Статья: ФОРМИРОВАНИЕ НОВЫХ СОЦИАЛЬНО-ГРУППОВЫХ ОБЩНОСТЕЙ НА ТЕРРИТОРИИ МУНИЦИПАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ С НИЗКОЙ ИНИЦИАТИВНОСТЬЮ ГРАЖДАН В УСЛОВИЯХ ПРОВЕДЕНИЯ СВО (2023)

Создание условий для повышения качества общего образования рассматривается как один их целевых ориентиров государственной образовательной повестки, актуализируя исследования причин снижения академической успешности школьников в условиях стратегии обеспечения равных образовательных возможностей. Значимость приобретает поиск механизмов минимизации негативных факторов влияния на учебную успешность школьников, особенно в тех образовательных организациях, ученики которых демонстрируют на протяжении нескольких лет низкие образовательные результаты по итогам независимых оценочных процедур. В статье представлен краткий обзор теоретических подходов к проблеме социального неравенства, обобщение содержательных линий современных исследований отечественных и зарубежных учёных по вопросам неравенства образовательных возможностей, факторов возникновения низких академических результатов школьников. В рамках исследования условий получения качественного образования предпринята попытка установления связи факторов «территориальное расположение школы», «инфраструктура и оснащённость образовательного процесса» с академической результативностью учеников общеобразовательных организаций, отнесённых на основе независимых оценочных процедур к школам с низкими образовательными результатами. На основе анализа данных федеральных и региональных статистических наблюдений проводится исследование равности условий получения общего образования в «базово», «умеренно» и «сильно» неуспевающих школах, размещённых в городе Иркутске. Гипотеза о значимости степени влияния фактора размещения школы по отношению к центру города на образовательные результаты обучающихся не подтвердилась. Зафиксирована нелинейность взаимосвязи степени неуспеваемости школьников и уровня материально-технической обеспеченности образовательного процесса как современным оборудованием, так и специализированными пространствами для организации практических занятий по учебным предметам, которые могут стать триггерами дальнейшего снижения результативности реализации образовательных программ.

В статье анализируются результаты социологического исследования «Как живёт Тува», проведённого в 2022г. Отделом этнодемографических, религиозных и интеграционных процессов Института демографических исследований ФНИЦ РАН среди студенческой молодёжи. В фокусе статьи- религиозная молодёжь, последователи буддизма. Среди них выделены типологические группы «практикующих» и «непрактикующих», которые отбирались по показателям религиозной самоидентификации; самоидентификации по конфессиональному признаку; интереса к восточным, нетрадиционным религиям и учениям; мотивации интереса к данным воззрениям; включение практик этих религий и учений в жизнедеятельность. Отметим, что в группе «практикующие» присутствуют все показатели нетрадиционной религиозности, а в группе «непрактикующие» в их жизнедеятельность не включена практика нетрадиционных воззрений. Проведён сравнительных анализ типологических групп с точки зрения степени воздействия мировоззренческих аспектов нетрадиционной религиозности на национальные, этноконфессиональные и миграционные ориентации и установки.

Результаты социологического поиска зафиксировали в обеих типологических группах высокий уровень толерантного отношения к представителям других этносов и конфессий. В тоже время среди «практикующих» два раза больше положительно относящихся к бракам с представителями другой национальности и в три раза меньше респондентов, негативно относящихся к браку с человеком другого вероисповедания.

В связи с непростой социально-экономической обстановкой в регионе, больше половины молодых людей в рассмотренных группах планируют переезд в другие регионы и мегаполисы. Среди «практикующих» почти треть не планируют возвращаться после переезда, в группе «непрактикующих» таких респондентов практически в два раза меньше. Мотивация переезда в типологической группе «практикующие» связана скорее с социально-бытовыми ориентациями (улучшение жилищных условий, получение более качественного образования и медицинских услуг, возможность путешествовать), а группе «непрактикующие» - с социально-профессиональными трудностями (поиск работы по специальности, повышение уровня заработной платы, карьерный рост).

В статье, основанной на данных онлайн-наблюдений, в концептуальной рамке теорий секуляризации, постсекулярного общества и медиатизации религии, анализируется деятельность православных блогеров в современном российском обществе. Авторы выделяют основные направления деятельности православных блогеров, конкретизируют формы их взаимодействия с официальными конфессиональными средствами массовой информации, оценивают влияние пандемии COVID-19 на информационную политику Русской православной церкви. После пандемии COVID-19 происходит либерализация информационной политики и снятие ограничений с онлайн деятельности инициативного православного духовенства, ищущего новые подходы к внешней и внутренней миссии православия. По итогам наблюдений выделяются два основных направления православного блогинга: катехизационно-просветительское и направленное на формирование общественного мнения в кругах православного духовенства и утверждение ценности социальной солидарности. В первом случае модернизация социальных практик духовенства выражается в приобщении аудитории «новых медиа» к религии и воспитательном воздействии на неё помимо обычных образцов двустороннего взаимодействия, во втором - в повышении авторитета священнослужителей-блогеров в качестве медийных персон и появлении возможности использовать околоцерковные сайты для неформального общественного контроля за деятельностью церковного руководства. В результате деятельности активных священников - блогеров, вокруг приходов, - иерархических по своей сути организаций, - возникает сетевая среда из помощников, волонтёров и консультантов (IT-специалистов, психологов, юристов и т.п.).

