Архив статей журнала
В статье анализируются позиции ученых и практиков, предлагающих реформировать стадию возбуждения уголовного дела или отказаться от нее. Автор аргументирует необходимость и условия сохранения этой стадии в российском уголовном процессе. Цель: выявить ключевые аргументы сторонников и противников сохранения процессуальной стадии возбуждения уголовного дела, оценить их и систематизировать. Методы: общетеоретические методы формальной и диалектической логики; частнонаучные методы: юридико-догматический, сравнительно-правовой, описания, интерпретации, толкования правовых норм. Результаты: выявлены тенденции формирования диаметрально противоположных научных суждений о существовании стадии возбуждения уголовного дела; проанализирован зарубежный опыт отказа от этой стадии; предложено «промежуточное» решение о сохранении стадии с возможным расширением усмотрения правоприменителя.
Расширение спектра сокращенных процессуальных форм, предусмотренных действующим уголовно-процессуальным законодательством, обернулось на практике существенным различием в правовом положении отдельных участников уголовного процесса в зависимости от того, какой порядок производства по уголовному делу применяется. В частности, вызывает озабоченность ограничение прав потерпевшего при заключении по уголовному делу досудебного соглашения о сотрудничестве. В этом случае особый порядок судебного разбирательства применяется независимо от волеизъявления потерпевшего. Такое положение вряд ли в полной мере соответствует принципу равенства всех перед законом и, несомненно, препятствует доступу потерпевшего к правосудию. Цель исследования состоит в поиске решения проблемы ограничения прав потерпевшего при применении особого порядка судебного разбирательства в случае заключения по уголовному делу досудебного соглашения о сотрудничестве и в обосновании возможности компенсации такого ограничения за счет расширения права потерпевшего на обжалование судебного решения. Методологической базой исследования послужил диалектический метод. Кроме того, применялись общенаучные методы анализа, синтеза и системный подход, а также специально-юридические методы, прежде всего логико-юридический и юридической интерпретации. Результаты: исследование показало, что адекватной компенсацией отсутствия у потерпевшего права возражать против заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и применения в последующем особого порядка судебного разбирательства может стать обеспечение возможности обжалования вынесенного приговора по всем предусмотренным законом основаниям. Для этого предлагается возложить на суд обязанность приводить в приговоре анализ и оценку всех доказательств, положенных в основу выводов суда, даже если они не исследовались непосредственно в судебном заседании. Такой шаг позволит снять ограничение на апелляционное обжалование фактической стороны приговора.
Целями публикации является выявление правовой специфики Федерального закона от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» и поиск ответов на связанные с ней вопросы правоприменения. Исследование проведено с использованием комплекса методов – общенаучных (индукции, дедукции, анализа, синтеза, системно-структурного) и частнонаучных (формально-юридического, социологического). Соответственно поставленным целям исследование складывается из двух предметных областей. Первая включает вопросы правовой специфики Федерального закона от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ, по результатам рассмотрения которых авторами сделан вывод о его статусе как о действующем автономно от Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов РФ и по особым темпоральным и пространственному правилам комплексном межотраслевом законе, содержащем нормы и нормативные предписания уголовного, уголовно-процессуального и военного права, реализация которого должна опосредоваться нормами административного права. Вторую предметную область составляют вопросы применения предусмотренных Федеральным законом от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ правил освобождения от уголовной ответственности, освобождения от наказания и погашения судимости лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции, возникновение которых обусловлено установлением их вне Уголовного кодекса РФ и при отсутствии их обеспеченности полноценными процедурными правилами. Предлагаются авторские подходы к решению рассматриваемых вопросов.
Широкое распространение сравнительно-правовых исследований в современной уголовно-процессуальной литературе объясняется не только сугубо познавательным интересом, но и объективной потребностью изучать и учитывать опыт развития иностранных систем уголовного судопроизводства, с тем чтобы своевременно выявлять, решать и прогнозировать проблемы собственной национальной системы уголовного процесса. Цель: выявить признаки качественных и некачественных авторских компаративных уголовно-процессуальных исследований и на примерах показать как позитивный, так и негативный эффект от использования сравнительно-правовых методик в современной уголовно-процессуальной науке либо от авторской имитации их использования. Методы: сравнительного правоведения, структурно-системный анализ и синтез, конкретно-юридический и исторический. Результат: качественная уголовно-процессуальная компаративистика предполагает анализ оригинальных законодательных и иных официальных источников и научной литературы на языке оригинала, стремление автора выявить действительный смысл исследуемого материала. Некачественные сравнительно-правовые исследования или то, что за них выдается в современной уголовно-процессуальной литературе, причиняют вред отечественной юридической теории и практике.
