Статья: Правовое обеспечение обработки персональных данных в сфере реализации туристского продукта: современные тенденции и цифровизация (2025)

В статье рассмотрены особенности, пределы и иные проявления защиты государством детства, материнства, отцовства и семьи в семейно-правовом поле. Проанализированы действия государственных органов в сфере защиты детства, материнства, отцовства и семьи. Актуальность исследования семейно-правовых особенностей защиты государством детства, материнства, отцовства и семьи обусловлена тем, что особая защита государством таких ценностей как материнство, отцовство, семья и детство гарантирует непрерывную смену поколений, а также важна для сохранения и развития многонационального народа России. Когда речь идет о защите детства, материнства, отцовства государством, то в качестве членов семьи законодатель подразумевает супругов, родителей (усыновителей) и их несовершеннолетних детей, не обладающих полной гражданской дееспособностью. С помощью метода правовой индукции автором статьи сформулированы выводы об осуществлении государством защиты детства, материнства, отцовства и семьи в семейно-правовой сфере посредством анализа правоприменительной практики и правовых норм. Анализ семейного законодательства показывает, что защита детства, материнства, отцовства и семьи в лице государства осуществляется судом при наличии к тому оснований в случае предъявления иска, а также иными государственными органами (в частности, органами опеки и попечительства, прокурором) - в случаях, предусмотренных СК РФ. Семейно-правовая защита семьи государством представляет собой меры, направленные на поддержание государством целостности семьи. Семья в виде супружеской пары распадается в случае прекращения брака. В свою очередь, семья в виде родителей (одного родителя, усыновителей) и их несовершеннолетних детей (ребенка), не обладающих полной гражданской дееспособностью, может распасться в случае разлучения ребенка и родителей (родителя, усыновителя). Государственные органы имеют в своем арсенале ряд мер, которые могут предотвратить или остановить распад семьи, если члены семьи также будут прилагать усилия в обозначенном направлении. Пределы действия принципа защиты детства, материнства, отцовства и семьи можно обнаружить при сопоставлении данного принципа с другими принципами семейного права (в частности, с принципом добровольности брачного союза; принципом недопустимости произвольного (необоснованного) вмешательства кого-либо в дела семьи; принципом добросовестности осуществления семейных прав).

Предметом настоящего исследования выступает комплексный анализ правовой природы и юридического статуса кредиторского сообщества в рамках процедуры банкротства. Автор последовательно обосновывает тезис о том, что данное образование обладает всей совокупностью универсальных признаков, характерных для полноценного субъекта права. В работе проводится детальный критический анализ сложившейся в научной доктрине и правоприменительной практике редукционистской позиции, которая сводит сущность кредиторского сообщества к узкой, ограниченной модели гражданско-правового сообщества. Путем глубокого сравнительно-правового анализа доказывается его принципиальное отличие от классических конструкций юридического лица и простого товарищества, что указывает на его уникальную, не сводимую к существующим формам правовую природу. Центральным вопросом, таким образом, является проблема адекватного законодательного признания его особой правосубъектности. Методологическую основу исследования составили общенаучные и частнонаучные методы познания: диалектический, формально-юридический, сравнительно-правовой, метод системно-структурного анализа, а также методы правового моделирования и интерпретации правовых норм. Научная новизна исследования заключается в разработке и обосновании концепции законодательного признания кредиторского сообщества в качестве самостоятельного субъекта права sui generis («особого рода»). В качестве ключевого механизма реализации его правосубъектности предлагается установление принципа единства воли сообщества. Этот принцип предполагает установление монополии его органов на инициирование требований, существенно влияющих на формирование конкурсной массы (например, оспаривание сделок должника, предъявление требований о привлечении к субсидиарной ответственности), при одновременном введении обязательного досудебного фильтра для проверки инициатив, исходящих от индивидуальных кредиторов. В работе анализируются как микроуровневые последствия данного признания (повышение эффективности и скорости процедуры, снижение злоупотреблений), так и макроправовые (совершенствование всего института несостоятельности, оперативный выход на реструктуризацию). Основной вывод заключается в том, что законодательное закрепление данного статуса кредиторского сообщества не только отражает объективную правовую реальность, но и создаст прочную основу для сбалансированной и последовательной модернизации российского института банкротства.