Исследование посвящено проблеме идентификации локальных религиозных сообществ, возникающих в последние десятилетия и имеющих внешне синкретический характер. Основной исследовательский вопрос статьи формируется как проблема установления базовых критериев идентификации, которые могли бы стать основой для составления классификации или типологии. Рассматривается две стратегии установления идентичности - через набор внешних маркеров и путём осуществления самоидентификации через внутреннее определение носителей религиозного сознания. Первая стратегия выбрана как ключевая в силу её большей объективности, вторая используется в качестве средства дополнительной верификации. В качестве объектов, которые можно определить как принадлежащие к одному ряду, выбраны два локальных сообщества, возникших в конце прошлого века на территории внешнего Прикамья и прошедших путь эволюции от православного сообщества до объединения другого типа. В качестве источников для исследования использованы материалы полевых исследований автора (включённые наблюдения, экспертные интервью, полуструктурированные интервью с бывшими членами сообществ и актуальным руководством общин, материалы личной переписки автора с верующими), данные журналистских расследований, уставные документы и сайты обеих организаций в разные периоды времени. В качестве объектов для анализа были выбраны доктринальная часть учения обеих групп и реализуемая культовая практика. Проведённый анализ показал, что оба анализируемых сообщества не могут быть определены как принадлежащие к христианской традиции в силу специфики вероучения, использования набора магических практик и ряда элементов светской культуры. Специфичность идей и ритуалов каждой из групп показала неприменимость классификации для объединений такого рода и использование широких определений. Более корректным представляется не помещение данных групп в ряд религиозных объединений нового типа (новых религиозных движений), а определение их как новых социальных групп как находящихся на стыке религиозной и нерелигиозной сфер общественной жизни.

Современные тенденции глобализации информационных потоков, глобальные обязательства между правительствами и народами, сложный симбиоз между традициями и культурами крайне затрудняют сохранение самобытного наследия. В связи с этим необходимо сохранить существующую в Болгарии связанность социальных, культурных, этнических и религиозных компонентов, поскольку именно они создают уникальную специфику нашей модели. От уровня их развития зависит степень общего прогресса болгарского общества. Любая попытка игнорировать эту систему сожительства приведёт к оппозиции на почве этнической принадлежности и религии.

Болгарская этническая модель – это не только духовное достижение взаимопонимания и мирного сосуществования разных этнических общностей, но и особая социальная онтология. Модель будет исследована в двух ипостасях – этнополитической и этносоциальной. В связи с этим применяется исторический подход и глубокие междисциплинарные эмпирические исследования.

В заключение, на базе нарративной логики, которая создаёт модель для своей сущности, для своих исторических и культурных целей, необходима этническая феноменология, которая переосмыслит и провозгласит по-новому то, что эта модель является глубоко гуманной, что модель является конкретно-историческим творением болгарского народа в процессе его национального становления, которое органично связано со строительством болгарской нации, её неповторимой национальной, культурной и иной самобытности.

Строительство приднестровской политической нации осуществляется как естественным образом, так и посредством целенаправленной государственной политики по нациестроительству. Если изначально идентичность современного Приднестровского государства сформировалась на антинационалистических началах (в противовес идентичности Республики Молдова), на базе позднесоветского интернационализма, а также как республики-преемницы МАССР, то со временем она стала трансформироваться, произошёл отход от советских принципов в пользу самодостаточности и несводимости к каким-либо моделям. Этому способствовала позиция приднестровских политических и научных элит, ищущих основания собственной государственности в идентичности приднестровского народа. На сегодняшний день в Приднестровье создана система, которая обеспечивает ретрансляцию ценностей и смыслов среди населения, в неё включено общество и институты власти, а также институты гражданского общества.

Вместе с тем развитие гражданской, политической идентичности ведёт к осложнению диалога между Приднестровской Молдавской Республикой и Республикой Молдова. В условиях разнонаправленного геополитического выбора, применение приднестровской модели для Молдовы оказывается невозможным, поскольку последняя не отказалась от национальной модели государства. Распространение приднестровской мультиэтничной модели в молдавском социуме и политикуме может быть воспринято как вмешательство во внутренние дела и принудительная русификация. Автор предлагает не смешивать понятия говоря об идентичности населения, - не путать политический дискурс и идеологию государства с естественно формировавшейся на протяжении столетий идентичностью, основанной на мультиэтничности, миролюбии и тяготению к Русскому миру. Политическая идеология современного Приднестровского государства направлена в будущее и имеет политическую цель - независимость, идентичность связывает народ с его истоками, в данном случае - с прошлым, в котором заметна особенная роль России.