Отсутствие полноценного научно-теоретического исследования уголовно-процессуального понятия «сторона» во взаимосвязи с нормативно-дефиниционной разбалансировкой этого понятия в действующем отраслевом законодательстве формирует в правоприменительной практике полярные положения в его толковании и правоприменении, что приводит к серьезной деформации в понимании механизмов организации уголовного процесса в Российской Федерации. Цель: постановка проблемы, обоснование ее отрицательного влияния при публично-правовой форме организации отечественного уголовного судопроизводства на формирующуюся в государстве правоприменительную практику. Методы: эмпирические методы сравнения, описания и опроса; теоретические методы формальной и диалектической логики. Исследование показало наличие серьезных проблем в нормативно-правовом определении понятия «сторона» в отечественном уголовном процессе и в регулировании его правоприменения. Установление обязательных элементов для констатации наличия на конкретной стадии уголовного судопроизводства стороны обвинения и стороны защиты, заключающееся в индивидуализации функций, выполняемых конкретной стороной в состязательном процессе (то есть с непременным участием независимой стороны в лице суда), во многом игнорируется законодателем в иных уголовно-процессуальных нормах, несмотря на использование в них понятия «сторона» для описания регулируемых уголовно-процессуальных правоотношений.
Кризис нравственных начал развития социума на современном этапе, потребность российского права в создании новых правовых традиций, необходимость формирования новой шкалы социальных ценностей обусловливают необходимость оценки сложившегося уголовно-процессуального регулирования на предмет соответствия нравственно-этическим стандартам, главным аксиологическим детерминантам современного общества, среди которых особое место занимают вера и доверие. Через указанные категории следует дать оценку пониманию достоверности доказательств в уголовном судопроизводстве. Цель: проанализировать достоверность доказательств посредством интерпретации ее критериев в правоприменительной практике. Методы: сравнительного и сравнительно-правого исследования, описания, интерпретации, аксиологический, аксиоматический; частнонаучные методы: юридико-догматический и толкования правовых норм. Результаты: исследование позволило сформулировать вывод о необходимости оценки достоверности доказательства в силу не только процессуальной значимости, но и нравственной сущности. Анализ судебной практики позволил аргументировать тезис о том, что в отличие от веры, не требующей доказывания, достоверность нуждается в подтверждении, однако на практике критерии оценки достоверности доказательств крайне дифференцированы.
Закрепленные уголовно-процессуальным законодательством поощрительные формы уголовного судопроизводства имеют существенный восстановительный потенциал, являются целесообразными с позиции уголовно-процессуальной экономии. Однако правоприменительная практика не демонстрирует ожидаемой повсеместной эффективности соответствующих поощрительных процедур в уголовном процессе. Выявить препятствия надлежащей их реализации возможно только посредством определения соответствующих критериев. Цель: сопоставляя условия формирования эффективного правого режима, выделяемые в теории права, с функционально-содержательными элементами поощрительных форм уголовного судопроизводства, сформулировать критерии оценки эффективности реализации исследуемых форм. Ключевыми методами выступили методы анализа, сравнения и аксиологии. Кроме того, были использованы методы синтеза, логический, причинно-следственных связей и др. Результаты: определить эффективность реализации поощрительных уголовно-процессуальных процедур возможно только при наличии четких критериев, которые позволят провести оценку по следующим направлениям: достижение государством публичной функции и социальной эффективности при реализации конкретной поощрительной формы уголовного судопроизводства; удовлетворенность сторон результатом реализации поощрительной формы уголовного судопроизводства; экономическая целесообразность. Выявление неудовлетворительных с позиции обозначенных направлений поощрительных процедур позволит запустить механизмы их соответствующей трансформации.
Формирование коллегии присяжных заседателей обеспечивает объективность и непредубежденность жюри, его способность справедливо разрешить конкретное уголовное дело. Объективность оценки присяжными заседателями доказательств определяется их собственной объективностью и непредубежденностью, что, в свою очередь, является залогом вынесения правосудного вердикта. Цель исследования: анализ уголовно-процессуального механизма формирования коллегии присяжных заседателей в России и зарубежных странах для выявления путей его оптимизации. Методы: эмпирические методы сравнения, описания, интерпретации; теоретические методы формальной и диалектической логики; частнонаучные методы: юридико-догматический и толкования правовых норм. Исследование позволило: определить содержание уголовно-процессуального механизма формирования коллегии присяжных заседателей; осуществить три типологизации моделей этого этапа производства в суде с участием присяжных заседателей по законодательству различных стран (по степени процессуализации формирования коллегии присяжных заседателей, по соотношению полномочий суда и сторон в формировании коллегии присяжных заседателей, по процессуальным возможностям сторон влиять на состав коллегии присяжных заседателей); сделать вывод о том, что российский порядок формирования коллегии присяжных заседателей является разновидностью моделей: с неполной (частичной) процессуализацией элементов механизма формирования коллегии, с паритетным участием сторон и суда в формировании коллегии присяжных, с достаточными процессуальными возможностями сторон влиять на состав коллегии присяжных заседателей; определить вектор развития уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации в сторону расширения процессуализации данного этапа и решения проблемы основания мотивированных отводов.
