтических методов лечения МДД, целью которых является уменьшение выраженности миокардиальной дисфункции.
Идентификаторы и классификаторы
Одной из самых изученных прогрессирующих мышечных дистрофий является миодистрофия Дюшенна (МДД; OMIM*300377, или OMIM*310200) – тяжелое наследственное Х-сцепленное заболевание, возникающее в результате модификаций в гене дистрофина (DMD), проявляющееся только у больных мужского пола и приводящее к их ранней инвалидизации за счет поражения и истощения проксимальных скелетных мышц и неуклонно развивающейся кардиомиопатии. Миодистрофия Беккера (МДБ) является более легкой формой миодистрофии Дюшенна, для которой характерна экспрессия частично функционального дистрофина [1]. Именно кардиомиопатия и сопутствующие ей сердечно-сосудистые нарушения являются основной причиной летального исхода у больных с прогрессирующими мышечными дистрофиями. Средняя продолжительность жизни таких больных без лечения до настоящего времени составляла примерно 14–19 лет, однако развитие новых генетических и молекулярных методов лечения существенно продлило жизнь пациентов – до 30–40 лет. В данном обзоре дается всестороннее представление о МДД, начиная с эпидемиологии, структуры наследования и патофизиологии и заканчивая рассмотрением современных стандартов оказания медицинской помощи данным больным с целью максимального повышения качества их жизни.
Список литературы
1. Thada P.K., Bhandari J., Forshaw K.C., Umapathi K.K. Becker Muscular Dystrophy. Treasure Island (FL): StatPearls; 2024. PMID: 32310552
2. Salari N., Fatahi B., Valipour E., Kazeminia M., Fatahian R., Kiaei A. et al. Global prevalence of Duchenne and Becker muscular dystrophy: a systematic review and meta-analysis. J. Orthop. Surg. Res. 2022; 17 (1): 1–12. DOI: 10.1186/ s13018-022-02996-8
3. Birnkrant D.J., Bushby K., Bann C.M., Apkon S.D., Blackwell A., Brumbaugh D. et al. Diagnosis and management of Duchenne muscular dystrophy, part 1: diagnosis, and neuromuscular, rehabilitation, endocrine, and gastrointestinal and nutritional management. Lancet Neurol. 2018; 17 (3): 251–267. DOI: 10.1016/S1474-4422(18)30024-3
4. Verma S., Goyal P., Beam C., Shah D. Turner syndrome and Duchenne Muscular Dystrophy. Muscle & Nerve. 2017; 56 (2): 12–15. DOI: 10.1002/mus.25618
5. Mccaffrey T., Guglieri M., Murphy A.P., Bushby K., Johnson A., Bourke J.P. Cardiac involvement in female carriers of Duchenne or Becker muscular dystrophy. Muscle Nerve. 2018; 55: 810–818. DOI: 10.1002/mus.25445
6. Duan D., Goemans N., Takeda S., Mercuri E., Aartsma- Rus A. Duchenne muscular dystrophy. Nat. Rev. Dis. Primers. 2021; 7 (1): 1–34. DOI: 10.1038/s41572-021-00248-3
7. Bladen C.L., Salgado D., Monges S., Foncuberta M.E., Kekou K., Kosma K. et al. The TREAT-NMD DMD Global Database: analysis of more than 7,000 Duchenne musculardystrophy mutations. Hum. Mutat. 2015; 36 (4): 395–402. DOI: 10.1002/humu.22758
8. Wilson D.G.S., Tinker A., Iskratsch T. The role of the dystrophin glycoprotein complex in muscle cell mechanotransduction. Commun. Biol. 2022; 5 (1): 1–18. DOI: 10.1038/ s42003-022-03980-y
9. Tidball J.G., Welc S.S., Wehling-Henricks M. Immunobiology of inherited muscular dystrophies. Compr. Physiol. 2018; 8 (4): 1313–1356. DOI: 10.1002/cphy.c170052