Предметом настоящего исследования является тактика расследования торговли людьми, в контексте применения ситуационного подхода, разработанного в рамках российской криминалистической науки. Особое внимание уделяется теоретическим основам криминалистической ситуалогии, созданной профессором Т. С. Волчецкой, а также практическому опыту правоохранительных органов Российской Федерации. Анализируется, каким образом классификация типичных следственных ситуаций и соответствующих тактических решений может быть адаптирована к условиям Вьетнама с целью повышения эффективности раскрытия, доказывания и судебного преследования преступлений, обладающих транснациональным характером. В фокусе исследования - возможность интеграции научно обоснованной методики ситуационного анализа в правоприменительную практику вьетнамских следственных органов с учетом особенностей правовой системы, международного сотрудничества и роли жертв как ключевых участников уголовного процесса. Методология основывается на ситуационной теории, особенно на школе «ситуалогии», сформированной вышеупомянутым исследователем. Применяются методы ситуационного и сравнительно-правового анализа, изучения практики расследования в России и во Вьетнаме, а также статистические данные и качественные исследования, посвящённые межведомственным и международным моделям сотрудничества при проведении расследований. Результаты исследования подтверждают эффективность ситуационной теории в классификации стадий торговли людьми (вербовка, транспортировка, эксплуатация), выявлении типичных следственных ситуаций (трудности доказывания, некооперативность потерпевших, трансграничный элемент) и выработке тактических решений. Опыт РФ показывает, что моделирование следственных ситуаций, подготовка кадров и внедрение цифровых технологий (включая ИИ и анализ соцсетей) значительно повышают эффективность расследований. Выводы могут быть использованы при реформе УПК Вьетнама (ред. 2025 г.), обучении следователей, создании банка моделей типовых ситуаций и развитии международного сотрудничества. В частности, автор предлагает внести изменения в УПК Вьетнама «редакция 2025 г.», создать программу углублённого сотрудничества между Вьетнамом и Россией в сфере борьбы с организованной преступностью и сформировать правовую и практическую экосистему, поддерживающую ситуационный анализ. Научная новизна исследования заключается в первой комплексной систематизации применения ситуационного подхода к делам о торговле людьми в РФ и формировании целостных рекомендаций для Вьетнама. Исследование имеет теоретико-прикладное значение для повышения потенциала в борьбе с транснациональной преступностью.

Статья посвящена публично-правовому анализу особенностей трансформации публичной власти в государствах Латинской Америки и Африки. Актуальность изучения «южного» конституционализма обусловлена не только его эмпирическим разнообразием, но и тем, что он бросает вызов универсализирующему подходу к конституционному дизайну. Целью исследования является анализ особенностей трансформации публичной власти в государствах Латинской Америки и Африки сквозь призму «южного» конституционализма, посредством не прямого сравнения правовых систем данных регионов планеты, а путем вычленения их основных типологических черт, выявления и формализации институциональных инноваций и культурно-правовых смыслов, которые транслируют контуры процессов формирования и развития конституционализма в данных государствах. Задачи статьи включают, прежде всего, выявление общих и отличительных черт моделей публичной власти на обоих континентах, определение соотношения южного конституционализма с более широкими типологиями (в частности, либеральным, социалистическим, гибридным конституционализмом), анализ трансформационных механизмов, применяемых в условиях конституционного плюрализма. Использованы научные методы: диалектический анализ; методология постколониального анализа; сравнительно-правового анализа; историко-правовой; социологический анализ. Обращение к феномену «южного» конституционализма позволяет расширить горизонты сравнительного анализа, поставить под сомнение универсальность нормативных моделей, доминирующих в западной науке. Это требует переосмысления самого языка, на котором мы говорим о праве, власти и государственности. Ведь именно в южных контекстах проявляется вся напряжённость между формой и содержанием публичной власти, между декларируемыми нормами и реальными практиками, между правовой универсалией и конкретной культурной ситуацией. Южный конституционализм - это не альтернатива как отклонение, но альтернатива как возможный путь, реальность, в которой публичная власть учится быть законной и легитимной в глазах многообразных сообществ, составляющих её тело. Он является процессом, где вместо навязываемых моделей рождаются формы, укоренённые в культурном, историческом и социальном контексте. Это политико-правовая философия, в которой горизонт власти опирается не на центр, а на множественность точек сборки. В этом множестве, в этом напряжении между стабильностью и переменой, в этом поиске равновесия между универсализмом и локальностью заключается главный вклад южного конституционализма в обновление современной доктрины публичного права.