Развитие методов исследования тела и психики человека оказывает влияние на способы раскрытия и расследования преступлений с помощью процессуальных и следственных действий, сущность познавательных приемов которых составляют вторжение в тело и психику человека. К таким следственным и процессуальным действиям относятся судебно-медицинская, судебно-психиатрическая экспертиза, освидетельствование, получение экспериментальных образцов у живых лиц для сравнительного исследования. Совершенно очевидно, что данные процессуальные и следственные действия должны особым образом регламентироваться – с закреплением гарантий от возможного причинения вреда здоровью человека при их проведении, а также их обоснованности и оправданности. Многие проблемы проведения данных процессуальных следственных действий не решены ни в теории, ни в законодательстве, ни на практике. Цель статьи – сравнительный анализ норм уголовно-процессуального и примыкающего к нему законодательства России, регламентирующего проведение судебной экспертизы, освидетельствования, получения образцов для сравнительного исследования у живых лиц, а также уголовно-процессуального законодательства Германии для выявления проблем регулирования и выработки предложений для их устранения. Для этого были использованы методы сравнения, описания, интерпретации. Исследование позволило сделать вывод о необходимости дополнительной регламентации процедуры проведения судебно-медицинской, судебно-психиатрической экспертизы, освидетельствования, получения образцов для сравнительного исследования, связанных с вторжением в тело и психику человека, в зависимости от тяжести обвинения (принцип соразмерности), процессуального положения лица, в отношении которого проводятся данные процессуальные и следственные действия. Особого регулирования требует получение, сохранение и использование материала с генетическим кодом человека.
Целью статьи является сравнительный анализ судебной практики прекращения уголовного преследования по делам о применении насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ), выявление проблемных ситуаций в данной сфере. Методы: сравнительно-правовой, системного анализа, синтеза и обобщения. Результаты: автор делает вывод о том, что основным видом прекращения уголовного преследования по ст. 318 УК РФ является прекращение уголовного дела с назначением судебного штрафа. К числу условий, необходимых для прекращения уголовного преследования по ст. 318 УК РФ, относятся: возмещение ущерба или иное заглаживание вреда, причиненного преступлением; положительные характеристики обвиняемого; обвиняемый перестал быть общественно опасным после заглаживания вреда; потерпевший не возражает против прекращения уголовного преследования. Судебная практика по вопросу прекращения уголовного преследования по ст. 318 УК РФ различна, единства в ней не наблюдается: в одних случаях принесение извинений и участие в благотворительной деятельности признаются судами заглаживанием вреда, причиненного преступлением, в других – нет. В прекращении уголовного преследования, как правило, отказывают, если вред потерпевшему возмещен не полностью, если извинения принесены формально, если извинения принесены только потерпевшему (не публично, не в присутствии личного состава, не принесены в адрес руководителя органа или учреждения, в котором работает потерпевший), если извинения принесены не лично потерпевшему, если мнение потерпевшего о возможности прекращения уголовного дела не установлено либо извинения не восприняты и примирение с обвиняемым не состоялось.
Внимание юридической науки к вопросу об источниках права не ослабевает. В числе таких источников с неизменным постоянством рассматривается и судебный прецедент, под которым в том числе понимают всю судебную практику. Полемика о необходимости «легализации» прецедента в России, перевода его из нетипичных источников права в типичные не прекращается. Высказываются полярные точки зрения: прецедент категорически отвергается или, наоборот, превозносится. Целью статьи является проведение сравнительно-правового исследования понимания судебного прецедента в различных государствах в контексте источников права, отказ в этой связи от стереотипов и иллюзий в интерпретации судебного прецедента как источника уголовно-процессуального права. Методы исследования: исторический, сравнительно-правовой, логический. Результаты: сделаны выводы о том, что многозначность понятия и использования судебного прецедента требует четкого определения его места в системе источников уголовно-процессуального права. Судебный прецедент нельзя смешивать с судейскими правилами, действующими в странах общего права, а также с судебной практикой. Автор придерживается позиции о сохранении смысла «классического» (английского) прецедента как источника права.
Может ли сравнительно-правовой метод использоваться для внутреннего сравнения? Например, когда мы сравниваем два национальных правовых института, два национальных правовых механизма, две национальные отрасли права? Ответ должен быть отрицательным. Без иностранного (или географического) элемента сравнительно-правовой метод теряет свои предмет, специфику и смысл и сливается с обычным юридико-техническим методом, поскольку никакая интеллектуальная деятельность невозможна без сравнения чего-то с чем-то.