10. Bushby K., Finkel R., Birnkrant D.J., Case L.E., Clemens P.R., Cripe L. et al. Diagnosis and management of Duchenne muscular dystrophy, part 1: diagnosis, and pharmacological and psychosocial management. Lancet Neurol. 2010; 9 (1): 77–93. DOI: 10.1016/S1474-4422(09)70271-6
11. Adorisio R., Mencarelli E., Cantarutti N., Calvieri C., Amato L., Cicenia M. et al. Duchenne dilated cardiomyopathy: cardiac management from prevention to advanced cardiovascular therapies. J. Clin. Med. 2020; 9 (10): 3186. DOI: 10.3390/jcm9103186
12. Fayssoil A., Abasse S., Silverston K. Cardiac involvement classification and therapeutic management in patients with Duchenne muscular dystrophy. J. Neuromuscul. Dis. 2017; 4 (1): 17–23. DOI: 10.3233/JND-160194
13. Feingold B., Mahle W.T., Auerbach S., Clemens P., Domenighetti A.A., Jefferies J.L. et al. Management of cardiac involvement associated with neuromuscular diseases. Circulation. 2017; 136: 200–231. DOI: 10.1161/CIR.0000000000000526
14. Зайнитдинова М.И., Смирнихина С.А., Лавров А.В., Еремин И.И., Пулин А.А. Генотерапевтические подходы к лечению миодистрофии Дюшенна. Гены и клетки. 2019; 14 (4): 6–18. DOI: 10.23868/201912026 Zaynitdinova M.I., Smirnikhina S.A., Lavrov A.V., Eremin I.I., Pulin A.A. Gene therapy approaches to the Duchenne muscular dystrophy treatment. Genes & Cells. 2019; 14 (4): 6–18 (in Russ.). DOI: 10.23868/201912026
15. Villa C.R., Kaddourah A., Mathew J., Ryan T.D., Wong B.L., Goldstein S.L. et al. Identifying evidence of cardio-renal syndrome in patients with Duchenne muscular dystrophy using cystatin C. Neuromuscul. Disord. 2016; 26 (10): 637–642. DOI: 10.1016/j.nmd.2016.07.010
16. Voleti S., Olivieri L., Hamann K., Gordish-Dressman H., Spurney C. Troponin I levels correlate with cardiac MR LGE and native T1 values in Duchenne muscular dystrophy cardiomyopathy and identify early disease progression. Pediatr. Cardiol. 2020; 41 (6): 1173–1179. DOI: 10.1007/ s00246-020-02372-5
17. Mavrogeni S.I., Markousis-Mavrogenis G., Papavasiliou A., Papadopoulos G., Kolovou G. Cardiac involvement in Duchenne muscular dystrophy and related dystrophinopathies. Methods. Mol. Biol. 2018; 1687: 31–42. DOI: 10.1007/ 978-1-4939-7374-3_3
18. Spurney C.F., McCaffrey F.M., Cnaan A., Morgenroth L.P., Ghelani S.J., Gordish-Dressman H. et al. Feasibility and reproducibility of echocardiographic measures in children with muscular dystrophies. J. Am. Soc. Echocardiogr. 2015; 28 (8): 999–1008. DOI: 10.1016/j.echo.2015.03.003
19. Levy P.T., Machefsky A., Sanchez A.A., Patel M.D., Rogal S., Fowler S. et al. Reference ranges of left ventricular strain measures by two-dimensional speckle-tracking echocardiography in children: a systematic review and metaanalysis. J. Am. Soc. Echocardiogr. 2016; 29 (3): 209–225. DOI: 10.1016/j.echo.2015.11.016
20. Грознова О.С., Артемьева С.Б. Поражение сердечно-сосудистой системы при прогрессирующей мышечной дистрофии Беккера. Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2013; 4: 83-87. Groznova O.S., Artemyeva S.B. Cardiovascular system lesion in Becker’s progressive muscular dystrophy. Ros. Vestn. Perinatol. Pediat. 2013; 4: 83–87 (in Russ.).