Статья посвящена исследованию риска как как особой правовой категории, а также тех исторических предпосылок, которые сформировали ее содержание. Автором анализируются подходы к пониманию юридического риска, формы его нормативного закрепления и сфера применения соответствующих положений закона. Рассмотрение данного института ведется в контексте исторического развития представлений о юридическом риске - от римского права и пандектистики до современных доктрин. Особое внимание уделяется нормативному закреплению юридического риска в положениях Гражданского кодекса Российской Федерации и его интерпретации Постановлением Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 2020 года. Исследование направлено на поиск закономерностей в правилах распределения риска между сторонами обязательства, критериев разграничения правил о риске и о гражданско-правовой ответственности сторон обязательства, а также отыскание места юридического риска в системе институтов российского обязательственного права. Методологическую основу работы составили историко-правовой, сравнительно-правовой и системный анализ разъяснений Верховного Суда Российской Федерации во взаимосвязи с положениями российского Гражданского кодекса. Практическая значимость такого подхода заключается в уточнении сферы применения правил о риске, что позволяет более чётко разграничить зоны ответственности и риска сторон такого правоотношения. Новизна исследования состоит в комплексной реконструкции риска как сугубо юридической категории и выявлении двойственной природы этого правового явления конкретно в российском правопорядке. В результате автором демонстрируется, что в современном российском праве юридический риск функционирует в двух формах - риска убытков и риска неполучения встречного предоставления; они рассматриваются правопорядком как частные случаи одного и того же исключения из общего правила о последствиях случайного наступления привходящей постоянной невозможности исполнения обязательства. Российская концепция юридического риска сочетает в себе отдельные черты традиций, начатых немецкой пандектистикой и теориями объективной гражданско-правовой ответственности ХХ века. При этом соответствующие разъяснения закона сохраняют целостность понятийного аппарата и внутреннюю системную согласованность, что позволяет рассматривать риск как явление с единым правовым содержанием. В заключение формулируется вывод о перспективах дальнейшего развития учения о юридическом риске в отечественной цивилистике.

Предметом исследования является осмотр электронных доказательств как следственное действие, проводимое на досудебных и судебных стадиях уголовного судопроизводства. Целью исследования является выработка научно-практических рекомендаций по вопросам осмотра электронных доказательств в ходе судебного следствия. Развитие и повсеместное распространение цифровых технологий приводит к тому, что всё чаще следы преступления оказываются зафиксированы в электронной форме. В связи с этим в доктрине появляются предложения о закреплении в УПК РФ электронных следственных действий. Отдельные особенности взаимодействия с электронной информацией получают отражение и в зарубежных странах. Однако исследователи крайне редко обращаются к стадии судебного разбирательства, не анализируя порядок исследования электронных доказательств в суде. В связи с чем в настоящей статье предпринята попытка раскрыть особенности осмотра электронных доказательств. Для достижения поставленной цели использовались как общенаучные методы познания, так и специально-юридические методы. Метод анализа судебной практики использован для уяснения особенностей исследования электронных доказательств. Метод сравнительного правоведения позволил проанализировать релевантное законодательство зарубежных стран, установить его преимущества и недостатки. Формально-юридический метод использовался для уяснения содержания правовых норм. На основании анализа работ С. В. Зуева, Р. И. Оконенко, М. С. Сергеева, А. Б. Смушкина, К. Ю. Яковлевой установлено, что вопросы осмотра электронных доказательств судом ранее не получали широкого освещения. В результате исследования автором был проведён детальный анализ института осмотра электронных доказательств как следственного действия. Элементами новизны обладает выделение трёх основных видов осмотра электронной информации в судебном разбирательстве: осмотр сформированных на досудебном этапе электронных доказательств, осмотр электронных носителей информации, предоставленных сторонами в ходе судебного разбирательства, осмотр онлайн-источников. Вклад автора заключается в том, что была обоснована необходимость дополнения действующего уголовно-процессуального закона статьёй, регулирующей порядок судебного осмотра электронных доказательств и их приобщения к уголовному делу. Предложен проект статьи УПК РФ, посвящённой судебному осмотру электронных доказательств. Такое решение позволит устранить существующий пробел в законодательстве, предусмотрев специальное следственное действие для исследования электронных доказательств, обеспечивающее единообразие судебной практики.