В статье рассматривается проблема отношения к российской реальности, которая приобрела особую значимость и стала фактором общественно-политической жизни в современной России. Варианты возможного отношения выявлены на основе отечественной политической мысли. Автором раскрыты особенности обращения к теоретическому наследию мыслителей прошлого: актуализация из теоретического наследия того, что соответствует «злобе дня»; «выхватное цитирование»; анализ наследия прошлого без учёта контекста современного состояния науки, в частности разработок социопсихологии и герменевтики. Обращение в конкретизации отношения к российской реальности к периодам 30-40-хгг. XIX в. и 20-30-хгг. XX в. фиксирует отношение автора к ним как самым сложным с позиции самоопределения мыслителей. Более подробно в статье представлен широкий спектр возможного отношения к реальности в России в 30-40-егг. XIX в. Официальная власть настаивала на бессознательно доверительном понимании патриотизма. Этой позиции было противопоставлено уничижение/ненависть к России (П.Я.Чаадаев, В.С.Печерин). Широкое распространение в прогрессивной среде получила позиция, наиболее ярко выраженная, по мнению автора, А.И.Герценом и В.Г.Белинским (люблю, но не животно, по привычке, а сознательно, разумно, и многое в России безмерно ненавижу). Анализируя отношение к современной российской реальности, автор полагает необходимым обратиться к теоретическим разработкам солидаризма и агонизма, учитывать социально-политические изменение, произошедшие в России, и современную иерархию противоречий в контексте глобализационных процессов в мире и место и роль в них нашей страны.

Автор ставит вопрос об инструментализации культурного кода страны для обеспечения праксеологичности её государственного управления и отраслевых политик и предлагает методологию, основанную на методе онтологической дедукции. Приводится текущее состояние с объективизацией ценностных констант в России, отмечен прогресс и однозначная логика законодателя по использованию культурной политики для реализации целей и задач не только культурного блока, но и национальной безопасности и социально-экономического развития Российской Федерации.

Вводится понятие праксеологии государственного управления, вводится и обосновывается тезис об обусловленности эффективности государственного управления использованием соответствующего критериального обеспечения, приведён генезис ценностей от индивидуальных мотивов через согласовательные предценности до общественных императивов в качестве подтверждения гипотезы прямого влияния ценностной основы управленческой деятельности на адекватное восприятие народом страны стратегии государственного управления. Приведена онтологическая иерархия ценностей, основанная на философско-методологической конкретизации механизмов воспроизводства человеческого общества от цивилизации до страны, что позволяет инструментализировать ценности. Произведена конкретизация отраслевых ценностей на примере ценностей экономического блока страны для осуществления конкретного целеполагания и целедостижения в этой отрасли. Воспроизведена логика неслучайного целеполагания и целедостижения в цивилизационно-ценностном подходе. Проблематизирована текущая ситуация с реализацией Указа №809 от 09.11.2022 в части цивилизационно-ценностной экспертизы законодательства, поставлен запрос на необходимость запуска федеральной программы цивилизационно-ценностной аналитики.

Методика апробирована в ряде регионов РФ, готовы обучающие программы для экспертов, на её основе разрабатываются в соответствии с требованиями Указа №809 от 09.11.2022 методические указание для сотрудников органов государственного и муниципального управления.

В предлагаемой работе автор анализирует позиционирование российских политических партий в актуальных политических реалиях. Специальная военная операция на Украине рассматривается как значимое внутриполитическое и геополитическое событие, которое в той или иной степени затронуло практически все общественно-политические институты России, включая политические партии. В рамках данной статьи партии классифицируются на новые, то есть, созданные после 2015 года и участвующие в федеральных электоральных кампаниях, и те партии, которые уже сумели занять прочное место в политической системе и сформировать фракции в парламенте. Цель данного исследования - определить, удалось ли новым политическим партиям в 2022 году воспользоваться текущим периодом нестабильности, чтобы усилить и укрепить своё положение в политическом пространстве и насколько успешно. Анализируя законотворческую, медийную и общественную деятельность таких партий, как «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР, СРЗП, «Новые люди», «Зелёная альтернатива», «Партия Роста» в 2022 году, был сделан вывод, что среди новых политических партий только «Новые люди» ведут относительно активную работу в рамках повестки специальной военной операции. Другие новые политические партии, кроме незначительных акций, проектов и иных видов деятельности, практически не используют спецоперацию в своей деятельности для продвижения своего партийного бренда и привлечения новых сторонников. Вместе с тем почти все рассматриваемые партии интегрировали повестку специальной военной операции в свою деятельность, однако это в очень малой степени отразилось на электоральных симпатиях населения.