21. McNally E.M., Kaltman J.R., Benson D.W., Canter C.E., Cripe L.H., Duan D. et al. Contemporary cardiac issues in Duchenne muscular dystrophy. Circulation. 2015; 131 (18): 1590–1598. DOI: 10.1161/CIRCULATIONAHA.114.015151
22. Raman S.B., Hor K.N., Mazur W., Halnon N.J., Kissel J.T., He X. et al. Eplerenone for early cardiomyopathy in Duchenne muscular dystrophy: a randomised, double-blind, placebo-controlled trial. Lancet Neurol. 2014; 14: 153–161. DOI: 10.1016/S1474-4422(14)70318-7
23. Shaddy R., Canter C., Halnon N., Kochilas L., Rossano J., Bonnet D. et al. Design for the sacubitril/valsartan (LCZ696) compared with enalapril study of pediatric patients with heart failure due to systemic left ventricle systolic dysfunction (PANORAMA-HF study). Am. Heart J. 2017; 193: 23–34. DOI: 10.1016/j.ahj.2017.07.006
24. Mullens W., Damman K., Harjola V.P., Mebazaa A., Brunner- La Rocca H.P., Martens P. et al. The use of diuretics in heart failure with congestion – a position statement from the Heart Failure Association of the European Society of Cardiology. Eur. J. Heart Fail. 2019; 21 (2): 137–155. DOI: 10.1002/ejhf.1369
25. Das B.B. Current state of pediatric heart failure. Children (Basel). 2018; 5 (7): 88. DOI: 10.3390/children5070088
26. Ponikowski P., Voors A.A., Anker S.D., Bueno H., Cleland J.G.F., Coats A.J.S. et al. 2016 ESC Guidelines for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure: the task force for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure of the European Society of Cardiology (ESC). Developed with the special contribution of the Heart Failure Association (HFA) of the ESC. Eur. J. Heart Fail. 2016; 18 (8): 891–975. DOI: 10.1093/eurheartj/ehw128
27. D’Amario D., Amodeo A., Adorisio R., Tiziano F.D., Leone A.M., Perri G. et al. A current approach to heart failure in Duchenne muscular dystrophy. Heart. 2017; 103 (22): 1770–1779. DOI: 10.1136/heartjnl-2017-311269
28. Stoller D., Araj F., Amin A., Fitzsimmons C., Morlend R., Thibodeau J.T. et al. Implantation of a left ventricular assist device to provide long-term support for end-stage Duchenne muscular dystrophy-associated cardiomyopathy. ESC Heart Fail. 2017; 4 (3): 379–383. DOI: 10.1002/ ehf2.12160
29. Wittlieb-Weber C.A., Villa C.R., Conway J., Bock M.J., Gambetta K.E., Johnson J.N. et al. Use of advanced heart failure therapies in Duchenne muscular dystrophy. Prog. Pediatr. Cardiol. 2019; 53: 11–14.DOI: 10.1016/j.ppedcard.2019.01.001
30. Buddhe S., Cripe L., Friedland-Little J., Kertesz N., Eghtesady P., Finder J. et al. Cardiac management of the patient with Duchenne muscular dystrophy. Pediatrics. 2018; 142 (2): 72–81. DOI: 10.1542/пед.2018-0333I
31. Лавров А.В., Заклязьминская Е.В. Генная терапия кардиомиопатий: возможности и ближайшие перспективы. Клиническая и экспериментальная хирургия. Журнал им. академика Б.В. Петровского. 2023; 11 (1): 32–46. DOI: 10.33029/2308-1198-2023-11-1-32-46 Lavrov A.V., Zaklyazminskaya E.V. Gene therapy of cardiomyopathies: opportunities and current perspectives. Clinical and Experimental Surgery. Petrovsky Journal. 2023; 11 (1): 32–46 (in Russ.). DOI: 10.33029/2308-1198-2023-11-1-32-46
