Статья: ИОГАНН СЕБАСТЬЯН БАХ В МУЗЫКАЛЬНОМ САМОСОЗНАНИИ РОБЕРТА ШУМАНА

«Ты должна полюбить во мне Баха», - писал Шуман Кларе Вик: так он видел главное в себе на 28-м году жизни. Совсем недолго занимаясь композицией с наставником (Г. Дорн) и эпизодически - самостоятельно по учебным руководствам (Г. Вебера, Ф. Марпурга, Л. Керубини), Шуман своими истинными учителями считал великих мастеров, из которых первый - И. С. Бах. Виртуозно овладев сложнейшей полифонической техникой (и особенно ценя свои фуги на B-A-C-H), Шуман по-настоящему воплотил почерпнутое им у Баха в своем особом мире скрытой полифонии, растворенной в романтической гармонии и фактуре - там, где Бах «не слышен», но задает особую высоту чувствования. Другой парадокс: глубокое убеждение композитора в том, что постороннее вмешательство в великую музыку есть «величайшее оскорбление» для искусства, публичный призыв Шумана оградить сочинения классиков от современных обработок; и вдруг, в последний светлый год перед ментальной катастрофой - неудержимая потребность аранжировать И. С. Баха (!), создать фортепианное сопровождение к его сольным циклам для скрипки и для виолончели (что и было осуществлено). Отчего? Авторские объяснения не устраняют глубинных вопросов на уровне композиторского самосознания, задаваться ими правомерно, даже если они не могут иметь однозначных ответов.