Архив статей журнала
В статье предлагается оригинальная схема художественной коммуникации. Автор считает, что теория коммуникации довольно хорошо разработана. В ней построены ряд моделей коммуникации, как правило, основанные на нескольких подходах (главные - семиотический, информационный, социально-психологический, инженерный), но с акцентом на каком-то одном. Подходы задают соответствующие проекции художественной коммуникации. Предложенную новую схему автор назвал комплексной, она построена в рамках авторской концепции «методологии с ограниченной ответственностью». Особенность этой концепции - анализ мышления и творчества (в данном случае, естественно, в искусстве), опосредованный культурологией, семиотикой, психологией личности. Комплексная схема художественной коммуникации включает в себя четыре проекции: семиотическую, художественной реальности, социально-психологическую и духовную (речевую). В зависимости от типа изучаемого произведения или художественного феномена, а также особенностей исследовательской задачи на первый план будут выходить те или иные проекции, а остальные проявляются в структуре содержания. Понятие лексикода У. Эко позволяет анализировать художественную коммуникацию в рамках семиотического подхода, но автор считает, что если стоит задача уяснения сущности искусства и особенностей художественных произведений, семиотический подход явно недостаточен. Намечаются четыре послойные реконструкции художественной коммуникации: первая, произведение как художественная реальность (первая проекция); вторая, произведение как реализация выразительных средств (семиотическая проекция); третья, произведение как способ социализации (третья проекция); четвертая, нарратив (речь) художника как условие его контакта со зрителями (четвертая проекция). При этом в качестве эмпирического материала используются кейсы из романов Меира Шалева «Вышли из леса две медведицы», «Фонтанелла» и «Эсав», а также интервью Шалева данное журналу «Лехаим». Автор утверждает, что, учитывая семиотический и антропологический характер искусства, оно во многом сводится к художественной коммуникации.
Предметом исследования выступают произведения российского изобразительного искусства с крымской тематикой конца XVIII - начала XX века на основании анализа теоретических разработок российских ученых в сфере культурного наследия, который выявляет проблематику комплексного поэтапного систематизированного культурологического исследования изобразительного искусства с крымской тематикой с момента его появления в конце XVIII в. и на протяжении всего XIX в., в котором пейзажная живопись представлена в широком социокультурном контексте: используются исторические данные, биографический материал, искусствоведческие исследования, письма, что позволяет значительно расширить поле исследования эволюции образа Крыма в российском изобразительном искусстве. Цель - в выявлении особенностей исследования крымских пейзажей в качестве культурного наследия России. Изучение искусства в социокультурном контексте отвечает на многие актуальные вопросы, в том числе об интеграции Крымского полуострова в российское социокультурное пространство после его присоединения к Российской империи в 1783 году; о взаимосвязи деятельности художников на «новых» территориях и развитии пейзажного жанра в российском искусстве. Основу методологии исследования составляют социокультурный историко-генетический метод, позволивший обратиться к моменту зарождения крымского пейзажного жанра; типологический метод для структурирования исследуемого материала и выделения трех этапов развития изучаемого явления; художественно-стилистический анализ; принцип историзма и междисциплинарный подход. Установлена востребованность практических исследований объектов культурного наследия, необходимость его научной интерпретации, выбора актуальных тем. Изучение крымских пейзажей в качестве наследия выявляет новые грани в истории российской культуры и искусства. В конце XVIII в. российский пейзажный жанр только зарождался, плодотворная деятельность живописцев на вновь присоединенных территориях способствовала развитию жанра российского национального пейзажа. Вклад автора состоит в изучении крымской тематики в российском изобразительном искусстве в широком контексте, в разработке этапов формирования и развития живописного образа Крыма, в определении факторов появления в России пейзажной живописи на национальной почве, в установлении преемственности в работе художников. Новизна состоит в подходе изучения крымских пейзажей в парадигме культурного наследия, в формулировании предпосылок и факторов появления в России пейзажной живописи на отечественном материале.
Интерпретируя аксиомы Священного Писания, духовные идеи эпохи высокой схоластики и тексты святого Франциска Ассизского, Мессиан избрал хор инструментом, необходимым для истолкования духовного смысла произведения. В финале оперы взаимодействуют невербальные и вербальные партии невидимого и видимого хора, исполняющего функции комментатора, участника действия / «коллективного персонажа» и, наконец, протагониста. Опираясь на достижения современной теологической мысли и развивая традицию театральной литургии Клоделя, Мессиан претворил в финале оперы комплекс духовных идей, актуальных для современной эпохи. Это идеи смерти как освобождения души «из темницы», трансформации души святого под воздействием благодати, духовного света, хвалы Богу в творениях, духовной радости, связи между человеком, миром и Богом. Векторами герменевтической реконструкции художественного замысла оперы Мессиана послужили переводы на русский язык современных композитору религиозно-философских и теологических исследований, раскрывающих смысл основных духовных идей эпохи высокой схоластики, а также переводы текстов святого Франциска Ассизского. Инструментом исследования является музыковедческий анализ нотного текста de visu восьмой и других картин оперы Мессиана. Интерпретация духовных идей и поэтических текстов святого Франциска Ассизского в финале оперы Мессиана сквозь призму метаморфозы хора и его функций, а также связей «Францисканских сцен» с традицией католицизма П. Клоделя в данной статье освещены впервые. Включающий единую с мистерией Клоделя духовную сверхидею финал оперы Мессиана содержит комплекс идей францисканской духовности. В финале оперы «Святой Франциск Ассизский. Францисканские сцены» Мессиан интерпретировал следующие духовные идеи: смерти как освобождения души «из темницы», внутренней духовности, трансформации души святого Франциска Ассизского под воздействием благодати, истины, бессмертия души, духовного света, хвалы Богу в творениях и духовной радости. Раскрывая композиторское истолкование стихов Священного Писания, духовных идей эпохи высокой схоластики и текстов святого Франциска Ассизского, хор выступает в ролях комментатора, участника действия, «коллективного персонажа» и, наконец, протагониста. Сценические функции хора являются переменными.