32. Fortunato F., Farne M., Ferlini A. The DMD gene and therapeutic approaches to restore dystrophin. Neuromuscul. Disord. 2021; 31 (10): 1013–1020. DOI: 10.1016/j.nmd. 2021.08.004
33. Campbell C., Barohn R.J., Bertini E., Chabrol B., Comi G.P., Darras B.T. et al. Meta-analyses of ataluren randomized controlled trials in nonsense mutation Duchenne muscular dystrophy. J. Comp. Eff. Res. 2020; 9 (14): 973–984. DOI: 10.2217/cer-2020-0095
34. Syed Y.Y. Eteplirsen: first global approval. Drugs. 2016; 76 (17): 1699–1704. DOI: 10.1007/s40265-016-0657-1
35. Aartsma-Rus A., Krieg A.M. FDA approves eteplirsen for Duchenne muscular dystrophy: the next chapter in the eteplirsen saga. Nucleic. Acid. Ther. 2017; 27 (1): 1–3. DOI: 10.1089/nat.2016.0657
36. Heo Y.A. Golodirsen: first approval. Drugs. 2020; 80 (3): 329–333. DOI: 10.1007/s40265-020-01267-2
37. Long-term viltepso prevents motor function decline in DMD boys. Available at: https://musculardystrophynews. com/news/longterm-viltepso-prevents-motor-functiondecline- dmd-boys/ (accessed October 8, 2024).
38. Shirley M. Casimersen: first approval. Drugs. 2021; 81 (7): 875–879. DOI: 10.1007/s40265-021-01512-2
39. Roy S., Shaw R., Samaddar S., Samanta S., Maity R., Chatterjee P. et al. Duchenne muscular dystrophy: a review on systemic paradigm approaching diagnosis to therapy. J. Genet. Syndr. Gene Ther. 2024; 15: 413. DOI: 10.35248/ 2157-7412.24.15.413
40. Hoy S.M. Delandistrogene moxeparvovec: first approval. Drugs. 2023; 83 (14): 1323–1329. DOI: 10.1007/s40265- 023-01929-x
41. Liu H., Ding Y., Zhou Y., Jin W., Xie K., Chen L.L. CRISPR-P 2.0: an Improved CRISPR-Cas9 Tool for Genome Editing in Plants. Mol. Plant. 2017; 10 (3): 530–532. DOI: 10.1016/j.molp.2017.01.003
42. Hakim C.H., Wasala N.B., Nelson C.E., Wasala L.P., Yue Y., Louderman J.A. et al. AAV CRISPR editing rescues cardiac and muscle function for 18 months in dystrophic mice. JCI Insight. 2018; 3 (23): 124297. DOI: 10.1172/jci.insight. 124297
Выпуск
Другие статьи выпуска
Синдром удлиненного интервала QT (СУИQТ) – заболевание с высоким риском развития опасных аритмий. В статье представлены результаты ЭКГ-обследования, велоэргометрии и холтеровского мониторирования пациентки 16 лет с синкопальными состояниями в анамнезе. На ЭКГ отмечено удлинение корригированного интервала QT (QTc) до 522 мс с поздним началом зубца T. Генетический тест подтвердил тип LQT3 (мутация в гене SCN5A). При холтеровском мониторировании и велоэргометрии была впервые выявлена альтернация комплекса QRS в сочетании с альтернацией зубца T (АQRS/TA). Проведен обзор литературы по проблеме.
АQRS/TA – это новый паттерн ЭКГ у пациентов с LQT3, который с высокой вероятностью отражает повышенную аритмогенную готовность миокарда у таких больных. Однако это предположение требует дальнейшего изучения и наблюдения.
Цель исследования – изучить структурно-функциональное состояние правых отделов сердца у молодых пациентов с желудочковой электрокардиостимуляцией в отдаленном послеоперационном периоде.
