ТЕХНОЛОГОС

В отечественной историографии принято считать, что изменение государственного курса в отношении религиозных организаций в годы Великой Отечественной войны было вызвано прежде всего патриотической деятельностью различных конфессий. В региональном измерении ситуация была несколько иной. Вопреки сложившейся историографической традиции автор показывает обстоятельства изменения политического курса в военный и послевоенный период на примере Нижнего Дона (степная часть Ростовской области в нижнем течении Дона). Применение общенаучных и социально-гуманитарных методов и подходов позволяет представить религиозную жизнь сельского и городского населения в институциональном (организация функционирования религиозных организаций) и внеинституциональном (бытовая религиозность) аспектах. Политика немецко-фашистского руководства на Нижнем Дону отличалась своей избирательностью, эксплицитно отразилась в реставрации церковного института и выразилась в масштабах открытия религиозных объектов в условиях оккупации. Нами установлено, что за период 1942-1943 годов было открыто около 50 религиозных объектов (церкви, молитвенные дома) в рассматриваемой географии. При этом известно, что немало строений религиозного назначения стали объектами стратегического назначения, некоторые из которых никогда более не возродились. Необходимо также отметить, что в данном исследовании локализованы основные центры церковного возрождения. В 1944 году представители религиозных организаций с небывалой инициативностью обращаются к уполномоченному по делам Русской православной церкви при Совете народных комиссаров СССР по Ростовской области для регистрации своих обществ. Легализация церковно-общественных инициатив была стихийной, однако не стала всеобъемлющей. Районные, областные комитеты и уполномоченный по делам РПЦ в Ростовской области умело лавировали между политической необходимостью в регистрации религиозных организаций и умышленным отклонением запросов сельского населения, ожидая новых распоряжений «центра». Долго ждать не пришлось, начиная с 1948 года государственная политика возвращается к прежнему антирелигиозному курсу. Основное внимание сосредотачивается на работе членов и руководителей парторганизаций, при этом отмечается недостаточный уровень антирелигиозной пропаганды в сельской местности.

В статье на основе анализа и сопоставления материалов антирелигиозной пропаганды, воспоминаний участников событий, архивных документов рассматривается судебный процесс над московскими пятидесятниками (1961 г.): его предыстория, наиболее значимые эпизоды, идеологическое значение, последствия для пятидесятнического и атеистического общества. Исследовательский вопрос статьи заключается в выяснении того, каким образом процесс способствовал созданию образа «сектантов»-пятидесятников в общественном сознании. Процесс готовился в разгар хрущевской антирелигиозной кампании и был не только юридическим, но и пропагандистским действием. Задолго до процесса обвиняемые стали подвергаться нападкам в прессе, общественным судам. Фильм о московских пятидесятниках «Это тревожит всех» демонстрировался в кинотеатрах и клубах, а в апреле 1961 году на экраны вышел фильм «Тучи над Борском», где показана попытка «сектантов» принести в жертву девушку. Все это эмоционально подготовило общественное мнение к восприятию процесса как справедливого осуждения опасных религиозных изуверов, достойных сурового наказания. В частности, проповедник И. Федотов обвинялся в подстрекательстве к жертвоприношению ребенка. Суд послужил образцом для подобных процессов над верующими в СССР, способствовал росту негативного отношения не только к конкретным подсудимым, но ко всем пятидесятникам и «сектантам» в целом. На верующих суд подействовал деморализующе. Хотя позже пятидесятники перестали считаться изуверской сектой, а Федотов был реабилитирован, пропагандистские стереотипы о «сектантах»-пятидесятниках довольно прочно вошли в общественное сознание и продолжают оказывать влияние до сих пор.