Архив статей журнала
В статье рассматриваются важные аспекты, связанные с проблемой субкультурной памяти летчиков-истребителей Второй мировой войны, советских и немецких, в ее взаимодействии с другими видами памяти - культурной памятью, контрпамятью. На материале эго-документов 1940-2000-х гг. исследуются основные моменты, характеризующие поведение «рыцарей неба», объясняется, почему некоторые темы, актуальные для субкультурного самосознания летчиков-истребителей (отношение к пленным летчикам, воздушные поединки, проблема партийности/беспартийности), не могли найти полного отражения в источниках личного происхождения или же, наоборот, настойчиво выдвигались в них на первый план. Анализируется, каким образом одна из самых знаменитых субкультур Второй мировой войны смогла противостоять инерции противоборства «войн памяти», попытавшись найти разумный компромисс.
В данной статье автор на основе методов исторической антропологии проанализировала процесс трансформации представлений солдат Великой армии о войне и противнике во время отступления из России. Автор пришла к выводу, что именно этот период оказался самым важным в формировании европейской героической версии события. Чем в более худших условиях оказывались солдаты, тем агрессивнее становился образ врага. Негативный образ русских стал повсеместно появляться в дневниках и письмах солдат в период пребывания в Москве. В условиях отступления из России солдаты с разными ценностями, социальными статусами, национальной принадлежностью объединились в единственном желании - жить и вернутся домой, что способствовало укреплению «коллективного воображаемого» о событиях войны. После возвращения из России основная часть солдат, стремясь вытеснить травматические воспоминания, заполнила пространство своей памяти той информацией, которую предлагала официальная пропаганда: суровый русский климат, нападение казаков и победа во всех сражениях кампании. В дальнейшем солдаты продолжали верить в это удобное «коллективное воображаемое», оправдывающее трагедию, о которой уже не хотелось помнить. Тем самым, участники и современники тех событий оказались едины в своем желании оставить в истории героический образ Великой армии в период отступления из России.
Пятьдесят лет спустя после событий Шестидневной войны все еще продолжают звучать заявления о том, что именно СССР несет большую часть ответственности за израильскую агрессию против Египта 5 июня 1967 г. Данная статья призвана яснее осветить вопрос об израильской агрессии против Египта и ее последствиях для отношений между Советским Союзом и попытаться отказаться от искажений в этом вопросе посредством материалов, опубликованных в России и арабских странах спустя более пятидесяти лет после произошедших событий. Это, несомненно, даст возможность для более глубокого понимания последствий агрессии для развития советско-египетских отношений.
Бегство детей и подростков на фронт приобрело массовый характер в годы Первой мировой войны. Для родителей и органов государственной власти это явление стало серьезной проблемой. В публикации представлены циркуляры пермского губернатора местным властям за февраль 1915 г. и февраль 1916 г. о порядке препровождения домой к родителям детей, задержанных полицией на пути их движения на фронт. Научно-историческая ценность публикуемых документов определяется тем, что проблема препровождения домой юных патриотов, бежавших на фронт, в годы Первой мировой войны не получила пока достаточного освещения в исторической литературе.
Перед началом Великой Отечественной войны Уральский военный округ, штаб которого располагался в г. Свердловске, совместно с военными комиссариатами направлял военнослужащих для прохождения службы в ряды Красной Армии. Особенно многочисленным оказался осенний призыв 1939 г., что было связано с нападением Германии на Польшу и началом формирования в СССР новых частей и соединений. Многие из них попали в состав 6-й и 12-й армии, дислоцированных на западной границе СССР. Данная статья посвящена промежуточным результатам поиска имен уральцев, служивших в составе названных армий, и установлению их судеб. В работе были использованы материалы целого ряда архивов.
В статье исследуется процесс формирования и трансформации образа Русской кампании Наполеона в британской литературе и периодической печати. Автор приходит к выводу, что самыми яркими образами Русской кампании стали суровая русская зима («генерал Мороз»), горящая Москва, лихие казаки, русские как свирепые медведи. Но если более ранние статьи в периодической печати предлагали собирать пожертвования для «страдающий русских людей», карикатуры изображали солдат Великой армии в России как мародеров, а Наполеона, заслуженно трясущимся от страха и холода, то в более поздних публикациях печальная картина отступления Великой армии, истощенной и изнеможённой, тающей от суровых холодов и постоянных нападений казаков, вызывала сочувствие. При этом, несмотря на лишения, солдаты Великой армии не теряют своих человеческих качеств, что особо выделяется на фоне русских, изображенных в образе свирепых медведей или необузданных казаков. В периодике и романах первой трети XIX в. больше внимания уделялось военным действиям и описаниям «экзотической» для европейцев страны, в то время как во второй половине века ужасы войны отошли на второй план. В картины русской действительности и военных событий в этот период стали вплетаться сюжеты о британских победах над Наполеоном, например, в ходе войны на Пиренейском полуострове. Вместе с противопоставлением чуждой стране и созданием образа «свой-чужой» это должно было способствовать консолидации британской нации. В британской исторической памяти Русская кампания стала времени ослабления Наполеона и Великой армии, но все же главной спасительницей Европы от тирании Наполеона воспринималась именно Великобритания.
В статье проанализированы творческие работы школьников, участвующих в ежегодном конкурсе Министерства образования и молодежной политики Свердловской области по военной истории. Особое внимание уделено проектам, посвященным участию членов семей учащихся в Великий Отечественной войне.