Материал и методы. Обследованы 58 пациентов (34 мужчины и 24 женщины) с имплантированными электрокардиостимуляторами (ЭКС) по поводу атриовентрикулярной (АВ) блокады. В зависимости от причины возникновения АВ-блокады пациентов разделили на две группы. В 1-ю группу (ЭКС+, ВПС+) вошли 28 человек с постоянным ЭКС, имплантированным после хирургической коррекции врожденного порока сердца по поводу возникшей послеоперационной АВ-блокады; во 2-ю группу (ЭКС+, ВПС-) – 30 человек с нехирургической АВ-блокадой, потребовавшей имплантации постоянного ЭКС. Всем пациентам проведены общеклиническое обследование, эхокардиография. Возраст пациентов на момент исследования составил: в 1-й группе – 21,7 (19,2; 23,3) года, во 2-й группе – 22,7 (20,1; 24,7) года; длительность электрокардиостимуляции – 15,9 (13,5; 18,2) и 15,7 (13,9; 18,5) года соответственно. Всем пациентам обеих групп на момент исследования были имплантированы двухкамерные ЭКС со 100% желудочковой стимуляцией.
Результаты. При анализе данных эхокардиографии установлено, что у пациентов 1-й группы статистически значимо большие размеры правого предсердия (ПП) по сравнению со 2-й группой: индекс объема ПП – 27,2 (23,6; 32,2) и 24,2 (21,6; 27,7) мл/м2 соответственно (U = 287,0, р = 0,039). У пациентов 1-й группы в сравнении со 2-й группой установлено значимое снижение показателей продольной функции правого желудочка (ПЖ): значения S’ составили 9,0 (8,3; 10,0) и 11,0 (11,0; 13,0) см/с соответственно (р = 0,000); TAPSE – 15,0 (13,0; 16,0) и 19,0 (18,0; 21,0) мм соответственно (р = 0,000). Показатель фракционного изменения площади (ФИП) в группах значимо не отличался и составил 51,2 (45,2; 56,2) и 46,7 (43,4; 53,2)% соответственно (U = 313,5, р = 0,098). Признаки диастолической дисфункции выявлены у 89% пациентов 1-й группы и 53% исследуемых 2-й группы (F = 0,156, p = 0,004). При оценке тяжести патологии клапанного аппарата правых отделов сердца установлено, что у пациентов 1-й группы выраженная регургитация на трикуспидальном клапане (ТК) имелась в 21%, а умеренно выраженная регургитация на клапане легочной артерии (КЛА) – в 36% случаев. У пациентов 2-й группы выраженная регургитация на ТК не регистрировалась (F = 0,124, p = 0,009) и умеренно выраженная недостаточность на КЛА выявлена у 1 пациента (F = 0,170, p = 0,002). Прогрессирование недостаточности на ТК до умеренной и выше отмечено у 78,5% исследуемых 1-й группы и 94,0% пациентов 2-й группы.
Заключение. У пациентов с послеоперационной АВ-блокадой, возникшей после хирургического лечения ВПС, в отдаленном послеоперационном периоде отмечены расширение полости ПП и снижение продольной функции ПЖ, при нормальных значениях ФИП. У пациентов с нехирургической АВ-блокадой не выявлено значимых нарушений геометрии правых отделов сердца и систолической функции ПЖ при наличии умеренной регургитации на ТК.
Цель исследования – определить представленность повышенной трабекулярности и некомпактной кардиомиопатии в когорте больных с катехоламинергической полиморфной желудочковой тахикардией (КПЖТ).
Материал и методы. В исследование включены 68 больных с КПЖТ, наблюдающихся в Институте им. Ю. Е. Вельтищева. Для выявления наличия структурных изменений всем больным проведена эхокардиография экспертного класса, магнитно-резонансная томография сердца по показаниям.
Результаты. У детей с КПЖТ частота повышенной трабекулярности миокарда левого желудочка / некомпактной кардиомиопатии составила 24% случаев.
Заключение. У больных с КПЖТ ассоциированным структурным изменением миокарда является повышенная трабекулярность миокарда левого желудочка и некомпактная кардиомиопатия.
Цель исследования – проанализировать динамику клинических проявлений у детей с рестриктивной кардиомиопатией (РКМП), обусловленной мутациями в гене TNNI3.
Материал и методы. Проведено исследование, включающее наблюдение за 16 детьми в период с 2013 по 2024 г.
Результаты. У большинства пациентов с генетически детерминированной РКМП, обусловленной мутациями в гене TNNI3, семейный анамнез не был отягощен (94%), характер de novo установлен в 6 (37,5%) исследованных случаях (10 семей не были обследованы из-за отказа родителей). Как минимум 62,5% пациентов достигли конечной точки (летальный исход или трансплантация сердца) за период динамического наблюдения. Отмечалось более тяжелое течение заболевания у детей с дебютом в раннем возрасте на фоне крайне ограниченных возможностей медикаментозной терапии и потребностей в хирургическом лечении в короткие сроки после дебюта заболевания. В качестве иллюстрации приведен клинический пример течения заболевания у ребенка раннего возраста.
Заключение. Генетическая верификация диагноза помогает сделать прогноз заболевания, который является крайне неблагоприятным у пациентов с РКМП, обусловленной мутациями в гене TNNI3, а также решить вопрос о своевременном проведении трансплантации сердца.
Цель исследования – сравнение особенностей течения и исходов саркомерной и РАС-ассоциированной гипертрофической кардиомиопатии (ГКМП) у детей с дебютом на 1-м году жизни.
Материал и методы. По результатам генетического исследования отобраны 36 пациентов с мутациями в генах саркомерных белков и RAS-MAPK сигнального пути. В данных группах проведен сравнительный анализ клинического статуса, лабораторно-инструментальных данных, а также исходов. Разница между группами оценивалась с помощью методов биомедицинской статистики.
Результаты. У 17 (47%) пациентов наблюдались мутации в генах саркомерных белков, у 19 (53%) – в RAS-MAPK сигнального пути. Среди саркомерных мутаций в данной возрастной группе преобладали мутации в гене MYH7 (58,8%, n = 10), а в группе РАС-ассоциированной ГКМП – PTPN11 (42,11%, n = 8) и RAF1 (42,11%, n = 8). У детей с РАСопатиями наблюдалась высокая частота встречаемости врожденных пороков развития органов и систем, а также ВПС (p < 0,05). Бивентрикулярная форма ГКМП выявлена у 14 (38,9%) детей, обструктивная форма – у 17 (47,2%) пациентов. Общая выживаемость на сегодняшний момент (средняя длительность наблюдения 10 [6,0; 20,0] лет) составляет 83,3% (n = 30). Зарегистрировано 6 летальных исходов (по 3 в каждой группе). Общая выживаемость к 5 годам жизни среди всех детей составила 91,7% [95% ДИ 96,4–87,1%], к 10 годам жизни – 88,6% [95% ДИ 93,9–83,2%]. Имплантируемый кардиовертер-дефибриллятор был установлен 4 (23,5%) детям только с саркомерной ГКМП. Миоэктомия проведена 9 (25%) пациентам.
Заключение. Течение ГКМП у детей с дебютом до года характеризуется высокой летальностью. Дети с РАСопатиями представляют особую группу риска в раннем возрасте.
Цель исследования – оценить распространенность тахииндуцированной кардиомиопатии (ТКМП) и выявить факторы, ассоциированные с риском развития ТКМП у детей с идиопатическими желудочковыми аритмиями (ЖА).
Материал и методы. В ретроспективное исследование включены 392 ребенка с идиопатическими ЖА, которым было проведено лечение в НМИЦ им. В. А. Алмазова в 2011–2023 гг. В 1-ю группу вошли 35 (8,9%) пациентов с наличием ТКМП, в группу 2 – 357 (91,1%) пациентов без критериев ТКМП. Всем пациентам с ТКМП проводилась оценка эхокардиографических данных через 2 и 6 мес после старта терапии или проведения катетерной аблации.
Результаты. Распространенность ТКПМ у детей с идиопатическими ЖА составила 8,9%. В ходе исследования были выявлены статистически значимые факторы риска формирования ТКМП у детей с ЖА: возраст 12 лет и старше (p = 0,008), наличие жалоб на повышенную утомляемость (p = 0,040) и пресинкопальные/синкопальные состояния (p = 0,035), наличие парных желудочковых экстрасистол (ЖЭ) (p = 0,010) и желудочковой тахикардии (ЖТ) (p = 0,002). Методом ROC-анализа установлено, что суточная плотность желудочковой эктопии 36,8% и более ассоциируется с развитием ТКМП (p < 0,001). Чувствительность и специфичность модели составили 76,5 и 78,1% соответственно.
Заключение. Такие факторы, как возраст 12 лет и старше, наличие симптомов, парных ЖЭ, ЖТ, а также плотность ЖА, могут использоваться в клинической практике в качестве предикторов формирования ТКМП у детей с идиопатическими ЖА.
Цель исследования – изучить влияние мутаций генов, ответственных за развитие семейной гиперхолестеринемии (СГХС), и липидного профиля на структурно-морфологическое состояние сосудов по показателям толщины комплекса интима–медиа (тКИМ) общей сонной артерии у детей с гетерозиготной семейной гиперхолестеринемией.
Материал и методы. Исследование проводилось в период с 2019 по 2023 г. и включало 214 детей в возрасте от 2 до 17 лет. Группу сравнения составили 107 детей. В основную группу вошли 107 пациентов с диагнозом «семейная гиперхолестеринемия, гетерозиготная форма», которые были разделены на три группы в зависимости от генофенотипа заболевания: группа 2 – дети с положительным фенотипом и с идентифицированными мутациями, ассоциированными с СГХС: LDLR, APOB, PCSK9, LDLRAP1; группа 3 – дети с положительным фенотипом, но не выявленными мутациями; группа 4 – дети с отрицательным фенотипом и положительным генотипом. Всем детям проводились клинико-лабораторная диагностика, УЗИ сосудов шеи с оценкой тКИМ общей сонной артерии. Пациентам основной группы было проведено секвенирование нового поколения с применением панели генов: LDLR, APOB, PCSK9, LDLRAP1.
Результаты. У пациентов 2-й и 3-й групп выявлено статистически значимое увеличение показателей общего холестерина (ОХ), липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) и тКИМ относительно группы сравнения. Значения тКИМ были достоверно больше у детей 2-й группы относительно 3-й, при этом показатели липидов у них не отличались. В 4-й группе показатели ЛПНП и тКИМ были достоверно ниже аналогичных показателей 2-й группы. Наиболее распространенными вариантами LDLR оказались: c.986G>A, c.906C>G, c.1187-10G>A. Увеличение тКИМ было достоверно выше у пациентов с c.1187-10G>A относительно c.906C>G.
Заключение. Пациенты с СГХС характеризовались увеличенными уровнями ОХ, ЛПНП и большей тКИМ в отличие от здоровых сверстников. У детей с идентифицированной мутацией в генах, ассоциированных с СГХС, установлены признаки сосудистого ремоделирования с 8-летнего возраста по сравнению с детьми с фенотипической СГХС. Полученные результаты подчеркивают важность ранней диагностики, в том числе генетической, и постоянного мониторинга состояния сосудистой стенки пациентов с СГХС для предотвращения прогрессирования атеросклероза начиная с детского возраста.
Издательство
- Издательство
- НМИЦ ССХ ИМ. А.Н. БАКУЛЕВА
- Регион
- Россия, Москва
- Почтовый адрес
- 121552, Москва, Рублевское шоссе, д. 135.
- Юр. адрес
- 119049, г Москва, р-н Якиманка, Ленинский пр-кт, д 8
- ФИО
- Голухова Елена Зеликовна (ДИРЕКТОР)
- Контактный телефон
- +7 (495) 4147984
- Сайт
- https://bakulev.ru/